Глава 17. Все газеты кричали об убийстве преподобного Говарда, поэтому Мердок совершенно не

Все газеты кричали об убийстве преподобного Говарда, поэтому Мердок совершенно не удивился, обнаружив, что в часовне похоронного зала собралось столько людей, что некоторым приходилось стоять в примыкающих помещениях. Он узнал нескольких репортеров с записными книжками на готове, сидевших в последних рядах, чтобы иметь возможность сразу незаметно выскользнуть, когда вердикт будет объявлен. Их мальчишки на побегушках сидели накорточках рядом с ними, держа ухо востро, словно охотничьи собаки. Мистер Ройс – следователь, сидел за столом, лицом к тринадцати присяжным, занимавшим первые два ряда. Он сосредоточенно заполнял какие–то документы. Даже расследуя такое жесткое убийство, нельзя было избежать рутины. Мердок поспешно направился к скамье в переднем ряду, которая обычно отводилась для свидетелей. Констебли Дьюхарст, Файфер уже заняли свои места рядом с доктором Джулией Огден и ее отцом. Когда Мердок проскользнул на оставшееся свободное место, она взглянула на него и нахмурилась. Он сконфуженно улыбнулся. Снова опоздал. Он хотел хотя бы бегло просмотреть все отчеты констеблей, бывших на смене во время убийства, и еле сдержался, чтобы не пуститься в пространные объяснения о том, что он опоздал, потому что его задержали в участке. В отчетах не было ничего необычного. Все жители западной части города крепко спали. Присутствующие вели себя тихо, как в церкви, вокруг царила полная тишина, которую нарушало только судорожный кашель, который кто–то усиленно пытался сдержать. Ройса не смущала толпа, находившаяся в напряженном ожидании, он даже не обратил внимание на то, что одна женщина расплакалась и еще две последовали ее примеру. Наконец, он поставил свою печать на документ, который заполнял, взял молоток и постучал по столу.

– Я, Уолтер Фуллер Ройс начинаю это судебное дознание от лица ЕеВеличества Королевы. Я прошу всех свидетелей говорить четко и медленно. Помните, что я и наш секретарь будем записывать все, что выскажете.

Констебль Крэбтри стоял у стола, в ожидании указаний, и Ройс кивнул ему.

– Вызовите присяжных, и убедитесь, что все пришли. Затем пусть поставят подписи рядом с печатями.

Крэбтри выполнил указание.

«Доктор Уильям Кэвен, Ангус Драммонд, Джозеф Лайонс…» и так далее, пока все тринадцать не подтвердили свое присутствие. Все присяжные были хорошо одеты, почти все были в выходных сюртуках, даже Джозеф Лайонс, работающий репортером. «Словно в клубе для джентльменов», – подумал Мердок. Ройс поднял руку.

– Мы находимся на публичном заседании, и нам уже известно, что свидетельства некоторых очевидцев будут ужасающими. Предлагаю дамам еще раз оценить свои силы и покинуть зал заседания пока не поздно. А также прошу мальчиков, пришедших с репортерами покинуть зал, поскольку они слишком молоды, чтобы находиться здесь.

Среди репортеров поднялся ропот негодования. Ройс был адвокатом старой закалки и был известен своим неприятием освещения преступлений в газетах. Он справедливо заявлял, что газетные отчеты были кровожадными и недостоверными. В ответ репортеры платили ему тем же, подшучивая в своих статьях над его носом, похожим на грушу, и красным цветом лица. Однако Мердок был согласен со следователем, хотя и не сомневался, что эти мальчишки слышали в своей жизни вещи и похуже, чем звучали в зале заседаний. Их было пятеро и все они получали деньги от газетчиков за то, что доставляли сенсационные новости в офис газеты к вечернему выпуску.

– Ну же, – сказалРойс. – Вы проводите этих ребят от сюда. Констебль Крэбтри, проводите также дам, которые решили уйти.

С большим неудовольствием и громким ворчанием, уличные оборванцы неспеша направились к выходу из зала. Две женщины на задних рядах поднялись и ушли. Следователь заглянул в список.

– Прошу вызвать первого свидетеля, мисс Сару Дигнам.

Мисс Дигнам сидела в дальнем конце ряда, рядом с мисс Флаверс. Услышав ее имя, пожилой мужчина с пышными бакенбардами и взъерошенной бородой, сидевший позадинее, слегка подтолкнул ее. Она медленно встала и направилась к стулу для свидетелей. Она была одета во все черное, и ее траурная фетровая шляпка была украшена черными цветами, один из которых свисал ниже других, касаясь ее бледного лица.

