Лет после победы над Жнецами, Земля, Ганновер, энергетический институт им. Томаса Эдисона 19 страница

И вот, Джоана ТʼСони почти у нее в руках. А значит, самый мощный боевой корабль последних ста лет. Заходя в малую кают-компанию, Марианна не могла сдержать улыбки. Сегодня, пожалуй, самый лучший день ее жизни.

***

– До прибытия две минуты, – голос пилота. – Запрашиваю синхронизацию с Церерой.

– Я Церера, – раздался голос Максимова. – Слышу отчетливо. Синхронизация таймеров произведена. Виталий, как дела на контейнеровозе?

Секундная пауза, затем голос атамана:

– Все нормально, Роман, – сказал Виталий. – Я полностью контролирую «Дайтону». Ребята уже навели систему и синхронизировали таймеры. Ящики с излучателями успешно разлетелись, когда эта скотина разнесла четыре катера. Когда все кончится, я ее лично в жопу *****. У нас корабли на вес нулевого элемента, и сучка это знала.

– Как здоровье излучателей? – подала голос Пассанте.

– Нормально, – ответил атаман. – Мы сохранили работоспособными сорок шесть модулей из сорока восьми. Совокупной мощности сигнала достаточно, чтобы пробить джам-сферу. И к слову, милая, передай разведчику, чтобы он перестал пялиться на твою попу. Ne po sen’ke shapka.

– Я передам, – засмеялась азари. – Вайлет, Кар, как вы там?

– Бурлим и клокочем, – раздался голос Блад. – Готовы к десантированию. Я даже опасаюсь, что мой многорукий друг не оставит мне работы.

– Главное, чтобы твой многорукий друг не забывал глушить к такой-то матери всю электронику на пути, – подсказала Пассанте. – Капитан Данна, вы слышите? Ваша задача – информационная поддержка, и только. Вайлет сама справится с охранниками корабля.

– Ты уверена? – с улыбкой в голосе спросил Виталий.

– Более чем, – сказала азари. – Я видела ее реакцию, милый. Она с одной «Яростью» вполне могла бы вырубить четверых штурмовиков.

– Если бы кто-то не кидался биотическими волнами, то и вырубила бы, – буркнула Вайлет.

Азари засмеялась. Положительно у Пассанте было просто великолепное настроение. Готовится взять власть на Церере окончательно? Нет, не похоже. По всему выходит, что старая тетка Пассанте действительно влюбилась в молодого человеческого пройдоху, который взял на себя самую опасную часть плана.

– Мы подходим, – сказала Вайлет. – Шлюзование через десять секунд.

– Удачи, ребята! – это Максимов.

– Благословение Богини! – Пассанте.

– Naderi im zhopy! – очевидно, Виталий.

Закончил поток напутствий ДиракʼСин, неизвестно каким образом вклинившийся в канал:

– Кила сеʼлай!

***

– Тревога! Вооруженное проникновение!

Вахтенный плюхает рукой по здоровой красной кнопке на пульте. Помещение тут же заполняют тревожные красные огни. По всему кораблю, кроме БИЦ, истошно воет сирена.

– Что? – Картэн поднимает голову. – Какого черта, Мэтью!?

– У нас гости, мэм! – офицер лихорадочно работает с терминалом. – Со стороны шлюзового отсека. Датчики фиксируют стрельбу – у нас уже два трупа в группе встречи.

– Бред!

Марианна склоняется над собственным терминалом. Да, действительно, сигналы о стрельбе и два… нет, уже три охранника в режиме «нет данных». Картэн достаточно прослужила в полиции, чтобы понять: этот сигнал означает «мертв».

– Не могут две азари…, – начала Картэн, но офицер перебивает:

– Это не азари, мэм! Пока они не вырубили нам системы наблюдения, камеры зафиксировали космодесантника в тяжелой броне. Он выпрыгивал из челнока.

– Группа захвата? – предполагает Марианна. – Срочно вторую четверку белых на перехват!

