Читайте также:
|
Для начала стоит отметить, что женская журналистика экстремальных ситуаций имеет все основания быть отдельно выделенной из ЖЭС в целом. Основанием для этого служит, в частности, то, что в истории экстремальной журналистики известно уже довольно большое количество женских имен. Кроме того, женская журналистика экстремальных ситуаций обладает рядом специфических особенностей. Безусловно, профессиональные качества журналиста не должны зависеть от пола. Журналист канала «ТВ Центр» Анна Прохорова на вопрос о женской журналистике метко ответила в интервью: «Ее нет. Либо человек умеет писать, либо не умеет. А какого он пола, абсолютно не важно. <…> Если у человека есть талант, не важно, девочка он или мальчик»[52]. Когда речь идет о «мирной» журналистике, гендерная дифференциация в журналистике, возможно, излишняя, так как различия скорее индивидуальные. И тем не менее, в такой области, как освещение травмирующих событий, катастроф, трагедий, можно попробовать порассуждать на тему того, в чем особенности «женской» журналистики[53].
Еще в самом начале мы выделили гипотезу, вокруг которой построена данная работа: женская экстремальная журналистика имеет существенные различия с мужской, которые, прежде всего, связаны с особенностями восприятия войны (и других экстремальных ситуаций) и особенностями формирования авторской позиции. Выделенные нами особенности женской журналистики экстремальных ситуаций берут свое начало в психологических различиях между мужчинами и женщинами. В то время, как в опасных зонах женщины вынужденно принимают мужские «правила игры», подчас, оказываясь в нечеловеческих условиях, подвергая свои здоровье и жизнь опасности, они сохраняют свой «женский» взгляд на вещи:
«Когда посмотришь на войну нашими, бабьими глазами, так она страшнее страшного»[54].
Различные исследования в области гендерной психологии дают интересную картину. Например, согласно одним исследованиям женщины примерно в два раза чаще, чем мужчины, испытывают такие психологические проблемы, как посттравматическое стрессовое расстройство, депрессию и тревожные расстройства. Между тем, психологи, изучающие последствия травматического воздействия, отмечают, что среди гендерных различий можно выделить, например, более позитивное восприятие мира женщинами, нежели мужчинами[55]. А канадский психиатр Э. Файнштейн, сравнив психологические портреты 110 военных журналистов-мужчин и 30 военных журналистов-женщин, обнаружил, что травмогенные ситуации женщины и мужчины воспринимают одинаково, так как никаких гендерных различий в области психопатологий нет. Э. Файнштейн рассматривал также проблему материнства – некоторых журналисток, освещавших экстремальные ситуации, дома ждали маленькие дети. Одна из участниц исследования представила выбор между работой в опасной зоне и нахождением дома с ребенком:
«Передо мной возникла бы дилемма. Я – мать. Что мне делать? Возможно, эта мысль вызвала бы у меня желание бежать. Но потом я бы оглянулась и увидела всех этих матерей с их детьми. Единственное, что давало им защиту – была пресса. Я не изображаю из себя героя, но я бы хотела приносить пользу»[56].
Психологическая реакция «проявлять заботу и приносить пользу» свойственна женщинам в экстремальных ситуациях, а также то, что женщина, как существо, дающее жизнь, противится войне и смерти на биологическом и психологическом уровнях, является, на наш взгляд, причиной стремления женщин-журналисток обращать внимание на конкретных людей, придавать текстам гуманистическую направленность, усиливать акцент на острую социальную значимость событий.
Дата добавления: 2015-07-20; просмотров: 406 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Проблемы конструирования образа «экстремального» героя | | | Принципиальные отличия в подходах и оценках |