Глава двадцать четвертая. Через ту же лестницу мы снова спустились на двор, где я хотелраскланяться с

Через ту же лестницу мы снова спустились на двор, где я хотелраскланяться с Постельниковым, не имея, впрочем, никакого определенногоплана ни переезжать на квартиру к его сестре, ни улизнуть от него; но ЛеонидГригорьевич предупредил меня и сказал: - Нет, вы что же? разве вы куда-нибудь спешите? - Да, немножко. - Ну, немножко ничего... Вы в какую сторону? Я сказал. - Ах, боже мой,нам почти по дороге. Немножко в сторону, да отчего же? Для друга семь верстне околица, а я - прошу у вас шестьдесят тысяч извинений - может быть, и неимею еще права вполне называться вашим другом, но надеюсь, что вы неоткажете мне в небольшой услуге. - Охотно, - говорю, - если только могу. - О, очень можете, а я вам сделаю услугу за услугу. С этими словами мы снова очутились у знакомой зеленой двери капитановойквартиры. Он нетерпеливо дернул звонок и, вскочив на минуту, действительнототчас же выскочил назад. В руках его была женская картонка, в какихобыкновенно модистки носят дамские шляпы, большой конверт и длинный тонкийсверток. Из этого свертка торчала зонтичная ручка. - Вот, - обратился он ко мне, - потрудитесь это подержать, толькодержите осторожнее, потому что тут цветы, а тут, - я, разумеется, приношувам сто тысяч извинений, но ведь вам уж все равно, - так тут зонтик. Но,боже мой, что же это такое? - воскликнул капитан, взглянув на этот зонтик. -Вот проклятая рассеянность! Эта проволочка так и осталась неспиленною! Клим,скорее напилок! - И капитан быстро, одним движением сбросил с себя шинель,присел верхом на стул, с большим мастерством укрепил к столбику стула зонтики начал быстро отпиливать небольшой кусок проволоки. - Я люблю эту работу, - говорил он мне между делом. - Я вам скажу: внаши лета все в магазинах для дам покупать - это, черт возьми, накладно, даи что там купишь? Все самое обыкновенное и втридорога; а я этак всекак-нибудь у Сухаревой башни да на Смоленском... очень приятно, вродепрогулки, и вещи подержанные недорого, а их вот сам починю, выправлю ипрезентую... Вы увидите, как мы заживем, - жаловаться не будете. Я вот вассейчас подвезу до Никитских ворот и попрошу о маленьком одолжении, а сампоскорее на службу; а вы зато заведете первое знакомство, и в то же времявам будет оказана услуга за услугу. Я совсем не знал, что со мною делают. У подъезда стояла гнедая лошадка,запряженная в небольшие дрожечки. Мы сели и понеслись. Во всю дорогу доНикитских ворот капитан говорил мне о своем житье, о службе, о бывающих унего хорошеньких женщинах, о том, как он весело живет, и вдруг остановилкучера, указал мне на одни ворота и сказал: - Вот тут я вас усердно прошу спросить прямо по лестнице, в третьемэтаже, перчаточницу Марью Матвеевну; отдайте ей эти цветы и зонтик, акоробочку эту Лизе, блондинке; приволокнитесь за нею смело: она самоебескорыстнейшее существо и очень влюбчива, вздохните, глядя ей в глаза, даруку к сердцу, она и загорится; а пока au revoir(До свиданья (франц.)). И прежде чем я нашелся что-нибудь ответить, капитан Постельников ужеисчез из моих глаз.

Дата добавления: 2015-08-21