Взаимодействие с органами государственной власти и местного самоуправления. Согласование общинного самоуправления с текущим правовым контекстом (законодательством РФ)

История старообрядчества в СССР, включающая раскулачивание, коллективизацию, физическое уничтожение, последующие преследования и запреты резко сократили численность общин. На фоне жесткого администрирования государством хозяйственной, духовной, культурной и светской жизни, это привело к тому, что старообрядчество в СССР из влиятельной, самостоятельной силы, превратилось в очень ограниченные по численности, сугубо религиозно ориентированные небольшие сообщества, в основном, пожилых людей.

Вымывание лидеров, способных своим примером влиять на общественную жизнь, привело к тому, что общины «закуклились», ограничивают свою деятельность только религиозным общением. На сегодняшний день самоуправление старообрядческих общин сводится исключительно к внутри религиозной деятельности. И хотя в последнее время отмечается лояльность власти по отношению к церкви, но сломанное уже не вернешь. Тем более что лояльность власти в основном сводится к поддержке РПЦ, а не старообрядчества.

При этом старообрядческие общины (община в данном случае рассматривается как общественная организация) являются объектом государственного регулирования и вынуждено вступают в отношения с государством. Регистрация общин, ведение финансовой деятельности (при ее наличии), выделение земли при постройке храма или молельного дома и т.д. – все это является предметом государственного регулирования и происходит в строгом соответствии с законодательством и требованиями надзорных органов. И только на этом уровне происходит взаимодействие общин (организаций) с органами власти.

Государство является и основным работодателем для членов общин, оно же решает все вопросы социального обеспечения (пенсии, пособия), но не как членов общины, а как граждан страны. И даже не принимая государства, наиболее ортодоксальные старообрядцы вынуждены обращаться к власти при решении мирских вопросов.

С другой стороны, члены общины, являясь гражданами государства, обязаны выполнять законодательство РФ. В ходе исследования не выявлено противоречий между членством в староверческой общине и выполнением требований государства к свои гражданам.

Таким образом, можно констатировать, что взаимодействие государства со старообрядчеством происходит на двух уровнях:

- между государством и общественной организацией (старообрядческой общиной).

- между членами общины и государством – как граждане РФ. Члены общин подчиняются законам государства.

При этом старообрядческие общины, в отличие от многих других общественных институтов или общественных организаций (например, РПЦ), не влияют на политическую, светскую и хозяйственную жизнь государства в целом.

Однако в местах традиционного распространения старообрядчества, где большинство жителей являются православными (старообрядцами по крещению), даже при малочисленности самих общин, лидеры общин традиционно обладают определенным влиянием на жителей этих поселений. В зависимости от авторитета руководителя (уставщика, наставника, священнослужителя) это влияние может быть разным, но оно есть. И этим пытаются пользоваться представители власти. В основном - в период выборов или при необходимости провести какое-то решение.

Характерный пример взаимодействия представителей власти и общиной: глава сельского поселения идет за благословлением на новый срок к руководителю общины, полагая, что взяв такое благословление, он получит дополнительный канал воздействия не только на членов общины, но и на остальных жителей села.

В свою очередь члены общины порой идут в депутаты (формально не являясь членами общины) для решения общих для села вопросов. Отметим особо, их цель - решение проблем не общины, а именно общесельских проблем. Но это, как правило, редкие случаи, так как члены общин, в основном, пожилые люди, замкнутые только на своих проблемах. Подобные явления – это, скорее, гражданская позиция человека, никак не связанная с его принадлежностью к старообрядцам.

И, наконец, третий вариант взаимодействия - отдельные представители органов власти вступают в контакт со старообрядческими общинами. Представитель власти, сам являясь верующим и старообрядцем по крещению, но не членом общины, искренне верит, что обращением к Богу, молитвой – он может поправить свои дела. Характерный пример: обращение чиновника к представителям старообрядческой общины (помолиться за него) как противовес алтайским шаманам, желающим его смещения.

