Читайте также:
|
В последние десятилетия на человечество, словно девятый вал, обрушивается искаженная историческая информация. Историю «кастрируют» в угоду режимам. Под лозунгами отыскания исторической «правды» и разоблачения «неправды» опошляются исторические события и исторические личности. Хотя история от жизни принимает все и всех. Для ее запасников одинаково ценны Наполеон и Гитлер, НиколайII и Распутин, Сталин и Жуков, Гагарин и Сахаров. Она одинаково принимает как национальных героев, так и врагов нации, лишь бы вписывались они в историю.
В то же время история «бледнеет», когда в угоду действительности с архивных полок изымаются биографии ее «подопечных», незаслуженно чернятся или также незаслуженно отмываются.
«Посягали» и на А. С. Пушкина. «Переосмыслению» подвергались многие страницы из его биографии. Но его величие не подвластно векам. Насколько он велик как поэт, настолько был мужествен как человек. Последние часы его жизни нас- колько печальны, настолько и поучительны. Ранение в живот было очень болезненным.
Доктор Даль рассказывал:
«Он отвергал утешение наше. Сам брал с большой полки стакан, тер себе виски льдом, сам сымал и накладывал себе на живот припарки. Пушкин заставил всех присутствующих сдружиться со смертью, так спокойно он ее ожидал, так твердо был уверен, что час роковой ударил.
— Терпеть надо, друг, делать нечего, но не стыдись боли, стонай, тебе будет легче.
— Нет, нет... не надо... стонать... жена... услышит. Смешно же... чтоб этот... вздор... меня... пересилил... не хочу».
Из рассказа В. Жуковского:
«До начала сильной боли он подозвал к себе доктора Спасского, велел подать какую-то бумагу, по-русски написанную, и заставил ее сжечь. Потом призвал к себе Данзаса и продиктовал ему записку о некоторых долгах своих. Это его, однако, изнурило, и после он уже не мог сделать никаких распоряжений. Когда поутру кончились его сильные страдания, он сказал Спасскому:
— Жену! Позовите жену!
Потом потребовал детей: они спали; их привели и принесли к нему полусонных. Он на каждого оборачивал глаза, молча клал на голову руку, крестил и потом движением руки отсылал от себя прочь.
У Пушкина спросили: желает ли он исповедаться и причаститься. Он охотно согласился.
— За кем прикажите послать? — спросил его Спасский.
— Возьмите первого ближайшего священника.
Пушкин исповедался и причастился Святых Тайн. Было очевидно, что он спешил сделать свой земной последний расчет и как будто подслушивал идущую к нему смерть. Взявши себя за пульс, он сказал Спасскому:
— Смерть идет...
Умер Александр Сергеевич в 3 часа 15 минут 28 января 1837 года».
«Глядя на Пушкина, я в первый раз не боюсь смерти», — признался потом известный русский поэт Петр Плетнев.
И вновь приведу слова нашего современника А. Куртны:
«Смерть человека должна быть не кошмарной безликой кончиной, а личным, святым и достойным прощанием с людьми и вещами, сопровождавшими его в жизни. Человек имеет право познакомиться со своей смертью. Побыть с ней лицом к лицу. Вступить с ней в сговор. Ставить условия. Поспорить с ней, дружески поцапаться, даже пофлиртовать. И кто знает, возможно, даже — как когда-то в прошлом —позволить ей посидеть в изголовье. О такой смерти думали поколения мудрецов».
Современные философы и психологи мало чем дополнили старину во взгляде на смерть, поэтому предлагаю пофилософствовать на эту тему.
Дата добавления: 2015-09-06; просмотров: 114 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Жизнь без смерти не бывает | | | Смерть не может восприниматься как трагедия, потому что является природной справедливостью. |