Каждый раз жертвенный подвиг народного самоотвержения становился крепким основанием, надежным залогом и началом возрождения Руси.

Библейская история показывает, что подобная беззаветная жертвенность была свойственна и ожесточенному ныне Ветхому Израилю, некогда безропотно сложившему свои кости во время сорокалетнего скитания по аравийской пустыне с Моисеем. Это путешествие стало наказанием за ослушание Богу, но именно наказание народа сделалось необыкновенно высоким духовным основанием, открывшим Святую Землю его победоносным потомкам. Отцы проявили малодушие и нашли вместо славы смерть. Отказались взять мечом Землю Обетованную и умерли обездоленными скитальцами. Но само смирение жертвенной смерти породило впоследствии мощь новой жизни. Воинская доблесть была наследована потомками от кротости безвестно павших в песках страдальцев.

Когда любовь, питаемая горячей Христовой Верой, сильна и возрастает, то Вечное Царство может отчасти открываться, становясь как бы видимым. Тогда-то Господь и воздвигает православные царства и империи, чтобы как можно больше людей могло найти в конце своей жизни вечное упокоение. Видимой оградой могучего царства оберегает Господь народы от вторжения беззакония. Благодатные царства просвещают светом Христова Евангелия племена, прозябающие во тьме, ведут непримиримую войну за истинную свободу людей. Крепко охраняется в те времена молитвенный покой Святой Церкви.

Когда же любовь в мире ослабевает и умаляется из-за умножения греха, Вечное Царство становится почти невидимым для духовно слепнущего человеческого глаза, одновременно с тем особо открывая себя верным Христу и укрепляя их для несения многих будущих скорбей.

Наконец, в результате разного рода потрясений, оно может становиться совершенно неразличимым. Последний такой период на Руси продолжается уже долгие годы, начиная с крушения Православной Империи в 1917 году. Многие народы столкнулись с подобной проблемой гораздо раньше нас. Строго говоря, Вечное Царство еще до трагических событий Революции для многих скрылось из вида. Господь наказал Россию, и это стало бедствием для народов всего мира. Но трагедия эта не стала концом нашего Царства. Скорби пробудили в народе уснувшую было любовь, и она пролилась на пути мирового зла морем смиренной жертвенной крови, властно остановив беззаконие. Видимая Империя пала, но таинственное Русское Царство не пресеклось.

«И услышал я громкий голос, говорящий на небе: ныне настало спасение и сила и царство Бога нашего и власть Христа Его, потому что низвержен клеветник братий наших, клеветавший на них пред Богом нашим день и ночь. Они победили его кровию Агнца и словом свидетельства своего, и не возлюбили души своей даже до смерти»

В это самое время поганый дракон «…начал преследовать жену, которая родила младенца мужеского пола. И пустил змий из пасти своей вслед жены воду как реку, дабы увлечь ее рекою. Но земля помогла жене, и разверзла земля уста свои, и поглотила реку, которую пустил дракон из пасти своей» (Откр. 12, 10-16).

Победа кажется более чем странной, почему не видно триумфальных шествий, праздничных гуляний, веселья? Всё, кажется, свидетельствует не о победе, а о поражении. Но это как посмотреть: Небеса-то ликуют!

Подобно апокалиптической жене, Святая Церковь скрылась от преследовавшего ее дракона Революции, а мученическая кровь, им же пролитая его же и остановила. Злоба, рекой исшедшая из пасти дракона, не породила так желанной им ответной злобы, а была истреблена жертвенностью. Дракон испустил «воду», это злоба. «Вода» – не кровь, в ней нет жизни. А в мученической крови – есть! Пролитая во взаимной злобе кровь и есть та самая «вода». Когда же кровопролитие сопровождается Христовым мученичеством, тогда льется настоящая кровь – жизнь, поглощающая власть смерти – злобу.

В семнадцатом году огромная непобедимая армия свободных православных христиан Российской Империи отказалась исполнить свой долг перед миром и Христом. Накануне окончательной победы в Первой Мировой Войне, армия Империи внезапно отказалась воевать за Правду.

