В Российской Федерации 8 страница

--------------------------------

<416> Лазарев Л.В. Указ. соч. С. 8.

В вопросе о прецедентном праве в правотворчестве Конституционного Суда Российской Федерации бывший заместитель председателя Конституционного Суда Российской Федерации Т.Г. Морщакова занимает более сдержанную позицию. По ее мнению, говорить о прецедентном значении актов Конституционного Суда Российской Федерации "не вполне точно, поскольку прецедентное судебное решение обязательно только для решений по аналогичным делам. Решение же Конституционного Суда обязательно для всех дел, связанных с применением соответствующей нормы".

Доводы, приводимые Т.Г. Морщаковой, представляются нам вполне убедительными. Однако есть и другие достаточные основания утверждать, что правовой прецедент применительно к деятельности Конституционного Суда Российской Федерации не является формой его правотворчества. Он возникает и действует прежде всего исключительно в системе судебных органов, а также может иметь место в иной, отличной от российской системе права.

Решения Конституционного Суда Российской Федерации вряд ли возможно признать судебным прецедентом <417> исходя из того, что они содержат следующие не характерные для прецедента признаки:

--------------------------------

<417> Зорькин В.Д. Прецедентный характер решений Конституционного Суда Российской Федерации // Журнал российского права. 2004. N 12. См. также: Зорькин В.Д. Конституционный Суд России в европейском правовом поле // Журнал российского права. 2005. N 3; интернет-конференция Председателя Конституционного Суда Российской Федерации В.Д. Зорькина "Конституционное развитие России". URL: www.garant.ru.

- во-первых, в процессе дальнейшего применения данных решений нет аналогичного применения права и не существует аналогичного дела, поскольку Конституционный Суд Российской Федерации обладает исключительной компетенцией лишения норм юридической силы;

- во-вторых, решения Конституционного Суда Российской Федерации касаются не только судов, но и государственных органов;

- в-третьих, решения о неконституционности нормы изначально направлены на изменение совокупности правовых норм, регулирующих общественные отношения.

Разумеется, это не исчерпывающий перечень отличий решения Конституционного Суда от судебного прецедента. Например, Е.И. Козлова указывает на то, что решения Конституционного Суда нельзя считать судебными прецедентами, так как, во-первых, они не могут заменять закон при решении конкретных дел и, во-вторых, исключительно ими не могут обосновываться решения судов, как это имеет место при существовании института прецедента <418>. Данное утверждение представляется верным, поскольку для правоприменения приоритетными являются регулятивные нормы, каковыми решения Суда не являются.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Учебник Е.И. Козловой, О.Е. Кутафина "Конституционное право России" включен в информационный банк согласно публикации - Юристъ, 2004 (3-е издание, переработанное и дополненное).

<418> Козлова Е.И., Кутафин О.Е. Конституционное право России. М.: Проспект, 2006. С. 30.

По нашему мнению, невозможность принятия решений Судом по его собственной инициативе, ограничение Конституционного Суда Российской Федерации, конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации предметом и пределами обращения, а также решение Судом исключительно вопросов права роднит эти решения с прецедентами. В то же время, имея своим основанием обращение конкретного субъекта, решения органов конституционного контроля распространяют свое действие на неопределенный круг лиц, носят нормативный характер. При таких обстоятельствах считаем справедливым мнение О.Ю. Котова о том, что "применять термин "прецедент" в отношении решений Конституционного Суда не вполне точно" <419>.

--------------------------------

<419> Котов О.Ю. Влияние решений Конституционного Суда России на гражданское судопроизводство. М.: ООО "Городец-Издат", 2002. С. 52.

