Часть вторая 7 страница. Так Петр старался развить и упрочить разумную эксплуатацию естественных богатств

Так Петр старался развить и упрочить разумную эксплуатацию естественных богатств страны, но главные его стремления были направлены к тому, чтобы Россия не ограничивалась производством сырья, но чтобы сырье перерабатывалось на собственных русских фабриках и заводах собственными мастерами и ремесленниками.

Лекция восемнадцатая

В ПРОШЛЫЙ раз я указывал, что Петр Великий не был узким финансистом, полагал, что нельзя построить все управление государством на системе налогов, думал, что систематическое обирательство населения может истощить народные силы, что следует заботиться поэтому и о народном благосостоянии, потому что «где народ беден, там и казна пуста». Петр предпринимал меры к развитию производительных сил страны. Особенное внимание было обращено им на земледелие и скотоводство, а также приняты были меры к отысканию и разработке руд, каменного угля, торфа и т. п. Затем Петр также взглянул на дело и с другой стороны: он видел, что некоторые естественные богатства страны расходуются нерасчетливо, главным предметом его забот стала охрана леса. Но главные его усилия были направлены все-таки к развитию обрабатывающей промышленности. До Петра Великого Россия для внутреннего и международного рынка производила исключительно сырье: хлеб, пеньку, лен, сало, кожи, меха и пр., все же произведения фабричной и мануфактурной промышленности шли к нам из-за границы. Петр вознамерился положить конец такому положению вещей и горячо принялся за устройство на Руси заводов, фабрик и ремесленных предприятий. В этом деле Петром руководило общее убеждение века в том, что богаты только те народы, которые мало покупают и много продают, и те страны, в которых развита фабричная промышленность. Петр был сторонником взглядов, которые характеризуют эпоху меркантилизма и протекционизма, блестящим представителем которой во Франции был Кольбер. Конечно, теперь, с точки зрения современной политической экономии, эти взгляды Петра на народное благосостояние уже не выдерживают критики: теперь известно, что народ может быть богатым даже если он много покупает, в настоящее время это является лишь доказательством того, что внутри идет интенсивная промышленная деятельность, но тогда господствовала еще наивная точка зрения: явления частного хозяйства переносились в сферу хозяйства народного. В основу народного благосостояния полагали тогда систему торгового баланса, то есть преобладание вывоза над ввозом. Какие же меры предпринимал Петр для развития промышленности и на какие виды ее обратил главное внимание?

У нас в России производилось много пеньки и льна, которые отправлялись к нам в виде полотняных и парусиновых изделий. Петр и направил все усилия к тому, чтобы русские люди получили возможность дома перерабатывать лен и пеньку. В 1714 году он разрешил голландцу Тиммерману завести полотняную фабрику, четыре года спустя была учреждена компания для вывоза русских полотняных изделий. Другая полотняная фабрика была отдана компании, во главе которой стоял иностранец Томес. Эта компания получила право приглашать из-за границы мастеров, выписывать машины с платежом пошлин, а собственные изделия продавать беспошлинно в продолжение 5 лет. Для распространения искусства вы- -делывать полотна компания имела право брать на фабрику русских в качестве учеников и рабочих с тем, чтобы они пребывали в учениках не более трех лет, а затем становились бы подмастерьями. В 1720 году Петр разрешил Тиммерману основать парусинную фабрику в Москве и дал ему казенную ссуду в 20 тысяч рублей с тем, чтобы он ежегодно поставлял в казну 3 тысячи кусков парусины, а остальную продавал в частное пользование, причем Тиммерману предоставлялось получать за исключением всех расходов 10% прибыли, а остальные барыши должны были идти в казну. Так как теперь все низшие сорта полотна производились в России, Петр издал запрещение ввозить их из-за границы (1720 год). Вместе с тем, чтобы русские люди не имели возможности покупать иностранное полотно, ссылаясь на недостаток русского, Петр запретил вывоз русского холста за границу. По свидетельству Вебера, оставившего интересное сочинение «Преобразованная Россия» («DasveranderteRussland»), полотна, которые вырабатывались в России при Петре Великом, не уступали по качеству голландским.

Вторая отрасль промышленности, на которую Петр обратил внимание, было суконное и шерстяное производство.

