Глава 23. — Значит, ты учился в маленькой частной школе, а отец-словен собирался отправить тебя

— Значит, ты учился в маленькой частной школе, а отец-словен собирался отправить тебя в Дурмстранг? А Люциусу ты об этом сообщил или забыл? — Поттер издевался, и, хоть в темноте я не видел его лица, готов был поклясться, что он ухмыляется.

Хотелось ответить чем-нибудь колким, но, как назло, ничего не шло на ум, так что я только негромко буркнул, радуясь, что темнота скрывала и мое лицо тоже:

— Отстань.

Сегодня мы даже не курили.

Хотя хотелось — я привык к этому негласному ритуалу, — но тогда пришлось бы зажигать огонь.

В темноте же можно было лежать, не заботясь о выражении лица, словно вне времени и пространства, вдали от привычных законов и норм. А еще можно было продолжать держать Поттера за руку, трусливо не желая признаваться даже самому себе, насколько я боюсь ее выпустить.

Чудилось, стоит только разжать пальцы — и все исчезнет, окажется безумным сном, наваждением.

То, чего я так опасался, все-таки случилось — я влип, увяз руками и ногами, словно муха в смоле, в сумасшествии, которое не смогли бы вылечить и в Мунго. Вряд ли там лечат зависимость от Гарри Поттера, одно присутствие которого заставляло начисто забыть обо всем на свете.

Я предпочитал трусливо даже не думать о том, чего мне это может стоить.

— Вот уж никогда бы не подумал, что ты будешь рисовать, — произнес Поттер, когда я уже решил, что он заснул. — Я даже не был уверен, что ты умеешь.

— Неужели ты когда-то сомневался в моих творческих способностях? — усмехнулся я. — А как же мои великолепные значки на четвертом курсе?

— А тогда ведь тоже был турнир… — негромко проговорил Поттер, и я почувствовал, что пальцы, переплетенные с моими, напряглись. Но Поттер быстро с собой справился и продолжил: — Слушай… если тебе так не нравилась служба Волдеморту, чего ты не перешел на нашу сторону?

— С чего ты взял, что мне не нравилось?

— Да прекрати пыжиться, Малфой, сколько можно-то. Я, конечно, не считаю тебя трепетной фиалкой, но не пытайся, ради Мерлина, казаться еще хуже, чем ты есть на самом деле, — выдал Поттер сомнительный комплимент. — Нравилось бы — ты бы и Дамблдора с удовольствием убил, и Миртл бы ничего не рассказывал, и меня бы сразу сдал, как только появилась такая возможность. Ну и потом… не забывай, что я видел твои картины.

Все-таки Поттер умел быть потрясающе бестактным. Но он говорил правду, и я, наверное, впервые в жизни не вызверился на того, кто ткнул меня носом в мои же ошибки.

— Много ты понимаешь в этом. Тебе никогда не приходилось выбирать сторону.

— Вообще-то, — чуть помолчав, ответил Поттер. — Мне приходилось делать выбор. Шляпа хотела отправить меня в Слизерин.

— Очень смешно. Ха-ха.

— Я не шучу, между прочим, — он завозился, устраиваясь удобнее. — Но я очень не хотел учиться в Слизерине.

— Сегодня прямо-таки ночь открытий… — пробормотал я. Слизерин. Ну надо же.

— Ты вполне мог бы перейти на нашу сторону, — продолжал он гнут свое. Я вздохнул.

— Ты, Поттер, иногда заставляешь меня усомниться в твоих интеллектуальных способностях. Когда я впервые задумался о том, что Темный Лорд совсем не так хорош, как казался в фантазиях, мне было шестнадцать и у меня на руке уже была темная метка. И выбор — либо убить Дамблдора, либо сдохнуть самому. Вот бы вы все меня с распростертыми объятиями приняли, приди мне в голову покаяться, да? Да ты бы первый на меня и кинулся. Выбор у него был — Слизерин, Гриффиндор… а как бы, интересно, ты запел, если бы пришлось выбирать между семьей, всем жизненным укладом, да вообще, привычной жизнью — и борьбой за неясные цели и неясное будущее?

— Что значит — неясное?

