Глава IV Тайное братство собирается на заседание

П

роснувшись в первом часу дня, Петька тут же прошлепал босиком к телефону и набрал номер Серебряковых. Ждать пришлось довольно | долго. Наконец после десятого гудка в трубке послышался голое Димы.

— Чего вы там возитесь? — спросил Петька.

— Мы не возимся, а спим, — недовольно пробормотал в ответ старый друг детства. — Каникулы все-таки. И легли-то когда...

— Я бы на вашем месте поторопился, — с упреком проговорил Петька.

— Да мы скоро будем, — бодро включилась по параллельному аппарату в разговор Маша. — Бабушка уже завтрак на кухне готовит. Сейчас мы с ней немного поговорим за едой и...

Девочка выдержала паузу. Петька понял: близнецы перед сном не успели расспросить Анну Константиновну о шкатулке.

— Ладно. Вы там особенно не задерживайтесь, — поторопил еще раз Петька. — У меня тоже новости есть.

— Ну да? — наконец слетел сон с Димы.

— Естественно, — хмыкнул Петька. — Мы со Шмельковым легли позже вашего. До встречи, — положил он трубку.

Так. Теперь надо позавтракать. Петька поставил чайник на газовую плиту и пошел умываться. К возвращению мальчика из ванной чайник уже весело свистел.

— Посмотрим, что у нас тут есть, — открыл Петька дверцу холодильника.

Там нашлись яйца. Дальнейших исследований Петька проводить не стал. Чего зря время терять. Глазуньи на завтрак ему вполне хватит.

Он уже снимал с плиты шипящую сковородку, когда в дверь несколько раз настойчиво позвонили.

— Ну, молодцы! — никак не ждал Петька такой расторопности от Димы и Маши.

Он широко распахнул дверь. В прихожую вместо близнецов, пылая от новогодней радости, ввалился старый поселковый кровельщик дядя Сережа Петров.

— Вы? — оторопел Петька.

— А то, — шмыгнул носом дядя Сережа. — Ты уж меня извини, я человек народный. Вот пришел... С новогодним праздником... Так сказать, счастья и радости...

С каждым словом старого кровельщика прихожая поступательно наполнялась терпким запахом перегара. Такое сочетание было для дяди Сережи вполне обычным. В Красных Горах об этом знал каждый. Люди лишь удивлялись, каким образом дядя Сережа ни разу за много лет безупречной работы не упал с крыши. В подобный феномен действительно было трудно поверить, ибо порой бывалый кровельщик даже и по земле-то передвигался с трудом. Однако во время работы у него словно открывалось второе дыхание. Дядя Сережа и сам говорил, что ему на высоте «легче дышится».

Наконец год назад в организме дяди Сережи случился какой-то сбой. Это имели честь наблюдать как раз во время прошлых зимних каникул Петька и его родители.

Тогда перед Новым годом началась оттепель, и крыша мироновской дачи неожиданно дала течь. Был срочно призван кровельщик. Приняв по доброй традиции из рук хозяйки стакан водки, дядя Сережа полез на конек крыши и ловко заделал дыру. Затем он принялся прямо сверху подавать советы Петькиной маме по поводу снега. По мнению дяди Сережи, его скопилось на крыше у Мироновых чересчур много, и он брался решить эту трудность.

Соглашение было заключено. Дядя Сережа принялся счищать снег. Петька как раз возился на дворе с лыжами, поэтому дальнейшие события развернулись при его непосредственном участии. Кровельщик неожиданно выкрикнул одно из заветных народных слов и, прихватив по дороге параболическую телевизионную антенну «Кросна», за которую хотел удержаться, заскользил по скату крыши.

Петька замер. Тарелка антенны каким-то неведомым образом оказалась под дядей Сережей, и тот ехал по крыше словно на саночках. Когда же скат крыши был в рекордный срок пройден, кровельщик использовал антенну в качестве парашюта. С ней в обнимку он и вошел штопором в большой ноздреватый сугроб.

Позже врачи «Скорой помощи», увозившие дядю Сережу в больницу, удивлялись:

— Упасть с такой высоты в таком возрасте, и всего легкий подвывих левой стопы!

Словом, месяц спустя дядя Сережа вновь уже лазал по крышам поселка. А вот параболическую антенну пришлось поменять.

Стоя сейчас рядом с кровельщиком в прихожей, Петька понял, что символическим визитом дело не ограничится.

— Кушать готовишь? — шумно принюхался дядя Сережа к запаху яичницы.

— Пойдемте со мной вместе завтракать, — пригласил Петька.

Кровельщик не отказался. Скинув видавший виды ватник прямо на пол прихожей, он прошествовал вместе с Петькой на кухню.