До Петра из России шла за границу шерсть, которая возвращалась к нам в виде тонких французских, английских и немецких сукон, которые шли, главным образом, на обмундирование армии по европейскому образцу. Раз существовала казенная надобность, Петр не замедлил попытаться развить в России суконное производство. И вот в 1719 году в Москве у Каменного моста возникла первая суконная фабрика. Воспоминание об згой фабрике сохранилось и до сих пор в названии московских «суконных» бань, которое держалось в течение всего XVIII и XIX века. Само здание бань было сначала под фабрикой. Эта фабрика была заведена на средства казны, а затем отдана купцу Щеголину с обязательством расширить ее так, чтобы вырабатываемого сукна хватало на обмундирование армии. Из казны Щеголину была выдана ссуда в 30 тысяч рублей, предоставлено было право беспошлинной торговли в продолжение пяти лет, разрешено было выписывать для фабрики мастеров и нужные машины из-за границы и принимать для обучения русских людей. Интересна еще одна мера Петра для более успешного развития промышленности. Торговые люди Московского государства, кроме податей, несли еще тяжелую повинность — казенные службы (из них выбирались верные головы и целовальники), Петр установил за правило, что лица, вступившие в компании, не подлежат казенным службам и имеют право отказаться от выборной должности. Как только заведена была суконная фабрика, Петр издал указ о запрещении вывозить за границу шерсть.

Кроме дорогих полотен, английских и французских, в России чувствовалась большая потребность в шелковых тканях. Петр решил и эту потребность русского общества попытаться удовлетворить дома, тем более, что шелк в довольно значительном количестве Россия получала из Китая и Персии, но обыкновенно он не оставался у нас, а переправлялся за границу. В 1717 году Петр поручил вице-канцлеру барону Шафирову и графу Толстому учредить фабрику шелковых изделий при помощи мастеров, выписанных из Франции. Им жаловались дворы и усадебные места и разрешалась беспошлинная торговля по городам и селам. Заграничную же торговлю они производили на общих основаниях, с уплатой пошлин. Для обеспечения нового производства запрещено было вывозить шелк за границу, а для поощрения привоза разрешен был беспошлинный вывоз шелка из Китая. В 1718 году возникли две шелковые фабрики, одна из них — фабрика шелковых лент А. Милютина. В 1720 году всем разрешено было открывать шелковые фабрики.

И все другие товары, привозившиеся прежде к нам из-за границы, Петр старался производить дома. Была сделана попытка завести в России сахарный завод. В марте 1718 года была образована для этой цели компания под руководством купца Лестока, которая получила право на беспошлинный ввоз сахара-сырца и на беспошлинную торговлю в России очищенным сахаром в головах. Тогда еще не умели делать сахар из свекловицы, так что в продаже был только тростниковый сахар.

Вместе с этим было издано запрещение ввоза сахара в головах из-за границы. До Петра бумага также составляла предмет ввоза из-за границы. В 1714 году была основана бумажная фабрика, куда было приказано свозить все тряпье; вывоз его был запрещен. Вся бумага, изготовленная на фабрике, должна была свозиться в Адмиралтейство, откуда поступала в продажу для типографий, канцелярий, аптек и т. п. В 1720 году Петр заводит в Киеве фабрику зеркал, то есть хрустальный завод.

Особенным покровительством Петра пользовались металлургические заводы. Такие заводы существовали на Урале, в Пермском крае и в Сибири. В 1720 году Петр приказал осмотреть эти заводы и привести их в надлежащее состояние. Был учрежден железоделательный завод в Усольском уезде (Пермской губ.) и закончена постройка Екатеринбургского горного завода. Около Петрозаводска в 1724 году возникли Сестрорецкие литейные заводы, давшие начало городу Сестрорецку.

Для поощрения и развития фабрично-заводской промышленности указом 18 января 1721 года Петр освободил всех заводчиков и фабрикантов от казенных служб и позволил им приобретать населенные имения. В крепостной России трудно было вести производство свободными наемными руками. Петр давал большие льготы фабрикантам — строго преследуя беглых вообще, он сквозь пальцы смотрел на их пребывание на фабриках и заводах, но рабочих рук все-таки не хватало.

