Читайте также: |
|
С ОПИСАННЫМИ в предыдущей главе реминисценциями я впервые столкнулся,
работая с пациентами, страдавшими эпилепсией и мигренями. Гораздо чаще,
однако, они возникали у моих постэнцефалитных пациентов, возбуждаемых
препаратом L-дофа. В результате я даже назвал L-дофу чем-то вроде 'личной
машины времени'.
В случае одной пациентки действие этого препарата оказалось настолько
сильным и необычным, что в июне 1970 года я даже написал об этом письмо в
редакцию журнала 'Ланцет', которое привожу ниже. В этом письме реминисценция
интерпретируется в строгом джексоновском смысле, как конвульсивная вспышка
воспоминаний о далеком прошлом. Позже, анализируя случай этой пациентки
(Розы Р.) в книге 'Пробуждения', я отошел от идеи реминисценции и истолковал
то, что с ней происходило, с точки зрения 'остановки
времени' ('Неужели, - писал я, - она так и не вышла из 1926 года?')*.
Итак, вот мое письмо в редакцию журнала 'Ланцет':
Одним из самых поразительных эффектов приема L-дофы у некоторых
постэнцефалитных пациентов является повторное появление симптомов и форм
поведения, характерных для гораздо более ранних стадий болезни, но затем
исчезнувших. В этой связи уже отмечалось обострение и рецидив респираторных
и окулогирных кризов **, повторяющихся гиперкинезов и тиков. Кроме всего
вышеупомянутого, наблюдалась реактивация латентных примитивных симптомов,
таких как миоклонус, булимия, полидипсия, сатириаз ***, центральные боли,
эмоциональная возбудимость и т. д. На более высоких функциональных уровнях
происходило возвращение сложных, эмоционально заряженных моральных оценок,
интеллектуальных схем, снов и воспоминаний. Все забытое, подавленное,
'дремлющее' в неподвижной, застойной глубине постэнцефалитной комы выходило
на поверхность.
Необычайно яркий пример непроизвольных реминисценций, вызванных приемом
L-дофы, наблюдался у пациентки 63 лет с прогрессирующим постэнцефалитическим
паркинсонизмом. Острую стадию болезни эта женщина пережила в
восемнадцатилетнем возрасте и после этого в течение двадцати четырех лет
содержалась в различных медицинских учреждениях. Все это время она
находилась в состоянии почти непрерывного окулогирного транса. В начале
курса L-дофы ее паркинсонизм
* Именно в таком контексте описывает Гарольд Пинтер свою героиню Дебору
в пьесе 'Что-то вроде Аляски'. (Прим. автора)
** Окулогирный - глазодвигательный; окулогирный криз - спазматическое
закатывание глаз.
*** Миоклонус - непроизвольное подергивание мышц; булимия - нарушение
пищевого поведения, характеризующееся в основном повторяющимися приступами
обжорства; полидипсия - аномально повышенная жажда и потребление жидкости;
сатириаз - гиперсексуальность у мужчин.
и окулогирное оцепенение полностью исчезли, и к ней вернулась
нормальная речь и способность двигаться. Но вскоре вслед за этой фазой у нее
- как и у некоторых других пациентов - наступил период психомоторного и
либидинозного возбуждения. Это возбужденное состояние сопровождалось
приступами ностальгии, радостным отождествлением со своим юношеским 'Я', а
также неконтролируемыми приливами давних сексуальных воспоминаний. Пациентка
попросила магнитофон и за несколько дней записала на пленку бесчисленное
множество неприличных песенок, сальных анекдотов и лимериков; все это
воспроизводилось ею по памяти из разговоров на вечеринках и сборников
непристойных карикатур, из атмосферы бурлесков и ночных клубов начала
двадцатых годов. Эти почти концертные выступления оживлялись постоянными
аллюзиями на события того времени, устаревшими оборотами речи, интонациями и
маньеризмами; она удивительно хорошо передавала дух той далекой поры,
времени джаза и свободных нравов.
Сама пациентка была поражена сильнее всех. 'Потрясающе, - говорила она.
- Я сорок лет ни о чем таком и не помышляла. В жизни бы не подумала, что это
во мне сидит. А теперь вертится и вертится в голове без конца'. Ее
нарастающее возбуждение заставило нас уменьшить дозу, и в результате,
оставаясь в ясном сознании, она немедленно вновь 'забыла' все свои ранние
воспоминания и больше не могла вспомнить ни строчки из записанных ею песен.