— Только я, знаешь... — перешел к главной цели визита дядя Сережа. — У меня правило... Закуску зря не переводить. Тем более в праздник... Я человек народный.

Петьке намек был совершенно ясен. И нельзя сказать, чтобы это вызвало у него радость. Выпив, старый кровельщик обычно впадал в лирическое настроение и по крайней мере в течение часа предавался воспоминаниям о ценах на водку и закуску в прежние времена. Мальчику слушать его сейчас не хотелось. Вот-вот должны прийти Димка с Машкой. И так уже все утро потеряно. Надо срочно заняться расследованием.

— Ты что ж, один в доме-то? — уселся за стол дядя Сережа.

— Один, — честно признался Петька, о чем впоследствии очень жалел. — Родители в командировке. До самого конца каникул.

— Тогда наливай, — сделал свой вывод из ситуации бывалый дядя Сережа. — Праздник все же... Поздравиться надо...

— Сейчас посмотрю, есть ли что у отца, — сдался Петька.

Он оставил дядю Сережу на кухне и направился в столовую. Там его взгляд остановился на экзотической бутылке. Она стояла у папы в баре уже два года. «Как раз то, что нужно», — осенило Петьку. В бутылке была эфиопская водка. Подарил ее Петькиному отцу какой-то приятель. Папа ее за обедом однажды попробовал и был вынужден выплюнуть. Если верить Валерию Петровичу, напитка омерзительней даже и не вообразить. Вспомнив об этом, Петька решил предложить именно этой водки дяде Сереже. Тогда он долго не засидится.

Взяв бутылку, Петька на всякий случай отвернул пробку и понюхал. В нос ему шибануло запахом клопомора. Петька с довольным видом направился в кухню.

Тут в дверь опять раздался звонок. Петька прямо с бутылкой экзотической водки бросился открывать.

— Я вижу, ты времени зря не теряешь, — ехидно покосилась на бутылку Маша.

— Внештатная ситуация, — мотнул головой в сторону кухни Петька. — Там дядя Сережа.

— Повадился, — проворчал Дима. — Он уже бабушку сегодня утром с постели поднял. Пришлось ему какой-то ликер поднести.

— Думаю, этого он много не выпьет, — отвернув пробку, дал Петька понюхать Диме напиток.

— Это что, ацетон? — попятился в ужасе тот. — Ты же его отравишь.

Тут его ноги запутались в ватнике дяди Сережи.

— Вот черт! — едва удержался он на ногах.

— Ладно. Пошли спровадим его скорее, — посмотрел на часы Петька. — И так все утро насмарку.

— О-о! Молодежь! — очень обрадовался их приходу на кухню кровельщик.

Вопреки своим правилам в плане закуски он прямо со сковородки доедал столовой ложкой Петькину яичницу.

— Хорошо умеешь готовить, — похвалил он мальчика. — Выпить принес?

— Да. Только не знаю, понравится ли? — честно предупредил Петька.

— Давай стакан. Водка плохой не бывает, — убежденно ответил дядя Сережа.

В следующее мгновение он уже залпом опрокинул в себя стакан эфиопской.

— Замечательное вино! — с блаженством потер он руки. — И духовитость такая. Сразу видно: не нашенская. Умеют же делать! — явно начал впадать в поэтическое настроение дядя Сережа. — Помню, после войны... Ну, я еще с твоего позволения, — потянулся к бутылке он.

— Нет, дядя Сережа, — быстро проговорил Петька. — Давайте я вам лучше ее подарю.

— Всю? — не поверил своему счастью тот. — А папка не заругается?

— Нет, берите.

Результат превзошел самые смелые ожидания членов Тайного братства. Запихнув каким-то образом огромную эфиопскую бутылку в брючный карман, кровельщик бросился к выходу.

— Ватник забыли! — напомнил Петька. Дядя Сережа, не останавливаясь, подхватил ватник под мышку и скрылся за дверью.

— Ну, с этим мы вроде справились, — вздохнул Петька. — Только вот есть очень хочется.

— У тебя еще в холодильнике яйца остались? — деловито спросила Маша.

— Полно, — подтвердил тот.

— Тогда давай я тебе яичницу сделаю, — начала отмывать сковородку под краном девочка. — Кстати, главная новость. Сейчас Настя приедет. Она полчаса назад мне звонила.

— Отлично! — просиял Петька. — Тайное братство кленового листа в сборе!

Настя ему очень нравилась. С тех самых пор, как в прошлом году поселилась с родителями на бывшей даче художника Мишина по соседству с Серебряковыми.

— Они справили в городе Новый год, — возилась у плиты Маша. — А теперь сюда на все каникулы.

— Уже выехали? — решил уточнить Петька.

— Не знаю, — пожала плечами девочка. — Настя сказала, что скоро приедут.

