6 страница

– Что за куколка? Давно с ней знаком? - поинтересовался Дементьев, когда я проводил девушку и вернулся на место.
– Что? Не смей даже думать об этом.
– Да ладно, ладно тебе, я просто спросил. Симпатичная? - добавил он тут же. - Я плохо разглядел.
– Я сказал тебе, даже не думай.

Он начал выведывать, как я познакомился с Тамилой (вот ведь мать твою! только одну оприходовал, уже другую подавай!), я зашипел на него и велел ему заниматься тем, ради чего мы приехали. И тут к нему подошла девочка и протянула пиратскую копию альбома. Сюрприз! - усмехнулся я.

– Это – что? – с негодованием спросил Дементьев. Девочка прикинулась шлангом и ответила, что хочет автограф. – Это не лицензия, я это не подпишу, – брякнул он. – Как такое вообще покупать можно, где вы только это берёте?

Она стала канючить, что простояла в очереди больше часа, и настаивала, чтобы Дементьев подписал диск. Пожаловалась, что лицензия стоит «аж триста рублей». В ответ он достал бумажник и протянул ей три сотни.

– Купишь лицензию – и в конец очереди. А это дерьмо я оставлю себе.
– Ну, Анто-он! – пропищала она, но напрасно – её тут же оттолкнул какой-то парнишка, который протянул мне альбом.
– Привет.
– Привет, – сказал я, не поднимая глаз. Я взял в руки диск, он оказался свежекупленным. С него даже не удосужились снять остатки обёртки; я не сразу его смог открыть.
– А ты можешь мне что-нибудь написать? Ну, кроме автографа.

С чего бы такие почести? Я бросил на него беглый взгляд: блондин, на вид лет шестнадцать-семнадцать, симпатичная стрижка, большущие серо-голубые глаза, зелёная олимпийка с капюшоном... Чёрт. Кого-то он мне напоминал, только кого? Да нет, я ошибся...

– Как тебя зовут?
– Сергей.
– А ты придумал, что я должен тебе написать? У меня мало времени, приятель, а за тобой вон какая очередь собралась.
– Вообще-то нет… Но ты можешь оставить там свой телефон.
– Что... – Я расхохотался и посмотрел на парней, они тоже повеселели. – Твоя подружка? – спросил я про девочку, посланную Дементьевым. Она стояла рядом и наблюдала за происходящим, губу закусив. Расстроилась.
– Да. Вот ещё одна, – указал он на ту, что подписывала диск у Глэма. Я взглянул и на неё: да такая на вечеринку «Вход только для мальчиков» без проблем пройдёт. Ну, и компания!

Я развернул буклет и хотел было написать что-нибудь в духе: «Неплохая попытка, я заценил», но не стал изгаляться и написал: «Увидимся на концерте».

– Кстати, классные туфли, - добавил он.
– Я понял. Ладно, проваливай.

Я проводил эту троицу взглядом. Девочка начала отчитывать парня за цирк, который он попытался устроить, на что тот довольно громко возразил:

– Ладно тебе! Он та-ак на меня посмотрел!.. – И мы с Дементьевым прыснули со смеху.
– Как ты на него посмотрел? – спросил Антон. Я пожал плечами в ответ, а Глэм от чего-то напрягся.

3.

Я не стал брать Дементьева и Щербина на встречу с Тамилой. Мы посидели с ней и её музыкантами в кафе минут сорок, после чего я отправил их на площадку, чтобы побыть с ней наедине. Я позвонил Борисову и сказал, что моё интервью отменяется, поскольку у меня нарисовались планы. Он стал настаивать, чтобы я перенёс встречу на завтра, я ответил уклончиво и повесил трубку. Борисов так и не смог внятно объяснить, кто собирается меня интервьюировать, и я подозревал, что он намеревается организовать мне очередную подставу в виде встречи с какой-нибудь залётной дотошной журналисткой.

Вместо банальной прогулки по парку Балатово я предложил Тамиле прошвырнуться по магазинам в центре города, чтобы купить ей эффектное платье для выступления, ну, и туфли заодно. Она, разумеется, отнекивалась, но я настоял. Она была поражена происходящим и, смутившись, призналась, что доселе за ней никто так не ухаживал. Ну, что ж, всё ещё у неё было впереди – и я ей об этом сказал.

