Введение 29 страница

Глава 20

Эта неоднократно фиксированная в истории духовной жизни лю­дей зависимость и эта возбуждающая духовные творческие потенции личностей сила, или энергия, искусства также представляется мне одной из важнейших общих закономерностей художественного и эс­тетического развития человечества (можно даже сказать, его куль­турного развития). Именно по этой причине, повторимся еще раз, человек на самых ранних стадиях, или ступенях, своего становления стал запоминать, лелеять, культивировать то, что благотворно и доб­родетельно воздействует на его жизнь. Так уж сложилось в жизни че­ловечества, что оно изначально оказалось чисто эмпирически в оп­позиции, противостоянии злотворчеству, хотя, казалось бы, злодей тоже культивирует свои злотворческие умения, силы и способности, как дьявол, сатана, Кащей Бессмертный, Леший, Кикимора и про­чая нечисть, кстати говоря, придуманная самим человеком для более глубокого различения добродетельного и зловредного, созидатель­ного и разрушительного, добротворческого и злотворческого.

И еще одно немаловажное обстоятельство при этом обнаруживает необходимость различения (особенно в эстетических и художествен­ных чувствах и вкусах) добротворческого начала в человеке от зло-творческих сил в нем: мы уже обращали внимание на тот факт, что по данным современной биологии, генетики, антропологии и про­чих человековедческих наук абсолютно каждый человеческий инди­вид приходит в жизнь со своими неповторимыми биоритмами, орга­низующими всю противоречивую материально-биологическую и духовно-творческую жизнь организма как целостного существа. Так вот: зловредная, злотворческая жизнь человека оказывает разруши­тельное влияние на ее целостность и гармоничность чувственных и умственных состояний с волевыми устремлениями. Вероятно, это можно отнести к угрызениям совести, но совесть как социальное яв­ление, может быть, никогда и не прикасалась к отступившему от са­мого себя индивиду, над чем в наши дни "хорошо работают" социум в лице СМИ, политической и государственной системы России, в том числе системы государственного образования и общественного

ОБЩИЕ ЗАКОНОМЕРНОСТИ...

воспитания, и способы направления развития культурных процес­сов, особенно художественных: способы торможения в развитии об­разования и культуры превалируют над способами возбуждения.

Так, биоритмически и социоритмически рассогласованные про­цессы в индивидах и личностях в целом отрицательно сказываются и на практически каждом гражданине, и на социуме, в особенности на процессах формирования новых поколений, лишенных в таких условиях возможности прорасти в граждан, а социум — в граждан­ское общество. Непредсказуемые шараханья из крайности в край­ность не могут увенчаться успехом ни в личной, ни в социальной, ни в общественной жизни. Тем более что биоритмическая и социоритмическая рассогласованность индивидуальных и коллективных дей­ствий, хотим мы этого или нет, сопротивляемся мы этому или нет, однозначно негативно сказывается на всех способах жизнедеятель­ности и видах деятельности каждого индивида и общества в целом.

Повторим еще раз, что под способами жизнедеятельности чело­века мы имеем в виду все формы проявления человеческой активно­сти, связанные с воспроизводством рода человеческого, начиная от состояния в обществе семейно-брачных отношений и заканчивая организацией государством систем воспитания, формирования, об­щего и профессионального образования, профессиональной ориен­тации и обеспечения прежде всего благоприятных социальных усло­вий для выбора линии жизни в соответствии с проявившимися в процессе образования и воспитания способностями и, естественно, в соответствии с осознанным выбором каждым гражданином сферы приложения своих творческих сил. В данном случае под благоприят­ными условиями подразумевается наличие в социуме потребностей в творчески развитых личностях.