Представление о возможном влиянии общин подталкивает ряд руководителей, политиков предлагать помощь старообрядческим общинам (строительство церкви, молельного дома и т.п.) или поздравлять в день именин настоятеля и т.д. в обмен на лояльное к себе отношение. Например, старообрядческая церковь в одном из сел Пермской области появилась по инициативе депутата местного совета. Аналогичные предложения поступали от представителей власти и в других селах старообрядцев.

При этом уровень и желание представителей государства «взаимодействовать» с представителями старообрядческой церкви напрямую зависит от численности общины, авторитета руководителя и ее организованности. Последнее (организованность) в том числе зависит от принадлежности общины (толка, согласия).

К беспоповцам – значительно меньше «предложений» в сравнении, например, с поповцами. В частности, эта тенденция ярко выражена в староверческих общинах белокриницкого согласия. Численность, иерархическое построение, организованность РПСЦ в Пермском крае делает ее привлекательной, в том числе, для «новых староверов» - людей из старообрядческих семей, имеющий советский партийно – хозяйственный опыт. Эти люди, приходя в РПСЦ, привносят туда свои навыки управления, связи с руководством территорий, представителями бизнеса. Эти люди дают рычаги влияния на власть и бизнес. И наоборот, представители власти и бизнеса стремятся заручиться поддержкой руководителей общин. Один из респондентов рассказывал исследователям про одного бизнесмена-армянина, который как-то сказал фразу, характеризующую эту ситуацию: «Если нужно для бизнеса – я стану старовером». Для «новых староверов», приходящих в общины, главным ресурсом является включенность во власть и семейные связи с бизнесом. В какой-то степени РПСЦ в Пермском крае повторяет путь РПЦ.

Следует отметить, что «государственная жизнь», регламенты, принятые в государстве, все больше проникает и во внутриобщинные отношения.

Примером этого является процедура выборов делегатов Освященного Собора представителями Рогожской старообрядческой общины (Москва). Все члены общины для голосования должны иметь именные мандаты. Делегатом может быть избран только член общины, прописанный в этой местности. Несоответствие этого требования у одного из кандидатов привело к потребности пересмотра устава общины. Согласно «Соборным правилам», избранный на Освещенный Собор делегат должен представить выписку из протокола собрания своей общины, заверенную печатью общины.

Это только один пример, когда правила, действующие в государстве, становятся правилами во внутрицерковных процедурах.

Заключение. Основные выводы

Основные выводы, касающиеся объекта исследования

1. О «старообрядческих общинах» в России нельзя говорить как о некотором едином социальном объекте, обладающем внутренней однородностью и общими социальными характеристиками для всех общин. Городские общины сильно отличаются от сельских, а те в свою очередь от «хуторских» или «скитовских» (сельские общины закрытого типа в отдаленных местах). Практика самоуправления разительно отличается в общинах разного толка (согласия), прежде всего, налицо отличия поповских и беспоповских общин. В этих условиях любые обобщения по поводу «самоуправления в старообрядческих общинах вообще» грешат условностью и должны сопровождаться обязательным описанием конкретного изучаемого объекта (конкретных общин с их спецификой), на базе которого сформированы соответствующие выводы. Приводимые в настоящем отчете выводы сделаны на базе экспресс-исследования старообрядческих общин разных согласий, существующих в довольно открытых и социально развитых сельских поселениях Алтая и Урала (исключение – г. Верещагино) с соответствующими ограничениями на распространение этих выводов на общины другого типа.