– Можешь счесть меня идиоткой, но мне сложно поверить в то, что тебе не нравятся девушки.
– Ты мне нравишься, – ответил я с немым вопросом во взгляде: тебе этого мало?

Она не стала развивать разговор на эту деликатную тему, зная: я этого не любил. Мы познакомились в чате одного из фан-сайтов, после ушли в приват, и за короткое время тесного общения я невольно сумел влюбить её в себя. Это была не первая подобная история, но очень трогательная. Мы трепались о том, о сём ночи напролёт, и вскоре она поняла, что в нашем общении что-то идёт не так, как ей бы хотелось. Она сыпала комплиментами – я их игнорировал. Заподозрив, что она отнюдь не привлекает меня, как объект любви и ласки, она, было, решила – причём всерьёз – что я тридцатилетний девственник, я над этим от души посмеялся. Впрочем, будь оно так, у неё оставался бы шанс. Поэтому она до последнего отгоняла от себя мысли о моих истинных сексуальных предпочтениях, а когда спросила в лоб – и я ей ответил – не на шутку обиделась, и выпала из сети. Мне было больно с ней рвать, поэтому я поспешил понять, где же я облажался. Я перечитал всю нашу переписку в аське – а это стоило мне немалого времени – и понял, что действительно поступил с ней жёстко. Я с большим трудом нашёл её телефон через общих виртуальных знакомых, позвонил и сказал, что хочу встретиться и поговорить. Что на будущей неделе полечу в Кёльн, назад буду пересаживаться в Москве, и что у меня будет два часа свободного времени. Тогда она даже всплакнула. Двух часов в итоге не нашлось, но двадцати минут нам хватило, чтобы помириться. Какое-то время я всё ещё ощущал её внутреннее напряжение, она не столько злилась на меня, сколько ей тяжело было смириться с тем, что она оказалась так наивна. Но потом всё наладилось.

Меня всегда забавлял вопрос, отчего же я так привлекаю женщин, и как-то я попытался обсудить эту тему с Дементьевым. На что тот ответил, что мне это привиделось, а причина кроется в моей самовлюблённости. Тогда Дементьев был не очень вежлив со мной, и я сделал вывод, что он просто бесится. Когда мы были вдвоём, внимание, прежде всего, обращали на меня, а на него переключались, лишь когда я удалялся. Чтобы уложить девицу в постель, ему нередко требовалось много разговоров и выпивки (если не считать фанаток, которые ему быстро наскучили) – мне же при желании достаточно было взглянуть на объект и сказать пару комплиментов с сексуальным подтекстом. Что касалось Глэма, то он всегда был занят либо своим прикидом, либо музыкой, либо нытьём о том, как же его достали мать и отчим постоянными выяснениями отношений между собой и разговорами о том, что Щербину нужно вернуться в институт. Я никогда не видел его с девушками. Он то ли их старательно избегал, то ли попросту не находил на них времени – по понятной причине. Я знал только об одном его гетеросексуальном опыте. Случилась с ним эта неприятность на моём прошлом дне рождения, когда его по пьяни затащила в постель Брянцева – стерва, каких ещё поискать. Сделала она это не от большой любви к Щербину, а, скорее, для того, чтобы посмотреть, выведет это меня из себя или нет. Тогда я испытал двойственные чувства. Дело в том, что все из моего ближайшего окружения время от времени в приватных беседах пытались доказать мне, что я сам к нему эмоционально привязан и даже испытываю чувство собственности по отношению к нему. Но разговоры разговорами, а Брянцева не поленилась показать это на деле. Да что говорить, она и меня как-то попыталась соблазнить. Уверен – если бы это случилось, то сразу бы стало известно всей пермской лгбт-тусовке. Так что я давно перестал водить с ней дружбу и старался общаться с ней сугубо на профессиональные темы.