Кроме того, существует позиция, в силу которой решению Суда придается значение преюдиции. Под преюдициальностью понимается обязательность для всех судов, рассматривающих дело, принять без проверки и доказательств факты, ранее установленные вступившим в законную силу судебным решением или приговором по какому-либо другому делу <420>. Т.Г. Морщакова придерживается точки зрения, согласно которой правовая позиция Конституционного Суда является особым видом преюдиции: "Факт, установленный одним судом, не может устанавливаться еще раз другим судом. Конституционный Суд устанавливает, что определенное положение не соответствует Конституции, данный факт должен признаваться другими судами. Это не столько прецедентное значение решения, сколько преюдициальное значение установления факта несоответствия какого-либо нормативного акта положениям Конституции. Причем факт всегда остается тем же самым, поскольку оценивается содержание нормы, которая может содержаться в разных актах" <421>. Представляется, термин "преюдиция" не вполне точен, хотя установление Конституционным Судом, соответствует или не соответствует та или иная норма Конституции, имеет преюдициальное значение для практики других судов" <422>. Решение Конституционного Суда Российской Федерации, на наш взгляд, правовой преюдицией не является, поскольку она касается прежде всего вопроса факта как такового, решение же Суда, как уже отмечалось, нормативно (общеобязательно) по своей сути. Предполагается, что другой суд, который принимает без исследования установленные факты, сам имеет необходимое полномочие на их установление (даже в том случае, когда эти суды осуществляют разные формы судопроизводства). Однако возникает принципиальная разница между последствиями такого установления. Никакой суд, кроме Конституционного, не вправе, даже признав нормативный акт не соответствующим Конституции, лишить его на этом основании юридической силы.

--------------------------------

<420> Юридический энциклопедический словарь / Гл. ред. А.Я. Сухарев. 2-е изд., доп. М., 1987. С. 380.

<421> Интервью с заместителем Председателя Конституционного Суда РФ Морщаковой Т.Г. // Законодательство. 1999. N 5. С. 3.

<422> Органы конституционного контроля субъектов РФ. Проблемы организации и деятельности (научно-практический семинар) // Государство и право. 1995. N 9. С. 127.

Значение же решения Конституционного Суда Российской Федерации заключается не столько в простой констатации такого несоответствия, сколько в лишении оспариваемого акта силы; само знание о неконституционности в данной ситуации играет второстепенную роль. Любой суд, рассматривая аналогичную уже признанной неконституционной норму, не вправе признать ее неконституционной, поскольку она уже лишена силы; суд в этом случае руководствуется не неким содержанием решения Конституционного Суда Российской Федерации по поводу "факта" неконституционности акта, а непосредственно решением Суда как процессуальным документом. Также следует отметить, что в отечественном процессуальном законодательстве возможность использования судебной преюдиции тесно связана с субъектным составом участников дел (он должен совпадать), в отношении же использования преюдициального значения решений Конституционного Суда такое ограничение явно неприменимо, встает вопрос о пределах такой "преюдиции". Не понятно, как быть тогда с правилом обязательности установления данного "факта" для самого Конституционного Суда, поскольку предусмотрена возможность пересмотра его правовых позиций.

Некоторые авторы отводят решениям органов конституционного контроля место специфического источника права. Например, С.А. Иванов, рассматривая Постановление Конституционного Суда от 17 мая 1995 г. <423>, приходит к выводу, что решения Конституционного Суда Российской Федерации являются временными источниками права, т.к. Суд, признавая определенную норму неконституционной, указывает, что такое положение должно действовать до принятия федерального закона <424>. По нашему мнению, такое утверждение неверно, потому что вновь принятый федеральный закон также не может содержать положения, противоречащие решению Конституционного Суда Российской Федерации, иначе такая норма будет вновь им отменена.

--------------------------------

<423> Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 17 мая 1995 г. "По делу о проверке конституционности статьи 12 Закона СССР от 9 октября 1989 года "О порядке разрешения коллективных трудовых споров (конфликтов)" (в редакции от 20 мая 1991 года) в части, запрещающей проведение забастовок работниками гражданской авиации, в связи с жалобой Профсоюза летного состава Российской Федерации" // Собрание законодательства Российской Федерации. 1995. N 21. Ст. 1976.

<424> Иванов С.А. Судебные постановления как источник трудового права // Судебная практика как источник права. М.: Институт государства и права Рос. академии наук, 1997. С. 32 - 33.

"Решения Конституционного Суда Российской Федерации следует отнести к категории "производных" источников права", - считает А.А. Белкин.

"Во-первых, решения Конституционного Суда заимствуют исходный материал в иных источниках права, прежде всего в Конституции, соответственно, судебное правотворчество оказывается формально связанным некоторыми первичными источниками права.

Во-вторых, само творение права в решениях Конституционного Суда протекает как интерпретация конституционных и иных положений.