Покровительствуя всевозможными способами туземному производству, Петр старался держать его под строгим надзором и контролем. Фабричные изделия были строго регламентированы, они должны были изготавливаться по строго определенному образцу, строго определенного вида, веса и добротности, — и Петр строго карал за уклонение от образцов, за отступление от регламента.

Исподволь Петр приходил к мысли о невыгодности казенного производства и пытался, построив казенный завод, сдать его частным лицам. Но так как многие капиталисты, опасаясь риска, уклонялись от фабрично-заводской деятельности, то Петр навязывал им заводы силой. В этом случае он так оправдывал свои действия: «Наш народ, — писал он в одном из указов по этому поводу, — яко дети, неучения ради, которые никогда за азбуку не примутся, коли от мастера не приневолены бывают, которым сперва досадно кажется, но когда выучатся, потом благодарят». Петр и был таким мастером-учителем, обучающим своих подданных, что и как нужно делать.

Заботы Петра о развитии в России фабрично-заводской промышленности увенчались успехом. В его правление было создано 233 фабрики и завода, так что Петр может быть назван создателем у нас заводской промышленности. И надо удивляться тому, что на этих казенных фабриках, учрежденных Петром, все было образцовым — еще и теперь в дедовских сундуках сохраняются старинные мундиры, сшитые из сукна, изготовленного на фабриках, учрежденных Петром, и это сукно оказывается такой высокой добротности, что мундиры не пришли в ветхость до сих пор.

Заботясь о развитии фабрично-заводской промышленности, Петр не мог оставить без внимания и ремесла. В России было много пленных шведов, хорошо знавших кузнечное дело, и вот Петр рассылает их по 2 человека в губернию для обучения русских людей кузнечному мастерству. Губернаторам было приказано оказывать всякое содействие посланным учителям и побуждать молодых людей обучаться ружейному, замочному и седельному ремеслу. Эти молодые люди должны были выбираться губернатором по своему усмотрению, а жители должны были поставлять им провиант и одежду.

Для развития ремесленной промышленности Петр в 1722 году издал указ о введении в России цехов. Все занимавшиеся известным ремеслом должны были составлять ассоциации с альдерманом во главе. В состав цеха входили мастера, подмастерья и ученики. Всякий, кто предполагал заняться каким-нибудь мастерством, должен был подвергнуться испытанию на звание мастера; только одним мастерам дозволялось выпускать изделия с наложением клейма, продажа неклейменых изделий не допускалась; ученики должны были обучаться ремеслу и по окончании учения получали свидетельства. Этими мерами Петр хотел поднять качество туземных изделий и таким образом увеличить их сбыт.

Если не все планы Петра Великого были осуществлены, то во всяком случае его энергия дала сильнейший импульс народному труду и заложила хорошее начало фабрично-заводской и ремесленной промышленности. Все заботы Петра о развитии фабрично-заводской промышленности вытекали из того взгляда, что если Россия все будет производить дома и много вывозить, то она будет благоденствовать. Значит, главной целью Петра было развитие экспорта.

В этих целях Петр прилагал всевозможные старания, которые прежде всего были направлены на создание нового порта для внешней торговли. До приобретения Балтийского побережья внешняя торговля шла через Архангельск, но это было сопряжено с большими неудобствами: прежде всего этот путь был обходной; Россия вела торговые сношения с Англией и Германией, а прямая дорога в эти страны шла не через Белое море, которое доступно для плавания лишь на короткое время, а через Балтийское море, к приобретению которого все время и стремился Петр. Новый порт на Балтийском море и был Петербург; нужно было еще направить через него торговлю. Ведь известно, что торговля всегда придерживается известной традиции, всегда стремится направляться по путям, уже проложенным раньше, так что Петр для того, чтобы привлечь торговлю к новому порту, должен был создать из него благоустроенный большой город. Он ничего не жалел для устройства своего «парадиза». В первые годы постройкой Петербурга были заняты 40 тысяч рабочих, на содержание которых расходовалось, кроме натуры, ежегодно 100 тысяч рублей. Помимо укрепления берегов и почвы болотистой местности начали возводиться казенные и частные постройки. В июне 1714 года велено было селиться в Петербурге людям разного звания: царедворцам, чиновникам, торговцам (300 человек) и мастерам (300 человек). За лето к осень 1714 года город должен был населиться. В 1717 году царь приказал земским, главным образом посадским людям во всех городах выбирать из своей среды «первостатейных и средних,-а не бедных», не старых и не одиноких, и присылать их в Петербург. Конечно, эти приказы принимались населением как повинность, и оно пыталось сплавлять в новый город бедноту. В 1722 году приказано было набрать 350 плотников из северных городов, а в 1724 году еще 1000 плотников. В 1724 году царь приказал селиться на Васильевском острове помещикам, они должны были быстро строиться к 1726 году под страхом конфискации половины имущества и должны были занимать место в соответствии с числом душ. Результатом всех этих мер было то, что уже в 1714 году в Петербурге было 34 500 домов.

