Голландский журнал

октябрь 2001 (2001-10)

10 вопросов к… Тори Эймос

Мы думали, что с рождением дочери Тори станет более понятной, но были разочарованы. Она себе на уме и всегда будет такой. Мы побеседовали о русалках, мужчинах, группе Слэйер, бунтарстве и ушках на ножках.

Когда в прошлый раз вы давали интервью журналу Алоха, вы назвали свои песни «детьми-песнями». Изменилось ли ваше отношение к ним после рождения настоящего ребёнка из плоти и крови?

Нет, они всё ещё мои дети-песни. Не вижу разницы между рождением ребёнка и песни. Хотя, надо признать, настоящий ребёнок пинается сильнее. Моей дочурке уже 11 месяцев. Этим утром мы были на пляже в Корнуолле – я там сейчас живу – и она пыталась охватить океан руками. Наверное, когда вырастет, она станет русалкой. Когда я впервые увидела её на УЗИ, у неё были перепонки! В первые месяцы, правда, у всех деток есть перепонки между пальцами ног. А я раньше и не знала. Мы с Таш общаемся на трёх языках: британском, американском и на языке музыки. Она пойдёт в британскую школу, но когда она подрастёт, я обязательно научу её пользоваться плохими американскими словами.

На вашем новом альбоме, Strange Little Girls, вы усыновили все песни, потому что это альбом каверов. Все песни были написаны мужчинами. Каков был концепт? Возможно, это «пластинка с Марса», задуманная как ответ на ваш предыдущий альбом To Venus And Back?

Нет, всё намного приземлённей. Это скорее альбом о современной мифологии. Поэтому песни должны отражать идеи, которые имеют значение в настоящем.

Одним из наиболее удивительных каверов на альбоме стала песня Raining Blood группы Слэйер. В вашем исполнении она больше похожа на песню Радиохед. А ещё ваш кавер на Heart Of Gold Нила Янга – просто тяжёлый металл.

Когда я первый раз услышала Heart Of Gold, я подумала: это ж чистый хардкор! Правда, я думаю, моя Raining Blood имеет больше общего с Бартоком, чем с Радиохед. Джастин Мелдал Джонсон, басист Beck, который работал со мной на Strange Little Girls, сказал мне: Эй, а почему на твоём альбоме не представлен металл? Мне кажется, это несправедливо. - И я согласилась. Я стала слушать альбомы, которые изменили его жизнь. Он упомянул Слэйера и рассказал, что для него значит эта группа, и я захотела сделать кавер для него. По мнению Джастина, альбом Слэйера Reign In Blood был самым революционным металл-альбомом. Когда я услышала песню Raining Blood, я поняла, что хочу дать больше силы женщине в ней. Меня особо зацепила строчка «Возвращение к силе уже близко» [в оригинале “Return to power draw near”]. О да! Это то, что происходит сегодня. Но что такое сила? Это сквозной вопрос всего альбома, хотя нигде он не задаётся открыто. И мне это очень нравится. Особенно если вспомнить, что происходит с женщинами в определённых культурах.

А была ли уже какая-либо реакция со стороны авторов песен?

Была, но я на неё не ориентировалась. Я не для того записывала альбом, чтобы сделать им приятно. Ведь можно же дружить с кем-то и не быть особенно близко знакомым с их родителями. А я хотела дружить именно с детьми, не с родителями. Я понимала всю опасность своего замысла и не собиралась связываться с авторами. Но мы получили целый ящик футболок от Слэйера!

Вы продолжаете писать свои песни? Уже есть новые песни или вы решили отдохнуть?

Я всегда пишу новые песни. Написала несколько во время беременности, много песен после рождения дочки и ещё больше, пока записывали этот альбом. Я пишу постоянно, но песни всё время изменяются. Наверное, все авторы так говорят, но пока что я понятия не имею, во что они превратятся. Может быть, все эти песни мужчин оказывают на меня влияние. Ведь чтобы перепеть чужую песню, нужно войти внутрь её и присвоить её. Я заметила, что бессознательно перенимаю слова и стиль. Соло на гитаре? Я могу сыграть соло на Вурлитцере!

Когда вы были юной, ваши любимые музыканты были все мужчинами (Лед Зеппелин, Битлз). Скажите, вы изображали Роберта Планта или Джона Леннона перед зеркалом?

Нет, но я изображала Дебби Харри. Но плохо, Дебби нельзя сымитировать. Намного легче было изобразить Па Бенатар. У Дебби был стиль. Даже если она не двигалась, казалось, она на подиуме. И ей всегда было комфортно в своём теле. Мне она казалась очень уверенной в себе.

Если оценивать ваше бунтарство в юности по шкале от 1 до 10, сколько баллов вы бы себе дали?

Знаете, моё бунтарство вас бы не впечатлило. У меня священники в двух поколениях, я воспитана церковью. Европейцы не понимают, что религия значит в Штатах. Равно как американцы не понимают свободы…например, как Секс Пистолз не влетело за переделку национального гимна и прочее. Американцев нельзя оскорбить больше, чем когда подвергаешь сомнению их религиозные и моральные взгляды. В моей версии Happiness is a warm gun мой отец говорит о своём отношении ко Второй поправке (право на владение и ношение личного оружия). Он сказал мне: Не меняй мои слова, чтобы доказать свою точку зрения. Я ответила: Я не поменяю ни слова. Просто у меня другая точка зрения. Сейчас Америка сама с собой воюет. А насилие – как соль, которую мы всё продолжаем сыпать на раны.

Вы скоро отправляетесь в тур – на этот раз сольный – и с вами едут только ваш муж Марк и дочка. Наверное, фанатов с собой брать не будете, так ведь?

Ну почему же? Со мной едут люди. Но для меня это завязано не на поклонении или сексе. Просто они хотят ездить за мной. Особенно в Штатах, там некоторые едут за нами из города в город. Я называю их «ушки на ножках». Они знают, что мне не интересны эти… (пауза) …знаете, я не люблю доставать людей, но ещё больше не люблю, когда достают меня!

А на каком уровне вы всё ещё наслаждаетесь теми сторонами успеха, которые сделали вас «знаменитой»?

Я об этом не волнуюсь. Понимаете, я не Мадонна. Не знаю, что такое – когда за тобой повсюду ходят фотографы. Когда я иду за молоком, обычно кто-то по пути со мной здоровается, и я иду дальше, всё. Я не принадлежу публике. По моим песням можно понять моё отношение к определённым вещам. Но о некоторых вещах и людях не знает никто, я просто не рассказываю.

Дата добавления: 2015-11-14