Глава 45. Оливия и Эд ждали его в холле.

Оливия и Эд ждали его в холле.

– Поторопись, у нас мало времени,– сказала Оливия. – Там и так уже, наверняка, очередь собралась.

– Я готов, мне только нужно поменяться одеждой с Эдом.

– А что ему теперь делать?

– Он может подождать в моем кабинете.

– Насмешил. Эд в логове легавого. Будем надеяться, он не натворит дел.

– Не беспокойся. Ему только нужно будет сидеть тихо и не высовываться.

Очевидно, Оливия немного завидовала положению Эда, даже если она пыталась это скрыть. Что же касается Эда, он улыбнулся, когда Мердок надел потертую шляпу и длинное покрытое пятнами пальто, и его можно было понять. Даже в мердоковом котиковом пальто, он сам выглядел намного приличнее. Оставив его у себя за столом в компании ежегодных отчетов Начальника полиции, чтобы ему было чем заняться, Мердок и Оливия направились в депо. Он снова завоевал ее расположение, и она болтала безумолку, пока они шли к зданию Парламента.

– Мы с Эдом собираемся пожениться этим летом.

– Я думал, вы не верите в брак.

– Кто вам сказал? Это поможет нам в работе, да и Тиму будет нужен отец, когда он подрастет.

Она, похоже, упустила из виду тот факт, что ее работа, как она это называла, находилась по ту сторону закона. Мердок обещал сделать им поблажку, если они помогут ему, и он надеялся, что сможет сдержать обещание. – Мы вас пригласим, – добавила она.

Благотворительная раздача проходила на углу Паламент и Оук Стрит, на парадном крыльце Методистской церкви. Очередь человек в двадцать уже собралась, и Оливия и Мердок встали в конце. Переносной стол поставили перед входом в церковь, и две богато одетые дамы стояли за ним с черпаками наготове, прикрыв фартуками свои шубы.

– Где ваша миска? – прошипела Оливия на ухо Мердоку.

– Я не знал, что она нужна.

Она самодовольно улыбнулась.

– Не знали, да? Хорошо, что у меня есть.

Он огляделся и увидел, что у всех остальных людей в очереди были с собой эмалированные или жестяные посудины различных форм и размеров. В основном в очереди стояли женщины. За ним стояла старуха, высохшая и беззубая, она что–то про себя бормотала и отводила взгляд. У нее в руках была почерневшая старая железная кастрюля. Перед ним стояла темнокожая девочка лет десяти, на которой была шляпа, подвязанная шарфом для удобства. Среди всех собравшихся было только двое мужчин, один был средних лет и очень худой, он беспокойно переминался с ноги на ногу в ожидании своей очереди, другой был моложе и выглядел устрашающе. Он стоял немного поодаль, словно стыдился, что попал в такую компанию.

– Видишь ее? – спросил Оливию Мердок.

Она покачала головой:

– Пока нет.

Двери церкви распахнулись, и появилось двое мужчин, которые несли дымящийся чан с супом, они с трудом водрузили его на импровизированный стол. Очередь заволновалась и потянулась вперед. Женщины, разливавшие суп были дружелюбны и расторопны.

– Отдавайте ваши квитанции миссис Хеллер, когда подходит ваша очередь, – сказала одна из них. – Поторопитесь, пока суп горячий. Подними-ка повыше, вот умница…

Эти слова были адресованы десятилетней девочке. Она получила свою порцию супа, накрыла миску крышкой, взяла два куска хлеба из корзины и поспешила прочь. Миска у нее была маленькая, и Мердок подумал, много ли людей нужно будет этим накормить.

Туда, где он стоял, доносился аппетитный запах супа, а то, с каким энтузиазмом, стоявшие в очереди, смотрели на чан, говорило о том, что с более близкого расстояния он пах еще лучше.

Вдруг Оливия подтолкнула его локтем.

– Вон она, там.

Молодая женщина в клетчатом платке медленно шла по дороге. В руках у нее было ведро, она была без перчаток.

– Что мне теперь делать?– прошептала Оливия.

– Пока ничего. Забирайте свой суп. И пусть она получит свой, тогда мы с ней поговорим.

Он заметил, что женщина рассматривает людей в толпе, и пригнул голову. Он не хотел, чтобы что-то спугнуло ее, и сердце его забилось быстрее в предвкушении. Возможно, именно она поможет раскрыть убийство. Она встала в конец очереди, а Мердок с Оливией продвигались вперед. Он так откровенно нервничал, что женщины на раздаче у стола сочувственно ему улыбнулись.

– Он забыл свою миску, – сказала Оливия, протягивая свою за супом.