– Назовите свое полное имя, место жительства и род занятий, – сказалРойс.

– Меня зовут Сара Эмили Мария Дингам, я живу…

– Говорите громче, мэм. Я едва вас слышу, что означает, что присяжные почти наверняка не слышат вас совсем.

Ройсу не было свойственно сочувствие. Мисс Дигнам вжалась в стул и повторила свое имя немного громче.

– Я живу на Джарвис Стрит, 420, это те несколько домов к северу от церкви.

Ройс бросил на нее взгляд, полный нетерпения.

– Ваш род занятий, мэм.

– Я веду хозяйство в нашем с братом доме.

– Старая дева, – заключил он, собираясь записать. – Приведите ее к присяге, констебль.

Крэбтри протянул мисс Дингам библию, которую она схватила обеими руками, затянутыми в перчатки.

– Прошу вас, поднимите свою правую руку, мэм. Когда я закончу, вы должны будете ответить: «клянусь».

Констебль доброжелательно улыбнулся ей, и Мердок заметил, как она быстро заморгала, чтобы скрыть слезы.

– Клянетесь ли вы, Сара Эмили Мария Дингам, что ради нашей Королевы вы будете говорить на дознании и о смерти Чарльза Эдмунда Говарда только правду, всю правду и ничего, кроме правды, да поможет вам Господь?

– Клянусь, – прошептала мисс Дингам.

Следователь, казалось, сейчас снова потребует от нее повторить громче.

– Мисс Дингам, я понимаю, как и все присяжные, что вы пережили ужасное потрясение, и что это дознание для вас тяжелое испытание. Но все же… наш долг установить причину смерти преподобного Говарда, и мы все должны пройти какие-то жертвы. Ради правосудия мы не можем никому делать поблажки. Я ясно выразился?

– Да, сэр.

– Хорошо. А теперь я хочу, чтобы вы своими словами, но медленно и громко, рассказали мне, что случилось, когда вы пришли в церковь Чалмерс во вторник вечером, третьего марта.

В зале повисла тишина, когда мисс Дингам начала свой рассказ. Она не могла говорить громче, но все хорошо слышали ее, и когда она стала описывать, как она нашла пастора, в зале раздались вскрики.

– Я зашла в его кабинет. Дверь была открыта, и пастор лежал на спине посреди комнаты. Я сразу же заметила, что из шеи его торчит нож. Он был весь в крови, и весь кабинет как будто специально залили кровью, – она остановилась и поднесла руку ко рту.

Мердок осознал, что сам затаил дыхание, как и большинство присутствующих, и он был рад, что миссис Говард здесь не было. Мисс Дингам сглотнула и продолжила:

– Я увидела, что глазница его правого глаза была разбита… И я сначала проверила, нельзя ли ему помочь, а потом выбежала из церкви...

– Подождите, мэм, – Ройс поднял руку. – А как вы определили, что ему уже не помочь?

– Я приложила ухо к его груди, сняла перчатку и поднесла пальцы к его ноздрям, чтобы проверить дыхание.

– Неужели? Вы действовали очень разумно, должен сказать.

Его замечание заставило ее бледные щеки порозоветь, но голос ее зазвучал более уверено.

– Я совершенно не чувствовала себя разумной, уверяю вас, сэр. Но как я уже сказала детективу, который допрашивал меня, – она кивнула в сторону Мердока. – Если бы я хоть что-то могла сделать, чтобы вернуть мистера Говарда к жизни – я бы это сделала.

Она нестала уточнять, что именно сделала, отметил про себя Мердок, но тогда он допрашивал ее сразу после происшествия. Ройс снова поднял руку, давая понять, что ей следует подождать, пока он запишет ее слова.

– Продолжайте.

– Когда я побежала на улицу Джарвис, я, к счастью, сразу же встретила полицейского. Я рассказала ему, что обнаружила. Он, видимо, растерялся, но тут как раз подъехал мистер Драммонд, – она кивнула в направлении человека, сидевшего в первом ряду присяжных. Он остался со мной, а констебль пошел в церковь. Боюсь, что не могу четко вспомнить то, что последовало, но, наконец, появился офицер полиции. Он отправил мистера Драммонда дать сигнал тревоги. Появилась мисс Флаверс, которая так же пришла на молитвенное собрание, и он попросил ее проводить меня до дома, что она и сделала. Как я говорила, я живу рядом, севернее церкви.