В-третьих, Конституционный Суд принимает решения по конкретным обращениям и применительно к конкретным актам, что сужает значение правотворческих элементов в содержании его постановлений, заключений и определений" <425>.

--------------------------------

<425> Белкин А.А. Вопросы юридической силы решений Конституционного Суда Российской Федерации // Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. 1997. N 3. С. 21.

Можно сделать вывод, что большинство ученых склонны признавать смешение признаков других источников права в решениях Конституционного Суда. Одновременно следует отметить, что в научной литературе гораздо чаще встречаются суждения о месте в системе источников права в целом решений Суда без учета существенной специфики их отдельных видов.

Конституция Российской Федерации является нормативным актом, который объединяет все остальные источники и создает для их развития базовую методологическую основу. Следовательно, все источники конституционного права будут так или иначе формально связаны с Конституцией РФ, как с первичным источником. Точно так же будут связаны с Конституцией Российской Федерации решения Конституционного Суда Российской Федерации и с конституцией (уставом) субъекта Российской Федерации решения конституционных (уставных) судов.

Не вызывает сомнения, что при принятии решений органы конституционного правосудия интерпретируют конституционные (уставные) положения, совершенствуя их, что значительно повышает роль решений органов конституционной юстиции.

Встречаются мнения, что решения Суда по своей природе являются разновидностью правоприменительных актов. Под правоприменительной деятельностью понимается осуществляемая в специально установленных законом формах деятельность, заключающаяся в вынесении на основании норм права и соответствующих фактических обстоятельств индивидуально-конкретных правовых предписаний. Не отрицая правоприменительного начала в деятельности каждого суда, мы не можем считать, что в приведенном определении исчерпывающим образом изложено существо решений Конституционного Суда Российской Федерации. В.О. Лучин и О.Н. Доронина также полагают, что решения Суда не могут считаться правоприменительными актами, т.к. способны лишать силы нормы права. Их нельзя отождествлять с актами применения конституционных норм к одному или нескольким случаям, вместе с тем они не являются и нормативными актами, поскольку не направлены на создание новых норм права и носят охранительный характер. Кроме того, данные авторы не соглашаются и с мнением о том, что эти постановления Суда носят характер прецедента <426>.

--------------------------------

<426> Лучин В.О., Доронина О.Н. Жалобы граждан в Конституционный Суд РФ. М., 1998. С. 124 - 126.

Принятие решений по конкретным обращениями и применительно к конкретным актам, на наш взгляд, никак не сужает значение правотворческого начала в них, потому что с момента принятия этих решений они распространяют свое действие на все сходные правоотношения. Решения конституционных (уставных) судов не являются правоприменительными, индивидуальными актами, актами применения Конституции. Им присущи нормативно-интерпретационный характер, обобщенность и обязательность. При этом решения конституционных (уставных) судов обязательны как для сторон в конституционно-правовом споре, так и для иных субъектов права <427>.

--------------------------------

<427> Лазарев Л.В. Конституционный Суд России и развитие конституционного права. С. 6.

О.Ю. Котов справедливо отмечает, что юридическую природу решений Конституционного Суда нельзя отождествлять ни с нормотворчеством, ни с правоприменением. По своей природе это особые решения государственного органа, принятые во исполнение Конституции, наделенные ею силой общеобязательности, декларирующие содержание того или иного права и на основе этого констатирующие конституционность или неконституционность норм текущего законодательства <428>.

--------------------------------

<428> Котов О.Ю. Указ. соч. С. 56.

Действительно, решения конституционных (уставных) судов выступают специфическими формами права, но их не следует считать ни временными, ни производными. Они занимают совершенно особое место в системе источников российского права наряду с нормативными правовыми актами, судебными прецедентами, нормативными договорами и другими источниками. По справедливому мнению А.Н. Кокотова, решения органов конституционного контроля являются судебными решениями с нормативным содержанием <429>. Считаем, что особенность конституционного судебного правотворчества состоит в том, что оно осуществляется как правоприменительная деятельность, а его результат имеет нормативную природу.

--------------------------------

<429> Кокотов А.Н. Решения конституционных (уставных) судов. С. 187.