Непроизвольные реминисценции, обычно ассоциирующиеся с ощущением déjà
vu и джексоновским 'удвоением сознания', характерны для припадков мигрени и
эпилепсии, для гипнотических и психотических состояний, а также, в менее
резкой форме, для реакций на мощное мнемоническое действие некоторых слов,
звуков, эпизодов и особенно запахов.
Зютт описывает внезапное пробуждение памяти у пациента во время
окулогирного криза, когда, по словам этого человека, 'тысячи воспоминаний
вдруг затопили сознание'. Пенфилд и Перо, раздражая эпилептогенные точки в
коре головного мозга пациентов, вызывали одинаковые повторяющиеся
воспоминания; на основании своих наблюдений они высказали предположение, что
естественные или искусственно спровоцированные эпилептические разряды в
мозгу пробуждают 'ископаемые слои памяти'.
Судя по всему, описываемая нами пациентка, как и любой человек, хранит
в памяти практически бесконечное количество 'дремлющих' отпечатков, которые
в определенных условиях, особенно во время сильного возбуждения, могут
'пробудиться'. Такого рода следы навсегда впечатаны в мозг и скорее всего
сохраняются на уровне подкорки, гораздо ниже уровня сознания. Там они могут
существовать практически бессрочно в состоянии пассивного ожидания,
вызванном либо отсутствием раздражителей, либо подсознательной блокировкой.
Эффект снятия блокировки может быть точно таким же, как и эффект прямого
возбуждения; эти два процесса способны вызывать и усиливать друг друга.
В случае нашей пациентки мы все же считаем не вполне правомерным
говорить о простом подавлении памяти в ходе болезни с последующим
высвобождением ее под влиянием L-дофы. L-дофа, искусственная стимуляция коры
головного мозга электрическими импульсами, мигрени, эпилепсии, кризы u m. п.
- все это в основном внешние возбудители реминисценций; наплывы же
ностальгии, связанные с преклонным возрастом и иногда с алкогольным
опьянением, по своей природе кажутся нам ближе к снятию подсознательных
блокировок и вскрытию архаических слоев памяти. Все эти состояния
высвобождают воспоминания; все они заключают в себе возможность снова
ощутить и пережить далекое прошлое.
[17]. Путешествие в Индию*
БХАГАВАНДИ П., девятнадцатилетняя девушка индийского происхождения со
злокачественной опухолью в мозгу, поступила в наш госпиталь для неизлечимых
больных в 1978 году. Опухоль (астроцитому) впервые обнаружили, когда
пациентке было семь лет, но на тот момент она была еще не так злокачественна
и четко локализована, что позволило ее удалить. Полностью восстановившись
после болезни и операции, Бхагаванди смогла вернуться к нормальному образу
жизни.
Отсрочка приговора длилась десять лет, и все это время девушка
старалась жить как можно полнее, с благодарностью принимая каждое мгновенье
и ясно сознавая (она была редкой умницей), что в мозгу у нее тикает 'адская
машинка'.
* Название этой истории повторяет название главы из поэмы Уолта Уитмена
'Листья травы', а также романа британского писателя Е. М. Фостера.
В семнадцать лет болезнь вернулась, но на этот раз опухоль оказалась
гораздо обширнее и злокачественнее, и удалить ее было невозможно. Ее рост
потребовал декомпрессии мозга*, и после этой операции, со слабостью,
онемением левой стороны тела, судорогами и другими осложнениями больная
поступила к нам.
Вначале Бхагаванди была на удивление жизнерадостна. Она полностью
принимала судьбу и при этом тянулась к людям, участвовала в повседневных
делах и старалась радоваться и жить, пока возможно. Но по мере того как
опухоль увеличивалась, затрагивая височную долю, и эффективность
декомпрессии снижалась (для предотвращения отека мозга ей прописали
стероиды), судороги случались чаще и чаще - и приобретали все более странный
характер.
Изначально это были конвульсии типа grand mal", но затем к ним
добавились припадки совершенно другого рода, при которых Бхагаванди не
теряла сознания, но выглядела и чувствовала себя сонной. В такие моменты
энцефалограмма фиксировала в височных долях ее мозга разрядовую активность,
которая, как установил Хьюлингс Джексон, может вызывать сновидные
(онейроидные) состояния и непроизвольные реминисценции.