Из своего Петербурга Петр стал созидать город, который во всех отношениях походил на западноевропейские города. По его желанию в Петербурге должны были строиться только каменные здания. В 1714 году был издан указ, чтобы на городской стороне и на Адмиралтейском острове, по реке Неве и на Васильевском острове строились только каменные дома, а не деревянные; подальше от Невы разрешалось строить мазанки на каменном фундаменте; запрещалась постройка курных изб; печи должны были во всех домах строиться с большими каменными трубами; строения должны были крыться не соломой, а дранкой; запрещалось строить сараи и конюшни на улицу, как прежде было принято. Деревянные постройки должны были быть брусяные, обиты тесом и окрашены под кирпич. Все строения должны были возводиться по утвержденному плану и по форме; постройки, не удовлетворявшие этим требованиям, Петр приказывал ломать. Так возник большой город с каменными правильно расположенными зданиями. Печать, положенная на Петербург его основателем, не сгладилась и до сих пор — и теперь Петербург напоминает о ширине размаха творческой деятельности Петра Великого.

Только Петр мог основать большой и прекрасный город на пустынном чухонском болоте. И теперь, знакомясь с Петербургом в первый раз, поражаешься его колоссальности: улицы прямы и вытянуты вдоль на громадные расстояния. В общем плане города последнее время ничего не прибавило нового к тому, что было при Петре. Город был распланирован на 2-3 века вперед. Он совсем не напоминает такие человеческие гнезда, как Москва, Лондон, Париж, которые слагались и росли исторически, чем объясняется и своеобразный план этих городов: от центральной части улицы расположены радиусами и концентрическими кругами, соединяющими радиусы. Петербург, напротив, поражает правильностью и прямолинейностью своего плана.

Благоустройством Петербурга Петр был занят так же серьезно, как важным государственным делом. По этому предмету был издан целый ряд указов. Петр предписывал, чтобы улицы содержались в чистоте и сухости, запрещал строить на перекрестках шалаши и продавать на улицах что-либо вредное для здоровья под страхом наказания: в первый раз кнутом, во второй раз — ссылкой на каторгу и в третий раз — смертной казнью. Всем, привозившим в Петербург сено, дрова и сельские продукты, велено было становиться на рынке, а не как попало, Скот было велено бить подальше от жилья, в реку нечистот не бросать, по малым каналам не ездить, чтобы не засорять их, и скот на улицу не выпускать. В 1722 года был заведен первый ассенизационный обоз с рабочими из рекрут и праздношатающихся людей; в том же году улицы стали освещаться фонарями. Для предупреждения пожаров полиция каждую четверть года осматривала печи, и в каждой части были заведены пожарные команды. Все это было новостью и с трудом прививалось в других городах, кроме Петербурга. Был издан также целый ряд указов о благочинии: запрещалась быстрая, езда, драки; велено было уничтожить притоны пьянства, игр, разврата; приказано было забирать нищих и слоняющихся людей, гнездившихся по торговым баням и харчевням; были устроены в Петербурге шлагбаумы, через которые с 11 часов ночи не пропускался никто, кроме священников, докторов и повивальных бабок; исключение было сделано только для знатных, ходивших с фонарями, «подлые» же люди пропускались только в исключительных случаях и по одному. В 1718 году всех нищих велено было забирать. За нищенство в первый раз били батогами и отсылали на родину, во второй раз били кнутом и мужчин отсылали на каторжные работы, а женщин в прядильные дома, детей — на суконные дворы, а позже — на фабрики. Петр не мог терпеть нищих, не выносил их вида и не желал, конечно, видеть их в Петербурге.

