Совместный быт

Dos, tres, horas para disfrutarte
Y dos de cada siete dнas para darte
Un pasaje en la mбs bella historia de amor
Dos, tres, horas para contemplarte
Y dos de cada siete dнas para darte.
Me acomodo en un rincуn de tu corazуn

("Gente", Presuntos implicados)

Шел второй месяц пребывания молодых супругов в столице. Семья Софитов во главе с отцом семейства отдыхала в отдаленном загородном имении, а у Тома было слишком много дел, чтобы он мог уехать в из столицы до празднования Благословения Богов. До этого дня оставалось две недели, Благословение отмечалось в канун начала новой луны

У Билла тоже было много забот: и новый гардероб, и обстановка в новом доме, и новое положение в обществе.

Рауты и балы в межсезонье не проводились, но супруги с удовольствием принимали гостей дома. Сурму это безумно нравилось, он вдруг понял, что положение члена семьи одного из самых влиятельных кланов Анклава дает ему множество преимуществ. Его ежемесячное содержание вместе с деньгами, которые уходили на один только его гардероб, составляли столь непомерную сумму, что потратить ее на первый взгляд казалось невозможным. Билл купался в роскоши и внимании. Одежду ему шили на заказ, драгоценности привозили прямо домой, на кухне сбивались с ног, пытаясь выполнить все его прихоти и капризы.

Теперь с ним были вынуждены считаться, его были вынуждены уважать. Их приглашали в свои дома самые важные и богатые семейства. Билл был так поглощен светской жизнью и своим желанием показаться идеальным супругом, что не замечал, как худеет и бледнеет его муж – и что радушная улыбка на его лице давно застыла, подобно восковой маске.

К разочарованию Тома, Билл понимал идеальный брак совсем не так, как он. На предложение спать вместе его молодой муж ответил категоричным отказом, заявив, что это неприлично.

Когда Сурм с удовольствием целовал его, поначалу Тому казалось, что этого достаточно – он воспринимал поцелуи как начало, за которым последует неизбежное продолжение, ведь они оба были молоды, полны сил и желаний. Но он просчитался: Билл дарил ему скупые ласки и никогда не давал зайти дальше обычного поцелуя, зато с огромной охотой покупал украшения, наряды и организовывал пышные обеды, чтобы показать все великолепие, которым теперь обладал.

Билл готовился к выходу в свет в качестве супруга Тома скрупулезно: на балу по случаю начала новой луны они должны были явиться образцом семейного благополучия и счастья. В преддверии бала в их доме бывало большое количество знатных и важных людей, светских сплетников и просто беспардонных балагуров. Перед всеми молодые супруги разыгрывали счастливую и благополучную пару.

Вот только Том совсем не был счастлив: он и на минуту не мог остаться наедине с Биллом, который вечно был чем-то занят, и его одолевала тоска. Изначально он думал, Биллу необходимо время, чтобы освоится и привыкнуть, но чем дальше, тем более натянутым и поверхностным становилось их общение. В конце концов, Том решил, что необходимо поговорить с Сурмом на тему супружеских отношений. Он не оставлял надежды, что Билл просто запутался и не знает, как проявить свое расположение.

Но его ждал неприятный сюрприз: Сурм, смущаясь и краснея, заявил, что от супружеских отношений бывают дети, а он бы не хотел так быстро обзавестись ребенком. Кроме всего прочего, ему необходимо сперва привыкнуть к Тому, ведь они не любят друг друга, поэтому ему нужно больше времени, чтобы смириться с неизбежностью интимной близости в браке. Да и вообще, наверное, им стоит заниматься этим, только чтобы произвести на свет наследника, а для удовольствия Тому благоразумно было бы найти любовницу, ведь именно так поступают заботливые мужья в светском обществе!

Молодой мужчина был ошарашен такими взглядами супруга, до этого мгновения он свято верил, что Билл не воспринимает их брак только как мероприятие, имеющее своей целью достижение уважения в обществе и рождение детей.

Тому было больно и обидно, ведь его молодой супруг не находил зазорным иметь романтические отношения с проходимцем Санко, но, казалось, даже и не воспринимал своего мужа в качестве объекта любви.

Билл же боялся опять дать волю эмоциям. Ему казалось странным, что Том занимает все больше и больше места в его мыслях и сердце, а поцелуи… Ох, эти поцелуи, которые муж дарил ему с такой охотой каждый вечер, поднимающие теплую волну внизу живота, жгущие огнем, заставляющие голову кружиться, а все разумные мысли исчезать. Его пугало, что он думает о Томе больше, чем о Штефане когда-либо; Билл не мог контролировать бесконечный поток назойливых мыслей и чувств, обитающих в его голове и связанных с Томом. И он предпочитал отвлекаться, планируя вечеринки и обеды, заказывая одежду и ругаясь с поварами и декораторами.

