Глава 17. Теперь, когда Джон вслух признался самом у себе, что любит Шерлока

Теперь, когда Джон вслух признался самом у себе, что любит Шерлока, он хотел поскорее открыть конверт.

На флешке, оказавшейся внутри конверта, была проставлена цифра «4», написанная чем-то вроде белого корректора для текста.

«Я не ел последние двадцать девять часов, поэтому чувствую себя слегка дезориентированным. Официально заявляю, доктор Уотсон: я никогда еще не встречал человека, который отказывался бы со мной разговаривать, пока я не поем», — сказал Шерлок через компьютерные динамики.

— Надеюсь, ты закончишь эту запись и что-нибудь съешь, — сказал Джон. Он отошел от компьютера, чтобы переодеться: шли дожди, и дома стало довольно холодно.

«Имей в виду, Джон, я почти никогда не делаю того, чего от меня хотят. Я тебе уже говорил — может быть, ты не помнишь — что ты особенный человек».

Джон застыл на месте, держа в руках сложенный свитер, закрыл глаза и покачал головой. Нельзя, чтобы из-за такой мелочи, из-за такого незначительного комплимента в груди начинали порхать бабочки. Нельзя позволять себе быть таким сентиментальным.

«Я никогда не позволял собой командовать. Я просто не в состоянии позволить, чтобы мне кто-то диктовал. Если большинство людей ведет себя, как стадо овец, если почти никто не использует свой мозг для чего-то большего, чем походы по магазинам, я не вижу причины слушать то, что мне говорят другие.

В школе я считался трудным ребенком. Я блестяще учился, мне все давалось легко, но я слишком многое замечал и слишком часто не мог держать свои наблюдения при себе. Мне и сейчас нелегко держать при себе свои мысли».

Шерлок замолчал и поднялся с места — ножки стула проскребли по полу.

Во время этой паузы Джон натянул свитер и сел на край кровати. Шерлок продолжал:

«После того, как я ударил Ричарда Брука…Я понял, что меня не должно волновать, чего от меня ждут, что мне велят делать, потому что никого и никогда не интересовало, чего хочу я сам. Даже когда я поступил в университет…»

Шерлок снова замолчал, и Джон понял, что тот погрузился в воспоминания. Джон глубоко вздохнул.

— Чего же тебе самому хочется, Шерлок? — спросил он.

«Я хочу, — заговорил Шерлок, и было так похоже на то, что он слышал вопрос Джона, что сердце на секунду замерло в груди, — я хочу продолжать заниматься своей работой. Я даже представить себе не могу, что занят чем-то другим. Майкрофт хотел, конечно, чтобы я работал под его руководством в правительстве. Или на МИ-6. Но какое мне дело до национальной безопасности? Я хочу заниматься интеллектуальным трудом, а не политикой!»

— То есть все, чем ты хочешь заниматься в жизни — это работа с полицией? Чтобы показать им, насколько они бесполезны?

«Полиция не всесильна. Им нужен кто-то вроде меня. Мне повезло: Лестрейд нашел меня и помог мне стать тем, кто я есть. Без него у меня ничего не получилось бы. Без меня число нераскрытых преступлений в этом городе увеличилось бы вдвое. Я не часто признаю, что кто-то из людей был мне действительно полезен, и Лестрейд — один из немногих.

Я занимаюсь своей работой, потому что мне хорошо это удается. Работа дает мне острые ощущения. Я, скорее всего, буду заниматься этим делом до конца своей жизни, до самой старости».

Джону не нравились такие разговоры. Он знал, что совсем скоро жизнь Шерлока подойдет к концу. Он никогда не поседеет, у него никогда не будет морщин…Он не состарится. Не успеет.

«Я никогда не строил иллюзий, что могу изменить мир, сделать его добрее. Мое представление о счастье никогда не совпадало с мнением большинства. Я никогда не строил каких-то грандиозных планов — я только хотел, чтобы кто-нибудь меня спросил…чтобы хоть кто-то понял, что я…счастлив. Сейчас. Здесь. И для счастья мне нужно совсем не то, что делает счастливыми большинство людей».

— Я хочу, чтобы ты был счастлив, — сказал Джон, и одновременно с ним Шерлок произнес то же самое.

— Что?!

Запись закончилась, но Джон продолжал смотреть на монитор.

— Что?.. — повторил он.

Он действительно слышал то, что слышал? Запись такая короткая. Где же обстоятельные рассуждения, номер записи, объяснение, с какой целью она сделана? Джон не ошибся, он правильно понял последние несколько слов?

Он включил воспроизведение последних секунд записи. После длинной паузы Шерлок произнес:

— Я хочу, чтобы ты был счастлив.

И снова:

— Я хочу, чтобы ты был счастлив.

Эти слова прозвучали так, будто они сию минуту пришли Шерлоку в голову. Джон даже спросил себя, а знал ли Шерлок, что эти слова попали в запись? Но Шерлок не мог допустить такой ошибки. Только не Шерлок! Он произнес эти слова потому, что хотел, чтобы Джон их услышал.

Шерлок действительно хотел, чтобы Джон был счастлив.

Ох…От этого можно просто с ума сойти. Джон лег на спину и, глядя в потолок, слушал эту фразу снова и снова.

«Я хочу, чтобы ты был счастлив».

Еще никто и никогда не говорил Джону ничего подобного.

Джон повернулся на бок и, не убирая ноутбук, закрыл глаза.

