Встреча №10

Г. Смотрит на женщину, сидящую напротив него, и обращается к ее сестре.
Сейчас после отпуска ваша сестра стала более походить на вас. С первого взгляда я увидел, что ее выражение изменилось. Я даже вначале подумал, что это вы сидите напротив меня.
(Обращаясь ко всем) Я был уверен, что Белокурая сидит напротив меня
(Обращаясь к другой сестре):, Раньше вы всегда сидели в стороне, а сейчас прямо напротив меня. У вас очень выгодная позиция. Итак, мистер Местный прокурор, раз уж ни у кого нет вопросов, то задайте его вы, только покороче и такой, чтобы он был интересным для всех, и ответ на который легко сформулировать. Письмо и чтение после этого.
(Пока мужчина записывал свой вопрос, Г. Попросил другого человека принести стул из кухни. Этот человек вернулся из кухни и сел позади мистера Гурджиева, который тут же попросил третьего человека поменяться с ним местами)
Г.: Вы поняли. Я пока его не знаю. Если он задаст вопрос, а я не буду видеть его лицо, я не смогу ему дать ответ, который будет субъективно хорошим для него. Это правило, еще не было здесь сформулировано. Итак, вот оно: Все новые люди должны сидеть вот здесь. Например, он еще не пил алкоголя. Алкоголь раскрывает, он показывает много аспектов вашего нутра; он играет очень важную роль, если вы хотите кого-нибудь лучше узнать. Это не моя вина, что алкоголь стоит так дорого, уже 1800 франков за бутылку. Вы записали Ваш вопрос мистер Специалист?
Студент: Сэр, вы великолепно осветили мне способ, которым необходимо выполнять задания. В определенной степени мне это удалось, но в ходе дней, активность куда-то девается. Когда не видишь человека, выбранного тобой для задания, и впоследствии понимаешь, что день прошел в пустую. Как удерживать во время отсутствия нужного человека, огонь работы, необходимый для выполнения задания?
Г.: Во-общем, это очень важная вещь. Вы выбрали кого-то в качестве задания. Но вы не всегда находитесь рядом с этим человеком. Поэтому должна быть пауза. Невозможно работать все время над одним объектом, у вас нет достаточного количества энергии для этого. Поэтому половина вашего времени должна идти на выполнение задания, а половина – на подготовку к нему. Это очень хорошая комбинация. Вы должны использовать время, когда не видите этого человека на подготовку.
Студент: Задача включает в себя две части. Первая, вы выполняете задание, связанное с этим человеком, а другая – вы готовите себя к тому, чтобы войти в более прямой контакт с этим человеком.
Г.:Нет, доктор, не объясняйте так. Это не часть. Здесь нет никаких частей. Он отсутствует. Все его время свободно. Когда вы говорите одна часть, это значит, что одной частью вы думаете, а другой – делаете. Не употребляйте это слово. Как он задал свой вопрос? Он спросил, как использовать ему его время, когда данный человек отсутствует. Все свое время, а не часть.
(Диалог на русском)
Мадам де Зальцманн: Мистер Гурджиев спрашивает, почему он застрял на этом?
(Тишина)