Это не было последствием тяжелой окопной усталости, просто люди опрометчиво поверили коварным духам злобы. Они ошиблись, приняв за истину лживые нашептывания мировой «тайны беззакония». Никто не ожидал, что хмельное веселье революционной «свободы» так скоро окончится самым страшным рабством, которое когда-либо знала русская земля. Река злобы вышла из пасти дракона, чтобы увлечь Русскую Империю в небытие. Однако на ее месте появилась новая Империя – могучий Советский Союз. Можно много говорить о его недостатках, но он выстрадан мученичеством. Поэтому нам не следовало с таким легкомыслием дозволять его разрушать сомнительным личностям, не только не любящим, наоборот – пламенно ненавидящим Россию.

Но вот, проходит всего двадцать лет рабства и происходит дивное чудо! Опять начинается Мировая Война, и снова она направлена в сердце России. Но как же изменился дух армии Советской Империи: былого ропота, малодушия, гордого отчаяния и злого суемудрия не осталось и в помине!

Хваленые демократические войска Франции и Англии трусливо бежали под Дюнкерком, а Польша сдалась вермахту практически при первых залпах орудий. Деморализованные и безвольные, они не могли остановить мощь Третьего Рейха.

В день всех Святых в земле Российской просиявших, началось германское вторжение в нашу страну. Танки Гудериана ножом вошли в живую плоть России, но не как во французское и польское «масло»: следом за победными клиньями танковых прорывов стелился по земле тяжелый кровавый след. Красная Армия таяла на глазах, но не собиралась сдаваться.

Мужество и отвага советского солдата изумили весь мир. Маршалы Рейха пребывали в растерянности, а дух Российской Империи в это время насыщался мощью, напрягался стальным нервом. Невидимое Русское Царство, сжимаясь могучей пружиной праведного народного гнева, властно собирало своих подданных в горний поход за Божией славой – за Христа Бога!

Народ, оказывается, смирился с Божьим наказанием в лице большевизма, но его смирение не стало покорностью богомерзкой «тайне беззакония». Когда подошло время сложить свои головы за мир во всем мире, Россия безропотно и беззаветно устремилась на исполнение своего вселенского долга. И вот, именно в пору самого страшного духовного рабства русский народ нашел свою потерянную свободу, хотя сам и не осознавал этого до конца. Ведь никакой затравленный злыми комиссарами раб не станет так отважно сражаться, как сражался советский народ, собранный многострадальной Россией, а по сути – Святой Русью.

Получается, что к началу Революции народ Империи почти потерял свободу, неотделимую от любви к людям, а в рабстве снова обрел ее. Потеряв видимую нить Веры, Россия нашла самую сокровенную ее суть – жертвенную любовь. В этом, видимо, и скрывается необъяснимая Тайна России. На весах Божией справедливости наша дореволюционная вера без любви оказалась легче, чем послереволюционная любовь «без веры». Точнее, Вера была всегда, не прерываясь, но становилась порой неосознанной.

Вообще же, в отношении России всегда имеет место некий феномен. Чем больше она занимается эгоистичным устроением своего личного благополучия, тем больше того самого благополучия лишается. Напротив, чем больше Россия устремляется к горнему миру, чем больше служит светом любви племенам и народам, тем крепче становится русская мощь и возрастает благосостояние страны.

Не стала исключением и злополучная «Перестройка». Одна только скверная мысль русских людей – сладко пожить для себя, привела к мгновенному распаду несокрушимого гиганта СССР и к захвату большинства власти в России чужими людьми, враз лишившими народ средств к существованию.

–4–

Многое в нашей непростой истории могут объяснить рассуждения великого православного писателя и философа – Федора Михайловича Достоевского, который в своем «Дневнике писателя» раскрыл важнейшую грань Петровских реформ, ставших не только мощным основанием Империи Петра Великого, но и тяжелым народным бременем, источником многих будущих нестроений. Писатель объясняет все это отнюдь не злой царской волей, а иными причинами: результатом петровского «прорубания окна в Европу» стала глубокая переориентация русского самосознания.

