Мая 3052 года. Звёздный капитан Трент едва замечал деревья, густо растущие среди болот дельты реки

Звёздный капитан Трент едва замечал деревья, густо растущие среди болот дельты реки Ресайс, – он, в поисках подходящей мишени, стремился попасть на обширную прогалину. Его «Тимбер Вульф» шел ровным шагом, расплескивая грязную жижу. На протяжении многих километров болот и топей это было первое чистое место достаточных размеров. Напарник Трента, Шульц, шел рядом в своем «Мэд Доге». «Дог» был настолько разбит и деформирован, что Трент только диву давался – как он вообще может еще двигаться, не говоря уж о том, чтобы стрелять... Так много воинов пало в сражениях. Он и Шульц – все, что осталось от подразделения под его командой.

Вид шагающего птичьей походкой «Мэд Дога» взволновал Трента, невзирая на все годы службы мехвоина.В течение шестисот лет мехи главенствовали в боях и войнах человечества. Антропоморфная до двенадцати метров высотой махина обладала достаточной огневой мощью, чтобы сровнять с землей городской квартал. Мех мог воевать почти повсюду – будь то космический вакуум или морские глубины. Даже в этих топях могучий аппарат чувствовал себя если не как рыба в воде, то уж как жаба в болоте наверняка... А душою боевых мехов были их водители, сидевшие в высоко расположенных кокпитах и использующие нейросвязь для пилотирования тяжелых машин смерти.

Трент считал знаменательным, что самые, так сказать, сливки технологии кланов брошены сюда, на разгром последней надежды врагов из Внутренней Сферы. Мощь кланов, возвращающихся во Внутреннюю Сферу для ее покорения, обеспечила потрясающий успех вторжения. Армии кланов неумолимо стремились к Терре, и планета за планетой покорялись им.

А затем КомСтар, носитель техно-мистического культа, который обосновался на Терре и охранял её, решил вмешаться. Используя собранные секретные разведданные о традициях чести кланов, КомСтар бросил кланам вызов, предложив провести на Токкайдо сражение представителей. Если выиграют кланы, они могут предъявить права на Терру. Если проиграют, то должны будут подчиниться условиям пятнадцатилетнего перемирия. То есть, когда вторжение возобновится, воины, подобные Тренту, уже не смогут принять в нем участие по причине возраста. Поэтому для них возможность проиграть здесь и сейчас в расчет не принималась.

Каждый клан в сражении должен был завоевать два города, а Ягуары выиграли право нанести первый удар. Галактика «Альфа» приземлилась в близлежащих горах Динджу, поближе к назначенной им цели, а команда Трента «Ткачи Тумана», входящая в состав галактики «Бета», высадилась в топях дельты Ресайс. Их целью был город Порт-Ресайс. Ожидалась быстрая победа над врагом и полный его разгром, однако вместо почетной битвы на поле чести гвардейцы КомСтара предпочли попрятаться в топях и глубоких затоках, устроив там массу засад. Плотным артиллерийским огнем они загнали «Ткачей Тумана» в трясину, превратив то, что должно было стать чистой победой воинов клана, в затяжное, изматывающее сражение, невыгодное Дымчатым Ягуарам.

– «Серебряная Лапа» вызывает командира кластера, – вышел Трент на связь, стараясь перекричать грохот взрывов, прогремевших в ближайших зарослях. – Мы в секторе пять-четырнадцать...

Послышался треск статических разрядов, вызванных частично повреждениями аппаратуры, а частично работой РЭБ – модуля радиоэлектронной борьбы гвардии Ком-Стара. Затем искаженный голос какого-то офицера – не его звёздного полковника – произнес:

– «Серебряная Лапа», говорит «Темная Вахта». Наш командный пункт разгромлен. Мы отходим. В вашем районе находятся части противника. Свяжитесь со звездой «Кровавая Полоса» и отступайте вместе в качестве нашего арьергарда. Мы перестроим свои ряды в дельте, воут?

Звезда «Кровавая Полоса»... Команда Джез. В глубине души Трент надеялся, что Джез бесследно сгинет в мясорубке, организованной гвардией КомСтара... Да, гвардейцы оказались вовсе не теми необстрелянными слабаками, на сражение с которыми настраивал их хан Линкольн Озис. В первом столкновении, правда, Ягуарам действительно противостояли скверно обученные части, не почти не сопротивлявшиеся Ягуарам. Но теперь все было по-другому. Ходил слух, что сахан Уивер погибла в бою. После ее смерти жалкие остатки галактики «Бета» в полном беспорядке отступали, пытаясь перестроиться на ходу и все еще пытаясь вырвать хоть небольшую победу...