Студент: Я заметил – и хочу удостовериться в этом от вас – что, помимо фактов, что я стал работать лучше, в реальности есть еще тысячи причин, которых я не замечал, но которые стали заметны мне сейчас, причины интереса к этой книге. Прежде всего это сказалось на моей внешней работе и помогло установить лучшие отношения с ней, я не отождествляюсь, я не нервничаю.
Г.: Кстати, вы заметили нечто особенное после того, как я вам дал в прошлый раз задание? Как прошел этот промежуток времени, он был продуктивным?
Студент: Разумеется да.
Г.: Но не теоретически, а серьезно, кратко.
Студент: Да
Г.: Если я скажу, что если вы будете всегда работать так, как я вам указал, то за один год сделаете больше, чем могли бы сделать за пятнадцать лет, вы поверите мне?
Студент: Я даже могу сказать, что как будто увидел новую дверь.
Г.: Брат, послушай, что говорит твой брат. Если он продолжит работать хорошо, то это и тебе поможет работать хорошо. Итак, задание как задача по оказанию помощи ему. И как следует пойми, что ты помогаешь ему в эгоистических целях, т.е. ты помогаешь ему ради себя так, чтобы когда-нибудь он смог помочь тебе. А для того, чтобы ты всегда мог помнить об этом, я дам тебе очень хорошее средство. Я повторю тебе то же, что белокурая напомнила мне ассоциативно. Каждый день ты и твой брат видите друг друга. Поставь себе задачу, что при каждой встрече с братом ты будешь говорить ему «Помни себя». Ни одна ваша встреча не должна обходиться без этого. А после того, как ты ему это скажешь, ты будешь думать «Я это ты, ты это Я» всем своим существом. И будешь продолжать этот процесс так долго, как сможешь.
Студент: До тех пор, пока он будет находиться рядом?
Г.: Да. И с этими словами, по направлению к нему должны также исходить твои эманации. Это очень важно. Установи контакт со своим братом. Он –та же кровь, что и ты. Через кровь твоего брата будет происходить этот контакт. Твоя помощь будет заключаться в этом. После того, как он уйдет по делам не делай, но как вернется – снова начинай. Даже если он выйдет на пять минут, начинай снова делать это. Если с вами будет находиться кто-то посторонний, говори тихо, когда вы вдвоем – громко. При посторонних ты даже можешь просто подать ему знак – наступи ему на ногу, потряси руку. Ты даже можешь шлепнуть его. И никогда не забывай, что ты помогаешь не ему, а себе. Когда он прочно встанет на ноги, он поможет тебе впоследствии. Он и есть тот единственный человек, который может помочь тебе. Доктор, вам есть что сказать?
Студент: Сэр, а ту подготовку, которую вы советовали мне делать, нужно делать все время, пока нет этого человека рядом?
Г.: Это все индивидуально, от того насколько вы заняты в жизни, в какие дела вовлечены. Возможно вам нужно делать сотню вещей, разделяйте ваше время. Одну часть вашего времени вы делаете одно, в другую – другое и т.д. В принципе, это вы должны подготавливать себя. Но у него тоже есть задача, у вас другая. Вы – доктор, у вас много дел, а он всего лишь паразит своего отца, он ничего не делает. Вы, вы – не паразит. У него возможно тоже есть другие дела, но вы, вы занятый человек.
(Обращаясь к мистеру Специалисту) Если вы хорошо сформулируете то, что я сейчас сказал, то получится хорошая философия, которая послужит пониманию многих вещей. Тот, кто ухватится за нее, поймет многие вещи, связанные с образованием. В другой раз я объясню вам почему вы паразиты. Кто-то паразит наполовину, кто-то на четверть. Есть уникальный паразит. Знаете кто он? Наш Бог. В мире все и каждый – паразиты. И только один человек не является паразитом – наш высокопочтенный Мулла НассрЭддин. Он безучастный.
Мадам де Зальцманн: Это мудрец востока. О нем написано много книг, вы его пока не знаете. У него обо всем есть достойные высказывания.
Г.: Итак, дорогой новый человек, вы еще не сидите в галоше?
Студент: Да, на скамеечке для ног.
Г.: Я не помню как он зашел сюда. Он – кандидат на то, чтобы сесть в галошу. Вам есть о чем спросить?
Студент: Когда начинаешь здесь работать (здесь или вовне) отношения с другими людьми кажутся тоже измененными, хромающими. Нужно вести себя так же как и раньше, (хотя ты уже во власти измененных чувств) или нужно изменить свое лицо и вступить в смятение и стараться улучшить то, что не можешь вынести?
Г.: Итак, вы не поняли задание, которое я вам дал. Я говорил вам, что вы должны учиться подготавливать себя к тому, чтобы внешне играть роль, а внутренне не отождествляться. Внутренне, вы делаете задания, которые вам здесь даются. Внешне, вы ничего не меняете, вы должны оставаться таким же как и прежде. Играйте роль так, чтобы ни один человек не мог заметить, что происходит у вас внутри. Ничего не меняйте. Оставайтесь прежним, но играйте роль. Тогда вы узнаете, что такое играть роль. Делайте те же вещи, что и шесть месяцев назад. Вы меняете только то, что внутри.
Студент: Вы дали мне этот совет в отношении одного человека, или так следует поступать во-общем.
