Глава 13. Несмотря на то, что попытки добиться аудиенции у Вождя Базилиуса длились более месяца

Несмотря на то, что попытки добиться аудиенции у Вождя Базилиуса длились более месяца, Йонасу это удалось.

— Я под впечатлением, — сказал вполголоса Брион, когда их вели по тропе, ведущей к закрытому, строго охраняемому подворью Вождя. — Тебе стоит дать мне пару уроков по обаянию от Йонаса Агаллона.

— Легко.

— Ловлю на слове, — Брион взглянул на великолепную девушку, чья рука лежала на талии Йонаса. Рука той, которая пообещала им, что оба они смогут встретиться с Вождём. Который также был ей ещё и отцом.

Йонас быстро понял, что единственной возможностью получить шанс добиться аудиенции у Вождя Паэльсии, действовать через его семью. А Лаэлия Базилиус была более чем готова помочь ему в этом, когда он невзначай подошёл к ней в таверне. У неё там было представление. Дочь Вождя была танцовщицей.

А уж какой танцовщицей она была...

— Змеи, — с удивлением сказал ему Брион, когда они смотрели выступление Лаэлии среди толпы, где-то около ста недель назад. — Она танцует со змеями.

Она танцевала. Действительно, танцевала со змеями.

— Я никогда не любил змей, — ответил Йонас. — Но начинаю понимать, что в них есть своя привлекательность.

Лаэлия была потрясающе красивой девушкой, на пару лет старше него. Она танцевала с двумя змеями: белым и чёрным питонами, которые скользили и извивались по её стройному телу. Он чувствовал себя загипнотизированным, когда смотрен на неё, на её покачивающиеся бёдра, на длинные чёрные волосы до колен, струящиеся в след движениям её загорелого тела.

На самом деле он видел не её.

Всё, что он мог видеть — прекрасную принцессу с глазами синего моря, стоящую над телом его мертвого брата рядом с его убийцей.

Хоть Йонас и отвлёкся от своего первоначального плана пробраться во дворец Ораноса, чтобы убить Лорда Арона и Принцессу Клио, он словно зациклился на ней. Он ненавидел вельмож и всё, что с ними было связано, всеми фибрами своей души. Но ему нужно было сосредоточиться. У него не было выбора. Йонас постарался прилепить улыбку на своё лицо, когда они с Брионом подходили к дочери Вождя Паэльсии.

Прежде, когда Йонас с Томасом приходили в таверну и заговаривали с хорошенькими девушками (дающими представления или просто посетительницами) после изматывающего рабочего дня на виноградниках, что добавляло мозолей на их руках и душах, Томас всегда был более популярным. Он был старше, может быть, чуть симпатичнее. Он был рождён для флирта. Йонас тоже получал много внимания, чтобы скрасить ночи после трудных дней, но он не мог не думать, что девушки всё-таки предпочитают его брата.

После того как Томаса не стало, всё определённо изменилось.

Когда он, наконец, поймал взгляд Лаэлии в ту первую ночь, её глаза скользили по нему с повышенным интересом. Когда музыка смолкла, она обернулась чистой и прозрачной шалью и застенчиво ждала, когда он подойдет.

— Славные змеи, — сказал он, одаривая её озорной улыбкой.

Улыбка его не подвела.

Она была его.

У Лаэлии Базилиус не было на руках мозолей и загара на лице, как у тех девушек, с которыми Йонас проводил время раньше. Когда она смеялась, это было из чистого удовольствия, смех не был вымученным после тяжёлого дня ручного труда. Ей нравился Йонас. Очень. Через неделю она захотела представить его своему отцу.

— Подойди ближе, — поманил его Вождь, когда Йонас попал в его поле зрения. Он сидел рядом с большим костром. Для него танцевали полуобнажённые девушки, пока он не махнул им пренебрежительно, и те направились в другую сторону от костра.

В воздухе плясали искры от пламени. В чёрном бархатном небе сияли звёзды. На вертеле крутилась козлиная туша, которую жарили к позднему ужину. В холодном ночном воздухе висел запах горелого мяса. Лаэлия потянула Йонаса за руку. Он оставался невозмутим, но понял, что напуган. Он никогда не встречался с Вождём прежде. Он не знал, видел ли его, вообще, кто-нибудь раньше. Он не знал никого, кто бы видел. Базилиус жил замкнуто многие годы. Так что это была высочайшая честь, которую мог бы получить житель Паэльсии, и он почувствовал себя глубоко польщенным тем, что был здесь, неважно какие шаги ему пришлось предпринять, чтобы подобное стало возможным.