Система источников права органична и иерархична по своей структуре. Указав, что решения органов конституционного контроля являются источниками права и не относятся ни к одному из существующих их видов, мы должны определить их место в общей иерархии источников конституционного права Российской Федерации. Место решений органов конституционного правосудия в системе источников права определяется юридической природой Конституционного Суда и конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации, особенностями процедуры принятия и юридической природой самих решений <430>.

--------------------------------

<430> См., напр.: Шульженко Ю.Л. Конституционный контроль в России. М., 1999.

По нашему мнению, следует согласиться с позицией Н.В. Витрука, Б.А. Страшуна и других авторов, которые считают, что юридическая сила решений Конституционного Суда Российской Федерации, конституционных (уставных) судов субъектов превышает юридическую силу любого закона, который может быть признан несоответствующим Конституции Российской Федерации либо конституции (уставу) субъекта в ходе конституционного судопроизводства <431>. Вместе с тем Н.В. Витрук утверждает, что юридическая сила решений Конституционного Суда Российской Федерации практически равна юридической силе самой Конституции, которую уже нельзя применять в отрыве от итоговых решений, относящихся к соответствующим ее нормам. Данное положение нельзя признать справедливым, т.к. "основной целью конституционного судопроизводства является обеспечение правовой охраны Конституции, выступающей основным источником конституционного права" <432>. "Толкование Конституции является как бы продолжением соответствующей нормы Конституции и не может обладать отдельной от нее юридической силой, поэтому в системе законодательства Российской Федерации акты толкования Конституции должно располагать вслед за толкуемой нормой" <433>, - считает В.А. Сивицкий. Также очевидна невозможность включения решений Конституционного Суда Российской Федерации в существующую иерархию нормативных актов. Исходя из вышеизложенного, данные решения не могут рассматриваться как однопорядковые, но с однозначностью нельзя говорить и о прямом превосходстве юридической силы только решений над силой актов. Лишение акта силы имеет две причины, хотя и связывается в конечном счете с решением Суда (относится к его исключительной компетенции). Это противоречие акта Конституции, обладающей высшей юридической силой, и установление факта противоречия решением Суда <434>. На основании сказанного делаем вывод, что по значимости решения Конституционного Суда Российской Федерации в иерархии источников конституционного права Российской Федерации занимают второе после Конституции Российской Федерации место, а решения конституционных (уставных) судов - второе после конституции (устава) соответствующего субъекта Российской Федерации.

--------------------------------

<431> См.: Витрук Н.В. Конституционное правосудие. С. 106; Страшун Б.А. Решения Конституционного Суда Российской Федерации как источник права // Избирательное право и избирательный процесс в решениях Конституционного Суда Российской Федерации (1992 - 1999) / Отв. ред. А.А. Вешняков. М.: Норма, 2000. С. 117.

<432> Богданова Н.А. Система науки. С. 220.

<433> Сивицкий В.А. Некоторые теоретические проблемы систематизации конституционного законодательства Российской Федерации // Вестник Московского университета. Серия 11. Право. С. 67.

<434> Хаткова З.М. Судебное решение как источник конституционного права Российской Федерации: Дис.... канд. юрид. наук. Ставрополь, 2006. С. 78.

§ 2.4. Юридические средства выражения правотворческой

функции конституционного правосудия

Социально-экономические и политические преобразования, происходящие в современной России, с неизбежностью налагают отпечаток на ее правовую систему. В процессе глубокой перестройки прежде всего находится ядро, основной элемент данной системы - право, роль которого в жизнедеятельности общества резко возрастает. Адекватно целям проводимых реформ меняются цели и задачи правового регулирования. Соответственно, должны меняться и средства их достижения, с помощью которых, собственно, и возможно повышение социальной ценности и действенности юридических институтов. Следовательно, проблема правовых средств, их своевременного и качественного совершенствования в правотворческом и правореализационном процессах все больше и больше становится актуальной, научно и практически значимой. Без ее должного разрешения будет невозможно оптимизировать механизм правового регулирования, настроить российскую правовую систему на социально плодотворную работу <435>.

--------------------------------

<435> Малько А.В. Правовые средства как общетеоретическая проблема // Правоведение. 1999. N 2. С. 4 - 16.

