Естественнонаучные коллекции и музеи

В этот период, как и прежде, многие известные коллекции составлялись и музеи открывались врачами и аптекарями, которые целенаправленно изучали ботанику и зоологию, первоначально с чисто практическими целями в поисках лекарственного сырья. Коллекции и музеи создавали и практики, как, например, английские «ученые садовники» Джон Трэйдескэнт Старший и его сын Джон Трэйдескэнт Младший. Дж. Трэйдескэнт Старший устраивал сады у знатных лиц. В 1618 году он принимал участие в плавании посольства Д. Дигса в Архангельск, описал плавание туда, вывез из России семена одного из не известных в Англии растений. Позже (1620) он участвовал в экспедиции английских кораблей против алжирских пиратов и привез из Африки сорт алжирского абрикоса. Дж. Трэйдескэнт Старший служил у Дж. Вильерса, герцога Бекингема садовником и, когда тот предпринял экспедицию для помощи восставшему гугенотскому городу Ла-Рошель, осажденному французскими королевскими войсками (1627), и оттуда также привез редкие в Англии растения. Ботаник собирал не только образцы растений. В своем письме (1625) одному из британских поселенцев в североамериканской колонии Виргиния (ныне в составе США) Дж. Трэйдескэнт Старший писал, что поддерживает контакты с купцами, приезжающими из Виргинии, с острова Ньюфаундленд, из Гвинеи, с Амазонки, из Индии, чтобы получить оттуда образцы «редких птиц, раковин и камней». Позже Дж. Трэйдескэнт Старший служил садовником английских короля и королевы. По предположению Дж. Баулджера, именно тогда ученый садовник устроил музей образцов произведений природы в своем доме в местности Саут Лэмбет (ныне в пределах Лондона). Вокруг дома был разбит красивый сад. После смерти отца (ок. 1637 года) сын и продолжатель его дела Джон Трэйдескэнт Младший (1608 – 1662) расширил музей, который носил название «Лэмбетского ковчега» (по аналогии с библейским Ноевым ковчегом, вмещавшим в себя образцы растительного и животного мира в связи с потопом). В 1637 году он посетил Виргинию, изучал и собирал там местные растения и образцы раковин для своего музея. Известно, что музей посещали король Карл I, королева Генриетта-Мария и представители знати. Однако «Лэмбетский ковчег» был доступен и для менее знатных посетителей. Фонды коллекции Трэйдескэнтов постоянно пополнялись.

При помощи коллекционера юриста Илайеса Эшмоула (1617 – 1692) Дж. Трэйдескэнт Младший издал каталог своих коллекций. Он и завещал коллекцию И. Эшмоулу, который дополнил ее своим нумизматическим собранием и позже подарил Оксфордскому университету (1683). Для музея был отведен второй этаж специального здания (в первом находился лекционный зал, а в подвальном помещении химическая лаборатория, что должно было подчеркнуть связь музея с учебным и исследовательским процессами). Площадь музея составляла 17 на 7,62 м. В нем размещались привезенные сюда на двенадцати больших фургонах разнообразные натуральные предметы природного происхождения, а также образцы одежды индейцев, изображения Будды, изделия из слоновой кости, портреты Трэйдескэнтов, представителей их научного окружения и другое.

Когда Дж. Ивлин в своем дневнике писал об этом музее (получившем имя Эшмоуловского музея и существующем и сегодня), что это было первым в Англии публичным учреждением «для восприятия редкостей природы и искусства», понятия «публичное» и «искусство» звучали не в теперешнем их понимании. Выставка в этом музее представлялась не на всеобщее обозрение, а для удовлетворения, в первую очередь, интересов элитарной группы ученых и студентов университета. Это, несомненно облегчало исследовательскую и учебную работу в Школе естественной философии (естествознания) университета и его химической лаборатории. Не случайно первыми посетителями музейной экспозиции Эшмоуловского музея стали герцог Йоркский (будущий король Яков II, 1685 – 1688) и доктора и магистры университета. Когда же музей посещала публика в теперешнем смысле слова, каждый посетитель платил за обозрение экспозиции плату в зависимости от времени обозрения. Музей Трэйдескэнтов и Эшмоула был не единственным кабинетом естествознания в Британии XVII века. Известны подобные коллекции Роберта Хьюберта в Лондоне (его каталог был издан в 1664 году), кентерберийского каноника Джона Бэргрэйва (1610 – 1680) и некоторые другие.

