Глава 19. Миссис Брайт оказалась на удивление молодой для своего рода деятельности

Миссис Брайт оказалась на удивление молодой для своего рода деятельности, и так мрачно и внушительно объявила свое имя, что позавидовала бы любая престарелая аристократка. Мердок живо представил, какой страх она нагоняла на своих воспитанниц. Крэбтри привел ее к присяге, и она начала свой рассказ:

– Я шла по Джеррард Стрит, направляясь в сторону Джарвис Стрит. Было ровно тринадцать пятнадцать. Я шла к своей золовке, которая живет на Черч Стрит, и которая недавно разрешилась первым ребенком. Я заметила человека, который пересекал Сады в направлении Чалмерс Стрит. На нем был длинный темный плащ и темная фетровая шляпа. На плече он тащил нечто вроде мешка. Он был похож на бродягу.

Назойливый доктор поднял руку и, получив разрешение от Ройса, спросил:

– Этот человек шел или бежал?

– Он торопился.

Ройс нахмурился.

– Могу я напомнить уважаемым присяжным, что во вторник было нестерпимо холодно, и любой разумный человек торопился бы скорее попасть домой. Из этого свидетельства ничего не следует. Моисей Гальт тоже поднял руку.

– Как вы можете так четко называть время, миссис Брайт?

Дама улыбнулась. Она надеялась, что кто-нибудь ее об этом спросит.

– Я должна была встретиться с золовкой в тринадцать тридцать, но я задержалась, так как нужно было принять новую девочку. Когда я уходила, я посмотрела на часы. Было десять минут второго. Мой приют всего в нескольких минутах ходьбы от Джарвис Стрит.

Лайонс поднял руку.

– Похоже, вы совершенно уверены, что тот человек был бродягой. Но, кроме того, что он нес мешок, что еще заставило вас так подумать?

Миссис Брайт беспокойно поправила свою перчатку, первый признак неуверенности, который она себе позволила.

– Парк – любимое место бродяг, они часто идут к церкви, чтобы попрошайничать. От них одни неприятности, должна сказать. У этого человека была густая черная борода, и походка у него была, как у бродяги. И одежда поношенная.

– Вы видели, как он входил в церковь?

– Да, – она замялась. – Ээ, только я не видела, как он открывал дверь, если вы об этом, но куда еще он мог деться?

Лайонс мог бы стать хорошим юристом, подумал Мердок, он не дал женщине времени собраться.

– Вы сказали, у него была походка, как у бродяги. А как это, могу я спросить, мэм?

– Ну они шаркают.

– Но вы говорите, он торопился.

– Да, но одну ногу он приволакивал.

Она хмуро посмотрела на Лайонса, видимо, никто раньше не смел так ее допрашивать. Мердок попытался представить, что за человек был ее мужем. Видимо, она уже овдовела, раз управляла приютом, но она не носила траура, значит, печальное событие произошло уже несколько лет назад. У нее было полное, гладкое лицо, красивые брови, но мрачное выражение лица совершенно лишало ее привлекательности. Он постарался быть более снисходительным. Возможно, так она пыталась скрыть свое одиночество.

Видимо, больше у присяжных вопросов не было, поэтому Ройс достал свои большие золотые часы из кармана жилета и посмотрел на них.

– Уже почти обед, поэтому я начну подводить итоги, чтобы мы могли…

Преподобный Свонзей, который сидел в следующем ряду за присяжными, неожиданно вскочил.

– Я прошу прощения, что так поздно, мистер Ройс, но я тоже хотел бы дать показания. Мне кажется, что я тоже видел нечто очень важное.

В уголках его губ скопилась слюна, его немного шатало, поэтому Мердок испугался, что он тоже упадет в обморок. Он заметил, что доктор Огден тоже беспокойно пошевелилась, видимо, и она была готова оказать помощь, если потребуется.

– Боже мой, сэр. Почему вы не сказали констеблю раньше, чтобы он внес вас в список?

Свонзей судорожно сглотнул, и Мердок заметил, как его кадык заходил вверх-вниз.

– Прошу прощения. Я понимаю, что это мое упущение, но честно говоря, я совершенно забыл об этом из-за этих ужасных событий. Но после того как я услышал показания миссис Брайт, я решил, что мне тоже следует сообщить то, что я знаю.

– Хорошо. Приведите его к присяге, констебль.

Во время присяги Свонзей нервничал. Затем он опустился в свидетельское кресло.

– Слушаем вас, мистер Свонзей, говорите, пожалуйста, – сказал Ройс. – Предыдущий свидетель подал всем замечательный пример.

– Да, сэр.

Свонзей глубоко вздохнул, и когда он заговорил, голос его звучал громко и звонко. Все его хорошо слышали, даже на самых дальних рядах.

– Обычно после обеда я совершаю прогулку, когда позволяет работа. Я считаю, что это очень хорошая возможность для самопознания, и я выхожу погулять даже в ненастную погоду. Но во вторник я решил, что на улице слишком сыро даже для меня и, пройдясь немного вокруг Садов, я зашел в оранжерею. Зелень так радует глаз в это время года.

Он замолчал и оглядел зал. Мердок почувствовал, как напряженно его слушали присутствующие. Свонзей демонстрировал завидное мастерство проповедника.

– Я как раз дошел до конца помещения, когда увидел бродягу, идущего мне навстречу. Я тогда не обратил на него внимания, так как я нередко их встречаю внутри оранжереи, где они укрываются от непогоды. Но внешность этого человека, как я теперь понимаю, полностью совпадает с описанием человека, спешащего к церкви, которое дала наша благородная дама.