Здесь сегодня довольно четко обозначилась разделяющая обще­ство, в первую очередь, по морально-нравственному критерию же­ланий, стремлений, возможностей и идеалов линия водораздела: все хотят выскочить из нищеты и убогости существования, но мало кто понимает, что для этого требуется высокая шкала самооценки и

Глава 20

оценки истинных возможностей социума, а не тех, которые неумело старается создавать, не руководствуясь законами социальной спра­ведливости, государство и все составляющие детали этого огромного механизма. Если государство держит гигантские массы молодых се­мей, воспитателей, педагогов, деятелей образования, науки, здраво­охранения в условиях выживания или нищенского существования, надеяться на то, что подрастающие поколения ринутся искать свое призвание и истинное творческое удовлетворение в эти сферы про­явления человеческих творческих способностей, — напрасный труд. Теперь все стремятся в сферы любого бизнеса, даже если они не имеют ни способностей, ни призвания к бизнесу, ни четких нравст­венных и моральных принципов отношений в сфере бизнеса. Про­сто хочется скорей разбогатеть любым, в том числе и запрещенным, способом и пользоваться "радостями" жизни, не представляя себе того, что высшей радостью жизни было всегда и всегда будет творче­ство. Ромен Роллан писал в романе "Жан-Кристоф":

Есть лишь одна радость: радость творчества, все остальное — лишь чуждые тени, витающие над землей. Самое большое на­слаждение — это наслаждение созидания; наслаждение любви, гения, подвига. Все они исходят из одного пламени; совершается ли творение в плоти или в сфере духа — всегда оно бегство из темницы тела, низвержение в жизненную бурю, обожествление. Творить — значит умерщвлять смерть*.

Стефан Цвейг, сотворивший блистательную книгу о Ромене Роллане, развил эту мысль следующим образом:

Не смерть означает настоящую грань, отделяющую нас от не­бытия, а угасание деятельности. Только в творчестве жизнь... Творчество — смысл жизни и тайна жизни, зерно из зерен⁹.

⁸ Роллан Р. Жан-Кристоф. Собр. соч.: В 14 т. — Т. 6.

⁹ Цвейг С. Собр. соч.: В 7 т. — М., 1963. — Т. 7. — С. 114-115.

ОБЩИЕ ЗАКОНОМЕРНОСТИ...

Только невоспитанные и плохо образованные люди представляют себе обеспеченную и беспечную жизнь вершиной желаний, надежд и идеалов. Воспитанные же и сущностно образованные (то есть обра­зованные на основе присущих каждому природных дарований) люди обязательно при определении своей линии жизни признают, что

...для всех явлений культурного развития человека в онтогенезе главную роль играют приобщение к духовным ценностям, социа­лизация, воспитание, обучение и вообще образование — приоб­ретение ребенком собственно человеческого образа¹⁰.

В связи со сказанным Ф.Т. Михайловым нельзя не заметить, что абсолютно все способы жизнедеятельности человека есть сугубо творческие акты, поскольку в них субъект активности, деятельности всегда имеет дело с постоянно изменяющимся объектом приложе­ния его творческой активности, сил и энергий, то есть с находящим­ся в постоянном и бесконечном процессе становления человеком. Здесь предмет воздействия активен сам, динамичен, чем постоянно делает вызов родителям, воспитателям, педагогам, наставникам, по­скольку он изменяется сам и изменяет тем самым ситуацию его об­щения и взаимодействия со всем окружающим миром, а с наставни­ком, педагогом в первую очередь.

Трудно то же самое сказать обо всех видах деятельности человека, поскольку среди 45 тысяч существующих сегодня профессий и спе­циальностей имеется огромное количество таких, в которых инициа­тивы, творческие вмешательства в процессы трудовой деятельности оказываются не только не плодотворными и бесполезными, но и вредными, а иногда и опасными. Прежде всего, это сфера отлажен­ных и до мельчайших операций и деталей отрегулированных произ­водственных процессов, вмешательство в которые может привести к непредсказуемым последствиям: нарушениям технологий, снижению

¹⁰ Михайлов Ф.Т. HOMO SAPIENS: культура и натура его бытия // От фило­софии жизни к философии культуры. — М., 1991. — С. 114.