Попечение о благочинии было возложено на учрежденную Петром полицию, во главе которой был поставлен генерал-полицмейстер в Петербурге и обер-полицмейстер в Москве. Полиция действовала с чрезвычайной строгостью. В 1719 году генерал-полицмейстер граф Девьер сек ежедневно кнутом по 6 и по 10 человек обоего пола. Порядки, заведенные Петром в Петербурге, установились, и этот город в отношении благочиния и благоустройства сделался примером и недосягаемым образцом для других городов. Желая иметь под своим наблюдением внешнюю торговлю, Петр перенес свою резиденцию в Петербург.

Новую резиденцию Петр поставил под покровительство того святого, которого можно было считать местным, — Александра Невского. В 1723 году в Петербург были перенесены из Владимира мощи Александра Невского и положены в Александро-Невском монастыре в наглухо залитой серебряной раке. Надо удивляться тому, что Петр, еще не завоевав окончательно страну, уже строит там город и предвидит его будущее значение.

Как только новый порт был вчерне готов, Петр начал принимать меры к тому, чтобы торговое движение шло через Петербург. В 1713 году велено было пеньку, юфть, смолу, икру, щетину, клей направлять не в Архангельск и Вологду, а в Петербург. Этот указ произвел страшный переполох среди торговых людей, так как исполнение его многим грозило разорением. Торговые люди указывали Петру, что нельзя сразу прекратить торговое движение к Архангельску, так как там у них ведутся торговые счеты. Кроме того, торговый путь на Архангельск вызвал развитие разнообразных промыслов: извозного, трактирного и других, в Вологде трепанием льна было занято 25 тысяч человек. Указывали и на то, что близ Балтийского моря пенька будет портиться от сырости. В конце концов Петр принужден был сделать уступку: он разрешил везти половину товаров в Архангельск, а другая половина должна была все-таки направляться в Петербург. Желая добиться привлечения купцов к Петербургу, Петр понизил в Петербурге отпускную пошлину с 5% на 3%. Наконец, когда дело было улажено, Петр в 1721 году издал распоряжение, чтобы через Архангельск и Ригу направлялись товары только из прилежащих к ним местностей, а из остальной России — через Петербург, затем было издано распоряжение, чтобы контракты с иноземными купцами заключались только в Петербурге, а в Риге и Архангельске разрешалось вести торговлю только на чистые деньги. Эти распоряжения, конечно, должны были привлечь купцов к новому пункту товарного движения.

Но если Петр хотел сделать Петербург отпускным портом, необходимо было связать его удобными путями сообщения с внутренней Россией. И вот почти одновременно с закладкой Петербурга в 1703 году Петр начал строить канал в Вышнем Волочке для соединения Твер-цы и Меты. Канал этот известен под именем Тверского. Работы продолжались пять лет, и в 1709 году открылся искусственный водный путь, соединявший бассейн Волги с бассейном Ладожского озера. Но здесь обнаружились значительные неудобства: по рекам и каналу могли ходить только плоскодонные суда, неудобные для плавания по бурному Ладожскому озеру, дно которого было расширено и углублено. Суда, подвергаясь шторму, разламывались пополам или захлестывались водой. Петр приказал провести обводный канал около Ладожского озера. В 1718 году он приказал на это канальное дело собрать с каждого крестьянского двора по 22 деньги 3 алтына, е торговых людей — по 10 денег с рубля и е киевских и азовских однодворцев пе 1 рублю 12 алтын и 2 деньги. Сборы денег на постройку каналов производились и в последующее время, сюда же ссылались на работы преступники и нищие. Петру не удалось дожить до устройства канала — он простудился здесь, наблюдая за работами; канал был окончен уже после смерти Петра Мини-хом. Но прокладывая новые водные пути для торговли, Петр сознавал и необходимость постройки настоящих килевых торговых судов. Прежние струги и баржи были неудобны как тем, что на них мало можно было погрузить, так и тем, что часто подвергались крушениям.

