Мистическое

го воплощения. Прежде всего мистическое состояние связывается с необычным опытом пространственно-времен­ных связей, хрднотопа. В искусстве такое психофизичес­кое состояние часто предшествует творчеству и называется вдохновением. По сути дела, вдохновение в искусстве—это мистический трансценз, касание иного мира, духовного инобытия. Это переживание сознательно или бессознатель­но художник стремится воплотить в художественные фор­мы. Можно говорить также об устойчивых мистических мотивах. Они имеют гносеологический характер и вопло­щают результаты Богопознания и познания космоса, кос-мософию — где явления природы становятся символами высшей реальности. Такова, напр., роза Парацельса и мно­гообразные космологические символы мировых мифов. Единственное мистическое переживание, дающее чувство духовного и воспринимаемое как красота, может конкре­тизироваться в зависимости от содержания духовности. Духовность Божественная психологически опознается как любовь, а физически как свет. Духовности Боже­ственной противопоставляется демоническая. Она эго­центрически поглощает окружающее в себя. Физичес­ки такая антибожественная духовность переживается как тьма, а в нравственной области как зло и ложь, которые не имеют собственного метафизического содержания, а является разрушением добра и правды. Мистику красо­ты лучше всего сформулировал Ф.М.Достоевский, сказав о ее двойственности: «Здесь дьявол с Богом борется, а поле битвы — сердца людей» («Братья Карамазовы». 3, III). Красота Божественная, подлинная обладает большой те­ургический силой, потому что переводит в материальный мир духовные созидательные энергии, рождает в душе человека любовь как опыт высшего мира, меняя его из­нутри, а вместе с ним и окружающую действительность. В этом мистический смысл известного афоризма в рома­не Достоевского «Идиот» (3, V) Достоевского: «Красота спасет мир».

В истории мировой литературы М. раскрывалось в раз­личных эстетических формах. Самой древней и полной формой М. в литературе является миф. Своеобразием ми­фологической мистики является то, что раскрывается она в полноценных, чувственно-телесных формах материаль­ного мира; это—чудесная реальность. Мифологическую природу имеют некоторые образные единицы, и в осо­бенности олицетворение и символ. В средневековой литературе Западной Европы, Византии, Древней Руси М. было основой миросозерцания и эстетики. Однако М. в литературе разрабатывалось лишь в рамках рели­гиозных жанров. В Западной Европе самыми разрабо­танными жанрами мистико-религиозной литературы были мистерии, вышедшие из храмового литургичес­кого действия и представлявшие собой инсценировки библейских сюжетов, а также миракли — стихотворные драмы с сюжетом, основанным на чуде, которое совер­шает святой или Богородица. В мистериях и мираклях воссоздавалась ситуация вмешательства небесных сил в земные события, тем самым реализовывалось мисти­ческое присутствие иного мира. Мистическая природа отличала эти жанры от моралите, где акцент делался на самой земной ситуации и имел нравственно-дидактичес­кую направленность.

В русской средневековой литературе М. раскрыва­лось в жанрах летописи, жития, поучения. Летопись не просто фиксировала события, но и обозначала их историософскую перспективу. Интуитивно летопись

опиралась на те книги Библии, которые понимаются как Священная История. Мистическая цель этих произведе­ний — обозначить участие Божественных сил в истори­ческом процессе, и дидактическое имело в них, как и в по­учениях, эсхатологический характер. В житиях соединялось М., этическое и эстетическое. Критерием святости было чудо, физически явленное мистическое событие. Духовное переживалось автором жития как красота. Особое место в религиозной культуре и словесности занимал религиоз­ный фольклор, в значительной степени свободный от дог­матических установлений. Среди жанров религиозного фольклора особенно мистически насыщенными явля­ются легенды, включающие отголоски языческой ми­фологии (драконы, леший, водяные), и т.наз. духовные стихи — поэтические произведения мистико-космоло-гического и житийного, но не канонического, а апокри­фического содержания. В западной словесности самым значительным памятником этого типа является «Золотая легенда» (13 в.), ставшая основой рыцарского романа, литургической драмы, лирики и иконографии. В русской литературе это круг текстов, связанных с т.наз. «Голуби­ной книгой» (13 в.).