Глава 20

качества производимой продукции, стандартов и эталонов, а иногда и к возникновению трагических последствий. С другой стороны, са­мые отработанные на определенный период технологии и процессы с развитием научной и технологической мысли также постоянно со­вершенствуются и развиваются. Однако они требуют творческих взаимодействий всех субъектов деятельности, вовлеченных в такие процессы. В таких случаях, как правило, организовываются творче­ские лаборатории, в деятельности которых и используются творче­ские потенции всех специалистов, причастных к специфическим видам производственной деятельности. Если в сфере многих видов материально-созидательной деятельности такие формы и способы взаимодействия членов производственных коллективов — нормаль­ное явление, то в сфере воспроизводства человеческого рода это не­избежно ведет к застою, нарушению всей системы социальных от­ношений и в конечном счете к краху этой системы отношений, как это случалось с Россией в1917 и 1991 годах.

Конечно, ни одному специалисту любого вида производственной деятельности никто и никогда не может запретить думать и что-то делать для творческого совершенствования процесса труда, его орга­низации и улучшения качества создаваемой продукции. Но это не та свобода творчества, о которой может вестись и ведется речь во всех способах жизнедеятельности и во всех видах духовной творческой деятельности личности. Естественно, что каждая сфера культуры, например религиозная, научная, идеологическая, политическая, правовая и другие, предъявляет к процессам творчества в ней свои специфические правила или каноны и требования. В одних случаях это может быть (как нередко и бывало в разных религиозных кон­фессиях) канон на изображение лика святых или вообще на отобра­жение в религиозных живописи (иконописи), скульптуре, мозаиках, фресках религиозной тематики, в других случаях (в сфере правовых отношений) — даже жестокие идеологические принуждения, дикта­ты со стороны, как духовных властей, так и властей государственных.

ОБЩИЕ ЗАКОНОМЕРНОСТИ...

В этой огромной проблеме еще следует обратить внимание на то, что эстетическая и художественная жизнь, особенно творческая дея­тельность каждого члена общества и общества в целом, формирует­ся, совершенствуется и развивается еще и по законам пропорции и симметрии, которые проявляются в существовании как природных, так и социальных деяний, явлений и процессов. Это, пожалуй, были первые из присущих миру законов, на которые древнейший человек "вынужден" был обратить внимание при своих самых первых по­пытках сотворить нечто, чего не было создано природой. Для пер­вого культурного акта надо было взять в руки палку и соразмерную собственным силам человека, и удобную для свершения первого культурного акта, пропорциональную росту и длине руки человече­ской, и т.п. Ведь не зря же на самых древних изображениях разных видов животных на стенах пещер обозначались глиной или краской, вырезались заостренным камнем метки, по которым создавались изображения разных частей туловища животных, пропорциональ­ные строению реальных животных. А затем, когда человек начал соз­давать самые древние строения-сооружения, без пропорций обой­тись было невозможно. Как показывает и доказывает Дж.М. Роберте в "Иллюстрированной истории мира. Доисторическое время и пер­вые цивилизации" (том 1), Homo erectus¹¹, живший не менее полуто­ра миллионов лет до нашей эры, уже строил жилища из природных материалов длиной до 15 метров, сооружение которых требовало и солидных знаний, и умения делать расчеты и готовить какие-то кон­струкции. Так что строительство шумерами зиккуратов (так называ­лись у них храмовые комплексы), древними египтянами — гигант­ских храмовых комплексов, высекание в скалах огромных храмов индусами не могло быть осуществляемо без математических расче­тов и конструктивных пропорциональных и симметричных реше­ний. Это дает нам основания утверждать, что проблема симметрии и

¹¹ Роберте Дж.М. Иллюстрированная история мира. Доисторическое время и первые цивилизации. — М., 1988. — Т. 1. — С. 23-33.