Эффективное правовое регулирование требует правильного выбора и применения на практике юридических средств. Это особенно актуально в современной ситуации, когда новая политико-правовая система России не снабжена в должной мере новыми инструментами управления (прежде всего юридическими), а унаследованные от старой системы институты оказываются зачастую неспособными к решению возникших задач. В арсенале правового регулирования на современном этапе развития российской правовой системы появляются новые элементы. В самом общем плане задача состоит в том, чтобы найти оптимальный "уровень", адекватную меру правового воздействия, необходимую для решения той или иной задачи. На сегодняшний день возникают новые формы правотворческой деятельности, к которым можно отнести судебное правотворчество и его особую разновидность - конституционно-судебное правотворчество. Соответственно, этим формам присущи и специфические средства их выражения, с помощью которых могут достигаться цели правового регулирования. Рассмотрение конкретных средств выражения правотворческой функции конституционного правосудия требует предварительного обращения к теории правовых средств.

А.В. Малько справедливо отмечает, что термин "правовые средства" имеет известную неопределенность. Рядом с ним вполне можно поставить термины "правовые явления", "правовые феномены", "правовые факторы", "правовые условия" и т.п., которые в самом широком смысле взаимозаменяемы. В качестве правовых средств выступают нормы и принципы права, правоприменительные акты, договоры, юридические факты, субъективные права, юридические обязанности, запреты, льготы, меры поощрения, меры наказания, акты реализации прав и обязанностей и т.п. Именно тот или иной арсенал, набор средств придают специфику отраслям и институтам права.

Понятие "средство" - общенаучное, междисциплинарное. В различных отраслях знания исследуют разные средства - технические, радиоэлектронные, транспортные, производственные, лекарственные, наркотические, массовой информации, управленческие, бюджетные, валютные, денежные, финансовые, заемные, платежные, оборотные и т.д.

Толковый словарь Ушакова рассматривает средства как прием, способ действий для достижения чего-нибудь. Первую попытку философской трактовки проблемы средств предпринял Аристотель. Он еще не анализирует данное понятие, но рассматривает "все то, что существует ради цели" (фактически средства) как "соответствующую цели причину", как нечто "среднее" между целью и тем, что ею причинено <436>. "Средство" включает в себя как инструментарий, так и его использование при получении желаемого результата. Ведь в содержании цели сущее трансформируется в должное. Средства же призваны обеспечить обратный переход должного (цели) в сущее (результат). В этой связи следует выделять как средства, находящиеся в сфере должного, так и средства, находящиеся в сфере сущего. "Средства достижения цели, - отмечается в философской литературе, - это объективные предметы или действия, включенные в структуру целеполагающей деятельности и обеспечивающие получение определенного результата" <437>. В политологии под средствами понимаются не только политические нормы, ценности, декларации и иные средства-установления (инструменты), но и политические действия - забастовки, пикеты, митинги, демонстрации, выборы, референдумы, восстания и другие политико-технологические процессы, позволяющие добиваться соответствующих целей <438>. В правовой сфере существуют свои средства с присущими им особенностями. Сам термин "юридические средства" (правда, без соответствующего анализа) использовался еще в трудах дореволюционных ученых-юристов.

--------------------------------

<436> Философская энциклопедия. URL: http://www.dic.academic.ru/dic.nsf/enc_philosophy/.

<437> Материалистическая диалектика: Краткий очерк теории. М., 1985. С. 206.

<438> Политология / Под ред. А.А. Радугина. М., 1996. Тема 4; Мельник В.А. Политология. Минск, 1996. С. 249 - 251; Политология. Минск, 1997. С. 66 - 78; Пугачев В.П., Соловьев А.И. Введение в политологию. М., 1997. Гл. 4; Демидов А.И., Малько А.В. Политология в вопросах и ответах. М., 1998. С. 43 - 44.

С психологической точки зрения о правовых средствах писал Л.И. Петражицкий. Он отмечал, что "основным методом правополитического мышления является психологическая дедукция, умозаключения на основании подлежащих психологических посылок относительно тех психических - мотивационных и педагогических - последствий, которые должны получаться в результате действия известных начал и институтов права, или относительно тех законодательных средств, которые способны вызвать известные желательные психические - мотивационные и педагогические - эффекты" <439>. "Юридические средства обеспечения интересов, - подчеркивал Г.Ф. Шершеневич, - предполагают именно наличность воли, способной усвоить угрозу и воздержаться от нарушения" <440>.

