Глава 17. Первый месяц зимы выдался неожиданно холодным: кристально чистый воздух

Зима

Первый месяц зимы выдался неожиданно холодным: кристально чистый воздух, пахнущий снегом и свежестью, казалось, дрожал вокруг необычайно низко опустившихся парящих скал, а вода, неохотно капающая вниз, замирала над головами жителей столицы переливающимися искрами, как бы раздумывая, стоит ли ей падать на неприветливо-темную землю. Мир казался хрупким и волшебно-прекрасным.

Но Тому было некогда наслаждаться этими красотами – он все время проводил со своим мужем и маленькой дочкой. Едва Билл пришел в себя, как сразу же попросил, чтобы ему принесли ребенка и еду для Ио, который не ел к тому времени уже четыре дня.

Том сначала принес большой таз мяса, сетуя, что мантикор ужасный упрямец и не ел ничего из того, что ему приносили, хотя у него от голода уже ввалились бока. Билл лишь улыбался, глядя, как его кошка жадно поглощает еду. Наевшись, Ио принялся с интересом разглядывать Агату: уложенная на кровать рядом с Сурмом, она недовольно сучила ножками и хмурила маленькие бровки. Крылатая кошка следила за ней своими рыжими, умными глазами, слегка склонив голову набок.

Девочка была совсем крошечная, и Билл влюбился в нее с первого взгляда. Он разглядывал ее ручки с маленькими пальчиками, так и норовящими схватить что-нибудь в неожиданно крепкий кулачок, и внутри Сурма просыпалась радость, больше похожая на ликование.

Том лег на кровать, обнимая Сурма, со спины и тихо прошептал:

- Спасибо.

- Ты расстроен, что у нас девочка? – виновато спросил Билл. Он чувствовал себя немного не в свое тарелке, ведь муж так мечтал о наследнике, а он так подвел его. Билл волновался, что уже будучи такой маленькой, его девочка окажется никому ненужной, также как и он был совсем не нужен своей семье.

- Какая глупость, я самый счастливый человек на свете.

- Это все я виноват, - прижимая к себе малышку, вздохнул Билл. – Говорят, что Сурм не должен получать удовольствие, тогда рождается мальчик. И просто не думал, что это правда.

- Какой бред! - Том засмеялся, еще крепче обнимая Билла, он лихорадочно искал, способ переубедить занявшегося самоедством супруга. – Вот, например, Шелдон, - наконец, нашелся он. – неужели ты думаешь, что он не получает удовольствия в постели? А у них с Георгом уже два карапуза. – Том развернул Билла на спину и легонько чмокнул в губы. - И у нас еще будут дети.

Сурму показалось, что у него внутри что-то оборвалось от этих слов. Видя, как побледнел его муж, Том засуетился, укладывая его поудобнее и собираясь забрать Агату.

- Нет, оставь ее со мной еще, пожалуйста, - попросил Билл, - и сам останься, хотя бы пока я не усну.

- Хорошо, - легко согласился Том, ложась в этот раз с другой стороны и загораживая ребенка от любопытных глаз Ио. Сурм тут же положил голову мужу на плечо и подтянул сонную Агату поближе. Мантикор недовольно завозился, пытаясь перегнуться через Тома и опять увидеть ребенка.

- Знаешь, - спустя какое-то время заговорил Билл. – хоть это и странно. Но я скучаю по ней каждую минуту. Она все время была внутри, а теперь ее как будто забрали, и я не чувствую себя больше целым.

- Хочешь, я поставлю колыбельку в этой комнате? – немного подумав, предложил Том. – Только я боюсь, что она не даст тебе спать спокойно, а тебе нужно много спать, чтобы поправится.

Но Сурм не ответил ему – он уже спал, удобно устроив голову на плече Тома и прижав к себе своего ребенка.

Билл поправлялся медленно, он устал лежать, но сил едва хватало, чтобы раз в день выйти на террасу, накормить мантикора и посидеть немного в кресле, больше похожем на огромное гнездо, куда он забирался с ногами и укрывался большим теплым пледом. Ему хотелось летать, в те немногие минуты, которые он проводил на террасе дома, он смотрел только вверх, поражаясь прозрачности искрящегося над головой неба. Как давно он не сидел на спине у своей кошки, не купался в свежести ветра, не слушал свист движения в ушах.

Он часто брал с собой малышку и держал ее на своих руках. Агата была радостью Билла, она казалась ему самой красивой, умной и потрясающей малышкой на свете. Особенно ему нравилось кормить ее и наблюдать, как ее голубые глазки становятся совсем сонными и потихоньку закрываются под тяжестью сна, а пухлые маленькие губки, плотно обхватывающие соску потихоньку замедляют свои жадные движения. Девочка была очень спокойной, почти все время спала, а плакала и куксилась только если хотела есть. Ей с лихвой хватало внимания многочисленных нянек и пап, которые спускали ее с рук только, чтобы поспать.