Четыре белорубашечника способны справиться с любым количеством десантников ВКСА, сколько только можно втолкнуть в один челнок класса «ялик».

– Я ничего не вижу, мэм, – кричит офицер. – Они рушат нам всю электронику!

– Разверните гравиметр внутрь корабля! – приказывает Марианна.

– Мэм! – отзывает дежурный гравиметрист. – Мы потеряем контроль за ближайшим окружением снаружи!

– Хрен с ним! У нас есть радары. Разворачивай гравик! Мне нужно знать, что за зараза у меня на борту!

– Есть, мэм! – повторил гравиметрист и замолотил пальцами по терминалу.

– Мы потеряли уже три сектора второй палубы, – дежурный вахтенный. – Yикогда такого не видел! Они просто рвут нас на части и выжигают всю электро….

– Есть контакт! – гравиметрист. – Фиксирую человека в тяжелой броне и…

Пауза.

– Ну что там? – кричит Картэн. – Сколько там десантников?

– Два, – нерешительно произносит гравиметрист – совсем еще молоденький паренек с пухом на щеках. – Но мэм… Второй это…

– Ну?

– Второй – прайм гетов. Это невозможно, но… это так, мэм.

Картэн роняет на пол капитанский планшет, а глаза как минимум трех офицеров на мостике заполняет мистический ужас. Ужас, который понятен только тем, кто однажды пережил атаку гетов на Цитадель.

Марианна Картэн не была на Цитадели, но само по себе появление давно и надежно похороненных синтетиков в пространстве Солнечной системы – уже это дает повод заново оценить свое психическое состояние.

Только один человек в БИЦ остается спокойным – это Чэн Хуаюн, ветеран битвы за Цитадель, защищавший станцию сначала от гетов, а затем от «Цербера». Темные, раскосые глаза ветерана с одной стороны полны тревоги, но с другой… Старому вояке очень хочется, чтобы он оказался прав.

Чэн Хуаюн поворачивается к вахтенному:

– Если это капитан Шепард с каким-нибудь очередным дружелюбным синтетиком, то советую всем бежать к спасательным капсулам.

***

– Два сзади! – диктует КарʼДанна. – Я держу, все нормально.

Многорукое чудовище двигается задом наперед, выставив два из четырех стволов в конец коридора. Две дополнительные конечности смотрят через голову Блад вперед.

Кварианец переключил свой суперкостюм в режим сопровождения Вайлет, и теперь той не стоит беспокоиться о тылах.

– Закончил с электроникой третьей палубы, – сообщает кварианец. – Кстати, По нам работает гравиметрический сканер.

– Ну, наконец-то, – выдыхает Блад. – Должны же они были начать думать. Что там…

Вайлет не заканчивает. Дробовик кварианца плюется огнем и тут же заливается в истошном стрекоте пистолет-пулемет. КарʼДанна прекращает огонь и докладывает:

– Минус два. Не вытерпели, высунулись.

Блад садится на колено и разносит в клочья сторожевого бота, выпрыгнувшего из боковой ниши. Еще двое показываются в конце коридора.

– Двенадцать часов, мехи! – кричит Вайлет.

Кварианец, не оборачиваясь, вырубает одного из ботов из «Крестоносца», второй слишком занят – в бок его клюет собранный КаромʼДанной тактический дрон. Вайлет ловит вражескую машину в прицел и отщелкивает четыре выстрела дизентегрирующими. Бот картинно взрывается, разнося заодного и кварианского дрона.

Вырубается свет. Вообще весь. Вайлет переходит в комбинированное видение. Поднимается с колена и делает шаг вперед.

– Твоя работа? – спрашивает женщина.

– Нет, – кварианец снова идет задом наперед. – Видимо, ЭМ-волна от бота. Где-то что-то коротнуло. Плохой корабль, ненадежный. Системы не дублированы.

– А волусы умеют строить иначе? – задается риторическим вопросом Блад.