— Может быть, мы тогда ее подождем? — посмотрел на друзей Петька. — Чего два раза одно и то же пересказывать.

— Ты Командор, тебе и решать, — вспомнила Маша Петькину детективную кличку.

— Да я вообще не настаиваю, — покраснел тот.

— Вот и правильно. Ешь яичницу, — поставила перед ним горячую сковородку Маша. — Чего вы там вчера обнаружили со Шмельковым?

— Ну, — обжигаясь яичницей, начал Петька. — Там еще кое-что пропало.

— Пропало? — вскочил на ноги Дима.

— Что пропало? — уставилась на Командора Маша.

— Очень странный набор, — наконец заглотил яичницу Петька. — Подождите-ка, я попью, — схватился он за стакан с апельсиновым соком, который дядя Сережа почему-то пощадил. — Ну вот, — продолжил наконец Командор. — Выяснилось, что, кроме шкатулки, из гостиной исчезли серебряная пепельница и кинжал в кожаном чехле. Про пепельницу ничего сказать не могу. Но кинжал старинный и ценный. Вадим Леонардович, когда был жив, моему отцу однажды им хвастался. Оказывается, это кинжал из семейных реликвий графов Строгановых. Там даже на лезвии и на рукоятке их герб выгравирован.

— Ничего себе! — присвистнул Димка. — Выходит, настоящее ограбление!

— Именно, — кивнул головой Петька. — Только какое-то необычное.

—.; Чем необычное? — не поняла Маша. — Залезли и сперли ценные вещи.

— Если бы, — возразил Командор. — Во-первых, и залезли-то как-то странно. Шмельков осмотрел окно и...

Из передней послышался заливистый звонок.

— Настя! — воскликнули хором трое друзей.

— Я открою! — первым кинулся к двери Петька.

— Привет! — едва Командор открыл дверь, Настя тут же влетела в дом.

С лета она еще чуть-чуть вытянулась. Большие зеленые глаза сверкали от радости.

— Машка и Димка уже у тебя? — сорвала она с головы черную шапочку. Ярко-рыжие волосы рассыпались по плечам.

— Тут!

— Тут мы! — выбежали близнецы из кухни.

— Знали бы вы, какую я провела работу ад предками, чтобы к вам попасть! — вешая куртку, весело тараторила Настя. — Они, видите ли, хотели меня на каникулы в какой-то пансионат везти. С лечебно-оздоровительными процедурами. Но я, как видите, тут! — звонко расхохоталась она. — Жаль только, что преступления никакого нет.

— Наоборот, — усмехнулся Дима. — Это тебя до сегодняшнего дня не было. А преступление у нас уже есть.

— Прямо в новогоднюю ночь и случилось! — с такой гордостью выпалила Маша, словно бы речь шла о чем-то приятном.

— Идите врать! — оторопела рыжая девочка.

— А мы и не врем, — с очень серьезным видом подтвердил Петька.

— Слушай, а ты почему без очков? — заметила Настя.

— Я теперь в линзах, — объяснил Петька. — Понимаешь, стал заниматься боевым тай-дзи-тюанем. Я там же все время в движении. Очки очень мешают. Вот предки мне линзы и сделали.

— Тебе так даже лучше, — похвалила Настя.

— Во всяком случае, удобнее, — старался Петька изо всех сил скрыть довольную улыбку.

— Что там за преступление-то у вас? — вновь вернулась к самому главному Настя.

— Слушайте, — взял, как и прошлым летом, бразды правления в свои руки Петька. — Давайте сперва где-нибудь поудобней устроимся. Предлагаю в гостиной. А то у меня в комнате, — посмотрел он на второй этаж, — полный бардак. Даже постель не успел убрать.

Миновав коридор, ребята вошли в просторную гостиную. Мебель там была старая, массивная. Ее покупали еще покойные Петькины дед и бабка, которые, как и большинство представителей первого поколения дачников Красных Гор, проводили тут круглый год.

Когда вое расселись вокруг овального стола, Петька быстро пересказал Насте суть дела. Затем вернулся к тому, на чем остановился, когда она позвонила в дверь.

— Шмельков осмотрел окно. Вроде бы кто-то заранее шпингалеты поднял.

— Ты хочешь сказать... — посмотрела на Петьку внимательно Настя.

— Я пока ничего не утверждаю, — тихо ответил тот. — Но, похоже, тут был какой-то сговор.

— С кем сговор-то? — взвился Дима. — Филимоновна, что ли, окно грабителю подготовила?

Настя при одной мысли о Филимоновне расхохоталась.

Ей было известно не хуже остальных, что домработница-снайпер готова растерзать каждого, кто хоть в мыслях покусится на имущество любимой хозяйки.