Что хуже всего, комгвардейцы почти уничтожили второй ударный бинарий 267-го боевого кластера. Из бывших в подчинении Трента бойцов остался только Шульц, да и то благодаря везению, а не боевому мастерству. Темпер погиб в засаде, устроенной пехотинцами комгвардии. Сильвия погибла в кабине своего меха, когда поле боя обстрелял гвардейский истребитель. Уинстон нашел свою смерть, заключив в объятия вражеский «Крокетт» и переведя термоядерный реактор своего меха в критический режим... Он так и не выпустил врага из смертельной хватки, пока реактор не взорвался.

А ведь предполагалось, что это будет молниеносная победа над низменными бойцами Внутренней Сферы... Трент окинул быстрым взглядом деревья вокруг и темные тени между ними, в течение краткого мига вдруг осознав все значение этого момента. Битва на Токкайдо стала крупнейшим сражением с тех времен, когда три столетия назад генерал Александр Керенский освободил Терру из-под власти узурпатора Амариса. Но и это ещё не всё.

Трент был Дымчатым Ягуаром и знал, что столь серьезный конфликт должен сопровождаться значительными потерями. У молодых воинов теперь появлялся шанс сражаться за присвоение им родовых имен бойцов, павших на поле боя. Мысль о том, что он может выиграть родовое имя, пробирала Трента до глубины души.

Перед самой высадкой Ягуаров на Токкайдо Трент встретился со звёздным полковником Бенджаменом Хоуэллом, и полковник согласился быть патроном Трента в деле присвоения любого родового имени Хоуэллов, которое станет вакантным по окончании сражения. Трент верил, что это только вопрос времени и что рано или поздно он встанет в ряды носителей родового имени клана Дымчатого Ягуара и всех остальных кланов. Заслужить родовое имя означало высочайшее достижение, к которому мог стремиться воин. Это значило, что его генетическое наследие становилось частью священного генетического фонда и что он продолжит жизнь за пределами отведенного ему срока.

Оставалось только нанести поражение гвардейцам КомСтара. Трент знал, что его командование рассматривает усилия противника остановить вторжение как чистой воды идиотизм. А молниеносные удары гвардейцев считались пустой тратой ресурсов.

Но Трент теперь уже знал истину, и истина эта заключалась в том, что игра комгвардейцев, «бей и убегай», шла так, что от Ягуаров галактики «Бета» только клочья летели. А теперь Ягуары отступали, хотя командование предпочитало называть это перестроением. Трент хотел было прямо объяснить звёздному полковнику, что он видел своими глазами и каким именно образом гвардия КомСтара избивала Ягуаров. Но его оборвали на полуслове. Высшее командование Ягуаров продолжало верить, что держит ситуацию под контролем. Мнение Трента попросту проигнорировали.

Трент был уже готов выйти на связь с Джез, когда увидел ее «Уорхока» на дальней стороне прогалины в километре от себя. Она преследовала комстаровских пехотинцев, выкашивая их ряды заградительным огнем больших импульсных лазеров... вернее, одного-единственного лазера, который у неё ещё работал. Трент пришпорил своего «Тимбер Вульфа» и на полной скорости устремился к Джез.

Он слишком хорошо знал её, чтобы понимать: она не прервет погоню, невзирая ни на какие приказы отходить. Они наверняка, уже отдали ей приказ. Собственно, потому-то его к ней и послали. Самоотдача Джез в бою когда-нибудь приведет ее к гибели. Может быть, прямо сегодня...

Ускоряя шаг, Трент связался с Шульцем:

– Прикрывай меня слева. У меня приказ соединиться с Джез и оттащить ее назад, чтобы совместно защищать тылы галактики.

– Ут, звёздный капитан, – ответил Шульц и ускорил шаг, чтобы не отстать от «Тимбер Вульфа» Трента.

Трент бросил взгляд на экраны сенсоров и увидел, что Джез находится впереди него, то выходя из-за деревьев, окружающих болотистый просвет, то снова скрываясь из виду На дисплее сенсора было видно, что она ведет оживленную перестрелку с врагом, и Трент настороже бросился туда, где меж тесно растущих деревьев залегли густые тени.

Внезапно ударная волна мощного взрыва подбросила в воздух «Тимбер Вульфа». По корпусу меха забарабанили осколки, только это были не осколки мин или снарядов, а куски разорвавшегося омнимеха Шульца.

