Глава 30. — Какой кошмар — Малфой, конечно же, совсем не оценил красно-золотое убранство

— Какой кошмар… — Малфой, конечно же, совсем не оценил красно-золотое убранство гостиной, над которым потрудились друзья на пару с Кричером. — Гриффиндор даже здесь.

— Это не Гриффиндор, — ухмыльнулся я, с дивана наблюдая за тем, как Драко вылезает из камина и озирается. — Это цвета Рождества. Через три дня праздник, если ты не знал.

— Я так смотрю, ты тут уже начал отмечать, — он демонстративно обвел взглядом стол, с которого Кричер пока что не торопился убирать, задержался на полупустых бутылках из-под вина, медовухи и виски. — Едва выписался из Мунго, как снова хочешь туда загреметь, на этот раз с алкогольным отравлением?

— Иди сюда.

На удивление, Драко даже не стал спорить. Приблизившись к дивану, он навис надо мной, руками упираясь в спинку, и наклонился, безошибочно отыскивая мои губы. Я потянул носом, с наслаждением вдыхая знакомый запах чуть горьковатого парфюма, и с готовностью ответил на поцелуй, едва не поддавшись соблазну дернуть за отвороты рубашки и опрокинуть Малфоя на себя. Вместо этого я просто положил руку ему на затылок, зарываясь пальцами в мягкие волосы.

Мы виделись совсем недавно, днем — не лично, конечно, а через зеркала, буквально за полчаса до моей выписки, да и пока я лежал в Мунго, Драко приходил ко мне едва ли не через день, — но только сейчас я понял, насколько урезанными, неполноценными, торопливыми были эти короткие встречи. Самое большее, что мы позволяли друг другу в больнице — сдержанные, сухие поцелуи, да и то с постоянной оглядкой, ощущая себя какими-то преступниками. Сначала игра в шпионов забавляла, но очень быстро стала утомлять: я не привык лгать, изворачиваться, скрываться даже от самых близких друзей. И если за пределами больницы совмещать обе стороны моей жизни, открытую и тайную, было довольно легко, то в Мунго это оказалось тяжелой задачей.

Не знаю, что думал по этому поводу сам Драко, вынужденный приходить ко мне в своем облике неизменно ночью, обязательно под мантией-невидимкой, чтобы ни в коем случае не попасться никому на глаза — но я чувствовал себя во всей этой ситуации на редкость неуютно. Как будто наши встречи и эти странные, но как-то все-таки сложившиеся отношения — нечто постыдное, отвратительное, такое, о чем не говорят в приличном обществе и тем более не демонстрируют на людях.

И, как знать, когда Драко надоест играть в эту игру в прятки, разрываясь между не двумя даже, а тремя жизнями?.. От мысли, что ему однажды это все может надоесть, по спине скользнул неприятный холодок.

— Поттер, ты вообще здесь? — спросил Малфой, разрывая поцелуй. — О чем задумался?

— Да так… неважно, — я тряхнул головой. — Все в порядке.

— Ты уверен?..

Я не ответил, совершенно бесцеремонно начав расстегивать его рубашку.

— Я скучал.

— Мы же недавно виделись, — Драко не отставал, с такой торопливостью освобождая и меня, и себя от одежды, что не оставалось сомнений — скучал не я один. — И, кстати, если бы твои гости решили остаться подольше и…

— Знаю, ты бы психанул и никуда не пошел, — пробормотал я, нащупывая палочку. — Извини.

— Что ты…

Договорить он уже не успел — я аппарировал вместе с Драко в спальню, ухитрившись попасть даже прямо на кровать, и дальше нам стало совсем не до разговоров.

Но мысли не ушли окончательно — и вернулись позже, когда мы уже лежали, утомленные и успокоившиеся, а сизый сигаретный дым витал где-то под потолком. И Драко, кажется, понемногу начал проваливаться в сон, одну руку положив мне на грудь, а второй обнимая подушку.

— Какие планы на Рождество? — спросил я, закуривая еще одну сигарету.

Драко чуть приподнял голову, посмотрел на меня сонными глазами.

— Я думал, мы закрыли эту тему, — сказал он. — Меня пригласил Нотт, у него в поместье будет прием в честь Рождества и…

— Понятно, — я стряхнул пепел и, чуть поколебавшись, раздавил едва раскуренную сигарету в пепельнице. — Я думал, что ты поменял своё мнение.

