Кажущаяся случайность судьбы

После Яри Альбано больше не хотел иметь детей. Я – да. У женщины всегда есть выбор, и если она хочет иметь детей, они у нее будут. Но я предпочитала, чтобы этого захотели мы оба. Когда, много времени спустя – если быть более точной, через двенадцать лет - я забеременела Кристель, я почувствовала себя на седьмом небе. Она была зачата в Америке, и я это восприняла, как знак от Господа. Я чувствовала, что это будет девочка, и это же мне сказала моя немецкая подруга, погадав на маятнике.

Она постоянно толкалась у меня в животе, и я все время чувствовала ее присутствие. Иногда меня волнами захлестывало счастье – как раз от того, что нас уже двое. Мне даже хотелось ускорить процесс, чтобы вырастить ее в животе раньше, - например, я думала, что нужно больше есть, чтобы она быстрее выросла. Это ожидание наполняло меня удивительным спокойствием.

В рождественскую ночь 1985 года я не сомкнула глаз. Я проснулась в половине третьего от смутного беспокойства – Иления до сих пор не вернулась с полуночной рождественской службы. Потом я нашла ее в гостиной, и она вся тряслась, ее глаза были вытаращены от испуга – последствия шока от аварии, из которой она вышла невредимой. Она не могла уснуть, и я взяла ее к себе в постель. Боли у меня то нарастали, то утихали. Утром мы открыли подарки. За завтраком боли усилились. В полдень Мирелла, мой персональный «аист», констатировала отход вод. Я засомневалась, но потом согласилась: действительно, воды, зеленоватого оттенка, что говорило о неполадках в печени.

В 13.30 мне приспособили в постели доску, типа той, на которой обычно режут хлеб, и создали такой пандус, чтобы облегчить извлечение младенца, который вот-вот должен родиться. Я чувствовала себя героиней фильма «Дерево для фундамента». По телевизору Папа преподавал рождественское благословение. На моем стереовидеомагнитофоне Поль Симон пел Graceland. В этой обстановке в 13.40 родилась Кристель: 3 кило и 570 граммов.

Пуповина была очень короткой. Я обратила на это внимание, пока у нее из носа откачивали воды. Закричала она сама и сразу же начала искать грудь. Сильная и уверенная в себе девушка.

Яри был разочарован – он хотел брата. Но он постоянно снимал сестренку на видеокамеру и в конце концов заявил: «У нас новая игрушка. Очень хрупкая». И потом добавил: «Я попросил у Господа для Кристель счастливой жизни».

Прошло всего два дня, и все изменилось. Совершенно другой стала атмосфера в доме: все теперь крутилось вокруг белой колыбели. Я постепенно привыкала к лицу Кристель, и с каждым днем оно казалось мне все милее. Ручки хорошо усвоили хватательные движения, а на ножках начали проявляться первые мышцы. Аппетит к ней особо хорошо приходил по ночам, и тогда она сильно плакала. Но как только Альбано брал ее на руки и подносил к моей груди, она сразу прекращала плакать и забывала о голоде. Это было очень нежное и сладкое ощущение – одно из самых прекрасных в мире. У меня тогда не было много молока, но она умела каким-то образом его добывать. Яри вставал каждую ночь и проверял ее, если она начинала плакать. Иления тоже мне помогала. Она могла целыми днями носить ее на руках и говорила мне, что я молодец, что подарила ей такую миленькую сестренку.

Все в доме ходили перед ней на цыпочках. «Дикая кошечка» - так называл ее отец. Он смотрел на нее и говорил: «вот, этот новый человек…»

Я наслаждалась каждым мгновением, отдавая себе отчет в том, что так уже больше не будет. По крайней мере, не в этой жизни.

28 декабря у меня был настоящий приступ молокоизвержения. Моя грудь готова была разорваться на части. Я носила лифчик четвертого размера, при том, что вообще-то мой размер – нулевой.

С маленькими детьми всегда так получается: когда они рождаются, они заставляют тебя предугадать их характер. И когда ты прикладываешь младенца к груди, ты сразу понимаешь, каким он будет, - ленивым, живчиком или рассеянным.

Яри наблюдал, как я кормлю грудью Кристель. Когда малышка раскрывала ротик и поворачивала головку, наклоняя ее, чтобы найти лучший напор, он смеялся и говорил: «да, это намного интереснее, чем смотреть телевизор»!

Как-то он захотел отнести ее в школу, чтобы показать своим одноклассникам. А когда она слишком сильно кричала, он говорил, что она сможет работать в полиции, поскольку прекрасно заменяет сирену. Альбано тогда ее брал на ручки и носил по комнатам, рассказывая ей только что придуманные фантастические истории.

В последний день года мисс Кристель приняла участие в своей первой в жизни фотосессии – с розовой ленточкой в волосах. Ей тогда исполнилось шесть дней. Фотограф Бруно Оливьеро прибыл с целым арсеналом вспышек и отражателей, а также с чеком на пятьдесят миллионов лир за фотосессию. Кристель подарила его матери Терезе из Калькутты – чтобы помогать детям, которые не так счастливы, как она.

В новом году я желала для себя такой же внутренней гармонии и, конечно же мира во всем мире. Я думала (и продолжаю так думать), что отношусь к той расе, которая верит в существование светлого будущего благодаря своей принадлежности к лучшим людям. Я смотрела на свою малышку и думала: она родилась в результате любви и потом будет отдавать эту любовь другим.

А с четвертым ребенком, Роминой, получилось как в супермаркете: «покупаешь три – четвертая бесплатно»! Я была уверена, что у меня больше не будет детей. Я так и говорила Альбано – «теперь можно расслабиться, детей у нас больше не будет». Мы так хорошо расслабились, что не прошло и восемнадцати месяцев, как появилась Уга. Мы ее так прозвали, потому что как-то раз она состроила такую мордочку, что просто «Уга-Уга», потом мы это сократили до «Уга». На самом деле мы ее называем по-разному – Ромина, Иоланда, Уга, Угилли, Улли, Тупи.

Дата добавления: 2015-08-18