Г.: Другого человека это тоже касается. До тех пор, пока вы внутренне не изменитесь, полностью не изменитесь. И только в тот момент, когда другой человек заметит, что вы изменились, только тогда он сможет уважать вас. Если он сегодня заметит ваши изменения, он сочтет вас за идиота, подумает, что у вас очередная фикс идея. И вы будете производить на него впечатление легкомыслия, грусти или идиотства. Он может подумать, что вы влюбились или проиграли в карты. Доктор, вы поняли? Он не понял. Две вещи нужно учитывать – внешнее и внутреннее.
Студент: Трудность заключается в том, что раньше мы не знали себя. Мы были бессознательными. А так как мы не видели себя, то как мы можем проявлять прежнего себя?
Г.: Если у вас есть объективный вкус, то вы уже должны знать кем вы были. Вы можете посмотреть в прошлое и вспомнить.
Студент: Но личность спонтанна. Возможно иногда нам будет удаваться что-то имитировать. Но это трудно. Имитация бледна.
Г.: Есть только одна вещь, которая вам может помочь. Каждое утро, прежде, чем идти на работу, на пятнадцать минут садитесь на ваше бидэ.
(Другому студенту, который начал смеяться) А вы, сестра милосердия, вы хорошо разбираетесь в медицинских делах. Вы доктор, должны наказывать ее почаще.
(Обращаясь к мистеру Специалисту) вы это записали? Итак, так что же я хотел сказать насчет бидэ? Браво! Одно слово может содержать множество объяснений для того, кто умен. Одно слово может объяснить больше, чем тысячи слов. Одна единственная картинка.
(Обращаясь к белокурой) Кстати, я только что заметил кое-что. Прошло полчаса. Я помню, что совсем недавно у вас был тот же цвет лица, что и у вашей сестры. И вот спустя полчаса она так побледнела. Белокурая, вы остались такой же как и раньше. Ваша сестра побледнела. Такое очень может быть из-за того, что слева или справа от нее сидит вампир, который высасывает ее. Его можно обнаружить в пределах пятидесяти четырех сантиметров слева или справа от нее.
Студент: Я не верю, что она вампир, я даже уверена в этом.
Г.: Вы никогда не должны быть уверены. Это доказывает то, что вы не знаете кто такие вампиры. Вампиризм – это наука. Она может практиковаться бессознательно. Медицине ничего не известно об этом. Например, вы муж и жена. Она худая, как это, а вы – как то. Три месяца спустя – он тонкий как это, а она жирная, как то. Или наоборот. Или между братьями и сестрами. Или с друзьями. Бессознательно. Вампиризм бывает сознательный и бессознательный. То, что здесь случилось – определенныйвампиризм. Это легко объяснимый закон. Мы сидим вокруг стола, между нами образовалась цепь, которая всех связывает. Если я возьму за руку соседа, и мы все возьмемся за руки, то я могу высосать доктора так, что она умрет. Возможно это она, которая не выглядит как вампир, только и всего. Я не знаю. Нужно как следует исследовать этот вопрос. Я вижу факты. Если случается, что я замечаю нечто большее, я делаю пометку, если я замечаю этот же факт во второй раз, я запоминаю это. Если третий, для меня это уже факт. Тогда я начинаю серьезно и специально изучать. Первый раз может быть случайностью, я принимаю это, но ничего не говорю. Я это вижу во второй раз. Поэтому я обращаю внимание, ищу причины, но если это случается в третий раз, я начинаю специально изучать.
(Обращаясь к мистеру специалисту. Ваша работа так трудна, ваше высочество главный секретарь. Я ставлю себя на ваше место. Мне жаль ваше время. Но я рад за ваше будущее. Ваш банковский счет растет, несмотря на то, что на него не поступают реальные деньги.
Студент: Я бы хотел задать вопрос. Я хотел бы знать…. Я вспоминаю себя много раз в день, но мне кажется, что мое самовспоминание не добровольное. Это всего лишь результат ассоциаций, которые ведут меня к работе. Как мне помнить себя от результатов моего желания, а не ассоциативно?
Г.: Для этого есть очень хорошее упражнение. Ваш отец или мать живы?
Студент: оба.
Г.: Хорошо, вам повезло. Я дам вам упражнение. Научитесь делать его. Позже я разъясню все в деталях. Прежде всего установите контакт с отцом и матерью
Студент: Когда я нахожусь с ними?
Г.: С ними или без. Вы делаете это внутренне. Например «Я есть». Когда они с вами, вы смотрите на них, если их рядом нет, вы представляете их. И говорите себе: для каждого из них «Я есть ты, ты есть Я» Вы являетесь результатом ваших родителей. Вы одна и та же кровь. Помните это. Позже я все вам разъясню, а пока делайте это. Приучите себя к внутреннему спокойствию и смотрите искренне и с рвением на ваших родителей. Объективно, они больше, чем Бог. Бог сказал, до тех пор, пока живы ваши родители, меня для вас не существует.
Студент: Почему следует так проявлять себя по отношению к отцу или к матери?
Г.: Вы обязаны им жизнью. Но это другой вопрос. Мы рассмотрим его позже. Это закон. А пока просто объективно примите это. Ваши Отец и мать больше, чем Бог. Если вы молитесь Богу, сам Бог может послать вас к черту «после их смерти приходите ко мне». Это выражение. Я даю вам упражнение, которое содержит этот контакт, чтобы подготовить вас к другому упражнению. Это поможет вам. Трудно помнить себя. Теоретически вы не можете этого делать, т.к. оно становится автоматически. Ассоциации не помогут вам. Для того, чтобы помнить себя нужны волевые усилия. Вы понимаете о чем я говорю. Ничего не появляется спонтанно. Ваши ассоциации – не вы, они автоматичны. Впоследствии ваши ассоциации так и останутся автоматическими, но у вашей работы будет связь не с вашими ассоциациями, а с вами.