То, что крейсер Марианны Картэн постройки волусов, сообщил разведчик Ковальский. По его же данным этот корабль был признан потерянным во время войны и списан с баланса Объединенного флота. Ан нет, ты посмотри. Кто-то шибко умный из Альянса заимел личную игрушку, которую потом выгодно толкнул какой-то из марсианских корпораций. Приобретение сомнительное, учитывая специфику кораблей волусов, однако ж все-таки неприятное. Где гарантия, что марсиане не спрятали где-нибудь еще что-нибудь? Например, крейсер турианцев? От этой угрозы уже не отмахнешься.

Впрочем, нет. Турианцы в принципе не выходили из боя и не покидали корабль, пока от него не оставалась горстка радиоактивного пепла и туча обломков. Проще говоря, турианцы вообще не покидали своих кораблей. До последнего, фатального удара.

Вайлет с кварианцем подоходят к концу коридора, и Вайлет швыряет в оба рукава-туннеля по плазмоосколочной гранате. Тут же перебрасывает кинетический щит на переднюю полусферу и дает ему полную мощность.

Тоннель содрогается, в щит Блад впиваются десятки смертоносных кусочков горящего металла. Кварианец помахивает дополнительными конечностями, стряхивая свою дозу осколков. Но ничего серьезного. Вайлет знает это – КарʼДанна синхронизировал ее броню со своим костюмом, и теперь оба бойца осведомлены, в каком состоянии напарник. А еще они видят все то, что видит соратник. В случае с Вайлет все еще интереснее – перед ее взором аж четыре картинки. Одна своя, и еще три от когʼмашгора капитана: одна фронтальная камера, одна задняя и еще передача с «мухи» – мизерного, меньше ногтя, летающего бота-разведчика, сейчас парящего у развилки тоннелей.

Вайлет жалеет, что не родилась на триста лет раньше и кварианкой. Она уже ревнует КараʼДанну к его древнему костюму.

– Один мертв, остальные отступают, – сообщает кварианец.

– Слева или справа? – на мониторе Вайлет помехи от собственных щитов, она не может верифицировать данные.

– Слева.

Это хорошо. Им, если верить тактической карте, направо. Перед Вайлет не стоит задачи очистить весь корабль от разумных и неразумных форм жизни. Хотя ей уже начинает казаться, что в паре с кварианским капитаном это возможно. Местные вояки защищаются отвратительно. Вайлет, похоже, узнает школу охранников корпоративного сектора. Они по-своему хороши, но совершенно беззащитны перед нестандартными ходами. Что поделать, охрана остается охраной. Куда им против тупой солдатни, не признающей правильного боя по учебнику…

***

– Прайм гетов? – Марианна в упор смотрит на капитана корабля. – Это чушь, вы должны понимать, Саймон!

– Пока я понимаю, что у меня на борту парочка, которая опустошила мне полторы палубы, – говорит Саймон Дэлл, полковник Сил самообороны марсианской Автономии. – И везде, где они проходят, у меня трупы и блэкаут на тактических мониторах. Вы хотите сказать, это не похоже на работу прайма гетов?

– Это может быть кварианец, – отвечает Марианна. Ей уже надоел этот спор. Ей также надоел этот упертый козел, какающий кирпичами от одного лишь бредового предположения испуганного гравиметриста.

– Кварианец не продержался бы за спиной единственного десантника против девятнадцати охранников! – продолжает полковник. – И, кстати, четверо из них – ваши хваленые белокостюмщики.

– Белорубашечники, – меланхолично поправляет Марианна. – Их называют белорубашечники.

– Мне начхать, как их называют у вас там на поверхности. Я блокирую оставшиеся палубы и увожу корабль. Вы отстраняетесь от оперативного командования.

Полковник поворачивается к ней спиной, и Марианна Картен выпускает в затылок трусливой сволочи пулю из «Палача». Адъютант успевает выхватить оружие, но пистолет-пулемет слишком долго раскладывается в боевой режим. Примерно на секунду дольше, чем нужно. На планке «Палача» зажигается одобрительная зеленая лампочка, диагностирующая готовность оружия к стрельбе.

Бах! Адъютант, доселе интеллектом не блиставший, в буквальном смысле раскидывает мозгами.