Присутствующие заволновались.

– Он был среднего возраста, высокий, широкоплечий, у него были длинные спутанные волосы и борода. Его плащ, некогда темного цвета, почти превратился в лохмотья, и на нем была шляпа с мягкими полями. У него также был какой-то мешок, но когда я повстречал его, он не нес его на плече, а тащил за собой.

Он снова остановился.

– Вы с ним разговаривали? – спросил Ройс.

– Я сказал «добрый вечер». У него был очень мрачный вид, так что он мне не ответил. Как я уже сказал, я бы и не думал о нем, если бы теперь не вспомнил, что в руке у него были часы, которые он подводил, когда я его встретил.

– Это были серебряные часы? – выкрикнул один из присяжных.

– Утверждать этого я бы не стал, но я удивился тому, что у такого человека вообще были часы.

– Вы не заметили, была ли на них кровь? – спросил Лайонс.

– Нет, не заметил. Внутри было темно, и он был одет во все черное.

Ройс наклонился к пастору.

– Мистер Свонзей, подумайте хорошенько, прежде, чем отвечать. Если вы не знаете ответа – так и скажите. Не нужно преувеличивать или подтасовывать факты только потому, что вы считаете, что так будет лучше звучать. Итак… Сколько было времени, когда вы встретили этого бродягу?

Кадык Свонзейя заходил вверх-вниз еще энергичнее.

– Я вышел из своего дома, расположенного на Джеррард Стрит после трех, по своему обыкновению. Я прошелся по парку, как я уже сказал, а затем отправился в оранжерею, где еще немного погулял. Я встретил того человека, когда в третий раз обходил оранжерею, так что, видимо, он вошел туда уже после меня.

Он задумался, закусив губу.

– Я сказал бы, что было примерно без четверти четыре или около того. Я решил продолжить свою прогулку, пожелал ему хорошего дня и ушел. Насколько мне известно, он остался в оранжерее. Уже позднее, когда я вернулся в церковь, я увидел, какая толпа собралась. И за тем, к сожалению, мне сообщили печальные известия.

Он судорожно сглотнул, и на минуту Мердок подумал, что он сейчас расплачется, но он сжал зубы и сдержался. Ройс посмотрел на Мердока.

– Детектив, вы слышали, что рассказали миссис Брайт и преподобный Свонзей. Не думаю, что погрешу против истины, если предположу, что, свидетелям повстречался один и тот же человек. Он легко мог попасть в оранжерею из церкви, после того, как напал на пастора. Предполагаю, вы сделаете все возможное, чтобы найти этого негодяя.

– Да, сэр, конечно.

Для Мердока свидетельства были не такими однозначными, но сейчас не было смысла углубляться в дискуссии. Конечно, бродягу необходимо было найти. Ни свидетелей, ни вопросов к ним больше не осталось, и Ройс коротко подвел итоги заседания. Затем он отбыл в заднюю комнату, а Крэбтри проводил присяжных в соседний кабинет для обсуждений. Несколько человек, сидевших в зале, встали и потянулись, но большинство сидело тихо, плачущих женщин успокаивали, но все вели себя тихо и уважительно. Не прошло и пятнадцати минут, когда вернулись присяжные и заняли свои места. Ройс тоже сел, и Крэбтри снова зачитал список свидетелей.

– Мистер Чемберлен, присяжные пришли к единому мнению?

– Да, сэр.

– Как старшина присяжных будьте добры обратиться к суду и объявить о решении, которое вы приняли.

Пожилой мужчина поднялся, поправил пенсне, и, держа перед собой свои записи, сказал:

– Мы, присяжные заседатели собрались сегодня здесь, чтобы объявить, что третьего числа марта месяца 1896 года между пятнадцатью и пятнадцатью тридцатью в задней комнате Пресвитерианской церкви Чалмерс неизвестным лицом или группой лиц было совершено убийство с целью ограбления преподобного Чарльза Эдмунда Говарда.

Такой вердикт никого не удивил, и зрители не отреагировали.

– Вы все должны подойти сюда и поставить подпись рядом с печатью в знак вашего согласия с вердиктом, – сказал Ройс.

Когда формальность была завершена, и все вернулись на свои места, Ройс обратился ко всем снова:

– Господа, судя по вынесенному вами решению, вы считаете, что Чарльз Эдмунд Говард был убит неизвестным лицом или группой лиц, так? Тогда тело можно предать земле.

Теперь настала очередь Крэбтри:

– Слушайте! Слушайте! Слушайте! Добрые людиТоронто, вас назначили присяжными, и вы поклялись провести дознание касательно смерти Чарльда Эдмунда Говарда для своей Королевы, теперь вы вынесли свой вердикт и можете удалиться со спокойной совестью. Боже, храни королеву!

Ройс собрал свои бумаги.

– Спасибо, господа. Я приглашаю вас присоединиться ко мне на скромном обеде, великодушно оплаченном короной, – он стукнул молотком. – Объявляю заседание закрытым.

Репортеры сразу же ретировались. Мердок встал, желая пропустить толпу вперед. Через два ряда за ним худая рука мелькнула в складках енотового манто и помахала ему. Так как на том, на ком было это манто, была такая же меховая шапка, Мердок не узнал этого человека. Но тут он понял, что это был мистер Хикс. С ним была женщина, закутанная в шерстяную шаль так, что ее тоже невозможно было сразу узнать. Это была ДжозиТагвел. Он кивнул ей, но она его не узнала.

Дата добавления: 2015-08-18