Принято считать, что в литературе эпохи Возрож­дения М. в собственном смысле слова отодвигается на второй план. Однако возвращение в эстетическое со­знание античности с ее культом тела не поглощает М. в принципе. Античная телесность имела мифологичес­кую — духовно-телесную — природу. Знаменательно, что христианское откровение о Богочеловеке Христе было воспринято именно эллинской, а не иудейской культурой. Кроме мистического подтекста, связанного с антиаскетическим отношением к телу, мистика реали­зуется в эпоху Возрождения в религиозной тематике и образах. Особо следует выделить «Божественную ко­медию» (1307-21) Данте, «Освобожденный Иерусалим» (1580) Т.Тассо, «Потерянный рай» (1667), «Возвращен­ный рай» (1671) Дж.Милтона. Новое эстетическое созна­ние соединяется здесь с традициями католической мис­тики и богословия. Важную роль М. играет в поэтике трагедий У.Шекспира, который по-своему возрождал традицию античной трагедии рока, где человек оказывался бессильным перед таинственными силами судьбы. Одна­ко М. переживалось скорее в подтексте и воспринималось более широко — как иррациональное. Своеобразно мисти­ка преломляется в эпоху барокко, стремящегося к «соеди­нению несоединимого», что художественно реализовыва­лось в столкновении фантастики и реальности, античной мифологии и христианской символики. Поэтика барокко тяготела ко всему причудливому, изощренная образность развивала искусство восприятия (трактат «Остромыслие или Искусство изощренного ума», 1642, Б.Грасиан-и-Мо-ралеса). М. как иррациональное исключалось из ра­ционалистической, нормативной эстетики классицизма. В качестве внерассудочного М. отчасти появляется в эс­тетике сентиментализма. Мистический подтекст намечался здесь темой смерти и интуицией рока, вхо­дящими в эмоциональную модель «священной ме­ланхолии». Возрождение интереса к М. происходит в твор­честве романтиков. Универсальная интуиция двоемирия включает в себя двоемирие метафизическое, мистичес­кое. Этим объясняется влечение романтиков к народ­ной фольклорно-мифологической культуре. Решающее влияние на формирование мистического мировоззре­ния в литературе конца 18 — начала 19 в. оказало творче-

МИФ

ство И.В.Гёте. В его драматической поэме «Фауст» (1808-31) реализуется единство М. и эмпирического, ха­рактерного для мифологической образности. М. изоб­ражается здесь как разновидность реальности. Близкий тип образного мышления по-своему конкретизируется в произведениях европейских и русских писателей: Нова-лиса, Э.Т. А.Гофмана, Дж.Байрона, У.Уитмена, У.Вордсвор-та, С.Т.Колриджа, УБлейка, Р.Саути, В.А.Жуковского, Н.В.Гоголя и др. Гностический характер и философское осмысление мистика получает у поздних романтиков Э.А.По, В.Ф.Одоевского (новеллы), М.Ю.Лермонтова (поэма «Демон», 1829-39; стихотворения мистико-ре-лигиозного содержания). В рамках реализма М. стано­вится приемом романтического остранения, средством философско-психологического анализа действитель­ности и сближается с фантастикой (Гоголь. Нос, 1836; И.С.Тургенев. Клара Милич, 1883; Н.А.Некрасов. Желез­ная дорога, 1864; Достоевский. Двойник, 1846). М. как ир­рациональное активно используется Достоевским в его ро­манах («Братья Карамазовы», 1879-80). У Достоевского, Л.Н.Толстого, Н.С.Лескова, В.В.Розанова М. реализуется через развитие религиозно-философской проблематики. М. как философское, психологическое и эстетическое становится основой эстетики символизма. Теоретики символизма разрабатывают концепцию М. на всех ста­диях творческого процесса; погружение в мистический мир — гностика, анамнезис (Вяч.Иванов, А.Белый, А.Блок, М.Волошин); художественное воплощение — символ, музыка как средства закрепления и передачи М.; теургия—уровень художественной реализации, восприя­тия. На некоторых символистов повлияли оккультные учения Е.Блаватской, А.Безант, Р.Штейнера (прежде все­го на А.Белого и М.Волошина). В символизме развива­лась мифологическая мистика Ф.И.Тютчева и В.С.Соло­вьёва. Русские символисты второй волны (Белый, Блок, Волошин) художественно разработали мистические ми­фологемы: Вечная женственность, Мировая Душа, Роди­на, богочеловек, Богоземля. Мифологемы символизма развиваются в уникальном мистико-художественном, мифологическом мире Д.Андреева — трактат «Роза мира», поэтический ансамбль «Русские боги» (1933-56). Свой тип символизма сам Андреев определяет как ме-тареализм. Это мистический, мифологический реализм в его исконном понимании.