Сенсоры ближнего диапазона дали понять Тренту, что произошло. Мобильная установка РБД открыла по Шульцу огонь, как только засекла его. Менее чем за две секунды на «Мэд Дога» обрушилось не менее тридцати ракет. У Ягуара не было времени ни открыть ответный огонь, ни катапультироваться – он успел только умереть. А Джез, прорвавшись в центр не то передового командного пункта гвардейцев, не то их ремонтной базы, расположенной на краю прогалины, противостояла двум вражеским боевым мехам. Рассыпавшиеся вокруг пехотинцы с ручными базуками и переносными ППЧ медленно, но верно разрушали её «Уорхока».

Трент не собирался разделять участь Шульца. Он поймал в прицел отходящую самоходную установку РБД и выпустил по ней ракеты дальнего действия. Ракеты пронеслись сквозь клубы дыма, висевшего над землей, и врезались в самоходку, пробив ее боковую броню. Находящийся в машине боезапас детонировал, и самоходка исчезла, уничтоженная мощным взрывом.

Трент разворачивался, когда один из атакующих Джез мехов, абсолютно белый «Краб», вышел из схватки и выпалил наудачу в его направлении, промахнувшись метров на пять. Именно на это Трент и надеялся, поскольку такой выстрел позволял вмешаться в сражение, которое вела Джез, не нанося ущерба её чести. Он поймал в прицел коренастого «Краба» и сделал залп последними оставшимися у него РДД, выпустив их в ту же миллисекунду, когда послышался звуковой сигнал системы наведения, оповещающий о захвате цели.

Большая часть ракет попала в правый бок вражеского меха, оторвав ему руку. Из зияющих пробоин повалил густой дым, дождем посыпались искры. Однако как минимум две ракеты прошли мимо «Краба» и врезались в меха Джез. «Хороший боец. Вынудил меня стрелять по своей...» Торс меха комстаровцев взрывом крутнуло в сторону, но он тут же ответил огнем смертоносного большого лазера. Импульс пришелся на левую ногу «Тимбер Вульфа» Трента, выбив на ферроволоконной броне серию воронок. В пилотской кабине слегка поднялась температура. Трент двинулся, стараясь держаться слева от «Краба», чтобы тому труднее было захватить его в прицел. Трент пока не использовал свое дальнобойное оружие, чтобы открыть огонь по поврежденному вражескому меху с оптимальной дистанции.

Только подойдя на нужное расстояние, Трент пустил в дело свои большие лазеры. Ослепительные красные лучи протянулись к «Крабу». Один из лучей пропахал почву совсем рядом с вражеской машиной, и некогда зеленую полянку заволокло дымом. Второй луч полоснул по бедру «Краба». За секунду броня раскалилась и лопнула, пропуская луч во внутренние структуры машины, рассекая и сжигая миомерные волокна-«мышцы», позволяющие меху двигаться. Из пробоин начали просачиваться все более густеющие струйки зеленого дыма. Бедренный сустав меха заело на какое-то мгновение, потом он с треском высвободился в тот момент, когда пилот «Краба» отчаянно пытался заставить свой поврежденный аппарат принять более удобную для стрельбы стойку... или думал, что пытается…

Сражение Джез с расположенным ближе к ней «Тагом» комвардии перешло в смертельную перестрелку, когда «Краб» повернулся к ней, открыв спину Тренту. Трент видел, как падает «Таг», чью левую ногу по колено оторвало взрывом, выбросившим черный дым и шрапнель. Почти в тот же миг «Краб» закончил поворот и стоял теперь перед мехом Джез на дистанции выстрела в упор. Джез не заметила, откуда на нее обрушились выстрелы, но мощь атаки была сокрушительной. Малый и средний лазеры «Краба» выпустили в её меха каскады пульсирующего света. Из-за более низкой посадки «Краба» его лазеры долбили снизу вверх прямо в подмышку «Уорхока» Джез. Вторичным взрывом изнутри с её омнимеха снесло левую пусковую установку, которая полетела куда-то на позиции пехоты, а в это самое время большой лазер «Краба» испарил остатки задней брони «Уорхока».

Джез резко повернулась вокруг оси, чтобы стать лицом к противнику. При этом она как дубинкой взмахнула обрубком покалеченной руки. Продемонстрировав чудеса пилотирования, пилот «Краба» сумел избежать удара, заставив своего поврежденного меха присесть. Вместо того, чтобы снова открыть огонь, он рванулся к меху Джез и нанес мощный пинок, пришедшийся по правой ноге «Уорхока» и пробивший дыру. На Трента это произвело впечатление. Уклоняться, увертываться, отходить и атаковать на такой дистанции... Все эти маневры – фирменный знак настоящего бойца, достойного противника для Ягуара.