В первой половине XVIII века традиции создания естественнонаучных коллекций в Британии продолжали успешно развиваться в прямой связи с колониальной политикой ее правительства и необходимостью лучшего знания природных условий заморских владений страны. Британский врач и естествоиспытатель Ханс Слоун (1660 – 1753) собрал богатую коллекцию редкостей, книг, рукописей, которая легла в основу созданного в 1750-е годы в Лондоне Британского музея. Сопровождая на Ямайку губернатора острова К. Монка (герцога Олбемарла) в качестве врача, Х. Слоун собрал там в 1687 – 1688 годах около четырехсот новых видов растений, каталог которых он издал в 1696 году. К концу своей долгой жизни Х. Слоун собрал огромную коллекцию растений, минералов, зоологических и анатомических препаратов, антиков, гравюр, рукописей, монет. За научные заслуги он был избран президентом Королевского общества (аналога академии наук) и Королевского медицинского колледжа.

Коллекционер решил передать свои собрания британской нации, а в случае отказа принять его дар в Англии – академиям в Париже или Петербурге, при условии оплаты двадцати тысяч фунтов стерлингов его дочерям (одной пятой затраченных им средств для приобретения и обработки предметов для его коллекций). После смерти врача его душеприказчики сумели уговорить членов британского парламента организовать лотерею, доходы от которой и составили необходимую сумму.

К этому времени грандиозное собрание Х. Слоуна насчитывало около двухсот тысяч предметов. В него вошло полученное им в наследство от друга его юности судовладельца Уильяма Куртина (1642 – 1702) ценное собрание растений, минералов, гравюр и медалей.

Был организован совет попечителей музея (который получил название Британского). Он добавил к коллекции Х. Слоуна собрание антиквара и библиофила Роберта Коттона (1571 – 1631), переданное его внуком государству еще в 1700 году, библиотеку Роберта и Эдуарда Харли и Королевскую библиотеку, переданную в музей королем Георгом II (1727 – 1760). Музей был открыт в перестроенном в районе Блумсбери здании.

За вход в музей плата не взималась. Но получения билета приходилось ожидать по несколько недель. Посетителей в ходе экскурсии постоянно поторапливали, поскольку экспозицию полагалось обозревать не более часа. Дети до осмотра не допускались. На каждый час посещения выдавалось не более десяти билетов. Имена, сословие и место проживания записывались в специальный журнал, который просматривался главным библиотекарем, дававшим разрешение на посещение. Группу из пяти человек библиотекари или их помощники водили в каждый зал музея. Посетители проходили через залы, экспонаты которых не имели этикеток и не всегда получали достаточное разъяснение по поводу экспонатов. Тем не менее, Британский музей был открыт, в отличие от Эшмоуловского и других, как для ученых, так и для рядовых посетителей, что входило в замысел составителя коллекций для основания музея.

Несмотря на ограниченность доступа в Британский музей, французский путешественник Ф. Ларошфуко, посетивший его в 1784 году, с удовлетворением отметил, что «музей был предназначен для обучения и удовольствия публики».

В число популярных учреждений, привлекавших внимание публики Лондона в последней трети XVIII века, была коллекция Эштона Ливера (1729 – 1788). С юности он увлекался коллекционированием, а после окончания Оксфордского университета поселился в имении Олкрингтон Холл, неподалеку от Манчестера. Сперва собирал живых птиц, и его «авиарий», как назывались их питомники, считался лучшим в стране. Около 1760 года он прибрел несколько бочонков с морскими раковинами и окаменелостями, затем увлекся собиранием чучел птиц, а в конце концов стал собирать все виды природных предметов, а также костюмы и оружие коренных обитателей Америки, Африки и Азии.

Коллекция Э. Ливера привлекала множество посетителей. В 1774 году коллекционер перевез ее в Лондон в помещение Лестер Хауза на Лестерской площади. Экспонаты музея Ливера были представлены в шестнадцати комнатах, нескольких коридорах и лестницах. Владелец музея установил входную плату в размере пяти шиллингов и трех пенсов с посетителя. Расходы на содержание музея были велики, и Э. Ливер предложил в 1783 году выкупить его для Британского музея, однако попечительский совет музея от предложения отказался.