Лишь однажды муж смутил его: как-то вечером их обычный поцелуй затянулся, и ласки стали более откровенными. Том вытащил рубашку из его брюк и скользнул руками по спине, даря тепло и множество непонятных ощущений, от которых внизу живота сводило, а в груди заканчивался воздух. Он спросил Билла, могли бы они стать ближе, и не хочет ли тот, чтобы спальня Тома стала общей. Сурм был не готов к этому, о чем и попытался рассказать мужу. Не то чтобы ему не нравились прикосновения и поглаживания… Но желания познать большего точно не было.

При этом Сурм прекрасно осознавал, что лишать мужа супружеской близости крайне несправедливо, поэтому решил, будет правильным позволить ему иметь любовницу. У отца Билла было множество любовниц, все знали об этом, и ни один из супругов не возражал. Однако Том повел себя странно: вместо благодарности он почему-то обиделся и перестал целовать его вообще. Билл скучал по этим поцелуям и вечерами сидел до последнего в их общей гостиной, надеясь, что Том все же придет и хотя бы поговорит с ним, как это случалось ранее.

Но похоже, для Тома супружеские отношения могли быть близкими только в спальне и только тогда о них стоило говорить. Билл опять чувствовал себя одиноким и покинутым. Призрак дружбы и понимания лишь помаячил перед ним и исчез в круговороте повседневной жизни.

Близилось время одного из самых почитаемых праздников в году - дня Благословения Богов, в праздничную ночь красная луна не покидала небосвода, и ровно в полночь затмевала собой белую. И тогда земля начинала светиться, блестеть и переливаться. Особенно прекрасным это зрелище было в Сартре: горный город как будто вспыхивал изнутри, мириады лучей пронзали воздух вокруг, а парящие скалы становились огромными звездами. Это явление длилось не больше десяти-пятнадцати минут, и было завораживающе-прекрасно.

В эту ночь двери дворца Анклава распахнулись для знати, здесь были все богатые и влиятельные люди планеты, среди них блистал Билл. Вряд ли кто-то видел создание прекрасней и изящней: одетый в черный, украшенный вычурными драгоценностями костюм, подчеркивающий его стройность и изящность, с жирно подведенными блестящими глазами, длинными, небрежно растрепанными волосами, он был великолепен. Рядом с ним был его высокий, строго одетый муж, о котором в тайне мечтали все красавицы на этом балу. Многие из присутствующих с завистью смотрели на красивую пару.

Но были и те, кто искренне радовался за новобрачных, отмечая, насколько хорошо они смотрятся друг с другом. Одним из таких доброжелателей был Георг, вернувшийся в столицу только на праздник и успевший изрядно соскучиться по своему закадычному другу, которого не видел со дня их с Биллом свадьбы. Едва закончилась официальная часть, как Листинг нашел в толпе Тома. Они смешливо переговаривались и обсуждали последние светские сплетни и новости, когда Георг заметил, что его друг втихаря поглядывает на своего мужа, веселящегося в кругу модниц и повес.

- Я вижу, твой брак, оправдывает самые смелые ожидания? – шутливо начал он. – Вы женаты уже три месяца, а ты так смотришь на него, как будто хочешь съесть! – Георг по-дружески хлопнул Тома по плечу, но заметив, что тот не поднимает глаз от стакана, который нервно вертит в руках, насторожился – ужасная догадка кольнула его сердце. – О Боги, - пораженно прошептал он. - Вы еще не спали.

Георг не спрашивал, он утверждал, удивленно переводя взгляд со смущенного Тома на весело смеющегося в углу залы Билла и обратно.

- Он предложил мне найти любовницу, если я не хочу второй раз жениться, – горько сознался Том. – Он считает это благоразумным, потому что не хочет сейчас детей.

Георг всегда знал, что со стороны Билла любовью к Тому и не пахло, но Софит был так увлечен этим лохматым невоспитанным мальчишкой, что у Листинга не возникало даже мысли указать другу на это. Он был уверен, что как только Билл разглядит, как ему повезло, как Том любит его, то все сразу встанет на свои места. Ведь они были такой замечательной парой, будто созданной друг для друга: Тому необходимо было заботиться о ком-то, а Билл казался ужасно одиноким и нуждающимся в этой заботе. Георг был возмущен пренебрежением Сурма к мужу: на балу тот не уделял ни ему, ни его родственникам должного внимания, предпочитая им общество молодых бездельников. И как только выпала возможность, он направился в сторону вредного мальчишки, собираясь вмешаться и вправить ему мозги.

- Том сегодня что-то не танцует, - перешел он в наступление после обычных слов приветствия.