— То и значит. Это для вас, чьи семьи никогда нельзя было уличить ни в темной магии, ни вообще в чем-то запрещенном, будущее выглядело четко и определенно. А кем бы я был в вашем новом мире? Как там говорят? Где одно предательство, там и второе? Нет уж, я предпочел, насколько это было возможно в моем положении, остаться в стороне. Что касается тебя… я никогда не желал смерти ни тебе, ни твоим драгоценным дружкам.

— Значит, просто трясся за свою драгоценную шкуру? — Поттер бесцеремонно лез дальше в душу, и я сам не понимал, почему ему это позволяю.

— Я просто хотел выжить. Любым способом. Я не герой, Поттер. Ты можешь меня осуждать и презирать за это сколько угодно, но тебе не понять, как это — когда твой привычный, правильный мир рушится, — я закрыл глаза. — Когда все, во что ты верил, оказывается вовсе не таким идеальным, и ты, как слепец, пытаешься определить на ощупь, что тебя ждет впереди. Когда понимаешь, что сделал неправильный выбор, но поворачивать назад уже поздно. Тебе этого не понять, за тебя все решили еще в далеком детстве. К тому же, если ты не помнишь, даже во время эвакуации сражаться остались только часть Гриффиндора, несколько равенкловцев и хаффлпафцев, но всех ушедших ты не торопишься пренебрежительно называть трусами.

— Думаешь, мне было легко? — с вызовом спросил он и попытался выдернуть свою руку из моей, но я цепко сжал пальцы, и усилие Поттера пропало втуне.

— Нет. Не думаю. Но это не меняет того, что ты ни черта не понимаешь. Да и потом, Поттер… война закончилась. Темный Лорд побежден. Какая теперь-то разница, о чем я думал, а о чем нет?

— Ты знаешь… — задумчиво протянул он и спросил вдруг, совершенно невпопад: — Ты помнишь кареты?

— Что? — переход был таким резким, что я не сразу понял, о чем он говорит.

— Ну… кареты… — повторил он. — Которые всегда с вокзала нас везли в замок. Ты же знаешь, я вырос у магглов… и все в Хогвартсе казалось новым, волшебным, сказочным. И эти кареты… самодвижущиеся, безлошадные — показались мне еще одним маленьким чудом. Я почему-то вспомнил про Золушку… ах да, ты же не читал наших сказок. В общем, я был очарован. А потом… потом оказалось, что никакого волшебства там и в помине не было. А только эти жуткие фестралы. Которых видят только те, кто видел смерть.

— Поттер… ну причем тут какие-то кареты? Я…

— Да ты дослушай… ну… мой пример, может, и дурацкий. Наивный, да. Просто я подумал, что это похоже… Все не такое, каким предстает поначалу. Мы очарованы, пока на головы нам не сваливается жестокая правда, и тогда… мы вырастаем, что ли. Что-то понимаем, по крайней мере, пускай иногда и слишком поздно. Хотя ты мог бы вырасти и раньше, — не удержавшись от шпильки в мою сторону, закончил он.

— Спасибо за поучительную лекцию. Что же ты тогда тут остался, если я такой?.. м-м, пожалуй, обойдусь без эпитетов, не привык себя самого ругать. Если я такой моральный урод, что же ты делаешь сейчас в моей постели?

— Ты попросил остаться. — Он все-таки выпростал свою руку, но не вскочил, а, напротив, придвинулся ближе. Тяжело навалился сверху, вжимая меня в матрас, чуть приподнялся на локтях, да так и замер, нависнув надо мной — я чувствовал, как лицо щекочет дыхание.

— Очередной героический поступок великого золотого мальчика? — хмыкнул я. — Право, не стоило приносить себя в жертву, я бы неплохо пережил этот вечер и со своей рукой.

Я лгал, конечно. Поттер, находясь рядом, мог из меня веревки вить, но он был последним, кому бы я в этом признался.

— Какой же ты дурак, Малфой, — сказал Поттер, а затем наклонился к моему уху и чуть куснул мочку. Потом поцеловал меня в шею, между ключиц, провел языком по животу и хотел уже спуститься ниже, но я успел одной рукой вцепиться в его волосы, останавливая, а второй уже нащупал палочку и зажег слабый Люмос.