В 1714 году Петр издал приказ ходить в море не на ладьях, а на галерах и других судах, построенных по иноземному образцу. Русские люди вообще побаивались моря; чтобы приучить их к нему, Петр приказал всем жителям Петербурга раздать парусные гребные казенные суда, с условием выстроить новые, когда они испортятся. Для постройки торговых судов была устроена казенная верфь, куда мог обращаться всякий желающий. Была составлена подробная инструкция, как управлять судами, за уклонение от которой Петр наказывал штрафами. В 1718 году Петр поручил подпоручику Румянцеву заведовать этим делом и разослал по Волхову, Мете и другим рекам корабельных мастеров, которые должны были следить, чтобы суда строились по установленным образцам. В разных местностях были устроены казенные верфи, где частные лица могли заказывать себе суда.

Петр предполагал отпускать на Запад не только сырье, но и другие товары. В Россию приходило из Персии так много шелка, что его хватало не только для русского производства шелковых изделий, но и оставался излишек. Торговля с Персией была меновая, и часто возникали доводы к разным недоразумениям, Когда русским купцам приходилось обращаться к персидскому суду, они не находили там защиты своим интересам. Петр заключил с Персией мирный договор, а в 1722 году появился первый русский консул в Испагани и вице-консульство в Шемахе. Эти консулы должны были собирать разные сведения о торговле, наблюдать за торговыми сделками, свидетельствовать завещания в случае смерти русского купца в Персии, охранять его имущество, а главное, помогать русским людям советом и делом. По примеру персидского консульства были основаны консульства и в других городах за границей. Для обеспечения торговли с Персией Петр в 1722-1723 годах предпринял туда военные походы. Мысли Петра о расширении внешней торговли простирались очень далеко: он хотел организовать непосредственные сношения с Индией. В 1716 году для разведки водных путей в Индию была послана экспедиция под начальством Бековича-Черкасского, но этот русский отряд был перерезан хивинцами. Это событие дало повод английской легенде о завещании Петра Великого своим преемникам завладеть Индией. На этой легенде основана была и вся английская политика по отношению к России, исполненная соревнования, зависти и недоверия.

Покровительствуя всеми мерами развитию торговли, Петр в 1713 году издал указ, которым предоставлялось право вести торговлю лицам всех сословий с платой определенной пошлины. В данном случае Петр восставал против убеждения русских людей в том, что шляхетству непристойно заниматься торговым ремеслом.

Лекция девятнадатая

В ПРОШЛЫЙ раз мы рассматривали экономическую политику Петра Великого, и я уже указывал, что Петр, вводя новую систему налогов, пришел, наконец, к мысли, что нельзя безгранично только брать с народа, но необходимо и давать ему, что нельзя все благосостояние государства основывать на системе обирательства населения, что нужно также дать возможность населению обогащаться. Петр старался разными частными мерами содействовать развитию производительных сил страны.

Но мер, направленных к обогащению страны, к развитию производительности народного труда, было еще недостаточно для обеспечения интересов государства и успешного выполнения его задач. Поэтому Петр и не ограничивался только этими мерами, а шел дальше, полагая, что экономическое развитие страны связано с умственным развитием общества. О необходимости просвещения говорили и прямые нужды государства. И вот, наряду с финансовыми и другими мерами, мы встречаем в Петровскую эпоху меры, направленные к развитию народного просвещения. Надо сказать, что и в этой области Петру была присуща известная широта взгляда, заставлявшая его идти дальше непосредственно необходимого в данный момент. Начинал Петр обыкновенно с того, что было необходимо для ближайших правительственных нужд, а затем увлекался общими соображениями о пользе науки и стремился насаждать просвещение независимо от прямых потребностей, в силу теоретических принципов. Значит, нельзя сказать, что в деятельности Петра не было никакой системы, никакого плана — хотя импульс к деятельности давал всегда какой-нибудь факт жизни, в дальнейшем Петр руководился и общими отвлеченными соображениями о необходимости просвещения и вел сознательную просветительную политику. Впрочем, Петр все-таки никак не мог освободиться от утилитарного взгляда на науку.

