Tunnel Vision 9 страница

- Ты в порядке? - спрашивает Лиам, когда они доезжают до верхнего этажа. Двери открываются, останавливаются, затем снова закрываются. Зейн нажимает кнопку первого этажа.

- Просто нужен был момент, чтобы успокоиться, - объясняет Зейн. Теперь, когда он успокоился, он мог бы отпустить руку Лиама. Он этого не делает. - Извини.

- Не волнуйся, - непринужденно говорит Лиам. - И не спеши.

- Тогда остальные уйдут, - невесело усмехается Зейн. - Они уже наверняка об этом думают.

- Значит, мы встретимся с ними позже, когда ты будешь готов, - пожимает плечами Лиам.

- А что если я никогда не буду готов? - спрашивает Зейн. - Что, если я запрусь с тобой в этом лифте навсегда?

Лиам смотрит на табло над дверями, которое отсчитывает количество этажей. Оно показывает от четырнадцати до одиннадцати, после чего Лиам говорит:
- Есть вещи и похуже.

Зейн закусывает щеку. 10. 9. 8. 7.
- Например? - спрашивает он.

6. 5. 4.
- Например, трос лифта может оборваться, и мы разобьемся насмерть, - отвечает Лиам. - Или акулий торнадо случится на самом деле. Или мама узнает, что это я разбил ее вазу, когда мне было семь, а не Рут.

Двери лифта начинают открываться, и Зейн отпускает руку Пейна. Остальные все еще ждут: Луи скрестил руки на груди, Гарри болтает по телефону, а Найл и Джош... ведут себя, как Найл и Джош. То есть для них никого больше не существует, они настолько зациклены друг на друге, что это было бы тошнотворно, если бы Зейн не был искренне рад за то, что они нашли в друг друге свое счастье.

- Где вы были? - требует ответа Луи, подняв брови.

- Нужно было кое с чем покончить, - беззаботно отвечает Лиам. - Заставил Зейна пойти со мной.

- Уверен, что Зейн с радостью помог тебе кончить, - ухмыляется Луи.

Зейн давится воздухом, Лиам краснеет как помидор, а Гарри начинает смеяться, но, видимо, вспомнив, что они с Луи в ссоре, сменяет выражение лица на раздраженное. Хорошо же они «оставили разногласия в стороне».

- Пойдемте уже, - говорит Зейн. - Машина нас, наверное, уже заждалась.

На улице уже темно, и, видимо, большинству фанаток не разрешают гулять допоздна, так как у входа в отель уже не так людно, как когда они приехали. Они все вместе садятся в один транспорт: он, Лиам и Гарри сзади, Джош и Найл посередине, а Луи рядом с водителем.

Зейн сидит между Гарри и Лиамом. И когда второй осторожно берет его за руку, конечно же, Малик сплетает их пальцы вместе. Гарри поворачивается к нему, собирается что-то сказать, но его взгляд падает на их руки. Зейн убирает их слегка назад, чтобы спрятать за собой, но Гарри все равно заметил, все равно улыбается ему, словно, по его мнению, это замечательно, а не совершенно глупо, безответственно и потенциально катастрофично.

Когда они подходят к клубу, Зейн опускает голову и избегает зрительного контакта с людьми, чтобы его не узнали. Они попадают внутрь без приключений и, облегченно вздохнув, он и Гарри направляются к бару, в то время как остальные идут дальше.

Заметив их, барменша распахивает глаза и, заикаясь, спрашивает:
- Че-чего желаете?

- Чего-нибудь покрепче, - улыбается Зейн.

- Х-хорошо. А в-вам? - спрашивает она Гарри, нехотя отрывая взгляд от Зейна.

- То же самое, солнце, - отвечает Гарри, опираясь локтями на стойку.

Зейн оглядывается на Лиама, который тоже облокотился на стойку, но только спиной к барменше, и настороженно осматривает толпу, словно если он хотя бы на секунду прекратит обозрение, откуда не возьмись нагрянет опасность. Зейну интересно, что будет, если дать Лиаму выходной и заставить его выпить. Увидеть его без этого настороженного, опасливого поведения. Помочь ему расслабиться.

