Культурно-историческое измерение славянского язычества

Обращение к проблеме мифологического мировоззрения древней Руси в курсе по истории русской философии естественно, если рассматривать философию не просто как продукт рационально-логического мышления, а как сложнейшее выражение духовно - интеллектуального состояния этнического субъекта, отражающего глубинные, автохтонные начала. В свете такого подхода оказывается предельно понятным поиск первоначального, истокового культурного пласта. Исследования материально – культурного среза антропогенеза дают основания утверждать, что такой исходный пласт, в котором проявляются первичные формы культуры, представлен первобытным миром[23]. Даже во взглядах на развитие такого сложного феномена, как сознание, все более укрепляются идея взаимосвязанности и взаимообусловленности отдельных фаз единого процесса его формирования. Современная палеопсихология, например, предполагает наличие такой связи между мышлением первобытного и цивилизованного человека, относя складывание сферы абстрактного мышления к периоду среднего палеолита[24]. В целом культура первобытного мира определяется как мифологическая. Если учесть, что относительно первобытного состояния древней Руси часто используется термин «язычество» (от церковно – славянского «языцы» - народы, иноземцы), обозначающий нехристианские народы и политические религии, то мифологическая культура и соответствующее мировоззрение славян логично связываются с язычеством.

В трудах по истории русской философии языческие представления о мире у племен будущего русского суперэтноса, составляющие первичный, основообразующий пласт в структуре культурной почвы, на которой впоследствии произрастает собственно философское мировоззрение, рассматриваются очень редко и чаще всего проходят малозаметным штрихом. Обычно в качестве такого базового пласта представляется уже религиозно – философская культура в своей православной форме.

Типичным примером подобного рода может служить труд В.В. Зеньковского, который, надо отдать должное, является одним из немногих, кто стремился выявить ранние слои предфилософского культурного фундамента, обращаясь к духовного наследию XIII-XVII веков. И, естественно, он усматривает его в христианском, православном миросозерцании, полагая, что «… русская мысль всегда (и навсегда) осталась связанной со своей религиозной стихией, со своей религиозной почвой»[25]. Аналогичной позиции придерживаются и другие исследователи.

В опубликованном недавно курсе лекций по истории русской философии В.В.Сербиненко, практически воспроизводится тот же подход с небольшим временным перемещением до XI века. Как замечает автор в первой лекции курса «… какую бы большую роль не играло языческое наследие в жизни народа, в его обычаях и психологии, к формированию философского сознания все это прямого отношения не имело. И своеобразие философской мысли Древней Руси определялось, в первую очередь, особенностями той интеллектуальной традиции, которая была воспринята вместе с принятием христианства»[26].

Но даже в том случае, если язычество и становится предметом исследовательского внимания, то порой лишь для того, чтобы подчеркнуть его бесплодие для культурного развития России. Очень настойчиво, ссылаясь на многие авторитеты в философии и филологии, проводит эту мысль В.К. Кантор. По его убеждению, славянское язычество так и не доросло до уровня мифологического типа мировоззрения, не создав ни космогонических мифов с центральной темой преобразования хаоса в космос, ни величавых в своей личностно-нравственной определенности образов богов, ни культурного героя, олицетворяющего силу Добра и цивилизующего мир. «В России, - заключает он, - православное христианство выполнило роль мифообразующей структуры, внося в сознание крестившихся жителей России основные понятия о Добре и Зле, сотворении мира, преодоление Хаоса»[27].

Пожалуй, исключение в ряду сходных по этим позициям работ представляет труд А.А.Галактионова и П.Ф.Никандрова. Создавая свою концепцию истории русской философии на основе диалектико – материалистического подхода, они рассматривают язычество как раннюю дохристианскую форму культуры. Исследование особенностей славянского языческого миропонимания проводятся ими достаточно серьезно с привлечением археологических и археографических источников, литературных и исторических научных изысканий. В результате А.А Галактионов и П.Ф. Никандров характеризуют языческое миропонимание как сложный по структуре первичный культурный пласт, на котором формировалось философско – религиозное мышление. Правда, взаимодействие языческого и православно – христианского культурных слоев трактуется ими преимущественно как борьба и взаимоотрицание, несущие в себе существо социально – классовых противоречий[28]. Но это уже идеологическая интерпретация.