Вскоре сонливость Бхагаванди стала более выраженной, и в ней появилась
зрительная составляющая. Больная видела Индию - ландшафты, деревни, дома,
сады - и мгновенно узнавала любимые места своего детства.
- Тебя это не тревожит? - спросил я. - Можно назначить другие
лекарства.
- Нет, - ответила она с умиротворенной улыбкой. - Мне нравятся эти сны
- они переносят меня домой.
Время от времени в снах появлялись люди, обычно родственники или соседи
из ее деревушки. Иногда люди говорили, пели и танцевали. Несколько раз она
бывала в церкви и на кладбище, но чаще оказывалась на равнинах, в
* Операция для снижения повышенного внутричерепного давления. * Grand
ma! - большой судорожный припадок, случающийся обычно при эпилепсиях.
лугах и на рисовых полях неподалеку от деревни. Милые ее сердцу покатые
холмы уходили вдаль до самого горизонта.
Что это было? Сначала мы думали, что причиной видений являлись
эпилептические разряды в височных долях, однако затем возникли некоторые
сомнения. Согласно давнему предположению Хьюлингса Джексона, позже
подтвержденному Пенфилдом при помощи экспериментов со стимуляцией коры при
операциях на открытом мозге*, эпилептические разряды всегда приводят к
одинаковым результатам. Обычно пациент слышит или видит одну и ту же песню
или сцену, которая повторяется всякий раз при наступлении припадка и связана
с фиксированной точкой в коре головного мозга. Сны же Бхагаванди не
повторялись - перед ней разворачивались все новые панорамы и уходящие к
горизонту ландшафты.
Галлюцинации, вызванные токсикозом в результате приема больших доз
стероидов? Мы отнюдь не исключали и такой возможности, но снизить дозу
стероидов не могли, поскольку в этом случае пациентка скоро впала бы в кому
и через несколько дней умерла.
Кроме того, мы хорошо знали, что так называемый стероидный психоз
сопровождается обычно возбуждением и беспорядочностью мышления, тогда как
Бхагаванди сохраняла полное спокойствие и ясность ума. Возможно, она видела
сны во фрейдовском смысле - сны-фантазии; возможно также, что у Бхагаванди
началось нечто вроде 'сонного безумия' (онейрофрении), которым иногда
сопровождается шизофрения. Уверенности у нас не было. Речь, без сомнения,
шла о фантазматических явлениях, но все фантазмы явно порождались памятью.
Они бесконфликтно сосуществовали с нормальным сознанием и восприятием
окружающего (Хьюлингс Джексон в свое время говорил об 'удвоении сознания')
и, по всей видимости, не несли в себе никакого избыточного эмоционального
заряда. Сны Бхагаванди больше походили на произведения живописи или
симфонические поэмы: в них присутствовали
* См. главу 15 настоящей книги. (Прим. автора)
спокойные, то печальные, то радостные воспоминания - встречи с любимым,
тщательно сберегаемым детством.
Время шло, и день за днем, неделя за неделей видения и сны приходили
все чаще и становились все таинственнее и глубже. Теперь они уже занимали
большую часть дня. Мы наблюдали, как Бхагаванди погружалась в восторженный
транс; невидящие глаза ее иногда закрывались, иногда оставались открытыми;
на лице блуждала слабая загадочная улыбка. Когда сестры подходили к ней с
вопросами, она тут же отзывалась, дружелюбно и здраво, но даже самые
трезвомыслящие сотрудники госпиталя чувствовали, что она находится в другом
мире, и тревожить ее не стоит. Я разделял это чувство и, несмотря на
профессиональный интерес, о снах не заговаривал. Только однажды я спросил:
- Бхагаванди, что с тобой происходит?
- Я умираю, - ответила она. - Я на пути домой - туда, откуда пришла.
Это можно назвать возвращением.
Прошла еще неделя, и Бхагаванди перестала отзываться на внешние
события, полностью погрузившись в мир сновидений. Глаза ее уже не
открывались, но лицо светилось все той же слабой, счастливой улыбкой. 'Она
возвращается, - говорили все вокруг. - Еще немного, и она будет дома!' Через
три дня она умерла - но, может быть, лучше сказать, что она наконец
добралась до Индии.
Дата добавления: 2015-10-13; просмотров: 76 | Нарушение авторских прав
<== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
Постскриптум | | | Собачья радость |