2. Само понятие «община» оказалось довольно размытым и зачастую не обладающим четкими критериями отнесения того или иного индивида к «членам общины» (или выведения его за пределы данного сообщества). Существует большая разница в толковании общины поповцами и беспоповцами. Вполне допустимы три подхода к идентификации индивида как члена общины: 1) формальная регистрация, когда членство в общине определяется на основе формального включения в реестр членов общины, в обязательном порядке, ведущемся для формально зарегистрированных религиозных общин; 2) идентификация через внешнее признание, когда индивид считается членом общины на основании того, что таковым его признает либо актив общины (председатель общины, уставщик, наставник для беспоповцев, священник и т.п.) либо вообще внешнее окружение, 3) самоидентификация, когда индивид сам причисляет себя к общине на основе личного ощущения принадлежности к ней. Все три способа имеют распространение, и ясно, что они дают разные результаты. Формальное членство не всегда сопровождается внешним признанием, внешнее признание необязательно согласуется с самоидентификацией, самоидентификация индивида себя как члена общины не всегда подтверждается формальной регистрацией. Следует также заметить, что для некоторых староверческих согласий всякая госрегистрация общины практически невозможна (в том смысле, что на нее налагается общинный запрет).

3. Таким образом, границы общин весьма размыты, и зачастую невозможно даже точно сказать, каков численный состав общины в конкретном селении. Безусловно, можно выделить ядро общины (индивиды, обладающие всеми перечисленными выше тремя признаками, хотя для беспоповцев более важную роль играет соблюдение формальной процедуры, а уже потом внешнее признание), но периферия порой в разы превышает по численности ядро и не имеет четких границ. В селениях, которые входили в объект представляемого исследования, численность ядра общины составляла, как правило, от 10 до 20 человек (селяне, регулярно собирающиеся для совместной молитвы и признаваемые наставником или священником как члены общины), а в периферию (прихожане храмов/моленных домов по праздникам, с известной осторожностью считающие себя «староверами» и т.п.) входило до 70-80 человек в зависимости от величины населенного пункта.

Основные выводы, касающиеся предмета исследования

4. Различные практики низового самоуправления присутствуют во всех старообрядческих общинах, которые вошли в объект исследования. Но почти все они относятся к сфере религиозной жизни, а именно, - к организации коллективных молебнов, соблюдению обрядов, проведению религиозных праздников, строительству и/или ремонту храмов, организации воскресных школ и т.п. Зафиксированы также отдельные факты влияния общины на моральный порядок и контроль норм поведения (правила внешнего вида, одежды, питания, пользования телевизором, телефоном и т.п.), которые связаны с определенными религиозными догмами или решениями «соборов». Вместе с тем, случаев применения мер общественного порицания (или специальных санкций, наказаний) за невыполнение соответствующих норм не обнаружено (хотя таковые случаи сохранились в памяти как легенды о жизни староверов относительно недавнего времени – середины прошлого века).

5. Примеров принятия общиной каких-то решений или осуществления коллективных действий, касающихся социальной стороны жизни членов общины и/или других жителей села, практически не наблюдается. Десятилетия огосударствления социальной сферы (включая социальное обеспечение, здравоохранение, образование, помощь престарелым и инвалидам, жилищное строительство, общественный порядок, коллективная безопасность) привели к тому, что все вопросы, относящиеся к данной сфере, члены общины решают в индивидуальном порядке во взаимодействии с ответственными государственными системами. Отдельные случаи материальной или иной помощи некоторым членам общины со стороны других членов при строительстве дома, лечении, трудных жизненных ситуациях, редки, и, как правило, на поверку оказываются помощью родственников.

6. Не обнаружено серьезного влияния общины и на хозяйственную (деловую) сферу жизни своих членов. Сведения об «общинных предприятиях» крайне редки. Даже в случаях, когда члены общин староверов ведут предпринимательскую деятельность (бизнес), их целевые бизнес-установки, принципы набора персонала, формирование бизнес-связей (партнерство) определяются прежде всего бизнес-интересами и не связаны с их принадлежностью к общине (хотя есть и примеры отказа от банковского кредитования в пользу взаимного кредитования среди «своих»). Вместе с тем, для некоторых общин характерно целеустремленное обрастание «своими» бизнесменами и предпринимателями, близкими по религиозной идентичности, и помогающими общине материально (пример - уральские общины в Верещагино и Бородулино).