Трент не мог позволить Джез умереть. Они оба Дымчатые Ягуары, и не имело значения, как он к ней относится. Мех Джез получил множество повреждений, и, если Трент не придет на помощь, она погибнет. Тут Трент сообразил, чего добился пилот «Краба», сблизившись до такой степени с «Уорхоком». «Действительно, достойный противник». В такой позиции, если Трент будет стрелять по «Крабу» и промахнется, то неминуемо попадет в погибающего «Уорхока» Джез. Противник предоставил ему выбор: открыть ли огонь сразу или же помедлить, подойти к Джез с фланга, возможно, позволив ей, таким образом, умереть.

Но для Трента, в чьей груди билось сердце Дымчатого Ягуара, не было даже и речи о каком-то выборе.

В тот миг, когда «Краб» попал в перекрестье прицела, а орудийные стволы гудели от переполнения энергией, Трент вдруг понадеялся, что пилот «Краба» как-то сумеет пережить его атаку. Он или она мог или могла бы славно послужить клану Дымчатого Ягуара в качестве связанного. Воин, способный встать между двумя врагами и сражаться одновременно с обоими, стал бы ценным трофеем.

Трент зафиксировал стойку и выпалил из всего, что у него еще оставалось, поразив «Краба» сзади и сбоку сокрушительными лазерными импульсами. Яркие красные и зеленые лучи лазеров пробили броню на большую глубину – только куски обшивки полетели. Ни один из его выстрелов не дал промаха... стало быть, Джез еще поживет.

Воин на «Крабе» продолжал свое дело, не снижая интенсивности стрельбы по Джез, поскольку она развернула своего меха так, чтобы иметь возможность открыть ответный огонь. Комгвардеец-мехвоин со своим мехом оставался на месте достаточно долго, чтобы серией сокрушительных лазерных залпов, выпущенных с убийственно малой дистанции, в клочья искромсать пару тонн брони «Уорхока» Джез. Технология кланов выдержала. «Уорхок» твердо стоял и был готов убивать.

Выстрелы Трента гарантированно отняли у Джез честь погибнуть на поле боя. Он захватил в прицел поврежденное правое бедро «Краба», и лазеры сделали свою работу наилучшим образом. Из пораженного участка повалил черный дым, забили струи зеленого охладителя. А потом с яркой вспышкой взорвался перегретый бедренный сервопривод и «Краб» завалился на грунт, выйдя из боя. Его пилот понимал, что на сегодня он отвоевался. Трент видел, как отлетела крышка кокпита и из кабины, оставляя над полем боя шлейф белого дыма, вылетело катапультируемое кресло.

«Катапультировался!»

Джез перевела огонь лазеров на гвардейскую пехоту КомСтара. Она смогла подстрелить лишь одного бойца, но зато вынудила остальных забиться в окопы и укрытия. Трент послал сигнал на широкой частотной полосе:

– Пилот «Краба» комгвардии, я, именем Дымчатого Ягуара, требую тебя как изорлу.

Тут же на его личной частоте послышался голос Джез:

– Ты осмелился попрать мою честь, открыв огонь по этому «Крабу», воут? Я вызову тебя за это на поединок и убью!..

– «Краб» первым выстрелил в меня, Джез, – лаконично отозвался Трент. – Так что твоя честь не затронута. У нас приказ отступать и действовать как арьергард. Следуй за мной.

– Приказ отступать? Воины Ягуаров так не делают!

– Зато все воины выполняют приказы вышестоящего начальства, а этот приказ исходит от командира галактики. Мы должны тотчас уходить.

Джез не успела ответить. На восточном краю прогалины из грязи поднялась группа комстаровских боевых мехов, и все они были готовы к бою. Сенсоры ближнего обзора на индикаторе лобового стекла кабины меха Трента тревожно засветились. Потом он увидел число врагов, высвеченное на многофункциональном дисплее, и почувствовал, что его губы пересохли. Десять! Трент мгновенно понял, почему ему было приказано отступать. Гвардейцы Ком-Стара двигались прямо на него. «Честь клана ставит победу превыше бессмысленной гибели. Оставаться здесь и сражаться дальше означает именно такую гибель».

Ближайший из десятки мехов, стремительный «Гусар», уже взял Джез в прицел, когда Трент выстрелил из большого лазера уведиченной дальности. Он снова связался с Джез:

– Отходи немедленно, Джез!..