В тусклом свете глаза Поттера казались почти черными.

— Зачем тебе все это? — спросил я, неотрывно глядя в его лицо. — Ты меня выгнал. Ты сказал, что я не способен даже поговорить с тобой, а могу только тащить в постель. Ты мне даже не доверяешь.

— Не доверяю, — покладисто согласился он. — Но ты ведь мне и не жениться предлагал.

— Да упаси Мерлин. Вот это все означает — да? Ты подумал и изменил решение? Или мы сейчас разойдемся по своим комнатам, а потом опять будем делать вид, что не знакомы? — недосказанное “и я снова буду собирать себя по кускам, не понимая, что происходит” вертелось на кончике языка, но озвучивать эту мысль я не стал.

— Я тут подумал… что твое предложение, может быть, и не лишено смысла. — Он провел рукой у меня между ног и удовлетворенно улыбнулся, когда я глубоко вздохнул и шевельнул бедрами. — Иначе бы я сейчас был с Октавием Крастом. Только вот знаешь что, Малфой… — Поттер схватил меня за запястье, вынуждая расслабить хватку, и поцеловал чуть пониже пупка.

— Что?.. — мысли стремительно улетучивались из головы, сколько я ни пытался собрать их в кучу.

— Мне не нужны ни клятвы, ни Непреложный Обет… Но я убью тебя, если узнаю, что ты спишь с кем-нибудь еще, — он сказал это ровным тоном, без эмоций, но с такой интонацией, что я, почему-то, тут же ему поверил.

* * *

— Где же это… ты так… научился… — выдохнул я, когда мы через полчаса, опять обессиленные, лежали на кровати и смотрели, как за окном ярко вспыхивают всполохи света — выступление Ведуний было в полном разгаре. Наверное, мне или Октавию Красту следовало бы сейчас быть там, среди гомонящей толпы, но вставать в ближайшие часа два-три не хотелось.

А вот Поттер, судя по всему, считал по-другому. Едва отдышавшись, он воспользовался очищающими чарами, взмахом палочки зажег прикроватный светильник, потянулся, сел и призвал свою одежду. Я молча смотрел на то, как он одевается, не зная, радоваться мне или обижаться из-за того, как быстро он решил уйти, и сначала не понял, какого дракла на кровать опустилась и моя одежда тоже.

— Поднимайся, Малфой, — весело сказал Поттер. — Днем поспишь.

— Никуда не хочу идти, — я попытался зарыться в подушки, но Поттер легко сбросил с кровати одеяло и схватил меня за руку, совершенно бесцеремонным и наглым образом заставив приподняться.

— А я хочу есть. Пойдем, — он так заразительно улыбался, что мне захотелось улыбнуться в ответ. Делать этого я не стал, однако встал и начал неторопливо одеваться. Желудок предательски заурчал, и я вспомнил, что сам сегодня только завтракал, потом стало как-то совсем не до этого — сначала отработка, потом подготовка к открытию, потом само открытие…

— Там же полно народа, Поттер, — попытался я воззвать к здравому смыслу Поттера, когда тот уже зашнуровывал ботинки. — Или тебе море по колено?

— Не беспокойся. Во-первых, я не собираюсь идти на торжество, там сейчас все пьяные, опять будут приставать сумасшедшие девочки, а, во-вторых, у меня все равно есть мантия-невидимка. Иди сюда.

— И где же ты собираешься искать еду? — прошипел я, когда мы, в обнимку, словно романтичная парочка, шли по темным коридорам, надежно укрытые мантией-невидимкой.

— Предоставь это мне. О черт, все время забываю, что эти лестницы страшно своевольны, — сердито проворчал Поттер, когда ступеньки под нашими ногами вдруг заходили ходуном.

Мы миновали лестницы, вышли в холл, пересекли его и начали спускаться по уходящим куда-то вниз ступеням. Там я еще никогда не был.

Подземелье, в котором мы очутились, было совсем не похоже на слизеринское: сухо, никакой сырости, на стенах множество факелов, источающих ровный теплый свет, а между ними — сплошные натюрморты. Не иначе как где-то здесь расположена гостиная Хаффлпаффа, такие норы вполне в духе этих барсуков.