Концерт был назначен на шесть, а до того ребята из группы Тамилы сыгрались с нашим басистом Денисом на саунд-чеке. Я обсудил со своими музыкантами плей-лист и то, кавер-версии каких песен мы будем сегодня играть. Решили, что сегодня это будут The Cure. Так что оставалось настроить аппаратуру – этим занимались Дементьев и Костя – привести себя в порядок – тут всем заведовала Наташа – проверить, достаточно ли заготовлено выпивки для автерпати, спросить с Борисова, нашёл ли он гостиницу для Тамилы и её компании – и шоу можно было начинать.

4.

– Слушай, мне тут Фёдоров позвонил. – Борисов нагнал меня в коридоре.
– Кто это?
– Редактор четвёртого канала.
– Телевидение, что ли?
– Да. Сказал, что они запустили блок программ с участием рок-групп. Живой звук, прямой эфир, все дела.
– Ничего не слышал об этом.
– Там уже несколько наших ребят отыграли. Говорит, что это оказалось востребованным, рейтинги очень неплохи.
– Интерактив?
– Да. Прямой эфир со звонками зрителей и прочими прелестями интерактива. Я, конечно, мог тебя и не спрашивать о согласии выступить у них, а самолично всё устроить. Но ты просил предупреждать тебя обо всём… Они хотят вас уже через две недели.
– Слушай, Слав… Не сегодня, ладно? Я еле на ногах держусь. Ты преспокойно сидел в гримёрке перед выходом, а когда мы заиграли, с ещё большим хладнокровием пошёл снимать кассу…
– Но они просят согласия уже сейчас. Ты хотя бы подумаешь об этом?
– Ладно, я понял. Спасибо, что сказал.
– Да. Постой... а что насчёт завтра? – крикнул он вслед.
– Завтра? Завтра... будет новый день. Надеюсь...

Я действительно чертовски устал, в этот вечер было слишком много впечатлений. Номер с Тамилой прошёл на ура. Правда, публика была в лёгком недоумении от её присутствия, ведь в качестве разогрева у нас никто не был заявлен. Но Тамила справилась с волнением и даже вытащила меня на сцену после второго куплета, и мы с ней немного сымпровизировали. Ну, а потом мы начали свой сет, и понеслась. В зале истерика, в партере – давка, куча рук, пытающихся ухватить меня, когда я приближался к краю сцены (в какой-то момент меня едва не утащили в этот котёл), взмыленная охрана, постоянно отгоняющая тех, кто пытался пробраться на сцену, непрекращающиеся крики, свист, вспышки фотоаппаратов… полное безумие. В перерыве перед вторым выходом у Дементьева и Щербина даже не нашлось сил, чтобы поделиться впечатлениями от происходящего: они были выжаты как лимон. Мы с трудом доползли до гримёрки, чтобы сменить насквозь пропитанные потом футболки, и даже не присели, понимая, что если развалимся на диванах, подняться уже не сможем. Заготовленной для нас минеральной воды не хватило, и под конец жажду пришлось утолять уже пивом. А когда концерт закончился, вечеринка продолжилась, и пить ещё предстояло. Я чувствовал, что прилично набрался, Глэм вообще упал без задних ног и тут же задрых. В гримёрке было душно и шумно – мы, Борисов, Наташа, Тамила и её музыканты, наш звукооператор, ребята с радио «Центр» и из Music Zone. В какой-то момент я понял, что не могу там находиться – вся комната была в пелене табачного дыма – и вывалился оттуда, прихватив телефон.

Я подумал о том, что предложил мне Борисов и не почувствовал ничего, кроме усталости и раздражения. Нас и так никогда не оставляли в покое, а с момента, как мы заявили о временном уходе, на нас накинулись с новой силой. Нас вдруг захотели все – радиостанции, периодические издания, клубы, организаторы вечеринок... Как-то мне даже позвонили с предложением поработать на модном показе моделью – свихнуться можно! И Борисову, разумеется, было начхать на моё состояние, он преследовал свои интересы. Я надеялся, что за то время, что мы будем в отпуске, он найдёт какой-нибудь перспективный коллектив, на котором сможет сколотить миллион, и окончательно с нас, простодушных идиотов, слезет.

Внезапно я остановился. По коридорам закулисья шастал какой-то подросток. Я присмотрелся к нему – это был тот самый мальчишка, который повеселил меня с утра на автограф-сессии. Как он сюда попал?