Наверно, оценка славянского язычества с точки зрения его мировоззренческой несостоятельности, как и через призму его оппозиционности в столкновении с иными культурными формами, всегда будет нести на себе определенный идеологический отпечаток. Кроме того, в поисках ответов на вопросы: «Чего не достигло язычество в создании высших образцов мифологического миропонимания? Как и почему оно боролось с православием?» - теряется его существо как неизбежного исторического этапа духовного развития народа. Отодвигается на второй, третий и далее план проблема содержания духовного опыта, полученного славянским этносом в тот исторический период. А это означает, что по существу оставляется открытым вопрос о тех родовых чертах, которые приобретал рождающийся именно в лоне язычества «русский дух».

Между тем славянское язычество представляет первичное культурное пространство в процессе исторической эволюции русской культуры. Следовательно, в нем как и в любом культурном пространстве должны доминировать не интенции хаоса, а тенденции упорядочения в создании культурного космоса. Именно об этом свидетельствуют исследования отечественных археологов, историков, философов и этнографов[29]. Опираясь на них в изучении мировоззрения древних славян, киевский исследователь М.В.Попович пришел к заключению: «В славянской культуре, как и во всех

архаичных культурах, космос как мир порядка противопоставлен хаосу как миру беспорядка.»[30] Как доказывается в изыскании, духовное восприятие мирового порядка зафиксировано архаичным сознанием в славянском языке словом «ряд». Оно символизирует физический, пространственный, числовой и социальный порядок. Аналогичный смысл отражен в славянском языке словом «мир». Первоначально слово «мир» по мнению киевского ученого относилось именно к упорядоченному, освоенному миру, «своему миру», который отличается от хаоса «чужого мира» тем, что он упорядочиваем.

Духовная интенция порядка, целостности, как считает М.В. Попович, находит образно – символическое выражение в графическом изображении «круга», который символизирует единицу – целостность. С помощью круга, которым славяне (и не только славяне) обводили себя и свое жилище, они защищали «свой мир», свое упорядоченное пространство от внешней стихии. Отсюда проистекает обычай опахивания поселения магическим кругом для борьбы с эпидемиями и другими внешними угрозами, проистекающими из «чужого мира» - пространства хаоса и беспорядка. По заключению исследователя археологические данные и реконструкция древних значений праславянского obъ-tio – «общий»; старославянского «обьщь» - «космос»; ob(ь)-lъ, чешск. оbly – «круглый» свидетельствуют о древних круглых поселениях, отражавших этно–социальную сущность родо – племенной общности. В этом смысле сооружение жилища приобретало значение создания «своего упорядоченного мира», т.е. становилось космическим актом. Не случайно в русской крестьянской общине, воспроизводившей принцип «круговой поруки» вплоть до начала XX века, сохранялся обычай строительства дома «всем миром».

Семантика замыкания, закрывания упорядочиваемого пространства выразилась и в символе четырехугольника. В соответствии с индоевропейской традицией четырехугольное строение, четыре стороны вообще означают стремление к упорядочению бесконечного мира (дуют ветры на все четыре стороны). В этом отношении, как показывается в отмеченном ранее исследовании М.В. Поповича, для славянского мировоззрения характерно сопряжение четырех сторон света (Север, Юг, Центр, Восток, Запад) с определенными пространственными ориентациями, временными значениями, цветовыми восприятиями и природными явлениями:

- центр – верх, желтое, золотое, огонь;

- север – влево, ночь, зима, черное, вода;

- юг – вправо, день, лето, красное, воздух;

- восток – вперед, утро, весна, белое, свет;

- запад – назад, вечер, осень, синее (зеленое), земля.

Созданию упорядоченного пространства в мировидении древних славян способствовали и языческие представления о природе человека. Согласно верованиям язычников – славян, как пишет Н.И. Костомаров, в человеке признавалось особое существо «душа»: или «душица», которая в момент смерти переходила из тела в мир природы (деревья, птиц) и могла отзываться к человеку и являться, принимая свой прежний облик. В первые дни праздника весны существовал обычай закликать мертвецов тогда, когда праздновалось воскресенье природы, победа Свантовита (одно из имен божества, олицетворяющего светоносную силу) над мраком и уничтожением.[31] Через души предков, следовательно, славянин – язычник связывался со всеобщим процессом жизни, так как все на земле по его представлению, как отмечает Гельмольд, автор «Славянской хроники» (XIIв.), оживлено духами, которые помогают доброму или злому началам.