Это не лучшее сочетание слов, - решает он и разворачивается обратно к барменше.

Потянувшись за напитком, он ощущает нежное прикосновение пальцев к бедру.
- Может, пойдем в менее людное место? - спрашивает Лиам, глядя на него огромными глазами.

Во рту у Зейна пересыхает.
- А... что? - запинается он, мысленно приходя к самым невероятным выводам, потому что этот вопрос прозвучал, как те заигрывания, что не раз были адресованы ему в барах парнями и девушками, которые жаждали перепихнуться в туалете.

Лиам открывает и закрывает рот, и, кажется, он прекрасно понял, в какую сторону понесло Зейна, потому что он краснеет, и уголки его губ слегка поднимаются.
- Я имел в виду, все мы, - исправляет он. - Просто... куда-нибудь, где тебя не будет так видно. Я не хочу, чтобы тебя окружила толпа пьяниц.

Словно услышав их разговор, сзади подходит Луи, громко объявляет «кабины!» и большим пальцем через плечо показывает в их сторону.

Зейн берет свой бокал и, с Лиамом впереди и Гарри позади, направляется в сторону кабин. Найл с Джошем уже заняли одну из них: Джош сидит практически на руках у блондина, который нетерпеливо барабанит пальцами по столу.
- Луи принесет нам выпить? - спрашивает Найл.

- Без понятия, - пожимает плечами Зейн и садится напротив них. Рядом с ним садится Гарри, а Лиам, обеспокоенно посмотрев по сторонам, присаживается на самый край дивана рядом с кудрявым, снова поворачиваясь лицом к толпе.

Это заставляет Зейна нахмуриться, когда он подносит бокал к губам. Лиам выглядит нервным, словно что-то его тревожит, но по дороге сюда он казался спокойным. Зейну хочется поинтересоваться, хочется, но также ему кажется, что он должен просто... хотя бы на пять минут перестать думать о Лиаме. Такое чувство, будто в последнее время мир для него изменился: он больше не вращается вокруг солнца, так как уже занят тем, что вращается вокруг каждой мелочи, связанной с Пейном.

Что совершенно нелепо, слащаво, и ведь они даже не состоят в отношениях.

Зейн залпом выпивает напиток и улыбается Гарри.
- Давай веселиться.

Где-то между третьим и четвертым бокалом Зейн позволяет Гарри вытащить себя на танцпол. Он кладет руки Стайлсу на бедра и просто расслабляется, не думая о том, что девушка слева снимает их на телефон, а сзади кто-то настойчиво прижимается к его спине, пытаясь присоединиться.

Он понимает, что, скорее всего, они выглядят глупо. Гарри не умеет танцевать — иногда он даже не может нормально ходить, чтобы не спотыкаться, как неуклюжий, новорожденный олененок. А пьяный Зейн любит качать кулаком в такт музыке. Это выглядит так же ужасно, как и звучит, но он уже перешагнул ту грань, когда его волнует чье-то мнение. Хотя он даже не сильно пьян. Лишь... расслаблен до нужного предела. Подвыпивший — да. Навеселе — да. Но не пьян.

Симпатичная девушка со стрижкой пикси трогает Гарри за плечо и приглашает потанцевать, и тот соглашается, оставляя Зейна в одиночестве. Малик смотрит ему вслед, надув губы, но опирается на простоявшего последнюю минуту сзади него человека. Он оглядывается через плечо и встречается взглядом с парнем с голубыми глазами и озорной улыбкой, его темные волосы падают на лицо. Да, Зейн сделал правильный выбор.

Его зовут Оливер, и первое, что он говорит Зейну:
- Я знаю, кто ты.

Зейн закатывает глаза и продолжает танцевать, виляя бедрами, потому что он имеет на это право, потому что никто не может запретить ему этого, и он не собирается испытывать чувство вины за то, что получает удовольствие от жизни. Хоть и знает, что Лиам где-то поблизости, скорее всего, внимательно наблюдает за ними, может, даже подумывает о том, чтобы вмешаться и убрать от него руки этого парня, заменить их своими, и...