- Том не танцует в последнее время, - важно ответил Билл, в полной мере ощущая себя супругом и самым близким Тому человеком. - Он говорит, что у него нет настроения.

- От чего же он так несчастлив? – прищурился зеленоглазый мужчина и, увидев, что Сурм пожал плечами, иронично выгнув бровь, предположил. – Возможно, он был бы счастливее, если бы ты пустил его в свою постель?

Билл вспыхнул: он не думал, что Том может разболтать кому-то подробности их отсутствующей интимной жизни.

- Я думаю, что это только наше дело, - с неожиданным высокомерием и напыщенностью ответил он, отворачиваясь.

Он был полон гнева, когда направился через зал к своему болтливому супругу.

- Как ты мог? – злобно зашипел Сурм, налетев на Тома, дергая его за рукав и всем своим видом выражая негодование. – Ты сказал Георгу, что мы не спим вместе? – к его удивлению, муж смутился, опустил глаза и тихо сказал:

- Он сам догадался.

На Билла будто вылили ведро ледяной воды, он торопливо оглядел зал, заполненный людьми, и облизал враз пересохшие губы, в груди все сжалось, он снова почувствовал себя маленьким и жалким.

Это было ужасно, ведь если Георг заметил, что его муж несчастен, то, вероятно, и другие люди знали, что их брак фальшивка, и Том терпел его только из жалости.

Билл уже понял, Софит – завидная партия, и видел, что многие мечтают занять место подле него. Его муж, определенно, заслуживал лучшего, чем красивый, но равнодушный спутник, несколько поцелуев и отлично организованный банкет. У его мужа мог быть полноценный брак, о котором тот так мечтал, кто-то другой уже мог бы надеть белые одежды, вынашивая его ребенка, кто-то другой делил бы с ним не только его богатство и влияние, но и жизнь.

Билл кое-как дождался утра, когда они смогли поехать домой. В карете супруги, смущенные произошедшим на балу, молчали и старались лишний раз не смотреть друг на друга.

Однако умывшись и переодевшись ко сну, Сурм был намерен исправить сложившуюся ситуацию. Ему было очень страшно, и он совсем не хотел физической близости, более того, он с трудом представлял себе, как это все должно происходить, но он был полон решимости сделать приятное мужу. Билл был уверен, что сможет потерпеть одну ночь, ведь как-то же делали это другие: на балу было множество пар, и оба супруга были живы. Он просто закроет глаза и потерпит, раз Том этого хочет.

На трясущихся ногах Сурм вошел в спальню мужа, тот уже лежал в постели и повернулся на звук. Билл сел на самый краешек кровати и, теребя оторочку халата, промямлил:

- Мы можем сделать это, если ты хочешь.

- Не думаю, что это хорошая идея. – устало проговорил Том, садясь.

- Но я хочу стать тебе настоящим мужем, хочу, чтобы ты был счастлив, – растерянно прошептал юноша. – Ведь тебе нравилось целовать меня…

- А тебе?

Билл весь покрылся краской и, опустив голову, кивнул:

- Очень.

Том с облегчением улыбнулся и, обняв Билла, притянул к себе. Он принялся гладить худую спинку и целовать свое сокровище. Обычно юноша терял голову от поцелуев и ласковых поглаживаний, но не сегодня – он изо всех сил старался расслабиться, как просил его муж, но зная, чем закончатся все эти поцелуи, едва не дрожал от страха. Том стянул с него халат и, перевернувшись, навис сверху, упираясь членом прямо в бедро Билла, и тот закрыл глаза, стараясь думать о чем угодно, только не о том, как эта огромная штука поместится в нем.

Билл весь сжался, от ужаса он не мог даже просто вдохнуть воздух в легкие. О том, чтобы наслаждаться ласками, и речи не шло – он еле сдерживал слезы отчаяния.

- Билл, - вдруг раздался голос Тома. – Посмотри на меня, - Сурм неохотно открыл блестящие от непролитых слез глаза и поднял их на мужа. – Перестань, - неожиданно ласково прошептал Том. – Я не сделаю ничего такого, от чего тебе будет больно или появятся дети. Мы просто будем целоваться. Тебе же нравится целоваться? – и, получив утвердительный кивок, мягко добавил. – Просто доверься мне, обещаю, будет приятно.

Том перевернулся на бок, укладывая юношу рядом, давая ему больше свободы. Поглаживая ладонью вдоль позвоночника, опьяненный необычной податливостью, мягкостью и страстью, он целовал все откровеннее и прижимался сильнее.

- Поцелуй меня сам, покажи, как тебе нравится, - горячо прошептал он прямо в губы Сурму.