В 1701 году Петр учредил в Москве в Сухаревой башне Школу математических и навигацких наук с целью иметь образованных моряков, но людьми, получившими образование в этой школе, пришлось пользоваться я для других государственных дел. Петр сам замечал, что «не токмо к морскому ходу нужна сия школа». Нужда в образованных людях заставила Петра в 1712 году учредить в Москве инженерную школу. В ней должны были преподаваться геометрия и фортификация, то есть искусство строить крепости, и из нее должны были выходить образованные военные инженеры. Две трети воспитанников этой школы составляли дети дворян. В то же самое время возникла в Петербурге артиллерийская школа, в которой получали образование дети дворян и пушкарей. Предполагалось также учредить школу для гражданских чиновников, подьячих, так сказать, юридический факультет. Конечно, потребность в образованных людях всего сильнее была в Москве, но Петр не ограничивался устройством школ только в столице. Устраивая школы в Москве, Петр задумал покрыть и всю Россию сетью школ.

Лучшие школы ему, конечно, хотелось бы иметь в своем «Парадизе», то есть в Петербурге. В 1715 году Петр основал в Петербурге Морскую академию, В этой академии преподавались арифметика, геометрия, воинское обучение, география и навигация, рисование, фортификация и сообщались сведения из астрономии, то есть все главным образом такие науки, которые имели отношение к военному делу. Контингент учеников Морской академии должен был составиться из учеников Московской школы навигацких и математических наук. После основания Морской академии Московская школа при Сухаревой башне должна была не только уменьшиться в составе, но и изменить свой характер: из навигацкой и математической стала только математической. Морская академия была исключительно дворянской школой, какой она остается и до сих пор. По сообщению одного иностранца, «не было в России ни одной дворянской фамилии, из которой не было бы юноши в Морской академии». Петр приказывал дворянам детей своих 10 лет и выше присылать в Петербург учиться морскому делу. В 1719 году Петр открыл в Петербурге Инженерное училище, причем контингент учащихся был набран из Московской инженерной школы, основанной в 1712 году, что привело к закрытию последней.

Конечно, тех школ, которые были основаны в Москве и Петербурге, было еще недостаточно для того, чтобы вместить всех молодых людей, которым нужно было учиться, поэтому были заведены цифирные школы в провинциальных городах. В 1714 году именным царским указом Петр распорядился «детей всякого чина людей учить грамоте, цифири и геометрии». Для этой цели были разосланы по губерниям по 2 ученика из математической школы. Цифирные школы открывались в монастырях или в архиерейских домах: учение в этих школах было принудительное и бесплатное. Впрочем, по окончании курса учитель имел право брать с учеников по одному рублю. Без свидетельства об окончании цифирной школы молодым людям дворянского звания нельзя было жениться. Большую часть учеников цифирных школ составляли дети духовенства, потому что школы устраивались при монастырях и архиерейских домах; но были также и дети пушкарей, солдат, приказных и сравнительно мало было детей дворян, так как последние учились в дворянских школах в столицах, в привилегированных школах. Ученики цифирных школ, выучившись читать, писать и считать, оканчивали курс и поступали писарями в разные канцелярии, помощниками к архитекторам, учениками в аптеки и т. п. Вот откуда пошло звание аптекарского помощника, которое держится и до сих пор. Звание чертежника, или помощника архитектора, теперь уже исчезло. Всего цифирных школ было открыто до 1722 года около 42, но этим школам не суждено было упрочиться. Дальнейшему их развитию помешало открытие духовных школ. В 1721 году, когда был учрежден Синод, правительство распорядилось, чтобы были открыты школы при архиерейских домах для обучения детей духовенства. До смерти Петра таких духовных школ было открыто 46. Содержались эти училища на средства архиереев. Учителя для них набирались совершенно случайно, в лучшем случае это были воспитанники Киевской или Московской славяно-греко-латинской академии, обыкновенно же учителями были сколько-нибудь образованные лица из местного духовенства. В зависимости от учителей была различна и программа духовных училищ — в лучшем случае программа их приближалась к программе Московской славяно-греко-латинской академии, то есть когда проходились все свободные науки: грамматика, риторика, философия и богословие, а в худшем преподавание не шло далее грамматики. Наиболее известной духовной школой, где особенно хорошо было поставлено преподавание, была Новгородская духовная школа, в которой нашли приют братья Софроний и Иоаникий Лихуды (изгнанные из славяно-греко-латинской академии). Но таки§ школы были исключением, в большинстве же случаев дело ограничивалось просто грамотностью — для поступления в священники или дьяконы большего и не требовали.

---

Дата добавления: 2015-08-03