Отношения с Томом были приятно-спокойными. Как только муж приходил домой, он сразу шел к Сурму в спальню. Они вместе занимались маленькой дочкой, смеялись и переговаривались. Но подспудно, за этой завесой счастья скрывался страх. Билл боялся того времени, когда совершенно поправится. Сейчас Том даже не заикался о близости, но уже вторую неделю спал с Биллом в одной постели. И Сурм понимал, что долго так не может продолжаться. Они с Томом живые люди, и, в конце концов, Билл хотел того же. Он истосковался по близости с мужем, ему хотелось прикоснуться не просто ласково и невинно, а нежно и страстно так, чтобы по телу пробежала дрожь желания, а внизу живота потянуло сладко и жарко.

Они почему-то совсем не обсуждали эту тему, и обоюдным молчанием сделали ее как будто запретной.

В день Благодарения Богов Том решил не посещать традиционного бала во дворце Анклава, он остался с мужем. Взяв с собой Агату, оба устроились в огромном кресле на террасе, откуда и наблюдали ежегодное затмение. Было что-то интимное в том, чтобы встречать затмения втроем: Биллу казалось, что они одни во всей вселенной, светящейся и волшебной. Им было тепло и уютно в объятиях друг друга, время от времени они целовались и передавали друг другу своего ребенка.

И в тот момент, когда красная звезда совершенно закрыла собой белую, земля вокруг вспыхнула и засветилась, белые прозрачные лучи холодным сиянием осветили все вокруг. Супругам показалось, что их со всех сторон объяло свечение.

Они какое-то время просто смотрели друг на друга в немом восторге, а потом Том повернулся и принялся целовать Билла глубоко и страстно, сильно прижимая к себе, его руки под пледом скользнули вниз под рубашку Сурма, лаская нежную кожу. Юноша же так сильно сжал малышку, которую держал на руках, что она, возмущенная таким обращением, недовольно захныкала.

Непутевые родители неохотно оторвались друг от друга и принялись успокаивать Агату, когда девочка, наконец, затихла и мирно засопела, Том поднял глаза на Билла и тихо сказал:

- Я люблю вас очень сильно, так что даже, кажется, задыхаюсь.

- Я тоже люблю тебя. – улыбнулся Билл, поудобнее устраиваясь в теплых объятьях мужа.

Они редко говорили это друг другу, возможно, потому, что и так знали и чувствовали, и им не было надобности подтверждать это и словами. Но сейчас был как раз тот момент, когда казалось, что все меняется, в том числе и их отношения, и оба ощущали некоторую неуверенность и шаткость, как будто были вынуждены заново познавать друг друга.

Билл оказался совсем не готов стать родителем, у него в голове не укладывалось, что он теперь не только муж Тома, но и отец их маленькой дочки. Сурм воспринимал Агату, как продолжение себя, и заботился о ней из какого-то странного желания защитить и уберечь ее, просто потому, что это маленькое, беззащитное создание полностью зависело от его заботы. В его душе поселилось какое-то постоянное беспокойство, и если Агата была не с ним, его не оставляли мысли о ней ни на минуту, ему все казалось, что в его отсутствие с ней может что-то случиться: кто-то неправильно положит ее, или неправильно возьмет, или откроет окно, а она простудится. Супружеские отношения и близость волновали Сурма только, если Том был рядом, но стоило ему уйти, как все мысли опять были обращены к Агате.

И уже под утро, оставив дочку в колыбельке, Билл укладываясь рядом с мужем подумал, что если он не хочет иметь детей, то вполне обойдется и без супружеской близости, а Том мог бы жениться второй раз, если бы он выбрал кого-то такого, как Елена, то они бы все были счастливы. Сурм сам не замечал, что этими рассуждениями разрывает себе сердце. Пытаясь мыслить рационально, он сам терзал свою душу, разрушая то нежное и хрупкое доверие, которое уже давно присутствовало в их с Томом отношениях.

Том, чувствуя, что муж отдаляется от него, наоборот стремился оказаться хотя бы физически ближе. И едва Билл устроился под одеялом, придвинулся и обнял его. Мужчина принялся целовать висок и нежное ушко, пробираясь руками под ночную сорочку и лаская еще чуть выпирающий живот. Билл не отвечал, а потом, вздохнув, отодвинулся. В красноватом ажурном свете, падающем от окна, неожиданно просто было озвучить все свои разумные идеи относительно их отношений и брака.

- Том, ты должен или жениться второй раз или найти себе любовницу! – усевшись так, чтобы спиной опереться на подушки, выдавил из себя Сурм.

- Первый раз такую глупость слышу! – усаживаясь рядом с мужем, проговорил Том. – Что за дурацкие мысли? Зачем мне жена или любовница, у меня же есть ты?!