- Молодец, - говорит Зейн. - Но я и понятия не имею, кто ты.

- Оливер, - отвечает тот, и Зейн беззвучно повторяет его имя, словно пытаясь распробовать.

- Ты собираешься шептать мне на ушко всю ночь? - спрашивает Зейн одновременно с юмором и раздражением. Он не знает, какая эмоция перевешивает. - Или, может, ты все-таки потанцуешь со мной нормально?

Оливер заливается низким, мрачным смехом — полная противоположность Лиама. Он поворачивает Зейна к себе лицом, и рука Малика оказывается между их телами, прижатая вплотную к груди парня.
- У меня есть идеи поинтересней, как провести эту ночь, - говорит он.

Теперь, когда Зейн закатывает глаза, жест говорит не «меня не так легко получить», а скорее «как же ты меня достал».
- Я не заинтересован, - отвечает он. - Пардон.

Оливер пожимает плечами, словно говоря «ты сам не знаешь, как много теряешь, парень». Зейн не обращает на это внимания. Он отступает обратно в толпу и ищет глазами Гарри или Луи. Кого-нибудь, с кем можно потанцевать, и кто не будет рассчитывать на продолжение ночи.

Он думал, что Гарри где-то по левую сторону от него, но он смотрит вокруг и не может его найти. И, в принципе, остальных тоже. Это просто море лиц, которые, кажется, пристально смотрят на него и давят со всех сторон. Зейн потирает лицо рукой и проталкивается вперед, действуя на автопилоте, пытается найти знакомое место.

Да только он не может. Клуб не такой и большой, но он чувствует себя на танцполе, как в ловушке, лишенный возможности пробраться к кабинам или бару. Куда бы он ни взглянул - везде люди и яркие огни, и его сердце начинает биться с бешеной скоростью, как в день рождения Гарри. В нем зарождается паника, и Зейн цепляется рукой в футболку, оттягивает воротник в попытке снова дышать, но не получается.

Его внимание привлекает компания парней, которые стоят, повернувшись в его сторону. Что-то в них кажется знакомым, хоть он никогда раньше их не видел. От этого чувства кровь в венах застывает, особенно когда один из ребят двигается в его сторону с ухмылкой на лице, и остальные следуют за ним.

Зейн разворачивается на месте и врезается в крепкое, накаченное тело. Он пытается оттолкнуть руки, которые обвивают его, но Малика с легкостью отрывают от пола, словно он ничего не весит.

Спустя несколько мгновений брыканий и криков до него доходит, что ему знакомы запах этого одеколона и свитер, в который он вцепился пальцами. Эти руки бережно держат его и проносят сквозь толпу, не отпуская до тех пор, пока они не оказываются в менее людном месте, и осторожно ставят на пол.

- Мне прочитать тебе лекцию о том, что нельзя пропадать в толпе?- спрашивает Лиам, скрестив руки на груди. Он выглядит обеспокоенным и взбешенным. - Ты не можешь так поступать, Зейн. Меня пугает, когда я не могу до тебя добраться. Если я тебя не найду, то не смогу защитить.

- Но у тебя получилось, - замечает Зейн. - Ну, найти меня.

- Конечно, получилось, - фыркает Лиам. - Это моя работа.

Зейн взъерошивает волосы. Его хохолок распался от пота и танцев, но сейчас ему уже все равно. В газетах уже печатали миллионы его пьяных фоток, и ему плевать, что кто-то может заснять неудачные кадры.
- Можно твоей работой будет отвезти меня домой? - спрашивает он.

Дело в том, что... он не должен был сегодня гулять. У него было какое-то нехорошее предчувствие еще с момента, когда Гарри пригласил его, и он должен был просто остаться в отеле. Он должен был заказать в номер еды, что-нибудь сладкое, высококалорийное и вредное для здоровья, и посмотреть на ноутбуке любимый фильм. Или же принять ванну, чего он не делал уже долгое время. Включить один из своих плейлистов, что-нибудь медленное и расслабляющее, и просто забыть обо всем на свете.