— Вот только не начинай снова зудеть, Поттер! — раздраженно буркнул Драко, садясь в кровати и сбрасывая с себя сонливость. — Я с тобой встречаюсь не для того, чтобы выслушивать занудные лекции и перенимать твой жизненный опыт. Сколько раз мне надо повторить тебе, чтобы ты не лез не в свое дело?

— Я просто спросил, — примирительно произнес я и хотел обнять Драко, но он отпихнул меня и потянулся к своему портсигару.

— Ты не просто спросил, Поттер. Ты пытаешься навязать мне свою точку зрения и втащить меня в свой мир, не понимая, что мне неплохо и в том, в котором я живу. То, что мы… общаемся, не дает тебе никаких прав мне указывать, и мне казалось, ты это понял, но с бараньим упорством снова и снова пытаешься что-то доказать. И тебя не устраивают полутона — тебе нужно, чтобы я сразу, целиком и полностью разделил все твои взгляды. Откуда эта упертость, а, Поттер? Давно тебя никто не пытался в чем-нибудь убедить? Интересно узнать, насколько далеко ты посылал тех, кто хотел это сделать.

— Я не хочу тебе ничего навязывать.

— Однако у тебя отлично получается! И еще ты совершенно не умеешь ждать, и при любой возможности стараешься залезть в душу, даже если тебя попросили потерпеть!

— Эй, я ничего такого не говорил! — запротестовал я, но Малфоя уже было не остановить.

— Ты подразумевал. Поднимайся! — скомандовал Драко, торопливо докурив сигарету и отбросив одеяло. — Пойдем, я тебе кое-что покажу.

— Может быть, отложим на потом? — я с сомнением посмотрел на часы, стрелки которых замерли на полуночи. — Я все понимаю и…

— Да ни черта ты не понимаешь, иначе бы не лез постоянно со своими разговорами, — рявкнул Драко и совсем по-хозяйски принялся копаться в моем шкафу. Швырнув на кровать мои же джинсы, свитер и белье, он, как был, обнаженный вышел из комнаты, и я услышал, как он спускается по лестнице.

Минут через десять, когда я спустился в гостиную, Драко уже был полностью одет, и в ожидании меня бесцеремонно таскал из вазочки орехи, выбирая исключительно миндаль.

— Куртку взял? — не оборачиваясь, спросил он.

— Взял, — я призвал манящими чарами куртку и набросил поверх рубашки. — И куда ты тащишь меня посреди ночи?

Вместо ответа Драко обнял меня, попросил расслабиться, и желудок взмыл к горлу, когда мы аппарировали.

* * *

— Ты что, притащил меня в мэнор? — изумился я, разглядывая живую изгородь и массивные кованые ворота.

— Ага, — спокойно отозвался Драко, взмахом палочки открывая проход. — Можно было бы и через камин, но ты их, насколько я помню, терпеть не можешь. Да и прогуляться не помешает.

— И зачем мы здесь?

— Чтобы раз и навсегда покончить со всеми глупыми вопросами и разговорами о магглах, полукровках и моем ужасном поведении, — осклабился Драко. — Идем.

— Я вообще совсем не об этом собирался поговорить! — возмутился я, когда мы уже шли по усыпанной гравием дорожке. Аккуратно подстриженные тисы темнели по обе стороны, где-то вдалеке слышалось приглушенное журчание фонтана. — А где павлины?

— В оранжерее, зимой для них слишком холодно… Так о чем же?

— Уже ни о чем.

— Поттер, ты прямо как девица — то хочу, то не хочу. Определись уже.

— Не переживай, тебя я пока еще всегда хочу, — раздраженно и совсем не думая, что говорю, брякнул я. Драко расхохотался.

— Кто бы мог подумать, Поттер, что ты когда-нибудь станешь так огрызаться. Даже мило немного. И что значит — “пока”? Ты намерен умереть? Исчезнуть? Стать импотентом? Или, может быть, евнухом?

— Пока все это еще продолжается, — опять не думая, не анализируя. Просто потому, что сорвалось с губ — вместе с невысказанными страхом и сомнениями.