Старшая из женщин, с благодушным и степенным выражением лица, наклонилась и достала из коробки, стоявшей рядом с ней, эмалированную миску.

– Возьмите, но тогда вам придется съесть свой суп здесь.

Тут вмешалась миссис Хеллер:

– У вас есть квитанция?

Мердок про себя застонал. Он совершенно забыл об этом.

– Нет.

Она мрачно посмотрела на него, от ее хорошего настроения не осталось и следа, она знала все уловки бедняков.

– Надеюсь, тебе ее вообще выдавали?

– Ну, я, э…

– Конечно, выдавали,– вмешалась Оливия. – Он был в списке преподобного Говарда, можете проверить.

– Мы выдаем не по спискам,– ответила женщина.– Все должны предъявлять квитанцию.

Она порылась в матерчатой сумке и вытащила белый листок бумаги.

– Она выглядит вот так.

Она вдруг заговорила очень громко, словно он внезапно оглох.

Оливия повернулась к Мердоку и прошипела:

– Если б у тебя голова снималась, ты бы и ее где-нибудь забыл.

Она снова повернулась к даме.

– Я за него ручаюсь, мэм. Он повредил спину, когда колол дрова, но, похоже, задело и его мозг.

Кто–то из задних рядов крикнул:

– Что за задержка?

Дама постарше подумала, а затем кивнула своей подруге. Миссис Хеллер нехотя взяла миску, и налила в нее полчерпака супа. Затем пришла очередь миски Оливии, они взяли хлеб и быстро отошли к скамейке. Большинство стоявших в очереди сразу уходили, получив свою порцию, но некоторые, как и Мердок с Оливией, садились на скамью и ели суп, пока он был горячим. Мердоку нечем было есть густую клейкую жижу, поэтому он последовал примеру человека, сидевшего на соседней скамейке: он поднес миску к губам и стал пить. Хотя суп был неаппетитного серого цвета и консистенции обойного клея, на вкус он оказался очень приятным, и съесть его не составило труда. Оливия достала ложку из кармана и стала есть ею.

Хлеб был черствый, и Мердок покрошил его, чтобы доесть остатки супа. Он вытер рот рукавом.

– Эй, это лучшее пальто Эда, – сказала Оливия. – Мне теперь ему новое покупать?

Очередь молодой женщины в платке уже подошла, ей налили ее порцию, она взяла хлеб и направилась прочь.

– Пойди и заговори с ней, быстро! – сказал Мердок.– Скажи ей, кто я и что мне нужно поговорить с ней о том, что она тебе рассказала. Я не собираюсь предъявлять ей никаких обвинений.

– Присмотри за моей миской.

Она встала и поторопилась вслед за девушкой. Мердок их не слышал, но понимал, о чем они говорят. Сначала было удивленное приветствие, потом испуганный взгляд в его сторону (он улыбнулся), затем решительное качание головой, снова разговор, Оливия размахивала руками (он снова улыбнулся), и, наконец, вынужденное согласие. Оливия взяла девушку под руку и повела ее к скамье. Она оказалась еще моложе, чем казалась издалека, но бедность вытравила всю привлекательность, которой одарила ее природа. У нее был болезненный цвет лица, как у всех, кто плохо питается. Глаза ее смотрели устало.

– Мистер Мердок, это Ида. Она согласилась помочь, но только если вы обещаете, что у нее не будет неприятностей.

Мердок встал и дотронулся до своей шляпы.

– Привет, Ида. Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности, мне просто нужно уточнить кое-что о том, что ты рассказала миссис Бегли.

– Кому рассказала?

– Мне, – пояснила Оливия.

– Ты что помогаешь легавым?

– Нет. Он заставил меня рассказать.

Мердоку не понравилось это замечание, и он резко сказал:

– Скажем так, у нас сделка. Выгодная для обеих сторон.

Оливия втянула щеки.

– Всем нужно на что-то жить, так ведь?

– Да, нужно, и мне тоже, – огрызнулся в ответ Мердок.

Ида наблюдала за их перепалкой с интересом, и как ни странно, почему-то приняла сторону Мердока.

– Я тут помру, пока вы спорите. Может, перейдем к делу, и я пойду домой?

Мердок усилием воли постарался успокоиться.

– Вы упомянули в разговоре с миссис Бегли некоего человека. Вы сказали, что это был один из Контролеров. Вы не знаете его имени?

– Не знаю.

Мердок достал из внутреннего кармана портмоне. У него было несколько долларовых купюр. Он достал две из них.

– Может, так я смогу получить более полный ответ?

