Помощью разума

Просветители были убеждены в силе ____________разума не только в научных вопро-

сах, но и во всех прочих. Общественным наукам настоятельно требовался

свой Ньютон. С открытием законов общественного развития появилась бы

возможность понять устройство общества и соответственно управлять че-

ловеческой деятельностью. Некоторые авторы утверждали, что если мы знаем

≪естественный≫ порядок, то можем устранить искусственные ограничения,

налагаемые правительствами, а законы спроса и предложения должны авто-

матически гарантировать обществу процветание. ≪Естественное≫ приравни-

валось к благому и разумному. Просветители считали, что Природа (это сло-

во обычно писалось с заглавной буквы) является союзником человеческого

прогресса и люди могут чувствовать себя как дома в упорядоченном и гар-

моничном мире. Природа и Разум должны милостиво вести человечество к

расцвету, и если нам кажется, что их предписания значительно отличаются

друг от друга в соответствии с либеральными или консервативными склонно-

стями определенных авторов, то мы должны помнить, что ≪естественное≫ и

≪разумное≫ были в лучшем случае лишь смутными концепциями. Ни о под-

робных эмпирических данных, ни о стройных теоретических построениях,

появившихся в общественных науках позднее, речи пока не шло12.

Такое оптимистическое отношение к человеческой природе, отмечаемое у

многих авторов XVIII века, было большим отступлением от христианской

традиции. Они настаивали на том, что человек рожден безгрешным, и лишь

затем испорчен обществом. По мнению Руссо, люди по природе своей добро-

детельны, а источником зла является общественное устройство. Мы можем

сохранить у детей присущую им добродетель, позволив им расти без вне-

шних сдерживающих рамок. Если основным ограничителем для человека слу-

жит не грех, а невежество, то образование и распространение разума приве-

дут к освобождению человечества. Кондорсе писал: ≪Результаты моей рабо-

ты покажут, с помощью рассуждений и фактов, что не существует предела

совершенству сил человеческих и что способности человека к совершен-

ствованию практически безграничны≫13.

1 2 См. Ernst Cassirer, The Philosophy of the Enlightenment (Princeton: Princeton Univ. Press, 1951);

Crane Brinton, The Shaping of the Modern Mind (New York: Mentor, 1953), chap 4; Thomas L. Hankins,

Science and the Enlightenment (Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1985), chap. 6.

1 3 Marquis de Condorcet, The History of the Progress of the Human Spirit, цит. no: John H. Randall, The

Making of the Modern Mind (Boston: Houghton Mifflin, 1940), p. 383. См. также: Robert Nisbet, History

of the Idea of Progress (New York: Basic Books, 1980), chaps. 6,7.

ГЛАВА ВТОРАЯ Г

ПРИРОДА И БОГ В XVIII ВЕКЕ I

Надежды на прогресс человечества часто не знали предела. Осознание воз-

можности обдуманных и далеко идущих изменений общественного устрой-

ства, ставшее частью западной мысли со времен Просвещения, соединялось с

утопическим предчувствием появления идеального общества. Считалось, что

наука и прогресс в материальной сфере автоматически приведут к счастью и

торжеству добродетели; рай на земле станет следствием общественного про-

гресса; к войне будут относиться как к преступлению.Такова была новая фи-

лософия истории, утверждавшая, что совершенства можно достигнуть одни-

ми лишь человеческими усилиями, а наука станет источником спасения. Карл

Бекер называет это ≪секулярной эсхатологией≫, новым видением Града Не-

бесного на земле14. Такая надежда на будущее придавала смысл индивидуаль-

ным человеческим усилиям. Род человеческий в своем грядущем совершен-

стве должен был стать объектом нашего поклонения и преданности.

Многие просветители, особенно французские, были убеждены в возмож-

ности ≪социального конструирования1≫ и технического контроля над обще-

ством, однако они практически не принимали во внимание те опасности,

которые несет с собой власть меньшинства над большинством. Наука долж-

на была стать великим освободителем, а не поработителем, каким она пред-

стает в романах Джорджа Оруэлла ≪1984≫ и Олдоса Хаксли ≪Дивный новый

мир≫. Просветители полагали, что человечество достигнет небывалых высот,

а все зло исчезнет, если отдельные люди и целые общества будут придер-

живаться принципов разума. Это столетие было не веком скептицизма, а

веком великой веры в человеческие способности. И природа, и Бог, и чело-

вечество рассматривались с рационалистической точки зрения.

Если некоторые черты Просвещения заслуживают критики, то его поло-

жительный вклад также достоин признания. Оно стало одной из основных

причин распространения религиозной терпимости. В Англии и раньше раз-

давались голоса в поддержку религиозной свободы.Так, баптисты и конгре-

гационалисты выступали за свободу объединений, а квакеры отстаивали сво-

боду совести. Просвещение добавило к этому защиту свободы выражения и

противостояние любым формам догматизма и партикуляризма. Кроме того,

новые взгляды освобождали творческие силы человека, выявляли достоин-

ство личности, узаконивали независимость исследований, что было ценным

аспектом секуляризации. В лучших своих проявлениях XVIII столетие страс-

тно стремилось к социальной справедливости и гуманистическим рефор-

мам, и этим не могут не восхищаться даже те, кто не разделяет утопической

веры в способность человека к совершенствованию.

Дата добавления: 2015-11-14