— Филимоновна, конечно, нет, — улыбнулся Петька. — А вот ее племянники Юрка с Борькой...

Остальные подались вперед. Любимые племянники Филимоновны, тридцатилетние бугаи Юрка и Борька, которых она вырастила вместо покойной сестры, особенно праведной жизнью не отличались. К тому же они порой бывали нечисты на руку. Иногда, производя мелкий ремонт в Красных Горах, они прихватывали какую-нибудь ерунду из имущества хозяев. Правда, если те это вовремя замечали и вещь хозяевам Действительно оказывалась нужной, Юрка с Борькой безропотно возвращали ее. Однако факт оставался фактом. Хотя, правду сказать, особо серьезных проступков за племянниками домработницы-снайпера не числилось.

— Нет, Юрка с Борькой сами бы никогда до такого не додумались, — снова засомневался Дима. — А потом, если они что стырят, то всегда вместе. А возле дачи нашли следы только одного человека.

— Кстати, удалось выяснить, что было в шкатулке? — посмотрел Петька на близнецов.

— Бабушка знает, что там какая-то медицинская монография Вадима Леонардовича. Ей Коврова-Водкина говорила.

— И все? — разочарованно протянул Петька.

— Пока нам ничего больше из бабушки вытянуть не удалось, — ответила Маша.

— Конечно, Ковровой-Водкиной верить не во всем можно, — окинул Петька выразительным взглядом друзей. — Но тут она, вероятно, права. Вадим Леонардович был знаменитым врачом. Вдруг он действительно совершил какое-то важное открытие в медицине?

— Тебя послушать, так из-за этого в дом залезли, — засомневался Дима. — Чего же эта шкатулка с семейным наследием столько лет зря стояла? Могли бы раньше украсть.

— Этого я пока тоже не понимаю, — пожал плечами Петька. — Но обычное ограбление исключается.

— Почему? — упорствовал Дима.

— Потому что, если ты просто хочешь (украсть какие-то ценности, да еще заранее к этому готовился, то возьмешь кинжал графа Строганова. Ну, в крайнем случае, пепельницу из серебра. Но не потянешь по глубокому снегу увесистую шкатулку с рукописью, — отвечал Петька.

— Ну, шкатулка, положим, тоже старинная, — уточнила Маша. — Я у бабушки спрашивала. Она говорит, как минимум, девятнадцатый век.

— Да там много других вещей есть, — хорошо помнила Настя по прошлому лету дачу Ковровой-Водкиной. — Например, у нее в буфете старинные золотые стопочки. Гораздо ценней шкатулки. И нести легче.

— И картины у нее там отличные, — подхватил Петька. — Если заранее все рассчитать, то вырезал их из рам, свернул в рулон — ходу.

— Много тебе Юрка с Борькой в живописи понимают! — засмеялась Маша.

— Мы же уже договорились про Юрку с Борькой, — поморщился от досады Командор. — Они даже если бы и залезли, больше, чем бутылку из холодильника, ничего унести не решились бы.

— Ну а если это не они, тогда скажи нам, пожалуйста, кто окна открыл заранее? — спросил Дима. — Филимоновна не могла,

Коврова-Водкина тем более. Кто у нее еще в доме бывает? Если только наша бабушка. Но она вроде не по этому делу.

— Это уж точно! — расхохотались друзья.

— Тогда, выходит, и красть было некому? — развела руками Настя.

— Но ведь украли, — заговорил вновь Петька. — И окно кто-то открыл.

Он умолк. Остальным тоже сказать было нечего.

— Слушайте! — вдруг вскочила на ноги Настя. — А если Юрку и Борьку кто-нибудь нанял?

— Именно! — тут же усек ход ее мыслей Петька. — Кому-то надо проникнуть ночью в дом Ковровой-Водкиной. Ему известно, что братья туда иногда заходят. Он за определенную плату их подбивает открыть шпингалеты. Дальше грабителю остается выждать, пока в доме все спать улягутся. Затем он толкает окно и уносит шкатулку.

— Шкатулку? — переспросила Маша.

— Да, — уверенней прежнего повторил Петя. — Теперь я окончательно убежден: охотились именно за ней. Точнее, за ее содержимым. А все остальное схватили для отвода глаз. Капитан Шмельков, кстати, тоже пришел к такому же выводу.

— Меня удивляет только, зачем грабитель полез в новогоднюю ночь? — задумчиво проговорила Настя. — Спать все поздно ложатся. И риска гораздо больше, чем в обычное время.

Друзья вновь задумались.

— По-моему, я поняла, — первой нарушала тишину Маша. — Такое можно сделать, только если боишься, что тебя кто-ни-5удь опередит.

Дата добавления: 2015-08-05