Глава сорок пятая

Прежде всего мне пришлось, разумеется, поблагоговеть пред Петербургом;город узнать нельзя: похорошел, обстроился, провел рельсы по улицам, алиберализм так и ходит волнами, как море; страшно даже, как бы он всего незахлестнул, как бы им люди не захлебнулись! "Государь в столице, а надрожках ездят писаря, в фуражках ходят офицеры"; у дверей ресторанов столикивыставили, кучера на козлах трубки курят... Ума помраченье, что завольности! Офицеры не колотят приказных ни на улицах, ни в трактирах, да иприказных что-то не видно. - Где бы это они все подевались? - спрашиваю одного старого знакомого. - А их, - отвечает, - сократили, - теперь ведь у нас все благоразумнаяэкономия. Служба не богадельня. - Что же, и прекрасно, - говорю, - пусть себе за другой труд берутся. Посетил старого товарища, гусара, - нынче директором департаментаслужит. Живет таким барином, что даже и независтливый человек, пожалуй,позавидовал бы. - Верно, - говорю, - хорошее жалованье получаете? - Нет, какое же, - отвечает, - жалованье! У нас оклады небольшие. Всеэкономию загоняют. Квартира, вот... да и то не из лучших. Я дальше и расспрашивать не стал; верно, думаю, братец ты мой, взяткиберешь и, встретясь с другим знакомым, выразил ему на этот счет подозрение;но знакомый только яростно расхохотался. - Этак ты, пожалуй, заподозришь, - говорит, - что и я взятки беру? - А ты сколько, - спрашиваю, - получаешь жалованья? - Да у нас оклады, - отвечает, - небольшие; я всего около двух тысячимею жалованья. - А живешь, мол, чудесно и лошадей держишь? - Да ведь, друг мой, на то, - рассказывает, - у нас есть суммы: к двумтысячам жалованья я имею три добавочных, да "к ним" тысячу двести, да дветысячи прибавочных, да "к ним" тысяча четыреста, да награды, да на экипаж. - И он, стало быть, - говорю, - точно так же? - А конечно; он еще более; ему, кроме добавочных и прибавочных, дают ина дачу, и на поездку за границу, и на воспитание детей; да в прошедшем годуон дочь выдавал замуж, - выдали на дочь, и на похороны отца, и он и его братоба выпросили: зачем же ему брать взятки? Да ему их и не дадут. - Отчего же, - любопытствую, - не дадут? Он место влиятельное занимает. - - Так что же такое, что место занимает; но он ведь службою незанимается. - Вот тебе и раз! Это же почему не занимается? - Да некогда, милый друг, у нас нынче своею службой почти никто незанимается; мы все нынче завалены сторонними занятиями; каждый сидит вдвадцати комитетах по разным вопросам, а тут благотворительствовать... Мыведь нынче все благотворим... да: благотворим и сами, и жены наши все этимзаняты, и ни нам некогда служить, ни женам нашим некогда хозяйничать...Просто беда от благотворения! А кто в военных чинах, так еще стараются бытьна разводах, на парадах, на церемониях... вечный кипяток. - Это, - пытаю, - зачем же на церемонии-то ездить? Разве этого требуют? - Нет, не требуют, но ведь хочется же на виду быть... Это доходит нынчедаже до цинизма, да и нельзя иначе... иначе ты закиснешь; а между тем завсем за этим своею службою заниматься некогда. Вот видишь, у меняшестнадцать разных книг; все это казначейские книги по разным ученым иблаготворительным обществам... Выбирают в казначеи, и иду... и служу... Вседело-то на грош, а его нужно вписать, записать, перечесть, выписать врасходы, и все сам веду. - А ты зачем, - говорю, - на это дело какого-нибудь писарька непринаймешь? - Нельзя, голубчик, этого нельзя... у нас по всем этим деламначальствуют барыни - народ, за самым небольшим исключением, самый пустой ибестолковый, но требовательный, а от них, брат, подчас много зависит пряслучае... Ведь из того мы все этих обществ и держимся. У нас нынче все пообществам; даже и попы и архиерея есть... Нынче это прежние протекции оченьс успехом заменяет, а иным даже немалые и прямые выгоды приносит. - Какие же прямые-то выгоды тут возможны? - Возможны, друг мой, возможны: знаешь пословицу - "и поп от алтаряпитается", ну и из благотворителей тоже есть такие: вон недавно одна этакаяна женскую гимназию собирала, да весь сбор ошибкою в кармане увезла. - Зачем же вы не смотрите за этим? - Смотрим, да как ты усмотришь, - от школ ее отогнали, она кинулась наколокола собирать, и колокола вышли тоже не звонки. Следим, любезный друг,зорко следим, но деятельность-то стала уж очень обширна, - не уследишь. - А на службе писарьки работают? - Ну нет, и там есть "этакие крысы" бескарьерные... они незаметны, ноесть. А ты вот что, если хочешь быть по-старому, по-гусарски, приятелем, -запиши, сделай милость, что-нибудь. - На что это записать? - А вот на что хочешь; в этой книге на "Общество снабжения книгамибезграмотного народа", в этой на "Комитет для возбуждения вопросов", в этой- на "Комитет по устройству комитетов", здесь - "Комитет для обсуждениябесполезности некоторых обществ", а вот в этой - на "Подачу религиозногоутешения недостаточным и бедствующим"... вообще все добрые дела; запиши начто хочешь, хоть пять, десять рублей. "Эк деньги-то, - подумал я про себя, - как у вас ныне при экономиидешевы", а, однако, записал десять рублей на "Комитет для обсуждениябесполезности некоторых обществ". Что же, и в самом деле это учреждениенужное. - Благодарю, - говорит, вставая мой приятель, - мне пора в комитет, аесли хочешь повидаться, в четверг, в два часа тридцать пять минут, ясвободен, но и то, впрочем, в это время мы должны поговорить, о чем мы будемразговаривать в заседании, а в три четверти третьего у меня собирается уже исамое заседание. Ну, думаю себе, этакой кипучей деятельности нигде, ни в какой другойстране, на обоих полушариях нет. В целую неделю человек один только разимеет десять минут свободного времени, да выходит, что и тех нет!.. Уж этогоприятеля, бог с ним, лучше не беспокоить. - А когда же ты, - спрашиваю его совсем на пороге, - когда же тычто-нибудь читаешь? - Когда нам читать! мы ничего, - отвечает, - не читаем, да и зачем? - Ну, чтобы хоть немножко освежить себя после работы. - Какое там освежение: в литературе идет только одно бездарноенауськиванье на немцев да на поляков. У нас совсем теперь перевелись хорошиеписатели. - Прощай же, - говорю, - голубчик, - и с тем ушел. Экономия и недосуги этих господ, признаюсь, меня жестоконькопокоробили; но, думаю, может быть это только в чиновничестве загостилосьстарое кривлянье на новый лад. Дай-ка заверну в другие углы; поглазею налитературу: за что так на нее жалуются?

Дата добавления: 2015-08-21