— О, — только и сказал Драко.

Остаток пути до высокого крыльца мы проделали молча. Я чувствовал себя идиотом, не умеющим держать язык за зубами, и Малфой, судя по всему, разделял мою точку зрения. Лицо у него было странно серьезным и даже каким-то угрюмым.

Заговорил Драко, только когда мы поднялись по ступеням и остановились перед запертой дверью, ведущей внутрь огромного каменного дома.

— Ты хотел бы, чтобы все закончилось? — тускло спросил Малфой, не торопясь вытаскивать ключ.

Я глубоко вздохнул, чувствуя, как стылый ночной воздух заполняет легкие.

— Ты сам знаешь, что когда-нибудь это произойдет. Роду Малфоев нужен наследник.

— И?

— Ты женишься. Может быть, через год, может быть, через пять, десять лет — но это произойдет, — я сам удивлялся тому, как смело заглядываю вперед. — Да о чем я говорю, какой год, какие пять лет… Может, мы рассоримся уже через три дня, или тебе самому просто надоест спать с мальчиком-который-выжил, и ты найдешь себе новое увлечение?

— Вот как, значит, — проронил Драко. — Увлечение, говоришь? Увлечение?! Поттер, ты идиот! Ты самый идиотский кретин из всех, кого я знаю!

Из его рта вырывались белые облачка пара, волосы растрепались, глаза, всегда почти бесцветные, налились темнотой и яростно сверкали. Глядя на возмущенного, разозленного Малфоя, я вдруг ощутил непреодолимую, жгучую потребность заключить его в объятия, прижать к массивной входной двери и целовать — везде, куда только мог дотянуться, не обращая внимания на протестующие вопли и попытки меня отпихнуть.

— Ты не представляешь… что делаешь со мной… — задыхаясь, бормотал я в перерывах между поцелуями. — Черт возьми, я никогда не думал… что так… что с кем-нибудь будет… но, Малфой… ты… я знаю, что ты обо всем этом думаешь… я дурак, бегаю за тобой, надоел… или надоем…

Я понимал, что у меня уже сносит крышу. Что я бездумно, ненормально откровенничаю с человеком, которого почти не знаю, чьи цели и чье отношение для меня до сих пор загадка. Что я буквально признаюсь и самому себе, и ему — я боюсь, что все это может закончиться, рассыпаться, расколоться на части. Боюсь, что в один прекрасный день он просто сбежит, или что все наши встречи, взгляды, оброненные слова — на самом деле притворство, ужимки слизеринского гаденыша, что он просто хотел посмеяться, воспользоваться доверчивым и влюбчивым национальным героем Гарри Джеймсом Поттером.

Когда, почему обычный секс стал чем-то большим? Как Малфой, незаметно и неслышно, вполз под кожу, заразил кровь и душу? Тихо, словно змея, влез в голову, заполонил собой не только мысли — всю жизнь? И при этом — почти ничего не рассказывая о себе, не впуская, заставляя бесконечно колотиться лбом о высокую и ужасно толстую кирпичную стену, возведенную между ним и всем остальным миром.

— По-о-оттер… — простонал Драко, когда я оторвался от его губ и припал к шее, скользя по ней к уху, целуя мочку, осторожно проводя языком по ушной раковине. — Ну что мне еще сделать, чтобы ты поверил… купить тебе дворец? Свозить на Мальдивы? Карибы? В Австралию? Подарить золотые часы с бриллиантами?

— Не все в жизни меряется деньгами, Малфой, — прошептал я ему прямо в ухо, и почувствовал, как сжалась рука, лежащая на моей талии.

— И-ди-от… — выдохнул он, придвигаясь ко мне ближе, и зашептал, обдавая шею горячим дыханием, сбиваясь порой на неразборчивое бормотание: — Дурак. Кретин. Тупоголовый гриффиндорец, не видящий ничего дальше собственного носа. Ну что мне сделать, чтобы ты мне начал доверять? Встать на голову? Подружиться с Уизли? Хотя нет, на такие жертвы я даже ради тебя не способен.

“Даже”. Слово обожгло, удивило, и где-то в глубине души в этот момент взорвался маленький ликующий фейерверк.

