Постскриптум. Когда я писал эту историю, а также две последующие, то опирался только

Когда я писал эту историю, а также две последующие, то опирался только

на собственный опыт. С литературой по этому предмету я был незнаком и не

имел никакого представления о том, насколько она обширна (см., например,

пятьдесят два наименования в библиографии у Льюиса Хилла, 1974). Истинное

положение дел я начал понимать лишь несколько позже, когда 'Близнецы'

впервые появились в печати, и меня захлестнула волна писем и оттисков

статей.

Особенно заинтересовало меня замечательно подробное клиническое

описание, сделанное в 1970 году Дэвидом Вискоттом. Между Мартином и

пациенткой Вискотта Хэрриет Д. много общего. В обоих случаях наблюдались

экстраординарные способности; иногда они пускались в ход безлично и

автоматически, но нередко оживали в духовном и творческом порыве. Хэрриет, к

примеру, с первого раза запомнила прочитанные отцом три страницы бостонской

телефонной книги и в течение нескольких лет могла по просьбе окружающих

привести оттуда любой номер; но кроме этого она способна была существовать и

в совершенно ином - художественном - пространстве, легко импровизируя в

стиле любого известного ей композитора.

И Мартина, и Хэрриет можно, подобно близнецам, втянуть в процесс

механического исполнения удивительных и одновременно бессмысленных цирковых

трюков - процесс, характерный для всех 'ученых идиотов'. Но стоит

предоставить их самим себе, как они, также подобно близнецам, устремятся в

противоположную сторону, к красоте и порядку. Память Мартина хранит

непостижимое количество случайных фактов, однако истинную радость

доставляет ему только гармония и связность, будь это музыкальная и

духовная композиция кантат или энциклопедическая упорядоченность огромного

'Словаря'. И то и другое содержит в себе особый мир. У Мартина и Хэрриет

вообще нет никакого другого мира; музыка - реальное пространство их жизни,

единственная духовная основа. Вискотта это так же поразило, как и меня

самого. Вот как описывает он свою удивительную пациентку:

Эта девочка-переросток, нескладная и неуклюжая, полностью

преобразилась, когда во время семинара в бостонской государственной больнице

я попросил ее сыграть. Она тихо села за рояль, спокойно дождалась, пока мы

угомонились, и медленно опустила руки на клавиши. Выждав секунду, она

наклонила голову и заиграла со всей выразительностью и грацией

концертирующей пианистки. С этого момента перед нами был совершенно другой

человек.

Обычно считается, что 'ученые идиоты' обладают своими особенными

приемами, чем-то вроде механических навыков, и лишены каких бы то ни было

серьезных умственных способностей. Познакомившись с Мартином, я и сам

вначале так думал - вплоть до того момента, когда принес ему послушать

'Магнификат'. Только тогда мне стало ясно, что он полностью воспринимает всю

сложность и глубину музыки Баха и что я имею дело не с набором приемов

механической памяти, а с настоящим, мощным музыкальным интеллектом. Особый

интерес поэтому вызвала у меня полученная после публикации моей книги статья

К. Миллера 'Восприимчивость к тональной структуре у музыкально одаренного

ребенка с дефектами умственного развития'*. Автор тщательно обследовал

пятилетнего вундеркинда с выраженной задержкой умственного развития и

другими расстройствами, вызванными краснухой, которой его мать переболела во

время

* Эта статья была представлена в качестве доклада в бостонском обществе

психономики в ноябре 1985 года, а позднее опубликована. (Прим. автора)

беременности. Обследование показало, что в случае этого ребенка имело

место не просто механическое запоминание, а нечто гораздо более сложное:

'Глубокая восприимчивость к законам композиции, в частности, к роли

различных нот в структуре диатонической гармонии <...>, что

предполагает скрытое знание порождающих структурных правил, то есть правил,

распространяющихся за пределы наличного опыта'. Я не сомневаюсь, что все это

справедливо и для Мартина, - более того, я подозреваю, что так обстоят дела

со всеми 'учеными идиотами'. В своих индивидуальных мирах - музыке, числах,

визуальной сфере и т. д. - они с необходимостью обладают не просто

механическими навыками, но реальными творческими способностями. Тесно

общаясь с Мартином, с Хосе, с близнецами, я вынужден был признать у каждого

из них, пусть в одной узкой области, наличие интеллекта и понимания, -

именно такие способности следует в конечном счете видеть и развивать в этих

ни на кого не похожих существах.

Дата добавления: 2015-10-13