Марианна Картэн переступает через труп Дэлла и выходит из каюты полковника.

– Ты был трусом, им и остался, – произносит женщина. – Но за идею про палубы спасибо.

***

– Выхожу на дистанцию углового замещения! – весело докладывает Виталий. – Все, Айя, можешь расслабиться!

– Обязательно расслаблюсь, – улыбается азари, прижимая к уху гарнитуру. – Вот как только ты вернешься, я тут же украду тебя прямо из шлюза, запру с собой в каюте и расслаблюсь.

Стоящий рядом с Пассанте раздведчик деликатно покашливает.

– Все, я в пределах досягаемости! – говорит Виталий. – Роман, перенастраивай зонды.

– Есть!

Лейтенант Максимов склоняется над терминалом и отдает приказ на реориентацию приемо-передающих зондов «Дайтоны», стараниями самой Марианны разбросанных по пространству вокруг Цереры.

Тут надо заметить, что это не просто зонды. Это часть какого-то проекта ВКСА, о котором Ковальский по-прежнему молчит, как рыба об лед. Говорит, что ему куда проще проглотить язык, чем поведать, для чего этот высокотехнологичный груз прибыл на Цереру, да еще в столь устрашающем количестве. Пассанте сомневается, что не сможет разговорить разведчика, но все-таки не упорствует, и принимает план, придуманный Ковальским буквально за две минуты – пока азари беседовала с Вайлет.

Сорок шесть приемо-передающих зондов имеют достаточную силу, чтобы своим излучением или заблокировать электромагнитный фон в ограниченном пространстве, или же, наоборот, совместными усилиями пробить джам-сферу вражеского корабля. Но чтобы обеспечить связь с внешним миром, нужно, прежде всего, обезопасить Цереру, которая буквально в перекрестье прицела крейсера волусов. Ну а поскольку это крейсер именно волусов – не турианцев, не людей и тем более не азари, – то задача снять планетоид с прицела решается довольно просто: Вайлет с кварианцем десантируются на крейсер и рубят всю электронику на борту, заставляя экипаж развернуть гравиметрический детектор внутрь корабля. Поиск абордажной команды гравиком – обычная контрдесантная практика, испытанная еще во время Войны первого контакта.

Как только сканер поворачивается вовнутрь, приемо-передающие зонды Ковальского формируют собственную джам-зону прямо перед крейсером, ослепляя радары последнего. Под прикрытием ЭМ-защиты многотысячетонная «Дайтона» встает на линии огня между крейсером и Церерой. Куда ближе к кораблю, чем к планетоиду.

У волусов никогда не получались хорошие артиллерийские корабли, и этот не исключение. Все, чем может стрельнуть крейсер – это главный калибр в единственным числе и с дулом прямо на носу корабля. Ударить по планетоиду, не спалив вначале «Дайтону», просто не получится. Ну а на борту контейнеровоза, как уже известно, активированное нуль-ядро, причем весьма неслабой массы. Разрушение корабля автоматически влечет за собой детонацию ядра. На таком расстоянии от крейсера это гарантированное уничтожение последнего. Впрочем, «Дайтона» может рвануть и самостоятельно – по сигналу экипажа.

К сожалению, разгул джам-подавления вокруг пары кораблей не позволяет управлять контейнеровозом дистанционно. Нужен опытный капитан, который выведет корабль-мишень на нужную позицию. Ну и нажмет кнопку самоуничтожения, если надо.

Виталий Соболев просто не может позволить кому-либо, кроме себя, стать героем и спасителем Цереры.

***

– …таким образом, единственным старшем офицером на корабле остаюсь я, –Марианна Картэн заканчивает свою лекцию перед немногочисленными слушателями боевого информационного центра. – Любое неподчинение моим приказам будет караться. Весьма строго. Для большего спокойствия два сотрудника корпоративной безопасности Марсити будут постоянно дежурить в БИЦ. Всем все понятно? Вопросы?

