Обыски и выемки в домах. Ни в законе, ни в толкованиях Сената не содержалось определения понятий обыска и

Статьи 357–370

Ни в законе, ни в толкованиях Сената не содержалось определения понятий обыска и выемки. Научные дефиниции этих понятий заметно различались между собой. Так, И. Я. Фойницкий считал, что «осмотр, производящийся в жилых помещениях, получает техническое название обыска. Выемка есть взятие каких-либо предметов внешнего мира для приобщения их к делу, производящееся обыкновенно при обыске, но возможное и независимо от обыска» ¹⁸⁷ [Фойницкий И. Я. Курс, т. II, с. 322]. П. В. Макалинский полагал, что «обыск есть розыскание в известном, определенном месте скрываемых обвиняемых или предметов, необходимых для разъяснения состава преступления и виновности или невиновности обвиняемого, а выемка – последствие обыска, взятие найденного» ¹⁸⁸ [Макалинский П. В. Указ. соч., с. 326]. Он подчеркивал, что обыск может проводиться и в нежилых помещениях, о чем, в частности, говорится в ст.ст. 361–362. Не противоречит ст.ст. 357–370, по мнению Макалинского, и личный обыск, хотя о нем в законе прямо не говорится ¹⁸⁹ [См.: Макалинский П. В., Указ. соч. с. 329].

Обыски и выемки проводятся следователем по собственному усмотрению в случае основательного подозрения. Это выражение ни в законе, ни в решениях Сената не уточнялось. Санкции суда или прокурора на проведение обыска не требовалось. Не было необходимости уточнять и понятие ночного времени в ст. 363, поскольку это ограничение носило весьма условный характер. Интересен совет, который давал Макалинский следователям: «Из всех следственных действий обыск есть самое щекотливое, наиболее раздражающее тех, у кого оно проводится; а так как следователь, в видах беспристрастия, должен избегать ставить себя во враждебные отношения к лицам, замешанным в дело, то благоразумнее только распоряжаться обыском и наблюдать за ним, а не производить его собственными руками, предоставив это занятие чинам полиции» ¹⁹⁰ [Там же, с. 328–329].

В соответствии со ст.ст. 368 и 369, присутственные места и должностные лица обязаны предоставлять следователю вещественные и письменные доказательства, не подвергая сомнению действия следователя, но в случае отказа с их стороны в выдаче необходимых документов следователь не имеет права на обыск и выемку, а должен, согласно ст. 199 Устава, сообщить об этом прокурору, если, конечно, эти должностные лица не являются обвиняемыми по делу. Устав оставил нерешенным вопрос о порядке осмотра и выемки почтовой и телеграфной корреспонденции. Императорским повелением от 24 февраля 1868 г. судебным органам предоставлялось право получать сведения о частной корреспонденции только в случаях особой важности и не иначе как по взаимному каждый раз соглашению между министром юстиции и министром почт и телеграфов ¹⁹¹ [Там же, с. 335]. Закон 30 октября 1878 г., который дополнил Устав ст. 368', предоставил следователю право осмотра и выемки корреспонденции с санкции окружного суда и в присутствии должностного лица почтово-телеграфного ведомства ¹⁹² [См.: Скобельцин А. Е. Осмотр и выемка почтовой и телеграфной корреспонденции. – ЖМЮ, 1897, №3]. Эти гарантии отсутствовали в отношении обвиняемых в государственных преступлениях (ст. 1035¹¹).

Дата добавления: 2015-07-11