Лит.: Булгаков С.Н. Православие: Очерки учения православной
церкви. М., 1991; Он же. Свет невечерний: Созерцания и умозре­
ния. М., 1994; Джеймс В. Многообразие религиозного опыта. СПб.,
1992; Лодыженский М.В. Мистическая трилогия: Сверхсознание.
Свет незримый. Темная сила. (1915). СПб., 1992; ClarkJ.M. The great
German mystics. Oxford, 1949. М.В.Яковлев

МИФ (греч. mythos — предание)—древнейшее ска­зание, являющееся неосознанно-художественным пове­ствованием о важных, часто загадочных для древнего человека природных, физиологических и социальных явлениях, происхождении мира, загадке рождения чело­века и происхождении человечества, подвигах богов, царей и героев, об их сражениях и трагедиях. М. был порождением определенной фазы в развитии человечес­кого сознания, пытавшегося художественно, в виде пер­сонификации, отразить действительность и объяснить ее посредством конкретно-чувственных образов и ассо­циаций, перцепций, носящих своеобразно логический характер. Принципиальной особенностью М. является

его синкретизм — слитность, нерасчлененность различ­ных элементов — художественного и аналитического, повествовательного и ритуального. Мифологическое авторство характеризуется неосознанностью творческо­го процесса, поэтому М. предстают в качестве созданий коллективного и бессознательного народного творчества. Осознание индивидуального авторства, творческого про­цесса, развитие критического отношения к содержанию повествования — признаки новой ступени в развитии со­знания, для которой характерно вырождение М., распад их синкретизма. Наиболее устойчивым проявил себя повествовательно-художественный аспект, сохранивший свое непосредственное влияние до настоящего време­ни и послуживший основой для развития сначала алле­гории, а затем и других форм сознательного творчества. Утратив сакральность, лишившись «объясняющих» фун­кций, М. не утратил художественной силы, сохранился в качестве простого, но необычайно живого, свежего, детски-наивного повествования.

Существует несколько десятков различных опреде­лений М., поэтому литературоведческое использование термина «М.» многообразно и противоречиво. Ряд ли­тературоведов определяет М. как один из литературных жанров или модусов (Р.Чейс, Н.Фрай). Другие специалис­ты отвергают определение М. как жанра словесности, по­нимая его как цельную систему первобытной «духовной культуры» или «науки», в терминах которой восприни­мается весь мир (С.Аверинцев), а также в качестве пер­вобытной «идеологии» (А.Лосев), незрелой древней фи­лософии (Б.Фонтенель). К.Юнг видит в М.хранилище человеческого опыта, ценного для всех времен, тогда как З.Фрейд понимает М. как одну из форм суррогативного исполнения желаний. К оценке М. со стороны его пси­хопрагматической функции склонны и сторонники ант­ропологической школы (Э.Тейлор, Дж.Фрезер и их пос­ледователи), тогда как представители «мифологической школы». (Я.Гримм, М.Мюллер) акцентировали внимание на творческой художественной стороне М. Специфика М. часто связывается исключительно с характером его обще­ственной функции — одно и то же повествование может функционировать или как развлекательное (сказка), или как серьезное, сакральное, т.е. М. Многозначность термина «М.» усиливается введением в литературоведческий обиход понятия «современный М.», размывающего пред­ставление о границах древней мифологии. К мифотвор­ческим временам причисляются эпоха Возрождения (Л.Баткин) и период романтизма (У.Трой), в качестве «современных М.» рассматриваются произведения мо­дернистов (Р.Барт, Фрай, Д.Затонский). Первые попыт­ки создать «новую мифологию» были предприняты Ф.Шеллингом и йенскими романтиками. Вырастающая якобы из «глубин духа», эта мифология с натурфило­софией Шеллинга, исходящей из идеи тождества ма­териального и духовного в основе, должна была стать объединяющим центром духовных, культурных, научных, художественных проявлений человека. Хотя искусствен­ный синкретизм и синтез различных элементов в новую мифологию не состоялся, ее поиски и попытки создания энергично продолжаются.

«Современное мифотворчество» связывается обыч­но с научными теориями, философско-идеологически-ми доктринами и художественным творчеством — т.е. с тремя основными областями, получившими самостоя­тельное развитие после распада мифологического синк-

Дата добавления: 2015-08-20