--------------------------------

<439> Петражицкий Л.И. Введение в изучение права и нравственности. Основы эмоциональной психологии. СПб., 1908. С. 4.

<440> Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. М., 1912. С. 639. См. также: Жижиленко А.А. Наказание, его понятие и отличие от других правоохранительных средств. СПб., 1914.

В самом общем виде правовые средства - это правовые явления, выражающиеся в инструментах (установлениях) и деяниях (технологии), с помощью которых удовлетворяются интересы субъектов права, обеспечивается достижение социально полезных целей <441>.

--------------------------------

<441> Малько А.В. Правовые средства: вопросы теории и практики // Журнал российского права. 1998. N 8. С. 66 - 77.

Юридические средства представляют собой институциональные явления правовой сферы, воплощающие регулятивную силу права. Особенность юридических средств заключается в том, что они основаны на праве, закреплены и регулируются им. Юридические средства являются важнейшими работающими частями права, они заключают в себе особую "правовую энергию", регулятивную силу, способность "двигать" общественные отношения, направляя их к целям правового регулирования <442>.

--------------------------------

<442> Шундиков К.В. Юридические средства реализации правовой политики // Известия высших учебных заведений. Правоведение. 1997. N 4. С. 149 - 150.

А.В. Малько называет следующие общие признаки правовых средств:

- они выражают собой все обобщающие юридические способы обеспечения интересов субъектов права, достижения поставленных целей (в этом проявляется социальная ценность данных образований и в целом права);

- отражают информационно-энергетические качества и ресурсы права, что придает им особую юридическую силу, направленную на преодоление препятствий, стоящих на пути удовлетворения интересов участников правоотношений;

- сочетаясь определенным образом, выступают основными работающими частями (элементами) действия права, механизма правового регулирования, правовых режимов (т.е. функциональной стороны права);

- приводят к юридическим последствиям, конкретным результатам, той или иной степени эффективности либо дефектности правового регулирования;

- обеспечиваются государством <443>.

--------------------------------

<443> Малько А.В. Правовые средства как общетеоретическая проблема // Правоведение. 1999. N 2. С. 4 - 16.

Термин "юридические средства" предопределяет также анализ понятия "средства юридической техники". Средства юридической техники, по мнению С.С. Алексеева, следует рассматривать как средства юридического выражения воли законодателя и средства словесно-документального изложения содержания нормативного акта.

Средства юридического выражения воли законодателя - это нематериальные формы, при помощи которых возможно строить право - создавать его скелет, конструкции, облекать в юридический вид его содержание. Это соответствующие в основном идеальной структуре права своего рода типовые схемы, которые позволяют отливать из воли законодателя юридические нормы, входящие в действующую систему прав.

Средства словесно-документального изложения содержания нормативного акта - это формы, позволяющие закреплять, фиксировать надлежащим образом выраженную волю законодателя. К ним относится составленный с помощью юридической терминологии текст документа (его реквизиты и структурное построение) <444>.

--------------------------------

<444> Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т. М.: Юридическая литература, 1981. Т. 2. С. 275.

Как представляется, наиболее значимые общие средства юридической техники могут быть объединены в три группы:

- общесоциальные (по природе своей не имеют юридической специфики, однако незаменимы в качестве идеальной и материальной основы деятельности юриста);

- доктринальные (разрабатываются правовой теорией, существуют в идеальном виде как часть профессионального правосознания, выступают теоретической основой профессиональной юридической деятельности);

- нормативные (получают нормативное закрепление и функционируют в правотворческой, правореализационной и иных сферах юридической деятельности в качестве самостоятельных средств правового регулирования).

Существование и развитие как права в целом, так и отдельных его институтов без использования этих средств было бы невозможно. Каждый из названных уровней средств юридической техники (общесоциальный, доктринальный и нормативный) выполняет свои функции в обеспечении эффективности правового регулирования <445>.

--------------------------------

<445> Давыдова М.Л. Средства юридической техники и проблема ограничения прав и свобод человека // Российский государственный гуманитарный университет. Юриспруденция. 2010. N 18. URL: http://www.pravorggu.ru/2010_18/davydova_7.shtml.

Дата добавления: 2015-07-11