И Билл показал. Сам удивляясь своей смелости, он принялся целовать припухшие губы своего мужа, обнимая его сильнее и потираясь всем телом. Страх ушел, освободив место теплу и мягкому, робкому желанию, которое распространялось по всему телу, следуя за руками Тома, невесомо поглаживающими, а иногда ласково сжимающими.

Сурм совершенно расслабился, он обнимал своего мужа и с наслаждением прижимался к его горячему обнаженному телу. Когда Том скользнул губами на шею, а затем и ниже, вылизывая ключицы, Биллу и в голову не пришло возражать, но он забился, как рыба, вытащенная из воды, едва ладонь супруга проследовала ниже и легла на его проснувшийся член.

- Тшш, - Том обжег дыханием аккуратное ушко. – Позволь мне…

У Билла в любом случае не было сил сопротивляться: смущение явно проигрывало желанию, ведь рука Тома умело поглаживала и сжимала, двигаясь вверх и вниз, заставляя неконтролируемо толкаться и выгибаться навстречу.

Софит старался не сорваться и не напугать Билла, хотя сдерживать себя было очень сложно - он вообще не знал, как еще не сошел с ума. Его изящный муж был просто создан для ласки: пухлые сладкие губы, которые всегда хотелось целовать, нежная, шелковистая кожа, которую было так приятно гладить, упругие маленькие ягодицы, которые Том мечтал сжимать и мять, длинные ноги, которыми Сурм, забываясь, обхватывал его – все в его теле было создано для любви. И Том задыхался от страсти и нежности, которые рождались в нем от неумелых и робких прикосновений Билла, хватающегося за него.

Тот метался по кровати, едва ли понимая, что с ним происходит и к чему он так стремиться. Сурм даже не думал о том, что ласки необходимо возвращать, что рядом муж, который смотрит на него... Ему одновременно хотелось и не хотелось избавиться от напряжения, тянущей тяжестью накапливавшегося внутри и пульсировавшего, грозясь вырваться наружу, сметая все на своем пути.

Первый в жизни Билла оргазм был быстрым и душным. Он схватился за Тома, как за единственную опору в этом слепящем, неконтролируемом круговороте. Сурм с трудом дышал, уткнувшись мужу в изгиб плеча, содрогаясь всем телом и выплескивая прозрачную вязкую жидкость.

Это было так интимно, даже запретно, что юноша боялся поднять глаза – он еще помнил реакцию Тома на первый поцелуй и боялся, что мужу не понравится то, как он повел себя. Но тот долго гладил его и целовал в висок и за ушком, перед тем как отправиться в ванную, чтобы избавится от собственного нестерпимого напряжения и взять полотенце для Билла.

Когда Том вернулся, он застал юношу тихонечко плачущим в подушку.

- Что случилось?

- Я ничего не умею, я ужасный муж, - зажмурившись и закрывая лицо руками, прошептал Сурм.

- Билл, если бы ты умел что-либо из этого, я бы тебя убил, – со всей серьезностью, на какую был способен сейчас, проговорил Том. – Не плачь.

- Они все знают, что я никудышный муж и что мы не спим вместе, а я так хотел, чтобы все было идеально, чтобы ты гордился мной, - продолжал причитать юноша.

- Я горжусь. У меня самый красивый, добрый и милый муж на свете, – мужчина принялся аккуратно вытирать Сурма мокрым полотенцем, вгоняя его в краску. – И никто ничего не знает. Да, Георг догадался, но мы дружим с детства и никогда не умели хранить секретов друг от друга. И я подумал, - после непродолжительной паузы продолжил Том, - что теперь ты мог бы спать со мной.

- Спасибо, - тихо прошептал Билл, удобно укладываясь на подушке.

- За что? – улыбнулся Том.

- За то, что не стал делать этого со мной сегодня.

- Я никогда не сделаю того, чего ты не хочешь, - нежно проводя тыльной стороной руки по скуле Сурма, проговорил Том. – Тебе просто надо не молчать, а говорить мне об этом, я же не всегда смогу догадаться.

Он затушил все сгустки света, прежде чем улечься на кровать и начать прислушиваться к дыханию мужа.

- Том… - неуверенно раздалось в темноте. - Если я теперь буду спать с тобой, может, тебе и не нужна будет любовница?

- Определенно, нет, – стараясь не рассмеяться, уверено произнес Софит.

Билл подвинулся ближе и благодарно обнял своего мужа. Они засыпали рядом, наслаждаясь теплом друг друга, как в домике на парящей скале – целую вечность назад.

Пусть их брак не был идеальным, не таким, как оба представляли, пусть их сердца хотели любви, а разум, помня недавнюю боль, противился сильным чувствам, но в этот час они учились прислушиваться друг к другу, уважать и ценить. И, засыпая рядышком, каждый из них был по-своему счастлив и рад этому неидеальному браку.

Дата добавления: 2015-09-06