Вопросов нет. Никому не хочется ни повторить подвиг капитана корабля и его адьютанта, ни стать объектом внимания одного из белорубашечников.

– Нет вопросов, – констатирует Картэн. – Итак, что у нас со вторженцами?

– На четвертой палубе, – раздается голос вахтенного. – Уперлись в баррикаду, которую мы сварганили. Палуба вся в блэкауте – гет по-прежнему уничтожает всю электронику, до которой может дотянуться.

– Это не гет, – решительно повторяет Марианна. – Это какой-то кварианец, без сомнения. Просто очень умелый.

– Д-да, мэм, – кивает вахтенный. – Так вот. Этот кварианец уже разорвал на части восемь охранников в тяжелой броне, иглострелом снес голову вашему коллеге в белом костюме, а теперь под прикрытием десантника занимается проплавлением отверстия между четвертой и пятой палубой. Осмелюсь напомнить, что пятая палуба – это наша, командная палуба. На ней расположен БИЦ и другие критически важные системы…

– Сигнал на радаре! – прерывает вахтенного дежурный оператор систем наблюдения. – У нас перед носом тяжелый транспорт!

– Что? – Марианна поворачивается к своему терминалу и двумя движениями выводит картинку с передних обзорных экранов. Понятно, что на боевом корабле любая картинка формируется исключительно по показаниям радарных узлов.

– Контейнеровоз «Дайтона», – сообщает информацию ответчика офицер по боевому соприкосновению, проще говоря, главный по стрельбе. – Масса восемьсот тысяч тонн. Кто-нибудь, поверните на него гравик!

Гравиметрический детектор подтверждает – да, масса примерно соответствует спецификации. А еще он же дает понять экипажу крейсера, что упомянутая «Дайтона» опасно светится перегруженным нуль-ядром. Любой неосторожный чих на контейнеровозе приведет к целому фонтану гравитационных аномалий. В частности, эти аномалии легко перемешают корму с носом крейсера волусов. Ну и до кучи равномерно распределят живую ткань экипажа в молекулярной структуре стали и пластика.

Это если повезет, и первым не рванет главный реактор контейнеровоза. Тогда крейсер просто разорвет в клочья, а экипаж сполна узнает, что это такое смерть в безвоздушном пространстве.

– Мэм, вызов с грузовика.

– Принимайте.

Марианна еще не разумом, но чувствами понимает, что сегодняшний день стремительно теряет статус самого счастливого в ее жизни.

– Привет, марсианская шлюха! – весело сообщает с экрана визуализатора местный царек. Как бишь его… Виталий Соболев, точно. – Короче, если ты еще не всосала всего комизма ситуации, объясняю тебе популярно и прямо в мозг: дела твои совсем хреновы. Эта малышка, – Соболев хлопает по панели управления корабля, – способна сжарить твою колобковую банку просто по моей команде. Если ты окончательно свихнулась и решила расстрелять меня – эта малышка устроит тебе эксплозию нуль-ядра на расстоянии в полтора километра. Тоже хреново, поверь. Ну и наконец. Попасть в Цереру ты отсюда не сможешь, не задев мой корабль со всеми вышеупомянутыми прелестями. А если я замечу любой признак маневрирования, то я нажимаю на кнопку – и опять те самые прелести. Ну как, я доступно описал картину?

Марианна временно выключает трансляцию со своей стороны и отдает распоряжение:

– Ядро на максимум, приготовиться к прыжку назад на сто километров.

– Готово! – отвечает рулевой.

Экипаж расслабляется. Они поняли, что собирается сделать новый капитан. Достаточно просто отпрыгнуть от опасной во всех отношениях «Дайтоны» – и можно делать что угодно. Хочешь – расстреливать контейнеровоз, а хочешь – отходить в сторону и бить по Церере.