Лиам поднимает руку, собирается прикоснуться к его щеке, но в последний момент оглядывается по сторонам и резко опускает ее, словно кожа Зейна пылает, и к ней нельзя дотронуться, не получив ожог.
- Да, - говорит он. - Пошли скажем остальным, что мы уходим. Думаю, Луи был готов уйти еще час назад. Джош и Найл, может, захотят остаться. Гарри ушел...

- Что?

- Уехал один в отель. Они снова ругались.

Зейн раздраженно стонет.
- Они когда-нибудь перестанут?

- Мне кажется, - говорит Лиам, касаясь ладонью руки Зейна, когда они возвращаются к кабинам, - люди часто делают глупости, когда им страшно. И для некоторых людей нет ничего более ужасного, чем влюбиться в кого-то без памяти.

Зейн явно не ожидал такого. Это еще к чему?

- Они разберутся, - ободряюще добавляет Лиам. - Думаю, пока что они оба убеждены, что если признаются в своих чувствах, то получат отказ, поэтому им лучше вести себя так, словно они ненавидят друг друга, чем самому испытать боль.

- Это очень мудро, Лиам, - искренне говорит Зейн. - Может, ты мне и песни писать будешь?

Лиам смеется.
- Спасибо, мне уже хватает того, что я пытаюсь уберечь тебя от неприятностей.

Зейн фыркает. Он не думает, что он прям уж такой проблемный. И когда он смотрит на Лиама, Малик знает, что тот согласился бы с ним, скажи он об этом вслух. Но Зейн молчит. Он просто улыбается, потому что все еще находится под влиянием алкоголя, и цепляет своей рукой руку Лиама чаще, чем можно посчитать случайным.

Когда они возвращаются к кабинке, там сидит только Луи. Точнее... из их компании — только Луи. У него на руках сидит длинноволосая брюнетка, и он кладет ей в рот оливку из своего коктейля.

- Луи, - громко восклицает Зейн. - Где остальные?

- Они ушли, - положив голову на плечо девушке, говорит Луи. - Джош не умеет пить, и Найл тоже уже окосел, поэтому они решили вернуться в отель.

- Я тоже хочу в отель, - хихикает девушка на руках Луи.

Луи щелкает ее по носу и говорит сюсюкающим голосом:
- Кто же не хочет, зайка? Но я живу в номере с коллегой по группе, который скорее всего расцарапает твое милое личико, если я приглашу тебя к нам. - Сказав это, Луи хмурится. - Вообще-то, это превосходная идея. Зейн, Лиам, простите, но нам пора.

Лиам снова скрещивает руки на груди, в этот раз становясь на выходе из кабины.
- Луи, - обращается он предупредительным голосом.

Луи растерянно на него смотрит, и Зейн еле сдерживает смех, потому что Томлинсон выглядит так, как будто его только что отчитали, чего самому Малику никогда не удавалось достичь, сколько бы раз он не запрещал Луи что-то делать.

- Но, Лиам...

- Нет.

Луи покорно вздыхает.
- Прости, малышка, - говорит он девушке, - но, кажется, сегодня домой я приду один. Можешь поблагодарить за это качка.

- Я качок? - спрашивает Лиам, практически касаясь губами уха Зейна, от чего по телу второго пробегает дрожь.

- Уверен, что он говорил обо мне, - отвечает Зейн. - В последнее время я занимаюсь спортом.

Лиам заливается смехом и отступает назад, освобождая Луи и девушке дорогу, чтобы выйти из кабины. По дороге из клуба Зейн опирается на Луи и Лиама, закинув руки им на плечи. Инстинктивно он прижимает Пейна к себе немного ближе, но кому-то знать об этом необязательно. Только когда они садятся в машину, и Зейн снова оказывается посередине, в этот раз с Луи по левую сторону, он осознает, насколько вымотан. Такое впечатление, что он пробежал марафон, превзошел самого себя. Он кладет голову Лиаму на плечо и закрывает глаза.

