Литературно-критическая деятельность Горбова и Лежнева

Из литературных критиков к «Перевалу» примкнули А.Лежнев, Д.Горбов. Содержательные идеи перевальцев касались учения о творческом процессе. Вопреки позитивистским установкам рапповцев, уверенно утверждавших, что в творчестве всё — от замысла произведения до его восприятия — познаваемо, перевальцы были убеждены в высокой активности бессознательного. Некоторые ссылки и оговорки в работах перевальцев свидетельствуют о том, что они хорошо были знакомы с учением З.Фрейда.

Горбов

Дмитрий Александрович Горбов (1894—1967), автор книг и статей о М. Горьком, Л. Леонове, Ю. Олеше, А. Фадееве, С. Есенине, писателях-эмигрантах, в творчестве которых он находил «глубокие, художественно-цельные откровения <..> стоны, извергнутые из самых недр умирающего прошлого».

Родился в 1894 году, умер в 1967, в 20-м году вступил в партию большевиков, в 26-ом году в группу«Перевал», после разгрома которой, в начале 30-х, отошёл от актуальной литературной полемики и ушёл в перевод переводил западную литературу, в частности, такие шедевры, как «Похождения бравого солдата Швейка» и «Рукопись, найденная в Сарагосе», писал вступительные статьи.

Свою основную идею Горбов формулировал так - искусство это вид образного бытия общественной действительности, вид познания, абсолютно равноправный с двумя другими видами познания – наукой и социальной практикой. Как и все перевальцы, Горбов настаивал на единстве и равноправии объекта и субъекта в искусстве, на единстве и равноправии формы и содержания, борясь, таким образом, как с утилитарным подходом, который провозглашался РАППом – российской ассоциацией пролетарских писателей, так и с представлениями Лефа об изживании искусства через производство.

В своих представлениях о марксистской теории в литературной критики Горбов во многом исходил от Плеханова, но пытался идти дальше, развивать его идеи, а вернее, как писал сам Горбов – если Плеханова интересуют те извращения, которые в произведении искусства обусловлены классовыми причинами, то меня интересует скорее другая сторона, некие вечные основания, вечные смыслы искусства, которые заложены, так или иначе, в каждом произведении любого настоящего художника и которые должны быть выявлены. В качестве образца, помогающего понять, о чём идёт речь, он приводит образ Галатеи, цитируя стихотворение Баратынского. Речь в этом стихотворении идёт о нимфе как воплощении материала, который входит в органическую связь, в органический контакт с художником, с его идеей, как бы отвечая ему. На этом образе Горбов строит свою теорию органического творчества, в котором исходная идея не доминирует над материалом, не насилует его, а находится с ним в органической обратной связи.

Горбов утверждал, что любой художник, как пролетарский, так и буржуазный, так или иначе связан со своим классом, выражает в творчестве миропонимание своего класса или прослойки и отвечает тем ли иным её запросам. Но задача пролетарского художника оставаться свободным в творческом самовыражении, и только в этом случае, полагал Горбов, художник может быть действительно полезен своему классу.

И в качестве одного из ярких примеров такого органического пролетарского художника Горбов приводит Горького. Он написал целую книгу про Горького, которая вышла в 1928 году и называлась «Путь Горького». Это как раз характерный пример, потому что Горький по своему происхождению изначально на связан с рабочим классом, он выходец из мелкой буржуазии, и именно он сумел понять и показать внутренние, глубинные процессы превращения мелкой буржуазии в пролетариат.

Но Горбов ещё интересен тем, что достаточно много писал, например, про эмигрантскую литературу. В частности, из эмигрантской литературы он выделял Цветаеву и Ремизова. Оценивая этих литераторов с марксистских позиций, он одновременно писал, что свою задачу - анализ социальных процессов на глубоком молекулярном уровне, они выполняют.
Про Есенина Горбов писал, что тот сыграл положительную роль, потому что достаточно глубоко и бескомпромиссно показал определённый социальный тип – крестьянского люмпена в городе, воплотил это явление в литературе и, тем самым, в какой-то степени закрыл или ограничил его, поставил некий художественный предел.

Про Цветаеву Горбов тоже упоминал часто, в конце 20-х он написал, что она «всю жизнь развивается как поэт, но не развивается как человек».

Лежнев

Ярким литературным критиком, представлявшим группу «Перевал», стал Абрам Захарович Лежнев (1883—1938). Критику Лежнев считал серьезной силой в литературной жизни 1920-х годов. Не случайно он выступал во многих литературно-критических жанрах: подводил итоги первых послереволюционных лет в литературе («Художественная литература революционного 10-летия»), использовал форму литературно-критического диалога («Левое искусство и его социальный смысл», «Разговор в сердцах»), преуспел в жанре литературного портрета («Леонид Леонов», «Борис Пастернак», «И. Бабель», «Э. Багрицкий» и др.). Стиль Лежнева-критика насыщен образными средствами, современный текст нередко анализируется в ассоциативном ряду с классическим произведением.

Литературно-критические статьи начал писать в 1922 г. С 1924 г. регулярно публиковался в «Правде», журналах «Прожектор», «Печать и революция», «Новый мир», «Красная новь», «Спутник коммуниста» и др. В 1926 г. в издательстве «Круг» вышла его первая книга — «Вопросы литературы и критики». Первым поставил под сомнение авторство Шолохова «Тихий дон»

Основные мысли по поводу развития искусства:

Выступал за «органическое искусство», в котором «слитны идеология и эстетический момент», против отрицания «учительской» роли искусства и против теории «социального заказа».

Не принимал Лежнев и идей пролеткультовцев: "Если производство вещей обусловливается одними только требованиями целесообразности, данными науки и техники, то для приложения специфических методов искусства не остается места... Уничтожение искусства -...необходимое следствие из теорий "производственного искусства ".

Вслед за Плехановым Лежнев считал, что чем точнее, глубже, правдивее изображена действительность в художественном произведении, тем больше увидит в ней критика; объективность анализа выведет ее к анализу самой действительности и придаст ее работе не поверхностную, но органическую, глубинную публицистичность.

Анализируя "кризис поэзии", Лежнев видел его причины в явлениях разного плана.

Еще в 1926 году, в статье "О современной критике", Лежнев заметил, что литературе мешает "засилье кружковщины".

В 1930-е годы Лежнев уйдет в академическое литературоведение, и одна из его монографий «Проза Пушкина» (1937) будет неоднократно переиздаваться. Однако не литературоведение было главной страстью Лежнева. Больше всего он интересовался живой литературной современностью в её полемических контекстах. Лежнев писал: «Критика не покрывается литературоведением, потому что ее задачи шире: она не только исследует, но и сама активно участвует в построении искусства, выдвигая определенные общественные требования и связанные с ними стилевые установки <•> критика отличается от литературоведения не тем, что она не наука, а тем, что ее функции разнообразнее: она и изучает, и созидает. Вернее, должна изучать и созидать. На

деле она часто не, делает ни того, ни другого. Зато она и платится равнодушием читателя»

1. Горький — публицист.

Дата добавления: 2015-09-05