Встреча№11-третья из Парижских встреч.
*********************************************************************

Г.И.Гурджиев. Восемь встреч в Париже. Встреча 18 сентября 1943 г.
Лекция: введение к 8-й серии. Некоторые книги Гурджиева.
После обеда Гурджиев спрашивает тех, кто вернулся из отпуска, дать отчет о своей работе.

Мадам Франк: Я делала два упражнения, которые вы дали мне во время отпуска, упражнение на разделение надвое и упражнение на чувствование горячего, холодного и слез. Не могу сказать, что получила много результатов от этих упражнений, но есть результат в понимании. При разделении надвое, не могу сказать, что у меня это получилось, но эта работа дала мне центр тяжести в моей голове. Это изменило многие вещи для меня и позволило мне разотождествиться немного с телом, и мне более понятна моя работа. Я лучше знаю, что я делаю и как я должна это делать. Это изменило ценности.

Г.: Я уже понял, что вы обладаете личностью. Теперь вы чувствуете в себе кое-что, разделение. Тело – это одно, а вы – это другое.

Мадам Франк: Это то, что я чувствую, и это вещь, которая меняет все.

Г.: Можете себя поздравить. Я рад всем своим существом. Это – первая вещь. Без этого вы никогда не сможете продолжать. Без этого и десять лет, и сто лет ваша работа была бы только щекотанием.

Мадам Франк: Мне кажется, что что-то было преодолено.

Г.: Теперь вам нужно это зафиксировать. Нужно вскармливать ребенка, чтобы он мог расти. Давайте ему хорошее молоко, немного яиц, все, что необходимо для ребенка. Когда он немного подрастет, он сможет говорить и я смогу его понять. По-моему, это надолго.

Мадам Франк: Я хотела сказать вам, что упражнение на чувствование показало мне что я жила в воображении, потому что я заметила, что только когда я чувствую что-то телесно, это реально; но я неспособна хорошо сконцентрироваться на картинке или образе.

Г.: В целом это ваша слабость. Но необязательно об этом говорить. Это уже субъективная вещь. Теперь, если я что-то объясняю, вы можете понять. Раньше вы ничего понять не могли. В первый раз вы обиделись. Теперь, если я скажу то же самое, вы сможете понять.

Мешин: Я пытался продолжать с упражнением на разделение надвое, увидев, что не продвигаюсь в этом, я подумал, что это происходит, потому что «Я» во мне было недостаточно сильным. Все мое внимание сдвинулось к «Я есть» и, как результат, это развилось мало-помалу в гораздо более сильное, чем когда-либо у меня было, чувство «Я». Я в результате убедился, что это поменяло все ценности для меня, то, что я до этого понимал теоретически, теперь я понимаю по-другому и это меня привело к пониманию многих проблем, которые зафиксировались во мне, особенно необходимости играть роли. Но во время отпуска я остался один в той роли, которую должен был играть, я должен был играть ее с моими родителями, особенно с моей матерью, и именно в этом была трудность. Я поймал себя на том, что я был совершенно неспособен играть роль, это было невозможно.