– Я вижу, ты что-то решила сделать, – усмешка Виталия с экрана. – Я так мыслю, ты собралась встать в любимую позицию раком и этим же раком отпрыгнуть от меня подальше. На этот счет сообщаю, что уже сейчас в твоей джам-сфере есть замечательная дырка, через которую моя подруга обращается ко всем обитателям Солнечной системы, включая Миссию азари на планете Марс. А если отпрыгнешь назад, дырка еще увеличится, и наше сообщение услышат уже на Земле. И еще я уверен, матриарх Этита с интересом выслушает историю о том, как ты решила похитить ее родную внучку, а кроме того, заиметь древний азарийский дредноут в личных целях. У меня есть ощущение, что это настолько не понравится матриарху Этите, что тебе лучше будет сразу же удавиться и не ждать мести рассерженной азари. Чтобы ты особенно хорошо понимала, подскажу тебе опять же прямо в мозг: азари способны выдерживать свою месть столетиями. И лучше бы, чтобы Этита грохнула тебя прямо завтра. Ведь послезавтра это будет в два раза больнее. А через год… Ну, ты поняла.

– Что тебе нужно? – спрашивает Марианна.

– О, стерва убрала зубки, – хохочет Виталий. – Мне нужно, чтобы ты сейчас же прекратила бессмысленное сопротивление на своих палубах. Если не хочешь, чтобы мои ребята ворвались к тебе в БИЦ, шагая по теплым трупам. Ну и наконец, я хочу тебя ******* сама знаешь куда. Так что бегом в душ, и чтобы ожидала меня свеженькой.

Виталий Соболев убирает дружелюбную улыбку с лица и произносит напоследок:

– Молись, чтобы никто из моего десанта не оказался ранен. Иначе Вайлет Блад, когда доберется до БИЦ, трахнет тебя раньше меня. А я не привык быть вторым.

***

Вайлет Блад блаженно развалилась в мягком диване кают-компании крейсера волусов. Здесь царила, так сказать, непринужденная атмосфера всеобщего веселья и разгула радости самых светлых тонов. Но что еще важнее, здесь царила гравитация в объеме почти один «же». Пусть и уставшая, Вайлет готова была прямо сейчас выплатить за это удовольствие зарплату за год службы дознавателем.

На точно таком же диване напротив, закинув ногу на ногу, сидит доктор Пассанте. Азари ми-ми-мило склонила изящную острую мордашку на плечо возлюбленного и рассеянно попивает коктейль из настоящего хрустального фужера. По случаю захвата «Донатуна» – так называется крейсер волусов, – люди из ближнего круга Виталия просто разворовали бар кают-компании. Те, кому по статусу положено находиться средь сильных мира всего, наслаждаются воровством на всю катушку.

Например, двое бравых парней из числа тех, кто вручную перетаскивал контейнеры с чудо-излучателями Ковальского, фигачут пиво из горла. Причем не абы какое пиво, а «Предрассветный сол» – элитный сорт с марсианских натуральных ферм.

Старый танкист Роман Максимов вежливо общается с Джоаной, которая по случаю праздника уделывает уже четвертый бокал шампанского. Правда, Вайлет всерьез полагает, что девушка просто неумело похмеляется после своих геройств в баре «Станица».

Ковальский аккуратно трогает переносицу на своей каменной физиономии. Пластиковую заглушку с носа уже убрали, но до полного заживления еще далеко. Правая рука разведчика по-прежнему в лубке. Лэнс ничего не пьет, и свободной рукой печатает отчет на планшете.

Пара космических кочевников, сидя за отдельным столом, сошлись в интеллектуальной игре «кто кого взломает». КарʼДанна уже трижды терял контроль за инструметроном – ДиракʼСин, маленький и смешной из-за вытянутой из шлема трубочки для питья, уделывает бравого вояку как ребенка. Перед кварианцами – по стакану чистой воды. Дестроалкоголя на борту крейсера не нашлось.

Наконец, еще один персонаж, ранее не присутствующий при «Битве за Цереру», как уже назвали случившееся местные аналоги журналистов, сидит рядом с Вайлет. Как и доктор Пассанте, азари изящно положила ногу на ногу. Вайлет думает, что лучше бы вместо костюма коммандос она надела традиционное платье азари, подчеркивающее великолепную фигуру голубокожей. Матриарху Этите уже больше тысячи, но она по-прежнему потрясающе красива. Пусть и не той свежей, возбуждающей молодой красотой, которую заливает шампусиком «маленькая Лиара». Но азари… это, мать их перемать, все равно азари.