Я быстро подошёл к нему сзади и схватил его за локоть. Как он перепугался!

– Кого-то потерял? Что ты тут делаешь?
– А ты? - спросил он, прижавшись к стене.
– Вышел поболтать по телефону. Как ты пробрался сюда?
– Я… просто хотел автограф.
– У тебя же он есть.
– Хотел ещё один, – ответил он и, замешкавшись, вынул из сумки блокнот.
– Ладно.

Он стал искать ручку, которая торчала из кармана его рубашки. Я достал её, и когда он опустил глаза, заглядывая в блокнот, наклонился и поцеловал его в губы. От неожиданности он выронил блокнот на пол.

– За этим пришёл?
– Нет…

Кажется, он готов был сквозь землю провалиться. Какая ирония! Перед подружками держался развязно, строил из себя наглеца, а столкнувшись со мной нос к носу, совсем потерялся.

– Ладно. Похоже, я понял. – Я взял его руку, повернул её тыльной стороной и написал на ней номер телефона. – Больше мне было нечего сказать, так что я стоял, разглядывая его. А он оказался довольно мил, да, но был не по моей части – только и успел я отметить, как сзади раздался голос Тамилы:

– Макс! Может, вернёшься? Мы тебя потеряли.
– Ага, – ответил, не оборачиваясь. Приставил ладонь к стене и прошептал у его уха: – Сам найдёшь выход или показать? – И мальчишку как ветром сдуло.
– Кто это? Ты его знаешь? – спросила Тамила.
– Забей... – Отмахнулся.

5.

Чёрт! Я ведь не думал, что он позвонит. Мы завтракали с Тамилой в ресторане её гостиницы, когда раздался звонок. Я ответил, но трубку тут же повесили. Я разделался с завтраком и решил набрать номер. Разговор начался с фразы: «А ты кто вообще?» – и вышел малосодержательным. Как я понял, мальчишка находился на занятиях – то ли в школе, то ли в колледже – так что я не стал тратить на него своё время.

– Что-то ты темнишь, – сказала Тамила, когда я задумался, зачем оставил этому подростку номер своего телефона и что из этого может последовать.
– Тот парень, с которым я разговаривал вчера… Кажется, я ему нравлюсь или типа того.
– Из твоих фанов?
– Он был на концерте и на автограф-сессии.
– И ты дал ему свой телефон?
– Похоже на то.
– И зачем?
– Похоже, вчера я перебрал с выпивкой...
– Если он начнёт тебя доставать, просто заблокируй входящие с его номера. Это несложно.
– Да.

Принесли чай в чайнике. Она, не торопясь, разлила его по чашкам.

– Слушай, а мне показалось, или ты, в самом деле…? – Взгляд скользнул в сторону.
– Это ничего не значит, – поспешил я ответить, понимая, что она имеет в виду.
– Это может ничего не значить для тебя, Макс.
– Это ничего не значит, потому что я не собираюсь с ним встречаться. Я не знаю, зачем это сделал. Я был пьян, говорю же тебе.
– Ты не собираешься с ним встречаться, но оставил ему свой телефон?
– Тамила... Ну, хватит. Главное, чтобы номер моего телефона не оказался на интернет-аукционе. А остальное меня не заботит.

Я прокрутил ещё раз в голове последнюю фразу и понял, что на деле... ситуация пустяковая. Что такого может произойти? Он позвонит мне ещё раз – если кишка не тонка – и я его отошью. Проще не бывает. Если бы он о себе не напомнил, я бы уже и думать забыл о вчерашнем.