Глава 20

пропорций возникла не во времена Скопаса (IV в. до н.э.) (или Праксителя, младшего современника Скопаса), рассчитывавшего свое скульптурное изваяние, Дорифора, по восьми пропорциональ­ным частям, на которые он разделил человеческое тело, а возникла перед человеком именно как эстетическая проблема на сотни тысяч и даже миллион лет раньше: ведь симметрия и пропорция — это всеобщие законы существования мира, диалектическая природа ко­торых и является одним из факторов развития всего живого и нежи­вого в мире, особенно в мире социальных отношений. В социальном мире принцип, или закон, симметрии — это всегда наличие и борьба противоположностей (добро и зло, героизм и трусость, индивидуа­лизм и коллективизм, альтруизм и эгоизм, созидатель и разруши­тель, творец и исполнитель и пр.), а принцип, или закон, пропор­ции — это мера и соотношение мер, с которой, между прочим, начиналась разработка эстетических категорий в культуре и искусст­ве Древней Греции, хотя без меры, как представляется, вообще не может быть творения, созидания культуры.

Что же касается искусства, составляющего самую суть художест­венной культуры, то его невозможно себе представить без всего многообразия противоположностей как материального, так и духов­ного мира. Ни один вид искусства не может обходиться при созда­нии образов без" столкновения, борьбы, конфликтов, коллизий, драм, сталкивающихся цветов, объемов, консонансов и диссонан­сов, гармонии и дисгармонии, смеха и слез, призывных, зазывных и отталкивающих жестов, мимики, движений, борьбы света и тени, слов одобрения и слов презрения, взрывчатых и сломленных, ане­мичных характеров, персонажей-героев и персонажей-подлецов. Если реальная жизнь полна противоположностей и создаваемых или вызываемых ими противоречий, то искусством все это поднимается до степеней высокой энергийной, то есть эмоциональной действен­ной насыщенности. Ведь за любым художественным образом обяза­тельной тенью стоит идеал, поднимающий добро и зло, черное и бе­лое, свет и тень, страсть и бесстрастие до высокого драматизма и

ОБЩИЕ ЗАКОНОМЕРНОСТИ...

трагизма. Ведь столкновение прекрасного и безобразного, возвы­шенного и низменного, героического и антигероического, трагиче­ского и комического, поэтического и прозаического в художествен­ных творениях— это "высекание" энергий, поднимающих или снижающих уровень адреналина в крови воспринимающих искусст­во людей, а значит, и вызывающих такие эмоциональные реакции, которые ведут к переживаниям и наслаждениям, то есть к высшему состоянию человеческого духа, независимо от того, будет это восторг или негодование, восхищение или уныние.

Глава 21

ПРИРОДНЫЕ И СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ ДЕТЕРМИНАНТЫ ХУДОЖЕСТВЕННОГО

И ЭСТЕТИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ ИНДИВИДОВ, ЭТНОСОВ, НАРОДОВ

в этой главе...

Ø Природно-климатическая, материально-вещественная и националь­ная обусловленность художественного и эстетического процессов

Ø Зависимость развития способностей художественного и эстетиче­ского восприятия, чувств, вкусов и сознания от конкретных при-родно-материальных и социокультурных условий бытия человека

Для философской эстетики проблема обусловленности процессов культурного, особенно художественного и эстетического, развития отдельного человека, этносов и всего человечества природными, климатическими условиями с древнейших времен была предметом не только чувственных взаимодействий и чувственной адаптации к ним, но и предметом познания, осознания и осмысления. А с VI в. до н.э., то есть с момента зарождения философии, а именно — с на­чала философско-научной деятельности Пифагора, она постоянно находилась и находится в центре внимания естествоиспытателей, социальных философов и философов культуры. При этом не имело значения, занимался ли естествоиспытатель, социолог или философ исследованием природных или социальных процессов. Он всегда это

Глава 21

делал для того, чтобы с познанным миром человек начинал взаимо­действовать не так, как с миром непознанным, ибо он познавал его не только лишь для лучшего приспособления к нему, но и для его преобразования в соответствии со своими постоянно возрастающи­ми, расширяющимися и совершенствующимися потребностями.