— Просто пусти меня за свою стену. Ты говоришь — я лезу в душу. Топчу нежные фиалки своими грязными сапогами. Задаю глупые вопросы. Тебе не приходило в голову, Малфой, что я просто хочу тебя узнать? Что меня просто, черт побери, интересует твоя жизнь?! Ты видишь меня, я тебя — нет. Знаю только, что ты уже не тот хорек, которым был в школе.

— Спасибо за комплимент.

— Но я и тебя настоящего не знаю. Собираю по крохам информацию. В курсе, что ты рисуешь, но даже ни разу не был в мастерской. Знаю, что ты почему-то изменил свое мнение насчет магглорожденных — но не представляю, почему. Ты хочешь, чтобы я доверял тебе — но как я могу доверять человеку, который до сих пор мне почти не знаком? Которого я помню совсем другим?

— Если ты еще не понял — сейчас мы в Малфой-мэноре. На крыльце. И если ты сейчас соизволишь отодвинуться и дашь мне открыть дверь — я покажу тебе часть своего мира. Идет?

* * *

Воспоминания о первом и единственном визите в поместье Малфоев у меня остались очень красочные, но далеко не самые приятные. Стоило пройти в холл, почти не изменившийся с апреля, — разве что на полу больше не было ковра, и свет десятков свечей отражался в мозаичной плитке, — и воспоминания накатили душной волной. Вспомнилось разом всё: и тускло освещенная комната с ревущее в камине пламенем, и сумасшествие в черных глазах Беллатрикс, и крики Гермионы, гулким эхом отражавшиеся от каменных стен. И бледное, перекошенное лицо Драко, пытавшегося балансировать на грани между правдой и ложью в попытке сохранить собственную жизнь и закончить свой личный непрекращающийся кошмар.

— Я сделал небольшой ремонт, — сказал Драко. — Той гостиной больше нет. И темниц тоже. Не бойся, ты же смелый гриффиндорец.

— Смелость — это вовсе не отсутствие страха, — ответил я, обозревая висящие на стенах портреты. — Если хочешь знать — мне было очень страшно, когда нас сюда приволокли.

— И что же такое смелость? — Драко устремился к высоким резным дверям и жестом пригласил следовать за собой. Там оказался широкий, скрытый в полумраке коридор, упирающийся в еще одни массивные двери. — Я всегда считал, что вы, гриффиндорцы, вообще лишены и страха, и чувства самосохранения.

— Тебя послушать, так мы — факультет киборгов.

— Кого?

— Рыцарей без страха и упрека.

— А разве нет? Благородные, честные, ничего не страшащиеся.

— Ужас какой, — я покачал головой. — Что за странные стереотипы.

— Не страннее, чем то, что все слизеринцы — трусливые расчетливые сволочи, хотя это вовсе не так.

— О, я прекрасно знаю, что это не так. Профессор Снейп был слизеринцем. И он был очень смелым человеком. О благородстве и честности я бы, конечно, поспорил, но о смелости — нет.

— Ты так и не ответил, что же под этим понимаешь, — мы пересекли коридор, и тяжелые створки распахнулись сами собой, а в огромном зале, куда мы попали, вспыхнул свет. Я посмотрел на бесконечные стеллажи, теряющиеся в полумраке, на холодный камин, висящие в простенках карты и огромную выставку артефактов.

Даже жаль, что Гермиона не видит все великолепие этой библиотеки. Но зачем Малфой привел меня именно сюда?

Драко же до сих пор ждал моей реплики, чуть склонив голову к плечу. Я посмотрел на него и улыбнулся уголком рта.

— Смелость — это способность смотреть в лицо страху, бороться с ним и в конечном итоге его побеждать.

— Хотел бы я обладать этим, не сомневаюсь, исключительно полезным качеством, — иронично усмехнулся Драко. — Ты, наверное, думаешь, с какой стати вдруг мне пришло в голову тащить тебя посреди ночи в библиотеку? О, не отвечай, у тебя на лице все написано. Сейчас узнаешь. Клавдий!

Он крикнул так громко, что я вздрогнул от неожиданности, и пропустил момент, когда прямо перед нами возник высокий полупрозрачный призрак в мантии до пят, чем-то неуловимо похожий на самого Драко.

