Постскриптум. Присущее миссис Б

Присущее миссис Б. веселое 'равнодушие' встречается довольно часто.

Немецкие неврологи называют его Witzelsucht (шутливая болезнь), и еще сто

лет назад Хьюлингс Джексон увидел в этом состоянии фундаментальную форму

распада личности. Обычно по мере усиления такого распада утрачивается

ясность сознания, в чем, мне кажется, заключается своеобразное милосердие

болезни. Из года в год я сталкиваюсь с множеством случаев сходной

феноменологии, но самой разнообразной этиологии. Иногда даже не сразу

понятно, дурачится пациент, паясничает - или это симптомы шизофрении. В 1981

году я недолго наблюдал пациентку с церебральным рассеянным склерозом. Вот

что я читаю о ней в своих записях того времени:

Говорит быстро, порывисто и, кажется, безразлично... важное и

незначительное, истинное и ложное, серьезное и шутливое - все сливается в

быстром, неизбирательном, полуконфабуляторном

потоке... Противоречит себе ежесекундно... то говорит, что любит

музыку, то - что не любит, то сломала ногу - то не сломала...

Мои наблюдения заканчиваются вопросом:

В какой пропорции сложились здесь 1) криптомнезия-конфабуляция, 2)

присущее поражению лобных долей равнодушие-безразличие и, наконец, 3)

странный шизофренический распад и расщепление-уплощение?

Из всех форм шизоидных расстройств 'дурашливая', 'гебефреническая'

форма больше всего похожа на органические синдромы - амнестический и лобный.

Это самые злокачественные и почти невообразимые расстройства - никто не

возвращается из их зловещих глубин, и мы о них почти ничего не знаем.

Какими бы 'забавными' и оригинальными ни казались такие болезни со

стороны, действие их разрушительно. Мир представляется больному анархией и

хаосом мелких фрагментов, сознание теряет всякий ценностный стержень, всякое

ядро, хотя абстрактные интеллектуальные способности могут быть совершенно не

затронуты. В результате остается только безмерное 'легкомыслие', бесконечная

поверхностность - ничто не имеет под собой почвы, все течет и распадается на

части. Как однажды заметил Лурия, в таких состояниях мышление сводится к

'простому броуновскому движению'. Я разделяю его ужас (хотя это не

препятствует, а, скорее, способствует тщательности моих описаний).

Сказанное выше наводит меня на мысли о борхесовском Фунесе и его

замечании: 'Моя память, приятель, - все равно что сточная канава' *, а также

о 'Дунсиаде' Александра Поупа", где автор воображает мир, сведенный к

беспредельной тупости - ее величеству Тупости, знаменующей собой конец

света:

Великим Хаосом наброшена завеса,

И в Вечной Тьме не видно ни бельмеса.

* X. Л. Борхес. 'Фунес, чудо памяти' // Перевод Е. Лысенко. - Собр.

соч. в 3-х томах. Т. 1. Полярис, 1994. С. 334.

** Александр Поуп (1688-1744) - английский поэт.

Дата добавления: 2015-10-13