Г.: Вы поняли, что значило играть роль; вы поняли, как это ценно для вас, вы почувствовали вкус этого? Браво!

Мешин: Потом я продолжил с упражнением по разделению надвое. Я пытался его понять и однажды, проходя мимо зеркала, я очень удивился тому, что смотрел на себя как на незнакомого человека. Я подумал, что мне стоило бы использовать это переживание, чтобы делать это упражнение; затем, выполняя упражнение, я увидел себя, как видел себя тогда в зеркале; у меня была только одна холодная картинка, без жизни. Я видел безжизненное тело и пытался установить связь с моим реальным телом. Пытаясь это сделать, мне показалось, что это дало мне, на будущее, вкус того, чем могло быть это разделение. Я почувствовал, что это нужно сделать.

Г.: Этого достаточно, вы родились. Ваша индивидуальность родилась. Раньше вы были как животное без «Я». Теперь у вас есть «Я» и качества человека. Это упражнение дало вам их. Раньше у вас не было индивидуальности, вы были производным вашего тела, как собака, кошка или верблюд. Теперь у вас есть рога, вы можете их видеть и восторгаться ими. Раньше вы ничего не могли видеть. Теперь у вас есть индивидуальность, которой не было. (Обращаясь к остальным) Он получил индивидуальность. Раньше у него ее не было. Он был куском мяса. Он мог работать тысячу лет, и никогда не получить никакого результата. Вы – товарищ мадам Франк. Вы оба стали посвященными первого посвящения. Это маленькая вещь, но это большая вещь, гарантия будущего. Я также поздравляю вас. Впервые за три года я внутренне счастлив. Я счастлив из-за моих усилий. Потому что это не случайно, вот уже двое. Теперь вы не «обручены», теперь вы не Мешин, вы мой младший брат (к мадам Франк), вы моя сестра. Позже мы поговорим отдельно.

Г., обращаясь к Йетт: Вы не чувствуете себя счастливым?

Йетт: Да, и я могу сказать, что то, что говорила мадам Франк, - как будто это я это сказал, потому что некоторое время что-то новое есть во мне, и также есть страх, что оно исчезнет. Потому что в общем, не учитывая очень редких моментов, было что-то во мне, чего не было раньше и прежде всего что-то в моей голове, что-то, что я чувствовал в моей голове, на что я полагаюсь и что отделяет меня от остального, что существует отдельно от моего тела, от всего, что я есть, от моих чувств.

Г.: Вы можете сказать, возможно, что вы – это одна вещь, и ваше тело – другая вещь. Раньше вы не могли этого сказать очень открыто.

Йетт: Эту вещь можно поддерживать?

Г.: Есть 33 качества жидкости, которые я могу дать вам. Не обязательно понимать; вы спросили меня, возможно ли это, и я сказал: да. Я также сказал, что есть 33 качества жидкости.

Траколь: Вы заставили меня почувствовать в точности, на момент, мое сегодняшнее отношение к работе. Это произошло, когда во время обеда вы вспомнили анекдот о курде. Упражнение, которое вы дали мне 18 дней назад и которое состоит в постоянном вспоминании: на каждом вдохе и каждом выдохе я должен думать: «Я есть» и я должен сохранять активный элемент воздуха в моих ногах, когда я опираюсь на что-то или сижу, и в солнечном сплетении, когда я стою, - я пробовал делать это упражнение, я пытаюсь делать его всегда, и чем больше я его делаю, тем более невозможным для меня становится его делать, не считая моментов, когда я могу выбрать наиболее подходящие условия. Но чем меньше я нахожу такие условия, тем больше мне хочется их найти, и в действительности я не мог бы захотеть отказаться от этого упражнения, прежде чем почувствовал бы, что у меня это получается лучше. В лучшие моменты этого упражнения, не в самые приятные, но в моменты, когда я работаю с наибольшей интенсивностью, то есть в жизни, когда у меня получается выполнять упражнение, не прекращая обычной активности, я переживаю чувство, которое совершенно обманчиво: у меня создается впечатление, что я живу в двойном сне. С одной стороны, я живу своей внешней жизнью как бы во сне и пытаюсь играть в ней роль, и с другой стороны, я делаю мою работу тоже как во сне, и у меня есть образ роли, которую я буду играть внутренне. Как компенсация, когда я делаю это упражнение только в комфортных условиях, бесцеремонно появляется чувство «Я», которое все же сильней в упражнении на разделение, и мне хотелось бы открыть в обычной жизни то ощущение, которое у меня было в тот момент.