Спустя пять лет Э. Ливер получил разрешение парламента устроить лотерею для приобретения его музея. Однако билеты лотереи не были раскуплены. Пришлось продать музей предпринимателю Джеймсу Парчинсону, который перенес его в другую часть Лондона, где он продолжал пользоваться вниманием публики. Но и другой владелец музея не смог его содержать и вынужден был распродать предметы музея с аукциона.

Успешно развивались естественнонаучные музеи в Голландии. Анатомический зал в Лейденском университете включал в свою экспозицию археологические и этнографические предметы, анатомический инструментарий. Для привлечения посетителей каталог музея издавался на английском и французском языках. Расположение экспонатов в музее было недостаточно систематизированным. Так, например, там находились рядом головы и ноги слонов, шкуры тигров, чучело крокодила, норвежская хижина, голова бразильской рыбы, клобук «московского» монаха, лапландские лыжи, скелет орла, китайское оружие, хирургические инструменты. В Анатомическом отделе музея размещались предметы, снабженные этикетками типа: «Скелет осла, а на нем скелет женщины, убившей ребенка своей дочери», «Скелет пирата», «Скелет похитителя скота, помещенный верхом на скелете быка», «Скелет повешенного вора» и тому подобными.

В области естествознания специализировался ряд голландских коллекционеров. Так, собрание Винцента Левинуса в Харлеме, существовавшее с 1700 года, включало в себя заспиртованные зоологические препараты. Амстердамский провизор Альберт Себа и директор Голландской Ост-Индской компании Георг Клиффорд, также собиравшие зоологические предметы музейного характера, получали из голландских колоний образцы тропических насекомых и членистоногих. Создатели таких коллекций нередко пытались разнообразить их экспозиции. Амстердамский врач Фредерик Рейс в своей коллекции совмещал анатомические препараты с букетами засушенных цветов, раковинами и чучелами животных.

Амстердамские анатомические коллекции врача Ф. Рейса и А. Себы были приобретены для Кунсткамеры Петра I. Часть этих коллекций выставляется до сегодняшнего дня в составе музея М. В. Ломоносова и Зоологического музея Санкт-Петербурга, основанием которых стала Кунсткамера.

Интерес к редким предметам появился у Петра I еще в юные годы. В своей резиденции в селе Преображенское неподалеку от Москвы он собирал старинные монеты, предметы старого быта и особенно оружие. Немалое значение в развитии стремления собирать предметы музейного значения у Петра I имели его поездки за границу. В 1714 году коллекции Петра I перевезли в Санкт-Петербург и разместили в Летнем дворце Летнего сада, а в 1719 году перевели в Кикины палаты близ Смольного двора. В Кикиных палатах Кунсткамера находилась до 1728 года. В ее состав вошли Натур-кабинет, Кунст-кабинет и Минц-кабинет. Предметы экспонировались несистематизированно. В 1728 году Кунсткамеру перевели в специально построенное для нее еще при Петре I здание на Васильевском острове и дополнили музей «Императорским кабинетом», носившем мемориальный характер.

Предыстория «Императорского кабинета» такова. После смерти Петра I возник замысел создать в его память мавзолей. Посетившему Россию в марте 1727 года белорусскому магнату бобруйскому старосте Яну Казимиру Сапеге показывали в Петергофе чертеж мавзолея, который делали из мрамора в Италии. Расходы на его изготовление превышали два миллиона рублей. Мавзолей не был построен. Взамен него в память Петра I решили создать мемориальный кабинет в Кунсткамере. «Императорский кабинет» был размещен ко времени открытия Кунсткамеры в новом здании (25 ноября 1728 года), в «шести особливых покоях», где демонстрировались «восковая персона» Петра I, кресло, оружие, регалии императора (в настоящее время они находятся в Эрмитаже). Большую часть «Императорского кабинета» составили естественнонаучные, нумизматические и археологические коллекции, которые легли в основу Кунсткамеры Петра I.

Кунсткамера была открыта как первый в России музей комплексного профиля с естественнонаучными, научно-техническими и историческими коллекциями. С 1724 года Кунсткамеру как музей различных отраслей знаний передали в ведение вновь созданной Академии наук. Пополнять и изучать коллекции стали ученые-специалисты. Каталоги 1742 – 1745 годов и изданные в 1741 и 1744 годах иллюстрированные путеводители по Кунсткамере дают представление о плане экспозиции и ее внешнем виде.