Понятно, что природная детерминанта изначально выступила пе­ред древнейшим человеком как в объектах чувственного восприятия и переживания, так и в природных материалах, с помощью которых человек мог запечатлевать данные своих восприятий и переживаний (глина, краски, заостренные или обкатанные волной камни, облом­ки деревьев и многое другое), а также в собственных возможностях слышать звуки и голоса и воспроизводить их, видеть свет, краски и цвета и сначала различать их, а затем пытаться использовать глину, песок, ракушки, сучки дерева для создания, складывания мозаичных изображений. Тем, что человек не только узнавал мир и действовал в соответствии со своими знаниями, он окончательно выделился из мира животных, которые тоже знают что-то о мире, но не знают, что они знают, поскольку их мозг не обладает способностью рефлексии и осознания знаемого. Затем камни использовались для строитель­ства завалов, стенок перед входами в пещеры, переправ через водные преграды и пр. и пр. И если, видимо, сначала это могли быть спон­танные, "ищущие" действия, то позже все это уже в осознанном ви­де рассматривалось как средство взаимодействия с природой. Чело­веческий мозг, как мы уже говорили на страницах данного учебника, раз попробовав использовать то или иное средство для собственного воздействия на окружающий мир и получив от этого воздействия по­ложительный результат, тут же начинает совершенствовать и само это средство, и способы пользования им в новых и новых взаимо­действиях. Ведь неугомонный мозг выделил человека из всего жи­вого тем, что человек научился рефлектировать по поводу каждого совершенного им действия и поступка. А, по Тейяру де Шардену,

ПРИРОДНЫЕ И СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ ДЕТЕРМИНАНТЫ...

...рефлектирующее существо в силу самого сосредоточивания на самом себе внезапно становится способным развиваться в новой сфере. В действительности, это возникновение нового мира. Абстракция, логика, обдуманный выбор и изобретательность, математика, искусство, рассчитанное восприятие пространст­ва и длительности, тревоги и мечтания, любви... Вся эта дея­тельность внутренней жизни — не что иное, как возбуждение вновь образованного центра, воспламеняющегося в самом себе*.

Поскольку человек — существо мобильное и подвижное, резонно предположить, что до закрепления своего места пребывания он пе­редвигался в поисках более удобных и благоприятных условий жиз­ни и оседал надолго там, где не только природные, но и погодные условия его больше устраивали, казались более благодатными и об­легчающими жизнь. Понятно, что наличия только пещер в горах, лесных массивов и плодородных земель без источников воды ни для одного рода или племени (а затем — этноса или народа) было недос­таточно для того, чтобы люди могли осесть на том или ином месте и начать активно благоустраиваться. Думается, что место для жизни человек выбирал, руководствуясь не только прагматическими сооб­ражениями, но и собственными биологическими особенностями, о которых еще и не догадывался, но которые сказывались на его чувст­венных состояниях, определяемых природной средой, то есть подхо­дил к выбору избирательно, оценочно, а значит, уже и эстетически. Закрепившись на выбранном месте, человек и чувствами, и думами вживался в это место со всеми его отличительными и привлекатель­ными особенностями.

Люди могут длительное время безболезненно жить на какой-либо территории, только если они приспособлены к местным природным условиям. Так, например, у народов Крайнего Севера сам тип телосложения способствует максимальному сох­ранению тепла. Отношение поверхности тела к весу у них

¹ Тейяр де Шарден П. Феномен человека. — М., 1987. — С. 136.

Глава 21

минимальное в отличие от африканцев, у которых оно достига­ет максимума².

Такие зависимости от других факторов жизни можно рассматри­вать на горцах, на жителях стран с повышенной влажностью, напри­мер индийцах и других народах.

Именно в этом длительном процессе своего рефлектирующего уже развития человек во взаимодействиях с природой научился не только познавать, но и исследовать и преобразовывать природу. Он естественно и закономерно выработал и развил способность оценоч­ных, а не только утилитарных отношений с ней. Он в процессе оце­ночных взаимодействий с природой получал не только материаль­ное, но и духовное, моральное удовлетворение. Моральное потому, что изначально он жил и действовал, как социальное, общественное существо, а не одинокое существо, никак не связанное со своими сородичами или соплеменниками. Естественно, что общение людей как субъектов активности и деятельности еще более раздвигало воз­можности не только "вживания в мир", но и воздействия на него в желаемом направлении. В этом общении-воздействии и совершается переход от отдельных существ к социуму, еще больше раздвигающе­му горизонты специфически человеческого мира. Ведь общение этническое и межэтническое, как и общение любых индивидов и особенно личностей между собой, — это особо действенный способ социальной коммуникации и духовных обменов между людьми все­ми видами информации; потому оно и стало одним из условий, или факторов, антропогенеза³.