Единственное, что поразило его внутри подворья — это его роскошь. В то время как остальная Паэльсия бесконечно трудилась на виноградниках и пыталась найти себе пищу, казалось, что в стенах подворья Вождя вообще не было никаких трудностей. Часть Йонаса покорно верила, что у Вождя должны быть другие условия, отличные от остальной Паэльсии, что у него было право использовать часть налога от продажи вина, чтобы построить себе отдельный дом. Другой же частью Йонас ощущал, как тревожно ноет в животе от подобного открытия.

Он опустился на колени рядом с Брионом, и они оба склонили головы в знак уважения перед предводителем.

— Встаньте, — улыбнулся Вождь, загоревшую кожу в уголках его серых глаз прорезали десятки морщин. Он носил длинные волосы, часть их возле лица была заплетена в тонкие косички, которые были традиционной причёской у мужчин Паэльсии. Йонас состриг свои волосы, когда ему исполнилось тринадцать. С короткими волосами легче справиться. Волосы Бирона были длиннее, но недостаточно длинными, чтобы можно было заплести их. Поскольку угасала сама земля, многие традиции тоже сходили на нет.

— Папа, — промурлыкала Лаэлия, пробегая руками по груди Йонаса. — Разве он не прехорошенький? Можно я его оставлю?

Вождь изогнул губы:

— Лаэлия, красавица моя. Пожалуйста, дай нам возможность поговорить. Я хочу получше узнать этого мальчика, о котором ты так печёшься.

Её плечи поникли, и она слегка надула губки. Вождь махал ей рукой, пока она, наконец, не отступила, присоединяясь к остальным девушкам по ту сторону костра.

Йонас и Брион обменялись настороженными взглядами.

Они уже внутри. Что дальше?

— Вождь, это честь... — начал было Йонас.

— Ты влюблён в мою дочь? — спросил Вождь. — Ты здесь, чтобы просить её руки?

Кто-то принёс ему тарелку с едой, на которой ножки индейки, кусочки оленины и жареной картошки лежали такой горкой, которой он никогда прежде не видел за всю свою жизнь. Его семья часто голодала, ему приходилось охотиться на чужой земле, чтобы его любимые были живы, но здесь было столько еды, что ею можно было кормить деревню Йонаса несколько месяцев.

Он осознания этого факта, часть внутри него подёрнулась льдом.

Брион ткнул локтём руку Йонаса, когда тот не ответил сразу.

— Влюблён ли я в Вашу дочь? — повторил Йонас, не зная, как следует ответить на этот вопрос.

— Да, — прошипел себе под нос Брион. — Скажи «ДА», идиот.

Но это была бы ложь. Йонас не мог врать, когда речь шла о сердечных делах. Он пытался раньше и с треском провалился. Между вожделением и любовью существует огромная разница.

— Я считаю, что Лаэлия очень красивая девушка, — сказал он вместо этого. — Я просто счастливчик, что она обратила на меня своё внимание.

Вождь изучающе на него посмотрел.

— Она не часто приводит сюда парней, чтобы познакомить их со мной. Ты лишь второй.

— А что случилось с первым? — спросил Брион.

— Не выжил, — ответил Вождь.

У Бриона вытянулось лицо.

Вождь громко рассмеялся:

— Я шучу. С ним всё в порядке. Моя дочь переросла их отношения; вот и всё. Я уверен, он всё ещё жив. Живёт где-то.

«Или же Лаэлия скормила его своим змеям», — подумал Йонас.

Но не для этого он был здесь. Ему хотелось добраться до сути дела немедленно.

— Вождь Базилиус, для меня большая честь встретиться с Вами сегодня, — сказал Йонас. — Потому что мне очень нужно поговорить о кое-чём важном.

— О? — он приподнял кустистую бровь. — Поэтому ты выбрал для этого время с праздничным угощением?

— А что Вы празднуете?

— Альянс с союзником. Партнёрство, которое поможет сделать Паэльсию в будущем более процветающей.

Это было неожиданной, но отличной новостью. Неприятное ощущение от комфорта, с которым жил Вождь и которому стал свидетелем Йонас, немного смягчилось.

— Рад об этом слышать. Собственно, именно об этом я и хотел поговорить с Вами.

Базилиус кивнул, его глаза сверкали от любопытства:

— Пожалуйста, рассказывай, зачем пришёл сюда, о чём хотел поговорить.