— Зачем нам в Хаффлпафф, Поттер?

— Ну какой Хаффлпафф, я даже не знаю, как к ним пройти. Нам надо на кухню, — с этими словами Поттер остановился, осмотрелся и с решимостью гиппогрифа направился к одной из картин. Мне ничего не оставалось, как пойти с ним вместе — руку с моего бока он убирать даже и не подумал. Быстрым, даже каким-то привычным движением он пощекотал грушу, та превратилась в дверную ручку, и уже через несколько секунд мы оказались внутри огромного жарко натопленного помещения.

Здесь Поттер, наконец-то, сдернул мантию и отошел от меня.

— Мы что… на кухне Хогвартса? — спросил я, стараясь выглядеть не слишком удивленным. Ну да, Поттера никогда не интересовали никакие школьные правила, в том числе и те, в которых запрещалось ходить по подсобным помещениям.

— Ага. — Поттер потянул носом воздух и сглотнул. — Домовики мне не откажут, я же теперь звезда, знаешь ли.

— Интересно, есть ли хоть одно существо, которое этого не знает? — задал я сам себе риторический вопрос, принюхался к вкусным запахам и понял, что затея Поттера, возможно, не просто хороша, а изумительна.

* * *

Интересно, что бы сказал отец, если бы узнал, что его единственный сын и наследник, последний потомок рода Блэков и Малфоев, сидит со своим бывшим врагом на берегу Большого озера, поглощает сандвичи и запивает их эльфийским вином прямо из бутылки? Наверное, Люциуса Малфоя просто хватил бы удар от одного только вида полуголого, разомлевшего от вина Поттера, устроившего голову у меня на коленях.

Хотя, пожалуй, эта картина могла бы шокировать вообще кого угодно, вплоть до вечно невозмутимой Макгонагалл, так что я раз десять поинтересовался у Поттера, верно ли он наложил все заклинания и в самом ли деле нас теперь никто не видит и не слышит.

— Да нормально все, Малфой, не трясись, — в очередной раз ответил он. — Когда мы с Роном и Гермионой скрывались от преследователей, никто нас не обнаруживал, и сейчас все должно быть нормально.

— Должно быть? Ты еще и не уверен?

— Перестань.

— Поттер, ты представляешь, какой будет скандал, если кто-нибудь нас увидит? Тебе что, репутация не дорога?

— Пф-ф-ф. Знал бы ты, как мне все это надоело… — с тоской ответил Поттер и одним глотком допил содержимое бутылки. — Вся эта слава, внимание, эти бесконечные расспросы… Репутация… Да если я куда-нибудь из своего дома выхожу, мне в туалет нельзя спокойно зайти! Я уже и забыл, когда в последний раз ходил по Косому переулку без мантии.

— Не знал, что ты страдаешь эксгибиционизмом.

— Эксги... эсгици… тьфу, чем?

— Любишь ходить без мантии.

— Малфой, ну чего ты такой ту-пой. Без мантии-невидимки! — Кажется, вино, пьющееся как сок, ударило ему в голову, и я порадовался тому, что мы взяли с собой всего две бутылки.

Я потер глаза. Вино разморило и меня, и теперь ужасно хотелось спать, но засыпать на берегу озера в обнимку с Поттером было нельзя. Категорически.

— Давай вернемся в замок, — предложил я. — Уже почти четыре часа утра, а я хочу еще хотя бы немного поспать.

— Праздник уже закончился?

— Нет. Через полчаса. Еще фейерверк.

— Вот. Посмотрим фейерверк — и спать. — Поттер решительно поднялся, и я заметил, что его при этом чуть шатнуло. Оставалось только надеяться, что это продлится недолго — как показала практика, в пьяном состоянии Поттера тянуло если не на подвиги, то на безумства.

И, хотя всю эту ночь, не покривив душой, можно было назвать чистейшим безумством, безрассудством и сумасшествием, пора было уже остановиться. Мы и так оба рисковали, выходя на улицу даже под мантией невидимкой — мало ли кому могло бы прийти в голову использовать чары. Но, кажется, обошлось.