В «Историческое описание Санкт-Петербурга» А. Н. Богданова (1779) вошли следующие естественнонаучные залы Кунсткамеры:

«5. Камера, в которой хранятся животная четвероногая, птицы, травы и семена.

6. Камера, где имеются всякие скелеты (...), роги и зубы.

7. Зал, в котором хранятся всякие анатомические изъявления, и всяких родов рыбы и гады.

8. Минеральный кабинет».

Кабинеты и залы Кунсткамеры были менее перегружены вещевыми и декоративными материалами, чем многие современные ей музеи Европы. Это облегчало осмотр и осмысление экспонатов. Присутствовали только те декоративные элементы, которые были непосредственно связаны с экспозицией. Экспозиция Кунсткамеры пользовалась успехом, хотя круг лиц, посещавших ее, был ограниченным. Описания музея сохранились в ряде дневников, например, в «Описании путешествия бобруйского старосты Яна Казимира Сапеги» (1727).

Библиограф И. Бакмейстер (1779) так описывал Кунсткамеру: «Я не думаю, чтобы было инде столь же многоразличное и полное сего рода собрание, как наше. А ежели присовокупить к тому особливо отложенные нами двойные и множество других хранящихся в ряду шкапов растений, да изысканное академиками преизящное собрание насекомых, то следует утверждать, что в рассуждении сея статьи наша Кунсткамера без помощи иностранных украшений может считаться между славнейшими в Европе хранилищами редкостей».

Комплексные коллекции со значительным количеством естественнонаучных предметов в них составлялись и в других странах.

Врач Уле Ворм создал богатый музей в Копенгагене. Там же появился музей датского короля Кристиана V. Уле Ворм (1588 – 1654) сочетал изучение и коллекционирование предметов естествознания и археологии и составил музейный каталог, который стал популярным пособием по устройству музеев. В своем завещании У. Ворм передавал свои коллекции датскому королю Фредерику III, который систематически пополнял свои коллекции, а в 1670 году поместил их в специальном помещении во флигеле Морского арсенала в Копенгагене.

Важные центры естественнонаучных исследований получили дальнейшее развитие в Италии. Известностью пользовалась основанная в 1650 году естественнонаучная коллекция Лодовико Москардо в Вероне. Созданная врачом Людовико Сетталой (1552 – 1633) в Милане подобная коллекция получила большую популярность при сыне основателя каноника Манфредо Сеттале (1600 – 1680). В 1664 году был издан каталог этой коллекции. В случае пресечения рода основателя коллекция была завещана Библиотеке Амброджиана, созданной в Милане в 1609 году. В 1751 году коллекция Сетталы и перешла во владение Амброджианы. Известная ранее коллекция Альдрованди-Коспи в Болонье была включена в состав Института науки натуралиста и просветителя графа Луиджи Фердинандо Марсили (1658 – 1730).

Комплексный музей А. Кирхера в Риме, включавший в свой состав и природные коллекции, существует и сейчас. В 1775 году во Флоренции великий герцог Тосканский Петр Леопольд (позже император Леопольд II) открыл на основе давних коллекций Медичи естественнонаучный музей (ныне Зоологический музей местного университета Ла Спекола). В музее были представлены заспиртованные препараты животных, живые пресмыкающиеся и земноводные в террариумах, скелеты и чучела птиц и зверей, анатомические модели из воска.

К северу от Альп также происходило развитие естественнонаучных музеев. В 1748 году император «Священной Римской империи» Франц I основал естественнонаучный музей в Вене. Он приобрел для этого коллекцию Дж. де Баллу из Флоренции, содержавшую минералогические, геологические, палеонтологические, зоологические и ботанические предметы.

Придворный врач герцога Гессенского Карла I профессор медицины в университете города Гисена Михаэль Валентини создал естественнонаучный музей. В 1728 году лейб-медик саксонского курфюста Фридриха Августа I (польского короля Августа II) Иоганн фон Хейхер выделил из его собраний естественнонаучную галерею, помещенную в отдельных залах дворца Цвингер в Дрездене. Другой саксонский естественнонаучный кабинет в Лейпциге принадлежал камеральному советнику Кристофу Рихтеру. Описание кабинета вышло в свет в 1743 году.