– Мы ведь ещё увидимся?
– Хочешь сказать, это всё? Прогоняешь меня?
– Я смотрела расписание поездов на сайте. Поезд в три, и у нас нет билетов. Нам нужно быть на вокзале хотя бы в половине второго.
– Могла бы заказать билеты через интернет. И вообще, тут куча проходящих поездов. Тебе не обязательно уезжать прямо сейчас.
– Мне нужно быть в Москве завтра днём. И я не могу заказать билеты, у меня нет кредитной карты. Оставила по глупости дома.
– Ясно.
– Во сколько уезжаете вы?
– Вроде в девять.
– А тебе не нужно собираться? Сумки там, что ещё.
– Этим занимаются Борисов и Наташа. Наша задача – просто появиться к поезду.
– Ну, так что насчёт следующей встречи? Ты мог бы приехать в Москву зимой, когда я закончу с сессией.
– Даже не знаю, каким ветром меня может туда занести.
– Ты можешь опять полететь в Кёльн.
– Это вряд ли. В прошлый раз мне совсем там не были рады.
– Или ты можешь поехать в Питер. Весной, например.
– Никогда не думал об этом.
– Ну, это не так далеко.
– Это где-то в районе Финляндии? Там я бывал.
– Вроде того. Просто… мне не хотелось бы в один прекрасный момент узнать, что ты укатил в Европу, и мы так и не пересеклись. Туда мне будет накладно выбираться.
– А с чего мне туда уезжать? Здесь у меня есть хотя бы дом, подобие работы, друзья. Там они разбросаны по всему континенту. Я уже начинал всё с нуля и не хочу делать это заново. Это не так просто, как кажется, – ни в двадцать, ни в тридцать, ни в тридцать пять.
– Выходит, я зря волнуюсь на этот счёт?
– Выходит, что зря.

Она попросила меня подняться к ней в номер, чтобы помочь собрать вещи – в двенадцать им нужно было съезжать – а после я отвёз её на вокзал. Мы проторчали сорок минут у касс, а потом сели в зале ожидания, чтобы убить время. Тамила рассказала о своих планах на жизнь: будущей весной она планировала выступить в одном телевизионном проекте, а ещё она грезила попасть на отборочный тур «Евровидения». Мне было этого не понять. Но вместо того, чтобы посмеяться над её наполеоновскими планами, я сам почувствовал себя дураком. У этой девочки хотя бы есть цели на будущее, а я так и буду волочиться по накатанной, пока окончательно не провалюсь в пропасть. Я уже не знал, что или кто сможет вдохнуть в меня жизнь.

– Ты куда улетел? – Она улыбнулась. – Эй...
– Просто задумался... Наверное, мне следовало ещё год назад остановиться. Тогда многих вещей бы не произошло. Ну, знаешь... о таком лучше не говорить. Это только поначалу кажется, что мы толстокожие. А на деле, может выбить из колеи сущая мелочь. Ты не обижайся, если что не так. Я просто никогда ничего не обещаю, правда.

Поезд подали, и мы двинулись на перрон. Её вагон был предпоследним в составе.

Странное чувство – я ведь до этого никого не провожал, просто не приходилось. Пару раз отвозил Агнес в аэропорт – и то, только для того, чтобы забрать её машину. Не терпел, когда провожали меня. Не терпел, когда встречали. Все эти объятия, поцелуи, всхлипы на прощание, потухший огонь в глазах и робкое: «Ты ведь вернёшься?» А если не знаешь, вернёшься ли, если не уверен, что захочешь когда-нибудь – что тогда? Врать, не краснея, давать надежду – а после уже не останется повода для оправданий. Потому что не вынес напора, потому что однажды не смог сказать «нет», потому что как раз-таки пообещал.

– Макс...
– М?

Она взяла меня за подбородок и чуть притянула к себе.

– Ты... потрясающий. – Я оторопел. – Я серьёзно! Если бы не одна вещь...

Я тот час спустился на землю. Закатил глаза. Женщина! Сейчас она театрально закусит губу, хлопнет ресницами и выдаст: «Был бы ты натуралом...» Где-то я уже это видел.

– Дорожи тем, что у тебя есть. – Она поправила воротник моей рубашки, а затем и волосы. Лёгкими движениями рук, которые ничего не стесняло. Ну, кому бы ещё я разрешил это сделать? Я даже сестре не позволял сантиментов.
– Надо подстричься, да? – Я запустил в волосы руку.
– Не надо. Ну! Только поправила, опять растрепал.