Таким образом, славяне – язычники представляли этно – культурный субъект, достигший уровня образно – символического мышления и на этой основе создавший упорядоченное пространство мифологической культуры, ядром которой является мифологической мировоззрение. Естественно осью образования такого мировоззрения становится соответствующий мотив мироотношения, доминирующий в мифологическом сознании. Роль такового может играть лишь мотив единства. Транслировался ли он в сознании древних славян? Отвечая на этот вопрос, необходимо учитывать следующее:

Во-первых, славянское язычество как историческое явление охватывает как время первобытного состояния родоплеменных общностей, так и период возникновения и существования Древнего Киевского государства до 988 года, т.е. до крещения Руси князем Владимиром Святославичем. Историко – археологические материалы дают возможность исследовать культурное развитие языческих племен Среднего Поднепровья (эпицентра складывания древне – русского государства), начиная с середины второго тысячелетия до нашей эры, иначе говоря с середины бронзового века. Причем археологические исследования позволяют изучить процессы культурно – исторической эволюции с XV в. д. н. э. до X в.н.э., тогда как историко – литературные первоисточники (фрагменты сочинений Геродота, Страбона, Прокопия Кесарийского, Маврикия Стратега, записки арабских купцов) содержат сведения о жизни славянских племен с VIII в.д.н.э. до X в.н.э. При этом в письменных источниках более интенсивная информация отражает жизнедеятельность славян – язычников с VI по X в.в.н.э.

Если попытаться по всем видам материалов реконструировать общую картину культурно – исторической динамики славянского язычества, то она может выглядеть следующим образом.

XV – XII вв.д.н.э. Отмежевание «праславян» в регионе Среднее Поднепровье – Средний Одер. Тшинецко – комаровская культура, представленная племенами, занимающимися земледелием, скотоводством, использующими каменные и бронзовые орудия труда и строящими небольшие святилища аграрного культа.

XII – X вв.д.н.э. Смена тшинецкой культуры приемственно связанной с ней белогрудовской культурой, распространяющейся на Среднем Поднепровье.

X – VII вв.д.н.э. Формирование чернолесской культуры, которая включает племена, занимающиеся земледелием, освоившие ковку железных орудий, строящие крепости с деревянно – земляными укреплениями на юго – восточной окраине Среднего Поднепровья против нашествия степняков – киммерийцев.

VII – III вв.д.н.э. Распространение лужицкой культуры, знаменующей расцвет родо – племенного строя на стадии военной демократии. Приход скифов. Описание Геродотом жизнедеятельности скифов – земледельцев (сколотов), занимающих территорию по среднему течению Борисфена (Днепра) и Гипаниса (Буга).

III в.д.н.э. –I в.н.э. Появление зарубенецкой культуры. Упадок культурно – хозяйственной жизни Сарматский натиск. Уход славян из лесостепей в лесную зону. Построение крепостей по устьям Сота и Березины.

II – IV вв.н.э. Трояновы века. Черняховская культура. Оживление хозяйственной жизни: торговли., земледелия. Торговые взаимосвязи с Римской империей. Приток римского серебра. Расширение территории славянских поселений до Днепровской Луки и порогов.

V – VI вв.н.э. Основание крепости Киева. Возникновение особой археологической культуры киевского типа. Отражение жизнедеятельности славян – язычников в византийских источниках.

VI – VII вв.н.э. Складывание мощного поляно – русско – северянского союза, охватившего среднее Поднепровье и Левобережье Днепра. Образование «Русской земли», ядром которой становится Киевская Русь. Фиксация этих процессов в византийских источниках и записках арабских купцов.

VIII – X вв.н.э. Формирование Древнего Киевского государства. Описание культурно – исторических событий в византийских источниках и «Повести временных лет».

Дата добавления: 2015-10-13