— Недавно оранийским Лордом был убит мой брат. Его звали Томас Агаллон, — у Йонаса перехватило горло. — Для меня это был знак, что что-то должно измениться. Что сегодняшние трудности Паэльсии — это недопустимо. Я считаю, что Оранос — это дьявольские земли, населённые коварными людьми. Несколько лет назад они обманули нас с виноградом, а сегодня они платят нам гроши за наше вино. К тому же у них так много ресурсов, к которым они перекрыли нам доступ. Мы рискуем своими жизнями, если сделаем хоть шаг за пределы нашей границы на их землю. Это не приемлемо. — Он глубоко вдохнул, медленно выдохнул, собираясь с духом: — Я здесь для того, чтобы предложить поднять восстание против них и забрать то, что принадлежит им и сделать это нашим. Пришло время, когда стоит остановиться, перестать всё пускать на самотёк и перестать ждать, пока что-то изменится само по себе.

Вождь долго и молча изучал его:

— Я полностью с тобой согласен.

Йонас моргнул:

— Согласны?

— Я очень сожалею о том, что случилось с твоим братом. Это просто трагедия потерять одного из нас таким бессмысленным образом. Я понятия не имел, что ты как-то связан с убитым юношей и очень рад, что ты пришёл сегодня. И ты прав. Оранос должен заплатить за своё невежество и нарциссизм. Это необходимо ради того, что случилось с твоим братом и ради жителей, которые относятся пренебрежительно к моей земле и моему народу.

Йонас не мог поверить, что всё получилось настолько просто.

— Вы согласны, что мы должны выступить против них.

— Даже больше того. Грядёт война.

Йонас ощутил внезапный холод:

— Война?

— Да, — Вождь наклонился ближе, изучая лицо Йонаса, лицо Бриона. — Вы оба для меня очень важны. Вы видите то, чего не видят другие. Я хочу, чтобы вы помогли мне в том, что предстоит.

— Звучит так, что то, что мы предлагаем, вовсе не безумная идея, — в замешательстве сказал Брион. — Подождите. Ваше праздничное застолье... Вы ведь уже планировали что-то подобное, так? Даже и без того, что сказали мы?

Вождь кивнул.

— Я объединился с королём Лимероса, чтобы забрать Оранос себе. И Паэльсия и Лимерос будут процветать, когда Оранос падёт.

Йонас уставился на вождя в замешательстве. Всё зашло гораздо дальше, чем он когда-нибудь представлял возможным.

— То, что произошло на рынке в день убийства твоего брата, вызвало всё это, — продолжил вождь. — Жертва твоей семьи — потеря брата — стала трагедией. Но результатом этого могут быть настоящие перемены.

— Вы действительно хотите попытаться захватить Оранос, — потрясённо произнес Йонас.

— Не попытаемся. Победим. И я хочу, чтобы вы присоединились к моим войскам. У меня есть вербовщики, прочёсывающие сейчас всю Паэльсию, собирая подходящих мужчин, чтобы объединиться с обученной и готовой армией Лимероса. Король Гай очень умный человек. Очень умный. Король Корвин, однако, невежествен. Никакой войны за сто лет. Мир в течение всего этого времени. Он разжирел и обленился. Победа неизбежно будет нашей. И люди Паэльсии будут с нетерпением ждать более яркого будущего.

Звучит действительно слишком хорошо, чтобы быть правдой. Йонас, должно быть бредил.

— Мне нужно, чтобы вы были готовы сражаться на моей стороне, чтобы гарантировать лучшее будущее для ваших собратьев в Паэльсии. Вы оба.

Йонас и Брион переглянулись.

— Конечно, — твердо ответил Йонас. — Я сделаю всё, что нужно, Вождь Базилиус. Абсолютно всё.

Вождь оценивающе смотрел на них обоих какое-то мгновение.

— Тем временем, я хочу, чтобы вы поехали по деревням. Бдительно следите за всем, что покажется вам необычным. Если король Корвин узнает о наших планах, он может послать сюда своих собственных шпионов, чтобы собрать больше информации.

Йонас кивнул.

— Да, Вождь.

Вождь кивнул и улыбнулся:

— А сейчас, пожалуйста, развлекайтесь. Присоединяйтесь к моему пиру и празднику. И, Йонас, постарайся запомнить одну вещь, важнее которой ничего нет — это превыше войны и даже самой смерти.

— Да, господин?

Вождь продолжал улыбаться.

— Будь осторожен с моей дочерью. Она не любит, когда её разочаровывают.

Дата добавления: 2015-08-09