Я задумался над тем, что она сказала. Зачем? Как ей пришло это в голову? Я ведь ничего ей не говорил. Откуда тогда? А я-то думал, что знаю её. Чёрта-с два. Ничего я о ней не знал.
Высокая, статная, необычайно красивая. Мечта натурала. Волшебная. Лёгкая. Она другая. Я тут таких не встречал. И она уезжает. Чёрт...
Хотелось взять её за руку. Её совсем не хотелось отпускать.
С соседнего пути тронулся поезд, и меня шатнуло. Господи. Видок-то у меня, небось, будто обкурился...

– Пойдёшь? Ну, иди.

Я кивнул, развернулся и пошёл в сторону вокзала. С трудом сдержал себя, чтобы не обернуться, чтобы ещё раз на неё не взглянуть. Подумает, чего доброго, что головой двинулся.
Сел в машину и даже не успел выехать с парковки – набрал её номер.

– Увидимся ещё, правда?
– Ну, конечно! – Слышу, как улыбается в трубку. – Спасибо за всё.
– Тебе.

ГЛАВА ПЯТАЯ
1.

– Погодка – дерьмо!

Он сидит на парапете на набережной, свесив ноги в до блеска начищенных коричневых туфлях. Как вскользь объяснил – ждёт парня, который забил с ним свиданку на «Мамбе.ру». Уже сорок минут. Я бы мог плюнуть – он вроде как занят – но мысль о том, что ему всё равно будет, с кем сегодня потрахаться, уйти не даёт.

Достаёт из кармана мятную конфету и бросает фантик в воду. Банка из-под допитого джин-тоника летит туда же, в Волгу.

Одиннадцатый час вечера. Не посчитав нужным задерживаться на автерпати, я отправился в город на охоту. Прослонялся тенью по центральным улочкам час. И вот, кажется, нашёл, что искал.

– Ну, что? – Стою, жду ответа на своё предложение.
– Сколько дашь?
– Что? - Не понимаю вопроса.
– Сколько мне дашь? Я за деньги трахаюсь, – поясняет.

Вот так сюрприз. И дело не в том, что денег у меня с собой немного, а в том, что чувствую, – что пиздит. Я на него клюнул, а он решил этим воспользоваться.

Гляжу на него, прицениваясь.

– Полторы, – отвечаю, подумав.
– За полторы ты мне ещё анилингус будешь должен, – усмехается. – Две пятьсот.
– Две.

Молча кивает.

– Тогда пошли, – говорю.
– Надеюсь, не за угол? – язвит. И предупреждает: – Только я – сверху.

Щегольской походкой идёт до машины. Машину на этот раз я попросил у Кости – у него в Самаре сестра живёт.

Везу его до гостиницы. Молчу, а он распыляется. Нахальный какой-то. Хамит. Внешность ему моя не нравится – тощий я и шевелюра у меня взъерошенная. Волосы у меня и вправду торчком в разные стороны – что ж делать, если совсем нет времени, чтобы подстричься, а укладываться так и не научился. Педик, блин, называется. А то, что тощий – пиздит он, во мне метр восемьдесят семь, сколько не отъедайся – всё равно худым выглядеть будешь.

Едем дальше. Нос не такой, картавлю я...

Чую – закипать начинаю.

Зелёный он ещё, видно, не нарывался. Ну, ничего, я тебя проучу, думаю.

Добираемся до гостиницы. Поднимается – всё то же: руки в карманы сунул, плечи расправил, подбородок вверх задрал. Ну, франт, блин.

Заходим в номер. Прилипаю к нему, руку протягиваю к пуговице на брюках – останавливает.

– Деньги вперёд.

Бросаю на стол бумажник. Снимаю куртку. Не знаю почему – хочу его поцеловать. Вот странность.

– А это лишнее.

Всматриваюсь в него, внимательно. Чуть смуглая кожа. Волосы короткие, тёмные – темнее моих, почти чёрные. Очерченный подбородок. Глаза чуть сужены, карие – похоже, метис. Наверняка хорошо сложенная фигура под одеждой.

– Тебя как зовут? – спрашиваю, расстёгивая пуговицы рубашки.
– Тебе не всё равно?
– Лет тебе сколько?
– Да уж помоложе тебя буду. – Что ж он колючий такой!?

Раздеваюсь по пояс. Ловлю на себе насмешливый взгляд.

– Да тебе бы подкачаться не мешало...
– Шуруй в ванную, – обрываю его.
– Это зачем?
– Клизму себе поставишь, – поясняю, приподнимая брови.