***

— Две головы, два сердца, восемь конечностей. Если брать во внимание только эту часть, то приходят на ум сиамские близнецы или что-то подобное. Но «красный и синий»… Ни красных, ни синих людей не существует, так что я должен сделать вывод, что твоя загадка содержит некую отсылку к поп-культуре, с которой я мало знаком, — рассуждал Шерлок.

Джон слушал и улыбался. Было приятно следить за размышлениями Шерлока, но еще приятнее было осознавать, что Джон, такой обычный и заурядный человек, сумел поставить в тупик этот великолепный интеллект.

Прошло уже несколько недель с того дня, когда Джон загадал свою загадку, а Шерлок все еще не нашел ответ.

— Может, и так, Шерлок, — ответил Джон.

— Ты не дашь мне больше никакой информации?

— Не сейчас.

В любой другой ситуации Шерлок смог бы прочитать своего друга, как открытую книгу, но эта загадка была маленькой тайной Джона, и он наслаждался тем, что Шерлок занят ею так долго.

— Хм. Ну хорошо. Я решу эту задачу, и очень скоро.

Джон услышал странный звук, наверное, Шерлок что-то уронил.

— Что ты там делаешь? — спросил Джон без особого интереса, Шерлок ведь постоянно был занят разными странными вещами.

— Я ставлю химический опыт с перхлоратом калия, — ответил Шерлок.

— Будь, пожалуйста, осторожен, не спали квартиру, — сказал Джон. Он подумал и решил не ехать на лифте, а пойти по лестнице.

— Брось, Джон, перхлорат калия — это детская игрушка. Надо быть идиотом, чтобы из-за этого опыта устроить пожар, — Шерлок помолчал. — Подожди, ты что, на работе?

— Да, вот только пришел, поднимаюсь к себе в кабинет. А что такое?

— Просто сейчас пять утра, — сказал Шерлок.

— И это мне говорит человек, который проводит в собственной кухне опыты со взрывоопасными веществами!

Джон помахал медсестрам, которые разбирали кипы документов — кроме одной черноволосой девицы, сидевшей в дальнем углу; он знал, что она пишет фанфикшн. Впрочем, ей Джон тоже махнул рукой, и девушка улыбнулась в ответ.

— Я осторожен.

— Безусловно. Я верю в тебя, Шерлок, — сказал Джон. — И я хочу напомнить, что это ты мне позвонил, так что ты знаешь мой сегодняшний распорядок.

— Да, я помню твой график, — ответил Шерлок, но Джону показалось, что голос его звучит как-то неуверенно.

— Вот и славно. Значит, ты понимаешь, что я должен сейчас повесить трубку, и нам придется обойтись текстовыми сообщениями до обеденного перерыва.

В больнице стояла тишина, и Джон тоже старался не шуметь. Ему не хотелось разбудить кого-нибудь из пациентов.

— Знаю, — ответил Шерлок, и в этот момент перхлорат калия вышел из-под контроля и громко зашипел.

— Я позвоню тебе днем, — сказал Джон, когда шум прекратился. — Надо сказать тебе кое-что.

— Договорились, — ответил Шерлок и повесил трубку.

Он всегда давал отбой первым.

Джон убрал телефон и вздохнул. Он действительно собирался сказать Шерлоку что-то важное; единственная проблема была в том, чтобы набраться храбрости. Как сказать человеку, живущему в прошлом, что ты его любишь и что он скоро умрет? Как привыкнуть к тому, что ты испытываешь настолько сильное чувство?

Тревожные мысли оставили Джона, как только он вошел в кабинет и увидел там незнакомого человека.

— Доброе утро, — сказал Джон.

Кто этот человек? Еще один «друг» Шерлока? Ну, этот хотя бы был одет.

— Ну что ж, — проговорил гость, глядя на Джона, как на нечто, не представляющее никакого интереса.

Джон тоже рассмотрел своего посетителя: у него был длинный нос, волосы зачесаны назад, и, казалось, он никогда в жизни не улыбался. Одет он был в свободный темный костюм, правая рука была затянута в синюю латексную перчатку, а левая пряталась в кармане.

— Чем могу быть полезен, мистер…? — спросил Джон, подходя ближе.

— Андерсон, — ответил мужчина. — Ничем не можете.

— Тогда что вы здесь делаете?

Андерсон открыл рот и снова закрыл его. Он сунул руку во внутренний карман пиджака, и Джон подумал: а не пора ли уносить ноги? Если этот тип — один из людей Мориарти, то, пожалуй, пора!

Но Андерсон всего лишь достал из кармана компакт-диск и, не говоря ни слова, положил его на стол. Джон с облегчением выдохнул. Еще одно послание от Шерлока, еще одна часть головоломки теперь у него в руках.

— Имейте в виду — он психопат. Он готов на все, чтобы произвести впечатление.

И прежде чем Джон успел возразить и сказать, что Шерлок кто угодно, но не психопат, Андерсон прошел мимо него и закрыл за собой дверь. Джон схватил диск и бросился следом, но Андерсона уже не было в коридоре.

«Знаешь, среди твоих знакомых попадаются очень странные люди», — написал он Шерлоку.

Джон убрал диск в сумку со сменой одежды и надел белый халат. Именно в этот момент он вспомнил, что слышал про Андерсона раньше. О нем говорила Сара, когда Джона подстрелили.

«Это проблема? ШХ»

Джон задумался, вспоминая всех, с кем ему пришлось познакомиться с тех пор, как он узнал Шерлока. Каждый из этих людей был в какой-то степени странным, но все они были довольно приличными людьми, даже Ирен. Джон улыбнулся и пожал плечами.

«Нет, никаких проблем», — написал он.

Дата добавления: 2015-07-11