Россия столетиями сражалась за независимость с многочисленными захватчиками. Все они были непримиримыми врагами Православия. Постепенно Россия начала как бы «замыкаться в себе», национальные интересы мало-помалу затмевали всемирное назначение России, а это чуждо имперскому и апостольскому служению русского народа, призванного Спасителем на служение Народа-Богоносца. Петровские реформы уничтожили эту скверну. Евангелие ясно и бескомпромиссно говорит на этот счет словами притчи Господней: «Никто, зажегши свечу, не покрывает ее сосудом, или не ставит под кровать, а ставит на подсвечник, чтобы входящие видели свет» (Лк. 8, 16). Россия же решила, вопреки Евангелию, скрыть свечу Веры от своих обидчиков. Это тлетворное состояние духа и национальный эгоизм и разрушили в первую очередь жесткие Петровские реформы, вызвавшие столько нареканий. Они действительно не безупречны, но свою главную роль исполнили вполне.

Россия полюбила и французов, и немцев, и прочих, хотя последние не сочли нужным последовать ее примеру. Для тех, кто привык ко лжи, коварству и зависти, открытость русского сердца была лишь свидетельством дикости. Русский Иванушка-дурачок всегда считался придурком, а не законным царем. Но ведь и иудеи тоже когда-то злорадно насмехались над Распятым Царем – Христом, и тот злорадный смех очень дорого им стоил. Подобное отношение к России и ее царственному Божьему народу так же неумно.

Бог готовил православный народ России, в том числе и посредством Петровских реформ, к тому, чтобы он служил Евангельским светом миру Последних Времен. Благодатный свет милосердия Русской правды должен вывести из тьмы неверия последних заблудших, но все еще ищущих потерянного Бога.

Если заглянуть в глубь времен еще дальше – к временам церковной реформы патриарха Никона, то и там можно увидеть то же самое: причиной тяжелого церковного Раскола, происшедшего во время этой реформы, также можно считать умаление любви. Реформы патриарха Никона носили вселенский характер и были таковыми в силу вселенского предназначения Российской державы – Третьего Рима. Но, как и в семнадцатом году, гордый эгоизм раскольников отверг небесную высоту апостольского служения в угоду ревностной похоти, пренебрегая службе народам мира, пусть падшим и больным, но еще живым для Бога.

Древо познается по плодам. В Евангельские времена последователи фарисейской лже-ревности говорили: «не подходи ко мне, потому что я свят для тебя» (Ис. 65, 5). Теперь же раскольники считают оскверненным даже стакан, из которого выпил воды «никонианин» – обыкновенный православный человек. Они не захотели светить миру, и их светильник угас, может быть, совсем.

Россия же, теряя неверных, упорно следует путем, предначертанным Спасителем. У нее особая судьба. Желающие идут вслед за Христом на Голгофу, восполняя потери Божия народа. Отвергающие Спасителя – тоже не отстают, но у них другая роль. Эти уже берутся за молотки, кому-то ведь нужно будет покрепче пригвоздить мучеников своей завистью к Святому Кресту! Как и во всяком деле, здесь тоже можно сказать: каждому – свое.

Вечное Царство не исчезает, когда слепнут души людей, оно во все времена нерушимо ограждает Русь благодатным покровом. Нужно только не выходить за эту, хотя не вполне видимую, но реальную ограду Царства, защищающую нас от скверны и злобы мира. Видимость или прикровенность Вечного Царства – не простая, утешающая человеческую душу выдумка-сказка, а ясная и очевидная реальность.

«Господи! Ты Бог мой; превознесу Тебя, восхвалю имя Твое, ибо Ты совершил дивное... Ты превратил город в груду камней, твердую крепость в развалины; чертогов иноплеменников уже не стало в городе» (Ис. 25, 1-2).

Как-то слишком радостно пророчествует о разрушении Иерусалима Пророк Исаия. Чему тут радоваться, если все разрушено, хотя бы и с исходом развращавших народ иноплеменников? Ответ следует почти сразу за этим пророчеством: «Город крепкий у нас; спасение дал Он вместо стены и вала» (Ис. 26, 1).

Дата добавления: 2015-07-11