7. Взаимодействие с государством старообрядческих общин естественно ограничено. Зафиксированы случаи полного отказа от взаимодействия с ним, включая отказ от паспортов и пенсий. В определенной степени это должно было бы способствовать развитию самоуправления, «жития без государства». Вместе с тем, ситуация стремительно меняется уже не в силу политики самих общин, а за счет прихода в общины новых людей с опытом государственной службы, с «государственными связями», «государственным менталитетом» и т.п. Особенно это свойственно поповским общинам, в частности РПСЦ (белокриницкое согласие), иерархическое устройство которых хорошо соответствует представлениям «государственных людей» о правильном общественном устройстве. В отдельных местах исторического расселения староверов складываются устойчивые альянсы деятелей старообрядческой церкви и государства.

8. Коммуникационная активность общин внутри общероссийского (и шире глобального) сообщества старообрядцев весьма различается в зависимости от принадлежности к тому или иному согласию. В проведенных экспедициях зафиксированы весьма слабые связи между общинами беспоповцев вплоть до полной автономии и идентификации себя с особой верой, присущей лишь отдельному поселению («мультинская вера», «деминские» и т.п.). Хотя известно, что между общинами староверов-поморцев поддерживаются обширные связи, в т.ч. через интернет и некоторые печатные издания, все же эта коммуникация, похоже, менее интенсивна, чем у поповских общин. Самая активная коммуникация зафиксирована внутри РПСЦ, где существуют устойчивые иерархические связи между общинами и епархиями, развитые институты воспроизводства священнослужителей и настоящие СМИ.

9. Что касается взаимоотношений старообрядческих общин с внешним миром (в т.ч. их влияния на контекст жизни местного населения), то эти взаимоотношения также весьма различны для разных согласий (толков) старообрядчества. В беспоповских общинах (поморцы) не наблюдается особого стремления к распространению веры и религиозных норм жизни среди колеблющихся и атеистично настроенных граждан, в т.ч. молодежи (хотя и распространены практики перекрещивания супругов и родственников). Напротив, в общинах белокриницкого согласия культивируется своеобразная экспансия, склонность к расширению территории признания. В общинах беспоповцев (по крайней мере сельских) более распространены автаркия и стремление к закрытости своей религиозной жизни, склонность скорее к «адаптации к обстоятельствам», чем к «использованию возможностей». Напротив, в общинах РПСЦ замечена склонность к миссионерству и публичности.

10. Перспективы развития старообрядческих общин представляются весьма противоречивыми. С одной стороны, невысокий потенциал воспроизводства беспоповских общин не способствует оптимистическому взгляду на перспективы их выживания и развития. Несмотря на мощные и, пожалуй, наиболее «самоуправляемые» общины в крупных городах, их закрытость вкупе с наиболее строгими правилами интеграции новых людей и отсутствия системы «подготовки кадров» создает трудности для привлечения молодежи и расширения деятельности. С другой стороны, активность и большая понятность для неофитов старообрядческой церкви белокриницкого согласия, ее ориентация на экспансию (включая строительство новых храмов, активное перекрещивание и докрещивание) и формирование устойчивых связей с госструктурами создают хорошие перспективы для РПСЦ вплоть до перехода под ее юрисдикцию некоторых общин других согласий.

11. О потенциале репликации старообрядческих практик самоуправления в современную жизнь российского общества говорить трудно. Конечно, этот потенциал крайне невысок ввиду отсутствия в старообрядческих общинах реального самоуправления вне религиозной сферы жизни, все-таки это прежде всего именно религиозные общины. Вместе с тем, очевиден потенциал влияния общин и соответствующего трансфера отдельных моральных норм и поведенческих принципов староверов в жизнь современного человека через индивидуальные практики, личные примеры, идеализации образа старовера и т.п. Иными словами, влияние общин староверов на общественную жизнь в стране вполне может осуществляться через отдельных представителей общин, обладающих твердыми убеждениями, волей и ощущением своей миссии, ведущими активную социальную жизнь «в миру». Однако эта гипотеза требует специальных исследований (например, в рамках проекта «Староверы в миру»).