- Я не могу, - затряс головой юноша, - я боюсь!

- Иди-ка сюда! – обнимая и разворачивая к себе лицом, сказал Том. – Чего ты боишься?

- А вдруг я снова забеременею? – Билл уткнулся мужу в шею и прошептал, - Я не хочу больше детей. Я не смогу еще раз. – И Сурм неожиданно даже для самого себя затрясся в истерике. Он сам не понимал, пока не озвучил, как устал носить Агату в себе и как испугался родов. Он вдруг выложил Тому все про боль и страх, и ужас, и даже одиночество, которое не прекращает мучить его с момента рождения дочери. Он рассказал все, что так терзало его в последнее время и от чего он так старательно прятался.

- Ну, что же ты, милый? Я всегда с тобой. – Том прижал к себе внезапно оказавшегося таким беззащитным мужа. – И я тоже не хочу сейчас детей, - успокаивающе поглаживая Билла по спине, признался он. – Мне кажется, что мы сможем повременить с этим. Как ты считаешь?

- Да, и ты можешь делать это с кем-нибудь другим, я не буду против, - глядя на Тома самыми светлыми и чистыми глазами, пообещал Билл.

- Ну, что еще за глупости? Ты когда-нибудь хотел заняться этим с кем-нибудь, кроме меня?

- Нет… - в некоторой заторможенности прошептал Сурм.

- А с чего ты взял, что я хочу?

Этот вопрос, действительно, поставил его в тупик, он пожал плечами, а потом, залившись краской, признался:

- Мне очень не хватает этого, я скучаю по тебе, но я понимаю, что забеременею, и не хочу этого.

- Я думаю, что мы справимся. – Том притянул к себе Билла и широко улыбнулся. – Например, мы могли бы целоваться.

У Билла отлегло от сердца, когда он понял, что муж не станет ругать его и обвинять в эгоизме и плохом поведении, как часто делал его отец.

- Как после свадьбы? –поглаживая мужа по бокам, спросил Сурм.

- Может быть и так!

Том притянул Билла ближе на грудь и впился ему в губы нежным и сладким поцелуем. Его руки принялись все выше и выше задирать рубашку Сурма, но тот неожиданно смутился:

- Я толстый, - растерянно пробормотал он. Теперь, когда он не носил ребенка, его живот казался ему самому ужасающе уродливым. Сам он сильно похудел за последний месяц, но живот никуда не делся.

- Ты чудесный, - прошептал Том, и принялся стягивать мешающую одежду. – я обожаю тебя, так бы и съел.

Он стал осыпать Билла совсем легкими, нежными поцелуями, заставляя последнего фыркать и жаловаться, что ему щекотно. Они сами не поняли, когда их шутливые ласки переросли в долгие и страстные, но оба потерялись с них, вдруг вспомнив, что они не только родители, но и любовники. И их любовная связь доставляет им массу удовольствия и наслаждения.

Сурм вытянулся вдоль тела мужа, жарко выдохнув ему в рот, когда их члены соприкоснулись. Том исступленно покрывал поцелуями нежную кожу скул, шеи, плеч, он наслаждался вкусом, с ума сводящим, сладким и возбуждающим запахом Билла, он принялся лизать и засасывать в рот его сосок, заставляя юношу крепко цепляться за плечи и выгибаться от тоненьких, пронизывающих тело молний наслаждения. Сурм всхлипывал от удовольствия, чувствуя руки мужа чутко исследующие и мнущие его плоть. Его тело, помня прошлое блаженство, охотно отзывалось на каждое прикосновение и движение. Том взял их члены в ладонь и принялся ласкать, двигая рукой вверх и вниз, потирая их друг о друга. Он хотел было отстранится, чтобы покрыть поцелуями живот и пах Билла и еще немного продлить сладкую пытку, но тот в безумном порыве прижался сильнее и впился ему в губы страстным, глубоким поцелуем.

Они одновременно пришли к финалу, хватая ртом воздух и крепко обнявшись. Том уложил Билла на спину и принялся покрывать его лицо благодарными поцелуями. Сурма всегда клонило в сон после оргазма, и этот раз был не исключением, он нежно потерся носом о щеку мужа и улыбнулся:

- Теперь придется мыться.

Его лицо было сонным и удивительно довольным, Том поцеловал его в нос и поднялся:

- Лежи, соня, я принесу полотенце.

Мужчина вернулся с полотенцем и принялся вытирать блаженно развалившегося Сурма:

- Билл, ты только не думай, что ты один. Я всегда рядом, и Ио рядом, и теперь у нас есть Агата. Ты никогда не будешь больше один.

И, свернувшись под теплым одеялом в объятиях любимого, Билл верил в это всем сердцем, ему было легко и спокойно, и на какое-то время сомнения и беспокойство оставили его.

Дата добавления: 2015-09-06