– Вы удивительный человек, Вайлет Блад, – сказала Этита.

– Спасибо, я в курсе, – улыбнулась Вайлет. – Вы не первая, кто мне об этом говорит.

– Я бы очень хотела познакомить вас с моей дочкой, – серьезно ответила азари. – Мне кажется, Лиаре бы очень не помешало пообщаться с вами.

– Этита, – Вайлет засмеялась. – Я не гожусь в мужья вашей дочери-вдове. Оставьте эту честь для каких-нибудь новых супергеройских Шепардов. Я простой солдат.

– А Джон Шепард, стало быть, не простой солдат? – улыбнулась Этита. – Не беспокойтесь, я не планирую еще одну внучку с человеческими следами на лице. Я даже не знаю, жива ли Лиара.

Вайлет удивленно вскинула брови.

– Разве Джоана – не подтверждение тому, что она жива?

– Джоана провела десять лет в космосе на релятивистских скоростях, – объяснила Этита. – Возможно, ее мать погибла тридцать-сорок лет назад. Возможно, сам факт, что девочка оказалась в одиночестве в глубоком космосе – попытка Лиары спасти кусочек того самого супергероя, в которого ей повезло влюбиться. А может быть…

Азари склонила голову, разглядывая пальцы рук, которые сцепила на животе.

– Может быть, – окончила Этита, – Лиара пытается передать нам какой-то знак, предостережение. К сожалению, мы пока не в состоянии его расшифровать.

– Поясните.

Вайлет нахмурилась. Ей не нравилось, когда что-то или кто-то становилось не очень понятным сразу же, с первого прочтения. Прочитать сразу же матриарха азари – о, это хорошая шутка, да.

Этита бросила взгляд на внучку – та, смеясь и передав бокал с шампанским на сохранение Максимову, показывала старому вояке какие-то па национального азарийского танца. Вокруг грациозно изгибающейся азари тут же возникла парочка личных подручных Виталия. Мужчины и не скрывали, что будь их воля, прямо сейчас и прямо здесь они бы набросились на молодую азари и мигом освободили бы ее от одежды.

К счастью, у них хватало ума и трезвости оценить последствия сего поступка. Любая из оставшихся двух азари способна в два приема разорвать на части всех присутствующих здесь людей, включая кварианцев в их костюмах.

– Вы, наверное, уже заметили, – сказала Этита, – что Джоана… скажем так, несколько инфантильна. Даже для своего возраста она слишком… ребенок.

– Согласна, – Вайлет кивнула. – Но я думала, это нормально для азари, которым меньше пятидесяти.

– Нет, – Этита взяла со столика бокал с каким-то зеленым напитком и отхлебнула добрую четверть. – Разве Алина была похожа на девочку-несмышленыша?

Блад отрицательно покачала головой.

– Я попытаюсь разобраться, что с Джоаной, – продолжила матриарх. – Это, возможно, куда важнее, чем тот неведомый корабль, который девочка якобы раскопала где-то за облаком Оорта. Но она с огромным трудом делится информацией. И не доверяет даже мне. Я думаю, свою роль сыграло и движение на скорости света, и космические лучи, и… в общем, не знаю.

– Вы имеете в виду «Путь предназначения»? – спросила Вайлет по поводу корабля. – Эта полоумная Картэн постоянно голосила, что мы прячем азарийский дредноут.

– Я не знаю, – ответила Этита. – Если это действительно «Путь», то сами понимаете, я сделаю все возможное, чтобы люди узнали об этом как можно позже. Титан уязвим, и в виду союзнических отношений людей с кварианцами мы не можем рассчитывать на защиту Земли. Да и не собираемся. Люди выбрали тесное сотрудничество с расой космических кочевников, и мне кажется, оба народа от этого только выиграют.

