Правовая кодификация «оскорбления» как часть лингвокультуры

Социальные феномены представляют собой определенным образом выстроенные языковым сознанием «понятийные системы, формирование и дальнейшая эволюция которых подчинены законам общественного развития» (Красавский 2001: 23). Право, несомненно, является феноменом любой культуры, поэтому нельзя не учитывать роль права в развитии лингвокультуры этноса, состоящей из стереотипных образований или компонентов ценностного содержания культурной системы общества (наряду с моральными, эстетическими, религиозными ценностями). Право и возникает в культуре как ценностный механизм социального обеспечения согласованности действий в обществе, призванный поддержать генетическую установку на выживаемость человека как биологического вида.

Этническая обусловленность коммуникативного поведения определяется социо-психо-культурологическими характеристиками конкретного сообщества людей, воплощенными в традиции, обычаи, нравы, особенности мышления, модели поведения, исторически сложившиеся на всем протяжении развития и становления этноса. Именно в развитости правовой системы, влияющей на весь этнос, проявляется воспроизводящая целостность общества, состоящая из множества более мелких подсистем определяющих уклад, строй жизни и мироощущение человека (Вебер 1970). С помощью права определяется система согласованных правил и образцов поведения в обществе, которые исходят из требований правовой нормы, которая лишь фиксирует накопленный культурный опыт человечества.

Поэтому правовая норма, как вид социальной нормы, является регулятором массового поведения, она опирается на единые и общие критерии, определяет меру дозволенного, должного и запрещенного, границы допустимого и обязательного вариантов поведения. Норма права – такой образец, который принимает форму безличного, всеобщего и общеобязательного требования, это всеобщий принцип поведения, результат обобщения массовой социальной практики – однотипных действий и поступков большого числа индивидов при множестве характерных ситуаций (Вебер 1990, Дюркгейм 2001, Парсонс 1996).

Древнее человеческое сознание изначально при освоении действительности и формировании языка, как всеобщего кода познания путем отражения, разделило мир на полезные и бесполезные, хорошие и плохие, красивые и безобразные части. И. Кант заложил основу классификации понятий моральной антропологии, первоначальных задатков, лежащих в основании системы нравственных ценностей человека: а) задатки природные, животные (в форме стремления к самосохранению, продолжения своего рода и влечения к общительности); б) задатки человечности как существа разумного, которое судит о себе, сравниваясь с другими, добивается признания своей ценности во мнении других, но при этом хочет добиться превосходства над другими; в) задатки личности, выраженные в способности воспринимать уважение к моральному закону (Кант 1964: 119).

Влияние права на становление и развитие этнического самосознания, т. е. на формирование моделей стереотипного мышления, происходит через систему культурных ценностей социума. Право унифицирует этнические стереотипы поведения, модифицирует когнитивные представления о социальном запрете. Например, оскорбление в наивном сознании древнего человека воспринималось иначе, чем сейчас, т. к. оскорблением считалось:

1) указание пальцем – ст. 127 кодекса Хаммурапи, 1750 г. до н.э., «Если человек протянет палец против энтум или жены человека и не докажет обвинения, то этого человека должно повергнуть перед судьями, а также обрить ему виски (отдать в рабство)»;

2) распевание песни, содержащей клевету или опозорение другого человека – ст. 1б Законов ХХII таблиц, 450 г. до н.э., «Смертной казни подлежит тот, кто сложил или будет распевать песню, которая содержит в себе клевету или опозорение другого».

Определение оскорбления через понятия чести и достоинства личности – результат современного представления о месте человека в обществе. Поэтому ценность анализа права как составной части лингвокультуры заключается в том, что оно дает представление о понятии не только как о наборе когнитивных элементов, но и разъясняет «оценочные представления о самом понятии» (Красавский 2001: 11). Вербализованный этнический стереотип коммуникативного поведения, базирующийся на ценностном понимании событий и поступков социальной жизни человека, по мере погружения в культурное пространство цивилизации конкретного этноса, обрастает дополнительными признаками и свойствами.

Право, с точки зрения лингвистики, представляет собой сложный сплав, многомерное образование, состоящее из житейское опыта понимания справедливости в обыденном сознании, правового толкования нормы в самом правовом сознании, кодификации правовой нормы в законе и отражения всего вышеперечисленного в лингвокультуре.

Право представляется, по определению А. С. Ященко, «совокупностью действующих в обществе, вследствие коллективно-психического переживания членами общества и принудительного осуществления органами власти, норм поведения, устанавливающих равновесие между интересами личной свободы и общественного блага» (Ященко 1999: 175). Следствием сохранения равновесия, выраженного в преднамеренном «перекраивании» действительности, является появление новой формы существования вербальных формообразований, отличных от ранее сложившихся в обыденном сознании. Поэтому отрицать роль права на формирование картины мироотражения означает отрицание самого права как социального явления.

Право подвергается диффузии в общественном сознании, внедряется и диктует свои правила на социальном уровне, что бессознательно видоизменяет как стереотипы мышления, так и восприятие картины мира на индивидуальном уровне (ср., др.-англ. «lieg» – огонь, тох. «лай» – обида, англ. «lie» – ложь, обман, клевета, т. е. урон словами – логическая формула, из которой выводится способ причинения обиды; укр. «лай» – оскорбление словами, т. е. констатация способа причинения обиды). Диверсификация оскорбления в праве и в обыденном сознании существует на уровне понимания значения права, несущего в себе этнические особенности выражения и квалификации социальных явлений, которые оно обслуживает. В наивно-языковом сознании понимание правовых норм «выражается в абстрактных морально-утилитарных нормах, отраженных в паремиологических единицах, значениях слов, юмористических текстах, выражающих социально-типичные позиции и оценки, свойственные деонтическому кодексу общей культуры» (Палашевская 2001: 6).

Перед современным исследователем и практиком возникает проблема верификации понятия, а именно: какое значение концепта «оскорбление» считать оскорблением по критериям оценки, вытекающим из его определения в обыденном сознании, или исходя из требований норм права. Следовательно, при существовании разных уровней реализации концепта «оскорбление» перед исследователем возникает задача выработки критериев оценки оскорбления и оскорбительности, т. е. критериев детекции оскорбления в обыденном сознании и критериев его диагностики в праве. Проблема верификации валидности концепта в более широком смысле порождает требование выработки терминологического аппарата, описывающего «эталонность» (Воркачев 2002: 85) концептуальных методов исследования.

1.2 Прагмалингвистические методы детекции «оскорбления»

Дата добавления: 2015-08-21