Об условиях производства дел в судебных заседаниях

Статьи 620–624

Закрепляют принцип гласности судопроизводства. «Публичность судебных заседаний», – читаем в одном из протоколов Государственного совета, – «есть одна из лучших гарантии правильности судебных прений и одно из главных условий доверия общества к суду» ²⁷⁶ [ЖСД, №47, с. 56]. Либеральные деятели реформы предполагали ввести гласность во всех стадиях уголовного процесса, включая предварительное расследование и допущение защитника в этой стадии. Судебные уставы, однако, защитника в стадии предварительного расследования, как известно, не допустили. Статья 620 перечисляет случаи, когда рассмотрение уголовных дел происходит при закрытых дверях. Право удаления публики из зала судебного заседания принадлежит только суду.

На политических процессах 70-х годов прозвучали революционные речи Петра Алексеева, Софьи Бардиной, Ипполита Мышкина и других борцов с царизмом. Присутствовавшая в зале судебного заседания молодежь жадно внимала им, а царские судьи не были в состоянии воспрепятствовать этому. В правительственных верхах зрело убеждение в необходимости решительного ограничения гласности²⁷⁷ [Подробнее см.: Виленский Б. В. Судебная реформа и контрреформа в России, с. 345, 354]. 7 июня 1872 г. была утверждена новая редакция раздела о судопроизводстве по государственным преступлениям, предоставившая суду право закрывать двери судебного заседания не только при рассмотрении дел по обвинению «в произнесении дерзких оскорбительных слов против государя императора или членов императорского дома», но и при рассмотрении других государственных преступлений²⁷⁸ [ПСЗ 2-е, т. XLVII, отд. первое, 1872, № 50956]. Продолжая судебную контрреформу, царизм еще более ограничил гласность принятием 14 августа 1881 г. Положения о мерах к сохранению государственного порядка и общественного спокойствия. В местностях, объявленных на военном положении или в состоянии усиленной либо чрезвычайной охраны, министр внутренних дел, генерал-губернаторы и военные начальники получили право требовать рассмотрения при закрытых дверях любого дела ²⁷⁹ [Свод законов, 1892, т. XIV. Приложения к Уставу о предупреждении и пресечении преступлений. Приложение 1]. Наконец, нормативным актом, фактически покончившим с гласностью судопроизводства, стал закон 12 февраля 1887 г. ²⁸⁰ [ПСЗ 3-е, т. VII, №4227, § 17; Систематический комментарий, вып. IV, с. 997; подробнее см.: Виленский Б. В. Указ. соч., с. 350–352]. Если судебной реформой устанавливалось, что вопрос о негласном слушании дела может быть решен только судом, то в соответствии с актами судебной контрреформы (законами 14 августа 1881г. и 12 февраля 1887 г.) решение вопроса о закрытии дверей судебного заседания предоставлялось либо министру юстиции, либо министру внутренних дел, либо генерал-губернатору.

Статьи 625–629

Формулируют начала устности и непосредственности уголовного судопроизводства. Еще при подготовке реформы они рассматривались в качестве гарантии правосудности приговора ²⁸¹ [ЖСД, 1862, №65, с 176. См. также: Чебышев-Дмитриев А. П. Указ. соч., с. 599 и сл.]. «Одно участие присяжного поверенного не доставило бы подсудимому полного ограждения, если бы в суде... оставлен был порядок рассмотрения и решения дел судом по письменным извлечениям (выпискам), сделанным канцелярией суда из протоколов следствия» ²⁸² [См.: ЖСД, №65, с 176]. Как подчеркивал И. Я. Фойницкий, все доказательства должны быть представлены суду именно в такой форме ²⁸³ [См.: Фойницкий И. Я. Курс, ч. I, с. 90]. Устность судопроизводства требует живого общения суда с подсудимым, свидетелями, сведущими людьми и иными участниками процесса. Но не является нарушением устности предоставление суду в письменной форме таких доказательств, которые по своей природе предполагают именно письменную форму: письменные вещественные доказательства, удостоверения, исходящие от юридических лиц, которые по своей природе не могут быть вызваны в суд для дачи личных показаний, и проч. ²⁸⁴ [См.: Фойницкий И. Я. Курс, ч. I, с. 90]. Не является также нарушением устности использование в процессе всевозможных записей, памятных записок, вычислений, схем и т.п.

Статьи 630–632

Закрепляют принцип состязательности в уголовном судопроизводстве. «Состязательное начало составляет душу современных как гражданских, так и уголовных процессов», – писал В. К. Случевский, – а потому мера развития в том и другом процессе состязательного или противополагающегося ему следственного начала есть вопрос политики права»²⁸⁵ [Случевский В. Учебник.., с. 65]. Состязательность, введенная судебными уставами в противоположность дореформенному инквизиционному судопроизводству, была важным демократическим институтом.

Закрепляется равенство сторон в процессе, т. е. уравнение их в способах, средствах, пределах и формах, в каких они, каждая со своей точки зрения, имеют право убеждать судей ²⁸⁶ [См.: Систематический комментарий, вып. IV, с. 1037]. Еще при подготовке судебной реформы отмечалось: «Прокурор является на суд как обвинитель, но он составляет обвинительный акт и поддерживает во время судебного следствия обвинение не для того, чтобы добиться во что бы то ни стало осуждения обвиняемого, но единственно для того, чтобы определительным указанием всех представляющихся в деле поводов и оснований к обвинению дать возможность объяснить их с точки зрения защиты и даже вовсе устранить их, если они могут быть опровергнуты» ²⁸⁷ [См.: Объяснительная записка, с. 286].

Статья 632 вводит существенное процессуальное преимущество для подсудимого – право последнего слова по каждому спорному обстоятельству на суде. Лишение подсудимого или его защитника возможности воспользоваться правом последнего слова признавалось существенным отступлением от закона ²⁸⁸ [Там же, с. 1040–1041. О состязательности см. также: Фойницкий И. Я. Курс, ч. I, с. 64–65; Случевский В. Учебник.., с. 65–66], так как нарушало принцип презумпции невиновности, закрепленный в судебных уставах²⁸⁹ [Систематический комментарий, вып. IV, с. 1039– 1040].

Статьи 633–635

Вводят начало непрерывности в уголовное судопроизводство. Непрерывность понималась в том смысле, что суд не должен смешивать рассмотрение одного дела с рассмотрением другого и не должен менять своего состава. Как отмечалось в процессе подготовки реформы, непрерывность суда вытекала из требования решения дела по внутреннему убеждению судей, основанному на обсуждении в совокупности всех обстоятельств дела, что исключало для судей возможность одновременного рассмотрения нескольких дел и изменения состава суда и скамьи присяжных заседателей ²⁹⁰ [См.: Систематический комментарий, вып. IV, с. 1041 – 1043. См. также: Чебышев-Дмитриев А. П. Указ. соч., с. 596 и сл.]. При необходимости такой замены судебное следствие должно было быть начато с самого начала.

Дата добавления: 2015-07-11