Ройс посмотрел на нее.

– Сколько было времени, когда вы уходили из дома?

– Примерно полчетвертого.

– Вы никого не видели на улице или поблизости от церкви?

Мисс Дигнам опустила голову, но произнесла вполне четко:

– Был холодный пасмурный день, поэтому на улицах совсем никого не было. Я никого не видела. Следователь наклонился к ней. Чем тише становился ее голос, тем громче говорил он.

– Прошу вас, помните, что вы находитесь под присягой, мэм. Я должен вас спросить… Вы не знаете, кто мог убить мистера Говарда?

– Нет, незнаю. У меня это в голове неукладывается. Он был хорошим человеком. Один из немногих истинных избранников Божьих.

Она вздрогнула, и Мердок подумал, что она сейчас расплачется, но она сдержалась.

– Хорошо, можете занять свое место, мэм. Констебль, проводите даму.

Он заглянул в документ, лежавший на столе.

– Вызовите следующего свидетеля, Френсиса Файфера, констебля второго ранга, участок номер сорок семь.

Файфер вскочил и направился к столу, где Крэбтри приводил свидетелей к присяге.

Констебль произнес «клянусь» громко, и Ройс удовлетворенно кивнул. Затем Файфер начал свой рассказ:

– Я дежурил в тот день, третьего марта, и уже завершал обход, маршрут которого проходит через Джарвис Стрит и Карлтон, когда женщина выскочила из переулка, ведущего к Церкви Чалмерс. Эта женщина сейчас находится в зале суда, сидит в первом ряду. Мердок не мог сдержать улыбку. Молодой констебль видимо уже выступал свидетелем на официальном слушании. С другой стороны, манера его поведения производила не слишком благоприятное впечатление, так как казалось, что мисс Дингам сама находится под подозрением. Мердок был хорошо знаком со стадным инстинктом эмоционально неуравновешенной группы людей, и потому боялся, что могут поползти слухи.

– Сначала, я подумал, что она ранена, так как ее лицо, руки и одежда были в крови…

– Минуту, констебль, – Ройс перевернул свой листок бумаги. – Мисс Дингам сказала нам, что она пыталась узнать, жив или мертв преподобный Говард. Как вы считаете, именно такое количество крови, которое вы увидели, должно было попасть на ее лицо и одежду, когда она прикладывала ухо к груди убитого?

Файфер замолчал и нервно подергал усы.

– Возможно, сэр. Она была в крови.

Ройс сделал какую-то пометку, и Мердок заметил, что присутствующие стали украдкой обмениваться взглядами, зал заволновался. Мисс Дингам сидела с опущенной головой, словно погруженная в молитву. Констебль продолжал говорить громко и уверенно.

– Когда я понял, что она не пострадала, и когда я, наконец, разобрал, о чем она толкует, я сказал ей оставаться на месте. Мистер Драммонд, один из прихожан, который сегодня также присутствует здесь, как раз приехал, и я оставил даму на его попечение, а сам направился в церковь. Я обнаружил труп мужчины, лежавший на полу в задней комнате. Позднее его личность установили, это был преподобный Говард, пастор этой церкви. Похоже, что его сильно били по голове, а затем нанесли колотую рану в шею. Я понял, что ему уже нельзя было помочь, поэтому я поторопился обратно, туда, где я оставил даму, как выяснилось позднее, мисс Сару Дингам. Несколько человек уже собрались перед церковью, и я приказал одной даме – мисс Флаверс, которая также сейчас здесь, отвести мисс Дингам домой, предварительно записав ее имя и адрес. Затем я отправил мистера Драммонда дать сигнал тревоги, а сам остался проследить, не выйдет ли кто из церкви. Вскоре прибыл детектив Мердок, и мы вдвоем вернулись в церковь, чтобы все там осмотреть. Там не было никого, кроме убитого.

– Спасибо, констебль. Пожалуйста, подойдите и прочтите ваши показания. Если вас все устраивает, напишите свое имя на последней странице внизу слева.

Ройс посмотрел на мисс Дингам.

– Боже. Во всей этой суматохе я забыл попросить вас сделать тоже самое. Пожалуйста, подойдите сюда, мэм. Мисс Дингам встала, но вдруг прикрыла рот рукой, издала странный звук, похожий на отрыжку, а затем тихо сползла на пол, как соскальзывает одежда с вешалки.

Дата добавления: 2015-08-18