Натуралист Абрахам Готлоб Вернер (1749 – 1817) из Фрейберга (Саксония) в работе «О собраниях образцов минералов, из которых должны возникать всеобъемлющие минералогические кабинеты» (1778) внес значительный вклад в развитие систематизации и классификации природных тел, образовавшихся в результате физико-химических процессов на поверхности и в глубинах Земли.

Естественнонаучные музеи стали возникать в колониальных владениях европейских стран. Первый такой музей в голландской Капской колонии в ее столице Капштадте (ныне Кейптаун) основан чиновником Иоахимом Николаусом фон Дессином (1704 – 1761), по происхождению немцем. В 1773 году был основан первый естественнонаучный музей в тогдашней английской колонии (позже штат) Южная Каролина в Чарлстоне, в местном Библиотечном обществе. Преобразованный позже в музеи местного колледжа, он существует до сих пор.

В 1786 году в Филадельфии (США) художник и изобретатель, бывший офицер революционной армии Чарлз Пил начал формировать Музей естественных редкостей, взяв за его основу существовавший в 1782 – 1784 годах в этом городе кабинет редкостей швейцарского художника П. Э. дю Симитьера, и прибавил к нему собранные им самим палеонтологические и зоологические предметы (и, одновременно, портреты героев Американской революции 1776 – 1783 годов). В течение нескольких десятилетий музей был одним из самых популярных учреждений этого типа в Соединенных Штатах Америки.

В этот период среди коллекционеров возникают определенные представления о необходимости поиска способов воздействия на посетителей музеев посредством выделения из общего количества экспонатов именно тех, которые смогли бы привлечь его внимание и к другим менее впечат­ляющим экспонатам.

Один из авторов, пытавшихся в конце XVII века осмыслить феномен музея и его экспозиции, И. Майор рекомендовал у входа в музейное собрание поместить немногочисленные бросающиеся в глаза предметы, такие, как чучело крокодила, медведя, тигра, льва, высушенные предметы, которые могли бы воздействовать на людей своим «свирепым видом» или великолепием.

В период расцвета Просвещения кабинеты редкостей получили в Европе широкое распространение. Они только частично претерпевали изменения в связи с наметившимся тогда повышением интереса к естествознанию, даже владельцы «природоведческих» кабинетов нередко отдавали предпочтение необычным или удивительным предметам и приобретали предметы для коллекционирования скорее в связи с их престижной ценностью, чем для исследовательских целей.

Однако в это время ученые начинают относиться критически к диковинным предметам естественного происхождения и к коллекциям, со­державшим подобные предметы (так же, как и в области искусства истинные знатоки стали критиковать обыкновенных любителей). В статье Ж. д'Аламбера «Кабинет естественной истории» в «Энциклопедии наук, ремесел и искусств» и предисловии Ф. Л. Мюллера к сочинению Г. В. Кнорра «Радости избранной природы» осуждались те, кто собирает только красивые и редкие вещи, предпочитая их тем образцам, которые действительно полезны для серьезного изучения природы. Естественнонаучный кабинет с тенденцией к возможно более полному подбору заурядных образцов, стал приобретать форму специализированного учреждения для научных исследований.

Интерес к естественнонаучным коллекциям заметно повышался в непосредственной связи с изменением социального состава коллекционеров. К. Помян изучал соотношение типов коллекций во Франции в XVIII веке. Он привел следующие факты. Мода собирать античные предметы распространялась в основном при дворе, они в коллекциях 1720 – 1750-х годов занимали второе место после картин. Затем их обогнали предметы натурального происхождения. Социальный масштаб этой новой моды во второй половине XVIII века противопоставил ее моде на антики. Натуральные коллекции появились в начале в интеллектуальной среде. В 1700 – 1720-е годы из 23 коллекций естествознания 11 были созданы учеными, а в 1720 – 1750-е годы 15 коллекций этого типа из 41 принадлежали им же. После 1750 года придворные заняли в этой области первое место (46 коллекций из 175). Но 30 коллекций этого типа принадлежали в те же десятилетия ученым, 28 – буржуа (медикам, книготорговцам, ювелирам), 28 – банкирам, 18 – духовенству (в основном священникам парижских приходов) и 14 – художникам.

Следовательно, антики коллекционировались элитой, в основном, для престижа или денег, а мода на натуральные коллекции была введена ученой элитой и перешла к другим социальным группам. Это разветвление вкусов составителей коллекций вызвано в определенной степени экономическими причинами: антики были намного дороже природных предметов.

Дата добавления: 2015-10-16