² Адабашев И. И. Трагедия или гармония? Природа— машина— человек. — М.: Мысль, 1973. — С. 129.

³ Киященко Н.И. Общение как момент творчества. Творчество как момент общения // Иванов С.А., Киященко Н.И. Образование и искусство в формиро­вании целостной личности. — М., 2002. — С. 92-123 • Творчество как принцип антропогенеза / Руководитель проекта и отв. редактор Киященко Н.И.— М., 2006.

ПРИРОДНЫЕ И СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ ДЕТЕРМИНАНТЫ...

Что касается культуры как первичной сферы проявления и фик­сации процесса становления из предгоминида человека, то она воз­никла в общении перволюдей с природой и между собой. Именно в таковом общении у человека стали формироваться целевая направ­ленность и устремленность человеческой активности. А позднее сформировалось, выработалось и деятельное взаимодействие чело­века с миром, одновременно с которым формировалась способность в саморефлексии и рефлексии, чего, повторим еще раз, нет и быть не может ни у одного вида живых существ на Земле, кроме человека.

Когда в совместной жизни людей сформировались социумы, то, кроме природных детерминант, на жизнь и активность челове­ческую стали действовать, набирая силу, социальные детерминанты. Известный российский биолог М.Ф. Нестурх, исследовавший инте­ресующие нас природные и социальные зависимости в эволюцион­ном процессе, писал в 60-х годах XX века:

Человек вступил в такую стадию эволюции, когда интенсивное развитие в отличие от всех решительно животных, в отличие от предков людей — питекантропов и неандертальцев — идет в сфере социальной, в сознании, в ходе овладения силами природы.

Социальные детерминанты с момента возникновения культуры стали настолько решающим фактором развития человека, что они стали оказывать влияние не только и не столько на процессы взаи­модействия человека с природой, но, в первую очередь, на все про­цессы формирования, воспитания, образования человека, на подго­товку его ко всему многообразию не только его видов деятельности, но и способов жизнедеятельности, а в конечном счете — определять собой творческий или нетворческий характер самоопределения и самоутверждения человека в социуме.

На состоявшейся в те же 60-е годы XX века международной дис­куссии "Какое будущее ожидает человечество?" французский уче­ный Поль Шошар говорил:

Глава 21

Человек с самого начала есть представитель социального вида. Когда пытаются устранить социальное, то калечат мозг, кото­рый не достигает тогда нормального состояния. Действитель­ное развитие мозга осуществляется исключительно через соци­альные факторы.

Эти зависимости фиксировались практически всеми социальны­ми философами, биологами, генетиками, физиологами и психоло­гами. И.М. Сеченов потому и сделал великие открытия в изучении человека, что он, по его словам, помещал в центральную нервную систему источники всех ощущений, в том числе и состояния устало­сти мышц. Человеческая выносливость представлялась ему в виде целого ряда сознательных, целенаправленных приспособительных явлений и комбинаций условных рефлексов в организме человека, которыми человек может научиться управлять, чтобы сосредоточить свои силы и энергию на осуществлении творческих процессов.

История социокультурного, особенно эстетического и художест­венного, развития знает огромное количество признаний самих творцов о том, как в процессе творчества они забывали об усталости, как у них прибавлялись силы, когда творчество шло успешно, и, на­оборот, как силы быстро иссякали, когда что-то из задуманного не удавалось или процесс шел не в том направлении, которое в самом начале замысла представлялось правильным. Хотя, конечно, эта же история знает немало примеров и того, как неимоверная творче­ская напряженность вызывала психические срывы и истощение сил уже после состоявшегося акта творчества (Ф.М. Достоевский, М.А. Врубель, М.А. Чехов, И.М. Смоктуновский).