Смотрит на меня заносчиво.

– Мы так не договаривались... – шипит.
– А я на этот счёт ничего и не говорил, – отвечаю, прижимаясь к нему. – Я плачу – я заказываю музыку.

Какое-то время стоит, плотно сжав губы, глядит исподлобья.

Чувствую его руку. Ощупывает член сквозь ткань джинс – вдруг этим тоже не вышел? Смотрю на него, расползаюсь в ехидной ухмылке. На лице рисуется удивление. Впечатлён. Глазами улыбается довольно. Согласен, значит. Ну, чудненько…

– Ты её с собой на гастроли возишь? – интересуется, ухмыляясь.
– Для тебя одну специально сегодня припас.

Беру его за локоть, подталкиваю в сторону ванны. Запирает дверь. Тихо. Потом – шум воды из-под крана, сильный. Догадываюсь – чтоб посторонний звук заглушить.

Пачка кондомов у меня давно в заднем кармане пылится. Тюбик со смазкой нахожу в боковом кармане сумки. Расстёгиваю ремень, пуговицу, ширинку. Дальше – по ходу действия.

Выходит – голый, одежда переброшена через плечо, туфли бросает на пол. Косится на кровать. Вот уж нет, приятель, там я сплю вообще-то. Показываю пальцем: сюда иди. Скидываю его вещички, обхватываю сзади за шею. И на стол его, грубо – пусть малым довольствуется.

Спускаю до колен джинсы вместе с трусами. Ждёт терпеливо, пока надену презерватив – с этим всегда заминка случается. Готово. Прижимаюсь бёдрами вплотную, приставляюсь головкой, надавливаю с усилием. А чего это он так зажался?

– Что, даже не подготовишь меня?

Сую под нос тюбик со смазкой.

– Этот номер с самообслуживанием.

Тихо матерится, но деваться некуда. Долго возится там пальцами. А задница-то чудо, как хороша! Загорелая, аппетитная попка.

– Ну, хватит... – Мне уже невтерпёж. – Раздвинь сам.

Обхватываю ладонью член. На мгновение замираю – будто ракету готовлюсь запускать.

Он сказал – «поехали»...

– О-ох… – выгибаясь, стонет.

Чёрт... у него там и так узко, а он ещё и жмётся, не впихнуться, разве что силой.

– Блядь!.. – Он уже пожалел, что со мной связался.

Ну, дружок. Что ж будет, когда я тебя трахать начну?

– Расслабься. – Тихо бешусь. – Или тебя в жопу никогда не ебали?

Собирается с силами. Я до конца не вошёл, а он уже пунцовый, как рак.

Ещё толчок! Втискиваюсь наконец-то.

– Ёб твою-у-у... – Сгибается пополам на стол.

Тесно, хорошо. Мне в любой заднице тесно. Только сегодня без джентльменства – с места и сразу в карьер. Кончить. Вышвырнуть. Упасть. Заснуть. Вся программа.

Щекой прижался к столу, руками в края вцепился. Пыхтит, зажмурился, зубы стиснул. Больно, знаю. Никто ещё не говорил, что не больно, потому и предпочитаю, чтобы трахали меня, а не я – иначе садизм натуральный. Ему больно, а мне хорошо, блядь. Достал он меня, пусть попляшет теперь.

– Слушай... – хрипит, вцепившись руками в бока мне. – Погоди... выйди! Блядь, Макс! Смазки... Ма...ло... Я немного не... рассчитал. Твои габариты...
– Хочешь сказать, недооценил меня.
– Я... Слышал, что ты... Больной на голову. Но не думал, что... До такой степени. Блядь!.. – Ударяет ладонью по столу, втягивает голову в плечи. – Твою ма-ать...
– Расслабься. Терпи. Или катись нахер. Пешком. С пустыми карманами. Понял?
– Да не дурак...

Жарю. Сверлю. А он всё стонет. Думает, что ли, во мне жалость взыграет? (Смех).

– На кровать… можно? – просит.
– Нет.

Тут... вдруг, блядь... – дверь открывается. Кино! Без стука, как к себе домой, ёлки!