Г.: Продолжайте это. Вы должны тренировать себя мало-помалу. Сделайте это чувство своей собственностью. Сначала нужно иметь это чувство. Это значит, вы больше не имеете своих ассоциаций. Это чувство приходит к вам, это ваша собственность, но в особом смысле. То есть, оно не может прийти в жизни. В особом состоянии, когда вы немного расслабляетесь, вы можете вспомнить это чувство и вы должны овладеть им.

Траколь: И в то же время я чувствую, что настоящая работа – в повседневной жизни.

Мадам де З.: Но перед этим нужно это делать в специальном состоянии, и понемногу вы найдете его в обычной жизни.

Траколь: Наиболее сильное чувство разделения – когда я делаю его в удобных условиях.

Мадам де З.: Так нужно для того, чтобы это росло в вас в эти моменты. Затем, мало-помалу, вы будете способны заставить это состояние длиться.

Кан: Несколько месяцев назад я задал вам такой вопрос: «Когда есть импульс подлинной любви к кому-то, мне кажется, что это не только устанавливает связь между мной и тем человеком, но это дает видение присутствия высшей силы во мне». Вы ответили мне тогда, что мне тогда не надо было думать о таких вещах, что это была психопатология, что я должен был выполнять свою работу как служение. Я послушал вас и у меня стало получаться отделять себя от своего тела, теперь, особенно когда я увидел всю глубину своей пассивности и понял, что я должен сконцентрировать все мои силы, чтобы создать усилие, чтобы противостоять чему-то, что принадлежит моей привычной ничтожности, теперь у меня есть импульс стать независимым. Например, у меня есть, как прежде, импульс по-настоящему играть свою истинную роль по отношению к моему сыну или моему отцу; у меня есть, как прежде, импульс по-настоящему быть человеком по отношению к группе, но мне кажется, что каждый из этих импульсов все еще недостаточно силен, чтобы беспристрастность была полной. В один из моих лучших моментов работы, я увидел в настоящем все мое тело, все мои эмоции, все мои чувства и мои обычные желания как то, что мне удалось убить в себе, чтобы получить рождение, и я понял, что у меня получится быть тем, чем я хочу быть, если я смогу заставить умереть то, что я есть. Так что, я спрашиваю вас теперь, я спрашиваю себя и также вас, не может ли мне помочь в моих усилиях то, что есть от «Я» более высшей формы во мне – если только во мне не отсутствует этот импульс?

Г.: Нет; продолжайте. Почему вы используете слово «подлинная»? Вы пока не можете чувствовать «подлинной любви». Одним из аспектов «подлинной любви» должна быть ненависть, объективная ненависть, не к объекту, но к его проявлениям. Вы пока не можете использовать слово «подлинная». Ожидая, продолжайте накапливать материал. Не нужно придавать этого значения вещам. Вы еще не можете любить, вы не можете делать ничего. У вас нет еще этого чувства, а мне нужно, чтобы у вас оно было. Когда вы будете способны иметь какое-то побуждение, я смогу сделать, чтобы оно вас удовлетворило. Как использовать его, как его направлять, как увидеть его. Я вижу, форма работы, которую я дал вам, помогла вам; и если это вам помогло, не надо этого менять.

Кан: Эта работа дала мне то, чего не давало ничто другое.

Г.: Остальное ничего не стоит. Хотя для нас, этого в вас недостаточно для «подлинного побуждения».

Г. (обращаясь к Симону): Вы поняли? Вам тоже что-то открылось?

Симон: Действительно, слушая Мешина, Габриэля и Йетта, когда они говорили, я был с ними.

Г.: Вы чувствовали своей головой, своим разумом. Например, что касается Мешина, вы поняли гораздо раньше его; он понимает меньше, чем вы, но он понимает всем своим бытием. Он понял своей индивидуальностью, вы – своим телом. Для меня это более ценно, чем то, что у вас.

Симон: Я сейчас чувствую в своей голове что-то, что присутствует почти все время; оно не очень сильно, но почти постоянно, что-то, что заставляет меня видеть существа и вещи по-другому.

Г.: Это нормально. Мало-помалу все станет другим. Вы начали иметь подлинное видение. До этого момента, у вас была фантастическая точка зрения.

Дата добавления: 2015-07-24