В составе социальных детерминант творчества немалое место за­нимают и национальные, и расовые факторы. Биологические осо­бенности выражаются в характерах, темпераментах, энергетике представителей тех или иных рас и национальностей. Например, на азиатском континенте весьма существенны различия между индий­цами, японцами, китайцами и вьетнамцами, а на европейском кон­тиненте — между немцами и французами, народами скандинавских

ПРИРОДНЫЕ И СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ ДЕТЕРМИНАНТЫ...

стран и итальянцами, испанцами и греками. И все это сказывается на всей системе отношений человека с миром, в том числе на скла­дывающейся в процессах становления системе художественных об­разов, которые в замечательной книге Георгия Гачева "Образы Индии" представлены как образы мира каждого народа, рождаю­щиеся в конкретных природно-климатических условиях жизни каждого народа. Это очень оригинальное культурно-эстетическое исследование органического переплетения в культуре и искусстве влияний природных, биологических и социокультурных процессов. Этими процессами в XIX и XX веках в разных аспектах занимались Шарль Монтескье, Вильгельм Вундт, Н.Я. Данилевский, П.Н. Милюков, Л.Н. Гумилев. Однако Г. Гачев создает образы Индии, Франции, Германии, Англии. Из этих мирообразов, или национальных моде­лей мира, естественно прорастают и художественно-образные сис­темы искусства вовлекаемых в повествование стран и населяющих их народов. Причем эти национальные модели мира "прорастают" из менталитета народов, населяющих те или иные "местаразвития", говоря словами П.Н. Милюкова, то есть специфического простран­ства развития культуры каждого народа.

В последней трети XX века и в начале XXI века в научном позна­нии широкое развитие получили междисциплинарные исследова­ния, в русле которых появились социобиологические и этологогенетические исследования человека, который именно в эстетическом и художественном творчестве представляет собой такого субъекта, в котором наиболее органично и гармонично сливаются или перепле­таются его биологические и социальные качества, в итоге выливаю­щиеся во всесторонне и гармонически развитую личность, преодо­левающую, наконец, в самой себе либо сенсуалистическую, либо рационалистическую однобокость. Теоретически сегодня уже не должен появляться одномерный, по Г. Маркузе, человек: либо био­логически существующее существо, либо чистейшей воды прагматик, рационалист-утилитарист, а с моральной точки зрения — эгоцентрист или альтруист. Именно эти противоречия в современном человеке и

Глава 21

пытаются преодолеть социобиология, биоэпистемология К. Лоренца, современная эволюционная генетика В. П. Эфроимсона, его же "педагогическая генетика", генно-культурная коэволюция, под­готовленная К. Лоренцом, но сформулированная О. Уилсоном и Ч. Ламсденом, и коэволюция Н.Н. Моисеева.

Современный польский философ Богдан Слюсаж пишет:

Создавая некоторую "биограмму" человека, социобиология стре­мится описать возможно полнее его природно-биологические ос­новы жизнедеятельности, что позволяет в конечном итоге вы­явить степень его адаптации к современной культуре, а значит, и обозначить всю проблематику геннокультурной коэволции, без которой выживание человечества весьма проблематично*.

В.П. Эфроимсон ту же остроту проблемы "выживания человече­ства" разворачивает в сферу педагогики, которая не может не пере­страиваться в соответствии с уровнем наших знаний о человеке. Он пишет:

Вспышка гениев — это не продукт отбора, а следствие возмож­ности реализации... Общеизвестно, что огромное число детей изобилует творческими способностями, но они у них, как прави­ло, быстро гасятся. Поэтому проблема развития и реализации творческих.способностей является поистине массовой. Джулиан Хаксли совершенно обоснованно ожидал наступления "эры сверх­гуманизма", когда реализованная высокая одаренность и гениаль­ность станет обыденным явлением!⁵.

Мы бы здесь, чтобы не впасть в утопию, сделали одно существен­ное уточнение: сегодня точно известно, что абсолютно все дети, в том числе и с патологическими отклонениями, появляются на свет

Дата добавления: 2015-07-17