Корзинку из-под сандвичей и пустые бутылки мы бросили прямо на берегу — эльфы в любом случае увидят и приберут. И хотя Поттер, явно настроенный грязнокровкой, порывался отнести назад на кухню всю посуду, я не дал ему этого сделать, в результате чего до самого замка выслушивал по этому поводу лекцию. Кажется, общение с Грейнджер, действительно, ни до чего хорошего не доводит. Не выдержав, я остановился и раздраженно сказал:

— Поттер, когда ты говорил о разговорах, то не упоминал, что будешь читать мне нотации. Напоминаю — я тебе не Уизел, которому можешь указывать, как стоит себя вести, а как нет.

— Что ты имеешь против Рона?

Против рыжего Уизела я имел все, но гораздо благоразумнее было бы об этом не высказываться, и поэтому я поспешил свернуть диалог. Тем более, что мы уже шли через замок к внутреннему двору, где нас могли услышать.

Музыка на улице уже стихала. Ведуньи спели последнюю песню, Макгонагалл и другие директора поблагодарили всех присутствующих, а также, старательно пытаясь не кривиться, произнесли несколько приятных слов в мою честь. Близился заключительный фейерверк, и я хотел посмотреть его где-нибудь в стороне, но Поттер, из которого еще не выветрилось вино, решительно потянул меня в самый центр.

— Ты что, рехнулся? — так тихо, как только мог, прошептал я ему на ухо, но Поттер, казалось, вовсе не слушал. Бесцеремонно расталкивая людей, рискуя быть обнаруженным, если мантия-невидимка вдруг решит свалиться, он шел через толпу, направляясь к уже опустевшей сцене, и я ничего не мог с этим поделать.

Но на сцену он, хвала Мерлину, подниматься не стал — просто остановился чуть поодаль от толпы, притянул меня к себе еще крепче и поцеловал, явно не задумываясь ни над чем. Я отвечал и чувствовал, как по спине бегут мурашки, но на этот раз не от страсти, а от неконтролируемого, холодящего душу страха.

Что, если мантия сейчас свалится? Или кто-нибудь решит сюда встать? Или применит заклинание, позволяющее обнаруживать скрытое?

— Зачем ты это сделал, идиот?!

— Да не знаю. — Он пожал плечами. Зеленые глаза горели ярким огнем, и почему-то казалось, что вино тут было уже совсем ни при чем — просто без риска и опрометчивых поступков Поттер не был бы Поттером. — Захотелось. Мы же собирались посмотреть фейерверк.

— А если нас кто-нибудь заметит?!

— Хватит трусить. Ты можешь расслабиться?

— Это инстинкт самосохранения, если тебе эти слова хоть о чем-нибудь говорят! — я хотел сказать не только это, а еще много нелицеприятных слов, но не успел — небо взорвалось золотым звездопадом.

Поттер задрал голову, и в его очках отразились золотые искры. Он улыбался во весь рот, ничуть не скрывая своих эмоций, открыто и радостно, той улыбкой, от которой в уголках глаз собирались мелкие морщинки.

— Расслабься, Малфой. Правда. Смотри, как красиво.

— Конечно, красиво, — самодовольно ухмыльнулся я. — Это ведь я все организовал.

— Вылечишься ты когда-нибудь от своего эгоизма?

— Вылечиться можно от болезни, Поттер. А свой эгоизм я лелею и оберегаю. Тем более что не тебе меня судить.

— О, я готов понести наказание за свою бесцеремонную выходку, — с рокочущими, так несвойственными ему интонациями, произнес Поттер.

— Да неужели? Знаешь… пожалуй, есть одна вещь, который ты мог бы компенсировать мне все те седые волосы, которые сегодня появились на моей голове.

— Не преувеличивай. Ну, и чего же ты хочешь в качестве компенсации?

Я наклонился к его уху и прошептал, предельно ясно и четко, а затем с удовольствием полюбовался на растерянное лицо.

— Ты в самом деле хочешь, чтобы я это сделал?!

— О, да, Поттер, — проговорил я, наблюдая за тем, как рассыпаются разноцветными искрами фейерверки. — Очень хочу.

Глава опубликована: 19.01.2013

Дата добавления: 2015-09-06