Просыпается он, только когда они приезжают в отель. Машина останавливается возле черного входа, и Зейн медленно открывает глаза, издавая тихий стон. Он потягивается, чувствуя, как его мышцы напрягаются до предела, после чего расслабляются. Это напоминает ему о днях, когда ему было десять, он спал всю дорогу домой, и, приехав, папа будил его, нес в дом к нему в комнату на второй этаж, в то время как Зейн просто зевал и держался крепче.

Ему едва хватает сил, чтобы выбраться следом за Лиамом из машины, и он практически падает на землю. В последнюю секунду Пейн хватает его за талию, удерживая на месте, и Зейн обнимает его за шею.
- В твои должностные обязанности входит носить меня на руках, если я не могу ходить?

Подхватив под ягодицы, Лиам с легкостью поднимает его, и Зейн инстинктивно обводит ноги вокруг его талии.
- Нет, - бурчит Лиам, - я так не думаю.

- Твои бицепсы просто не поддаются объяснению, - говорит Малик по дороге ко входу. - Серьезно, просто не поддаются.

Тело Лиама сотрясается от смеха, тем самым посылая вибрации по телу Зейна.
- Как сильно ты пьян?

Дело в том, что он не пьяный. Сонный — да. Но пьяный ли настолько, чтобы нести такую чушь? Нет. Но Лиам этого не знает, поэтому Зейн хихикает, утыкается лицом Лиаму в шею и пользуется моментом.
- Совсем не пьян, - бормочет он, нарочно глотая слова.

- Обманщик.

- Это нечестно, - раздается голос Луи позади них. Зейн поднимает голову, недовольно смотрит на Луи, и он рад, что Лиам этого не видит. - Вы не можете вот так просто лишать меня секса, а потом сами устраивать игрища.

- Значит, ты хочешь сам его понести? - мило спрашивает Лиам. Луи ворчит что-то в ответ, но его слова не слышно за несогласным возгласом Зейна. - Шучу. Я тебя не брошу, не волнуйся.

Зейн ухмыляется, глядя на Луи через плечо Пейна, и ему становится интересно, как далеко он может зайти, продолжая в таком духе. Когда они заходят в лифт, он неуклюже целует Лиама в шею - тот практически выпускает его из рук, и он чувствует, что падает задницей вниз, но Лиам успевает снова поднять его выше. И Малик заливается смехом, потому что завтра все это можно будет спихнуть на спиртное, если вдруг Лиам или Луи поднимут эту тему. Хоть он и сам знает, что это неправда.

Когда они выходят на своем этаже, Луи взъерошивает его волосы со словами «не засиживайтесь допоздна, детки» и направляется в противоположный конец коридора. Видимо, Лиам знает, где находится комната Зейна, потому что он идет в ее сторону, не спрашивая направления.

- Где ключ? - спрашивает Лиам, подойдя к двери.

Зейн задумывается на секунду, пытаясь вспомнить, куда он его положил.
- В заднем левом кармане.

Лиам тормозит с ответом.
- Ээ... ты хочешь, чтобы я...?

- Угу, - мычит он ему на ухо. - Просто хватай, Лиам. - Его бицепсы правда не поддаются никакому объяснению, потому что ему удается удержать Зейна одной рукой, от чего его мышцы сексуально напрягаются, а второй — спустится к заднице в поисках ключа. - Ты достаешь ключ или лапаешь меня? - дразнит Зейн.

Лиам ойкает.
- Я... прости, я...

- Всё нормально, - уверяет его Зейн. Он закрывает глаза, ощущая, как Лиам достает ключ из узкого кармана джинсов. - Мне это нравится.

Лиам снова практически выпускает его из рук, и это просто... просто слишком смешно, чтобы опять не рассмеяться.

- Это не смешно, - говорит Лиам, хотя кажется, что он тоже хочет смеяться, и вставляет ключ в замок. - Ты надо мной издеваешься, да?

- Нет, - честно отвечает Зейн и оставляет вдоль его шеи дорожку легких, нежных поцелуев, от которых кожа Лиама покрывается мурашками. - Я бы не посмел.