Основные выводы, касающиеся методологии исследования

12. В проекте был опробован (впервые для большинства участников) экспедиционный формат социологического исследования, который в целом доказал свою эффективность. По итогам исследования можно говорить о важных достоинствах методологии социологических экспедиций для исследования сложных объектов в сжатые сроки. Среди таких достоинств следует отметить: 1) возможность непосредственного контакта с представителями объекта исследования, когда локализация такого объекта делает затруднительным дистанционное изучение, 2) возможность комплексного («мультиметодического») изучения объекта и предмета исследования с параллельным использованием разных методов сбора и анализа данных, 3) возможность объединения в единой команде квалифицированных специалистов разного профиля и проведение междисциплинарных исследований. Кроме того, в рамках экспедиции появляется возможность «триангуляционного» исследования отдельных респондентов, когда их мнения, оценки, высказывания проверяются путем кросс-референтных интервью со знакомыми и близкими этих респондентов.

Экспедиция в некотором смысле есть коллективные действия в стиле «исследовательского спецназа»: точечно, быстро и эффективно.

13. Вместе с тем метод социологической экспресс-экспедиции очевидно имеет свои слабости и ограничения. Прежде всего дает себя знать обратная сторона оперативности - поверхностность. Экспресс-экспедиционный формат не позволяет исследовать объект глубоко, поскольку для этого требуется другой жизненный цикл и ритм исследования. Второе – экспресс-экспедиция требует повышенной слаженности исследовательской команды, которая достигается только при более или менее длительном сотрудничестве отдельных членов коллектива друг с другом. Наконец, экспедиционный формат требует очень тщательной подготовки, предварительного дистанционного изучения объекта и хорошо разработанной логистики, поскольку почти не позволяет повторного «захода на объект», и ошибки, допущенные в ходе экспедиции, трудно исправимы.

Судя по всему, для такого сложного, специфичного и имеющего богатую историю объекта, каким являются старообрядческие общины, метод экспресс-экспедиций был не совсем адекватен.

14. Следует также сказать, что экспедиции, проведенные в рамках проекта, несли высокий эмоциональный заряд и энергию коллективного творчества, способствовали квалификационному росту и, по мнению всех участников, оставили заметный след в их профессиональной биографии.

[1] Подразделы подготовлены разными участниками проекта и могут отличаться по стилю изложения.

[2] Интервью с о. Николой (Пермь)

[3] Здесь надо оговориться, что вполне вероятно такого рода информация (о подготовке и выборах наставников, о связях с общинами в других селах и городах) и т.п. относится староверами к доверительной, и ее не принято передавать при первом знакомстве. См. в разделе 1 ограничения метода экспресс-экспедиций.

[4] Эксперты А.Писаревский и Л.Блехер.

[5] Справедливости ради следует сказать, что некоторые респонденты рассказывали о примерах старообрядческих предприятий, но эти примеры приводились из жизни других общин.

[6]Беседа с А.Муравьевым и А.Писаревским.

[7]Беседа с А.Муравьевым и А.Писаревским.

[8]См., например, Урбанович А. Психология управления: учеб. пособие/ А. Урбанович.- Мн.: Харвест, 2008. - 640 с.

[9] В беспоповских общинах член собора, т.е. человек, вынесший пост для вступления в ядро общины и соблюдающий основные требования и запреты, принятые в данной общине, должен пользоваться отдельной посудой. Использование посуды вместе с не-членами собора приводит к замирщению, осквернению и надлежит исправлению.

[10] На важность примера старшего поколения указывала часовенная Б-ва М.А. (транскрипт инт. от 6.08.2014. Алтай). О порядке обучения в общинах часовенных см.: Семья З-х, транскрипт инт. от 6.08.2014. Алтай; З-ва Е.Р. транскрипт инт. от 8.08.2014. Алтай.

[11]Судя по всему, 30летние дочери З-ой (Алтай), это как раз пример такой «незамирщенной» жизни. Отдельные респонденты называли их потенциальными наставниками общины.

[12] Такая практика распространена у филипповцев на Южной Вятке.

Дата добавления: 2015-07-15