– Это кто ещё... там?.. – пыхтит.

Оборачиваюсь.

Глэм...

Значит, Дементьев опять девицу притащил, я уже сбился со счёту – какую. А мелкий, значит, ко мне ночевать. Снова. Достало!

– Тот, кто спит на этой кровати, – поясняю вполголоса.

Стараюсь не отвлекаться на него. На троих мы точно не разыграем, он не из таких. Если не дурак – уйдёт. Мне, честно говоря, пофиг – куда.

– Девка твоя, значит?.. – ухмыляется.
– Язык придержи.

А Глэм, похоже, уходить не собирается. Что он там делает? Вещички, что ли, его собирает?

Точно. Подходит, суёт парню в лицо. Бросает – в свойственной мне манере:

– А теперь проваливай нахер отсюда. – Он точно это сказал?
– Чего? Блядь! Да я только рад буду!

Во, поворот... Глэм – Супермен, ёпт! Спас подлеца. Я бы в нём дырку проделал, точно.

Стою ошалевший. Парнишка тут же суетится: поддаётся вперёд, член выскальзывает из задницы. Финита ля комедия, теперь он ни за какие коврижки не дастся.

Глэм открывает мой бумажник, вытаскивает купюру – с Ярославлем которая.

– Эт тебе за беспокойство.

Супермен, сука, щедрый. Я бы больше двух сотен не дал. Ну да деньги же не его.

Стою, упираюсь руками в стол. Я стою, член стоит. Голову опустил. Дверь хлопает – ушёл мой улов, значит. Поебался, спасибо.

Ну. И что? Пришёл, увидел, всё испортил. Одним словом – Щербин.

Что теперь-то?

Тишина, но слышу, как дышит неровно. Сзади подходит. Берёт за руку, разворачивает меня, голову поднимает, а во взгляде... ой-ой! Да у него серьёзные на меня планы! Что сейчас бу-удет...

Хлясть! – сдёргивает презерватив. Опускается на колени. Нет... – падает.

Ручонки тут же на заднице моей примостил... мягкие. В рот взял.

Глэм?

Правда, ведь – не сплю нихера...

Рот у него маленький, губки пухлые. Язык... и зубы тоже имеются. Зубы всегда отчётливо чувствую, когда он сосёт. Зря не все выбил, когда случай представился…

Старается, как может, конечно. Но я скорее усну, чем он меня до конца доведёт.

– Глэм, – шепчу. – Давай на кровать, а? – Я уже на всё согласен. Даже на секс с ним. Я. Хочу. Сегодня. Потрахаться.

Поднимается. Приподнимаю штаны, чтоб не упасть ненароком. Роняет меня на кровать, стаскивает джинсы, трусы, носки – сам. Быстро разделывается со своей одеждой – метеор...

– Как ты хочешь? – В глаза заглядывает. А у самого уже дыхание перехватило.
– Сверху.

Переворачивается на спину.

– Ма-акс... – зовёт.

Что делать – принципиальный я. Без презерватива не трахаюсь. А он вещички наши по всей комнате раскидал.

Нашёл.

– Свет тогда уж выключи, – просит.

Вскрываю кондом. Прицеливаюсь в темноте – отнимает. Не удастся мне в активной роли побывать, про себя усмехаюсь. С кем-нибудь другим – но не с ним, точно.

Обхватывает меня за бёдра, тащит на себя – оказываюсь в самой неудобной и нелюбимой для себя позе.

Тьфу ты чёрт… приехали.

Хочу быстро, ровно и мощно, а не получается держать ритм. Выбиваюсь. Я сегодня два часа кряду по сцене прыгал, на кордебалет в постели сил не осталось.

Мелкий глаза полузакрыл, зубки ровные сквозь улыбочку проглядывают. Дорвался, бесёнок, что говорить. Глядит на меня, не отрываясь. А в глазах этих – дна не видать.

Член у него небольшой, меньше моего где-то на треть – как раз для моей задницы. Обрезанный, ровный – без изъянов. Личико у него смазливое – и член такой же симпатичный...

Орудует он им умело... Вот только я не девица, чтобы сверху на нём скакать.

Дата добавления: 2015-11-14