– Две бумажки не помогут, вот если бы три... А то я не люблю болтать.

– Хорошо. Три доллара, но не больше.

Ида взяла у него деньги и спрятала под жакетом. Затем она рассмеялась громко, хрипло, но от всего сердца.

– Вам бы надо было сначала разузнать все получше, а потом уже платить, потому что я и правда не знаю имени того парня. Такие не говорят своего имени. Они только спрашивают твое. Они задают тебе множество вопросов. Они шныряют по твоей комнате, чтобы убедиться, что ты действительно умираешь от голода и холода, а не прикидываешься нищим. Чаще всего, они хотят узнать, не нарушаешь ли ты закон, и даже если ты глотнул какой–то мерзкой бражки, чтобы забыться, то они тебе спуску не дадут. Если тебя застукают, то пиши пропало. Тогда словно Господь Всемогущий, они будут решать, давать ли тебе квитанцию на несколько угольков, которых хватит не больше, чем на три дня, и на еду, которой не хватит, чтобы накормить собаку, но ради этого ты должен изворачиваться, кланяться и быть безмерно благодарным, или тебя удалят из списка.

Это поток горечи вылился на Мердока, и он спросил:

– Они все такие? Эти Контролеры?

– Да, все. Другие просто стелют мягче, да спать также жестко.

Она тяжело опустилась на скамью и сняла крышку с миски.

– Пожалуй, я пока набью желудок. Выкладывайте.

– Тот человек, который предложил, э…

– Я поняла, о чем вы. Тот, который хотел поразвлечься в обмен на пару квитанций.

– Как он выглядел?

Ида поднесла свое ведерко к губам, как Мердок до этого, и проглотила содержимое.

– Не могу сказать, он был весь закутан. Не хотел, чтобы я видела его физиономию.

– Он был низкий или высокий? Толстый? Худой?

Она вздохнула:

– Давайте так, мистер. Я не всматривалась. Они все одинаковые, кроме того, когда я работаю, мне не видно их лиц.

Оливия недовольно фыркнула.

– Их было столько, что я не могу отличить одного от другого, – продолжала Ида. – Я даже не стараюсь запоминать. Зачем мне это? Они же не хотят меня знать…

Мердок не удержался:

– Но вам же наверняка еще нет и двадцати!

Она хихикнула:

– Ошиблись на два года, мистер.

– А я бы сказала, что ближе к тридцати, – вставила Оливия.

– А тебя никто не спрашивал.

Похоже, что женщины собрались продолжить в том же духе, но Мердок быстро постарался вернуть Иду к интересовавшей его теме.

– А этот человек приходил к вам раньше?

– Нет. Это–то я знаю. Но он явно был из этих святош, это я точно поняла.

– С чего вы взяли?

– Ему приспичило перед этим помолиться: «Господи прости мне то, что я собираюсь сделать и прости эту дочь Евы» и прочая чушь. Мне не нужно прощение. А после того, как все закончилось, разошелся еще больше и все причитал о том, какой он великий грешник. Он так возбудился, что я занервничала. Хотя для меня это все неважно. Но если твою совесть это так тяготит – не делай этого. Или пойди куда-нибудь в тихое местечко и подрочи.

Она обмакнула хлеб в остатки супа.

– А вы знаете, что это за суп?

Мердок отрицательно покачал головой.

– И я не знаю. Оно и к лучшему.

Мердок еще не успел доесть второй кусок хлеба и предложил его женщине. Она благодарно кивнула, сунула его в рот, и стала облизывать грязные пальцы. Оливия не стала скрывать своего отношения к подобным манерам.

Ида щелкнула пальцами.

– А знаете что, старый Том ведь назвал мне его имя. Некоторым из них нравится, чтобы я называла их по имени, тогда им кажется, что все это не только ради денег. Мне все время такие попадаются.

- О, Ида, скажи, Джонни, что у него огромный член.

Оливия возмущенно посмотрела на Мердока. Ида снова улыбнулась.

– А этот хотел, чтобы я его ругала. Ну я и не возражала. «Вы ужасный человек. Вам нельзя этим заниматься, мистер Говард».

Мердок вздрогнул.

– Так его звали? Мистер Говард?

Она пожала плечами.

– Так он сказал. Имя его было Чарльз. Я еще пошутила: «О, такой Очарливательный принц, у вас такой твердый… характер» Но это ему совсем не понравилось. Я даже подумала, что он сейчас уйдет, он даже начал заикаться.

Она посмотрела на Мердока.

– Что у вас с лицом? Он что, ваш лучший друг?

Дата добавления: 2015-08-18