Трент направил своего «Тимбер Вульфа» к центру прогалины и был готов припустить на полной скорости.

– Будь ты проклят! – сказала Джез, наконец-то уступая и направляясь к нему. – Когда все это закончится, ты умрешь от моей руки в круге равных...

– Потом, потом. А сейчас исполняй свой долг и убирайся оттуда!

Его сенсоры показали Тренту звезду Дымчатых Ягуаров, приближающихся к ним, спешащих на помощь, но до них оставалось еще несколько драгоценных секунд. Мех Джез промчался мимо, и Трент про себя выругался вслед ей. Что бы он ни сделал или и сказал, она все равно все переиначит, все перетолкует в свою пользу, исказит истину, чтобы та соответствовала ее видению событий. Сейчас ему это меньше всего было нужно... именно сейчас, когда перед ним появился реальный шанс заполучить родовое имя.

«Возможно, она погибнет первой. К испытанию я должен прийти с незапятнанной репутацией. Никаких сомнений, связанных с делами чести...»

Внезапно грязь и болотная жижа вокруг его «Тимбер Вульфа» словно вскипели. Горящие комья грязи, торфа и ила обрушились на «Вульфа», словно, под ним начала взрываться сама почва Токкайдо. Мех, чьи ноги лизали языки рвущегося снизу пламени, зашатался и Трент сосредоточился на управлении.

Боевой компьютер настоятельно потребовал внимания Трента, пока тот восстанавливал равновесие качающейся машины. «Артиллерия – и ракеты «Эрроу». Вражеские мехи не вступали с ним в прямую схватку, они хотели, чтобы он погиб без чести. Трент начал разворачивать своего меха, пытаясь оторваться от них. Он не завершил этого маневра.

Снаряды второго залпа не ушли в почву, они точно накрыли его уже изрядно побитого «Тимбер Вульфа». Артиллерийские залпы в одно мгновение обратили в руины смонтированные на плечах ракетные направляющие. Тренту показалось, что жар охватил его тело, когда он увидел на экранах несущегося прямо на него «Гусара» гвардейцев, который палил по нему из лазера, пока «Вульф» качался как пьяный. Один из снарядов «Эрроу IV» поразил его в ступню, другой глубоко вошел в плечо и, взорвавшись с жутким грохотом, сорвал орудийную турель с левой части торса. Его мех умирал, но Трент знал, что сам он должен выжить. Не важно, каким образом.

Не было времени ни стрелять, ни двигаться. «Тимбер Вульф» начал заваливаться под ударами непрекращающихся артиллерийских залпов. Мех сотрясался от взрывов, а боевой компьютер посылал в нейрошлем Трента импульсы обратной связи, от которых корчились и вопили его мозги. Трент сам хотел кричать... наверное, он и кричал, только его вопль тонул в грохоте оглушительных взрывов. Вспомогательный монитор светился, показывая, что вокруг внезапно появились пехотинцы. Затем экран вспомогательного монитора пошел трещинами и взорвался, осыпав его осколками. Вырывающиеся из трещин зеленые и оранжевые плазменные разряды были похожи на маленькие молнии. Начали лопаться и дымиться другие контрольные экраны и дисплеи. Мозг Трента, перебирающий варианты спасения, был похож на взбесившегося мустанга.

Трент потянулся к управлению катапультированием, когда внезапно взорвался обзорный экран прямо перед ним. И из него выплеснулся язык нестерпимо яркого пламени.

«Инферно!»

Снаряды «Инферно» начинены пирохимическим гелем, создающим внутри меха чудовищный жар. И в поврежденном мехе это означало его, Трента, смерть в огне... Тело Ягуара рванулось из упряжи, которой он был пристегнут к пилотскому креслу, когда пламя охватило его руки. Визор нейрошлема сорвало взрывом, и страшный жар опалил глаза. В ноздри лез запах жарящегося мяса, и Трент знал, что это запах его собственной горящей плоти.

И боль, боль, которая была сильнее и глубже всего, что он когда-либо испытывал. Каждая клетка кожи, казалось, была пропитана этой болью, которая забиралась все глубже и глубже, до самых костей. Ослепительный белый свет растворил его в себе, а все звуки вокруг угасли. «Смерть. Это, должно быть, смерть. Если бы только боль поскорее ушла...» Вслепую он протянул руку в свет, нащупывая то ли лицо смерти, то ли кнопку катапультирования – что первое попадется под руку.

Посадочный корабль Дымчатых Ягуаров «Логово Охотника»

Дата добавления: 2015-08-18