– А как же вы? – спросила Вайлет. – Вы тоже подписали двухсторонний договор с Землей. Правда, еще с Альянсом, и только о признании Автономии на Титане. Не хотите более плотно интегрироваться в Ассамблею?

Азари улыбнулась.

– Мы подождем, – сказала голубокожая. – Пока цели и помыслы Ассамблеи не станут для нас абсолютно прозрачны, мы подождем.

– Понятно, – вздохнула Вайлет. – Что для вас, долгоживущих, пара сот лет?

– Я вижу, вас, как и многих людей, беспокоит близкая смерть.

– Меня – нет, – решительно ответила Блад. – Я прожила немало, но едва перевалила за экватор. Уверена, что встречу старуху с косой еще нескоро, и наверняка я и тогда буду с «Мотыгой» наперевес.

Азари засмеялась и снова отхлебнула из бокала.

– Мне кажется, смерть уже боится вас, Вайлет. Никому не хочется вставать на пути женщины, которая может как по маслу проходить сквозь вражеские крейсеры.

– Вы об этом недоразумении? – спросила Блад. – Забудьте. Местные ни хрена не умеют воевать. Проблемы были только этими белорубашечниками, но они настолько напичканы имплантами, что КарʼДанна просто закоротил им все схемы.

– Тем не менее, – возразила Этита, – я не знаю ни одного человека, который, будучи в здравом уме и трезвой памяти, осмелился бы в одиночку атаковать целый крейсер.

– Не в одиночку!

– Ну хорошо, хорошо, – азари примирительно подняла ладони. – Пусть вдвоем с кварианцем, который дорвался до высокотехнологичного оружия своих прадедов. Штука в том, Вайлет, что ни КарʼДанна, ни ДиракʼСин, ни кто-либо из известных мне кварианцев, в жизни бы не дернулись на такую авантюру. Вы внушаете надежду, Вайлет. Вы – как каменная стена, способная одним своим видом внушать уверенность в успехе любой, самой безнадежной операции. Смотрите сами, Блад. Два изгоя своего общества, оба смертельно обиженные на соплеменников, готовы были подраться за право пойти за вами. Вы шли на освобождение Ранноха? Нет. Может, вы обещали обоим вернуть их во Флот? Опять же нет. Наоборот. Вы рванулись защищать людей и, что еще важнее, двух азари! А теперь назовите мне хоть одного кварианца, который по своей воле готов отдать жизнь за парочку голубокожих? Что молчите?

– Я, – Вайлет развела руками. – Я не знаю. Вы мастерица говорить, матриарх Этита. Помнится, я легко спорила с Алиной, но с вами не получается.

– Я прожила в двадцать раз больше, чем Алина, – констатировала Этита. – Я знаю жизнь. Я видела многих людей и азари. Я знаю, кто чего стоит, Вайлет. Так вот, повторюсь еще раз, вы стоите очень дорого.

– Наверное, поэтому мною и пользуются все, кому не лень, – горько улыбнулась Блад.

– Вы об этой марсианской афере? – посерьезнела Этита. – О фальшивой просьбе Дэрроу?

Вайлет кивнула.

– Я обязательно займусь этим делом, Вайлет, – пообещала азари. – Пожалуйста, не поленитесь и пришлите мне детальный отчет об этом, как его…

– Нанимателе, – подсказала Блад.

– Да, о Нанимателе. Он же Редактор, насколько я поняла из рассказов Пассанте. Он же – хозяин нашей дурочки Марианны.

– Картэн уверяет, что это она им манипулирует.

– Бред, – Этита сделала движение рукой, словно отмахиваясь от нестоящей версии. – Наниматель использовал Марианну, как до этого пытался использовать Пассанте. Только вот с моей заклятой подругой у него это не получилось. Айнора слишком умна и слишком цинична, чтобы ее можно было вот так просто обдурить. В конце концов, именно она заметила, что фальсификация цифровых данных подчиняется какому-то одному определенному алгоритму.

Дата добавления: 2015-08-05