* * *

— А вот это — Аркадия Малфой, младшая сестра Тибора Малфоя, — Драко чуть не ткнул в портрет палочкой с ярко зажженным на конце Люмосом, и высокомерная женщина в старинном платье недовольно отшатнулась, брезгливо поджав губы. — Кажется, задушила своего новорожденного ребенка, потому что случайно забеременела от маггловского крестьянина. А вот там, чуть подальше, блистательная Генриетта Малфой, урожденная Лонгботтом, кстати. Была опекуншей племянника, но выгнала его куда подальше и удалила с семейного древа, когда узнала, что он влюблен в полукровку. А вон там, еще один портрет…

— Драко, хватит! Я понял.

— Понял? — зло сказал он. — Какой молодец. А я вот до сих пор понять не могу — какого черта мне с детства лгали о чистоте крови, о том, что Малфои непогрешимы, ведут род чуть ли не от самого Слизерина и никогда не были замечены даже в контактах с грязно… магглорожденными и магглами?

— Главное, что тебе теперь известно, что все не так просто, — я положил руку на плечо Драко, стараясь увести его с галереи, по которой мы бродили уже минут пятнадцать, и за эти пятнадцать минут Драко умудрился распалиться так, что я боялся, как бы его не хватил удар.

В основном в этом был виноват виски: на трезвую голову Малфой категорически отказался разговаривать, и меньше, чем за час выдул почти полбутылки — пока рассказывал о Клавдии и истории рода, которую узнал неожиданно для самого себя. И теперь говорил и никак не мог остановиться, выворачивая наизнанку всю душу, за сохранность которой еще недавно трясся.

Только сейчас мне стало ясно, какая буря скрывается за почти невозмутимой оболочкой, сколько за показным равнодушием на самом деле эмоций, злости и отчаяния.

— Но понимаешь, Поттер, в чем парадокс… — негромко бормотал Драко, когда я уже практически тащил его к ближайшей спальне, чтобы уложить в кровать. — Я все равно женюсь на чистокровной. Понимаешь?

— Почему? — опешил я.

— А вот потому. Воспитан я так. Оп! Остор-р-рожнее, не мешок картошки несешь. Нет, не в эту комнату. В следующую. Знаешь… да понимаю я умом все и про магглорожденных, и про полукровок… Вот ты полукровка, но с тобой же все нормально. Ну почти… но это потому, что ты Поттер. Вот, — он почему-то погрозил мне пальцем и продолжил: — Но все равно не могу. Моя жена должна быть чистокровной. Потому что Малфой я или не Малфой? А?

— Малфой, Малфой, — тихо сказал я, осторожно укладывая Драко на кровать.

— Вот. М-м-м, мне нравится… — с блаженной полуулыбкой он наблюдал за тем, как я его раздеваю, и даже не пытался помочь. — Во-от… на чем я остановился… И если мои дети вдруг когда-нибудь станут общаться с магглами, я не буду им мешать. Ну, подумаешь… Но я сам — не могу. Воспитание. Понимаешь, да? Не могу себя перебороть, — грустно заключил он. — Кстати! — громким шепотом добавил Драко. — Я был у Андромеды.

— Если не хочешь рассказывать, то не надо, — быстро проговорил я, стаскивая штаны и укладываясь в кровать рядом. Можно было, конечно, отправиться домой, но сил идти за границу аппарационного барьера и аппарировать не осталось. На работу мне идти было не нужно, а вот у Малфоя отработка никуда не делась, так что я поставил чары-будильник и на этом успокоился.

— Да нечего там… рассказывать. Поговорили. Увидел племянника, — Драко довольно зажмурился. — Когда-нибудь у меня обязательно будет сын, Поттер. Обязательно. Свой. Наследник.

— Спи давай, — я устроился поудобнее в постели.

Драко собственническим жестом положил руку мне на шею, притягивая к себе.

— Не уходи, Поттер. Не смей, — очень тихо прошептал он, уже засыпая. — Не уходи.

Наверное, если бы сейчас Драко увидел мою улыбку, он точно решил бы, что я идиот. Клинический, не поддающийся лечению, абсолютно счастливый, несмотря ни на что, придурок.

Но Драко, к счастью, уже спал.

Глава опубликована: 25.02.2013

Дата добавления: 2015-09-06