Лиам прыскает со смеху и захлопывает дверь ногой.
- Я положу тебя на кровать, ладно?

- Сначала ты должен пригласить меня на ужин.

- А ты мастер флирта, когда выпьешь, ты это знал? - шутит Лиам. - Но правда, я кладу тебя на кровать. Тебе придется меня отпустить.

Лиам наклоняется над двуспальной кроватью, упершись в матрас руками, и Зейн просто находится в подвешенном состоянии между постелью и Лиамом, отказываясь отпускать. Но после он вздыхает и все же размыкает свою мертвую хватку на талии и шее парня. Он падает на матрас и смотрит на Лиама, который нависает над ним, молча глядя на Зейна с неразличимым выражением лица.

В конце концов, он выпрямляется и разглаживает футболку.
- Ладно. В общем, ээ... ты же в порядке, да? Или мне отнести тебя в ванную комнату или куда еще? - спрашивает он в слабой попытке поддразнить, чтобы отвести внимание от румянца на его щеках, который вряд ли появился лишь от того, что он нес Зейна всю дорогу сюда.

Зейн занимает себя тем, что ногами пытается снять с себя обувь.
- Не, со мной все хорошо, - говорит он, зная, что игра подошла к концу. - Спасибо.

- Не за что, - непринужденно отвечает Лиам, переминаясь с ноги на ногу. - Мне нужно идти. До завтра.

Зейн кивает, и Лиам направляется к выходу. В последний момент Зейн закидывает руку на глаза и, не давая себе времени на раздумья, говорит:
- Или ты можешь остаться.

Несмотря на то, что его глаза и так накрыты рукой, он зажмуривается, и после этого комнату накрывает оглушающая тишина. Зейн мысленно досчитывает до десяти, затем двадцати, практически доходит до тридцати, когда Лиам отвечает «хорошо».

Зейн поднимает руку и хмурит брови, встречаясь с Лиамом взглядом.
- Серьезно?

- Я не должен, - вздыхает он, разуваясь. - Я правда не должен. Ты плохо на меня влияешь, Зейн Малик.

- Прости.

- Не извиняйся, - тут же говорит Лиам. - Я же не говорил, что это плохо.

Зейн полностью уверен, что Лиам тоже плохо на него влияет, потому что обычно он не совершает глупостей так часто. Но, кажется, когда дело касается Лиама, он теряет над собой контроль. Неважно, сколько раз он говорит себе, что это плохая идея. Неважно, на сколько больше недостатков в этой ситуации, чем преимуществ. Он мог бы перечислить сотню причин, почему ему нельзя целовать Лиама, но от этого он все равно не перехочет делать этого.

Он молча встает с кровати и стягивает покрывало.

- У меня нет пижамы, - неожиданно говорит Лиам.

Зейн встречается с ним взглядом и тянется к краю своей футболки. Он поднимает ее вверх и, сняв с себя, улыбается тому, что Лиам все еще пристально смотрит на него, только теперь с приоткрытым ртом.
- У меня тоже, - отвечает он и расстегивает пуговицу на джинсах.

Раздевшись до боксеров, он залезает в постель под одеяло. Подтянув его до груди, Зейн знает, что уже скоро уснет. Он слишком устал и просто очень хочет спать. Но только с Лиамом под боком.

В комнате гаснет свет, и через мгновение прогибается кровать. Зейн поворачивается на другой бок, пока Лиам устраивается рядом с ним. Ему нужен вентилятор или еще какой-нибудь фоновый шум, потому что все, что слышно в комнате — это сбивчивое дыхание Лиама, смешанное с дыханием Зейна.

- Расслабься уже, - говорит он, зевая, и кладет руку себе под подушку. - Я практически слышу, как ты думаешь.

- Прости, - шепчет Лиам. - Просто... каковы правила? Тебе нужно начертить границу, Зейн, чтобы я ее случайно не переступил. Я не могу понять, где рамки в наших отношениях. Вдруг я зайду слишком далеко и всё испорчу?

Зейн не имеет понятия, где находится эта самая граница, но он точно знает, что они уже давно ее переступили. Он тянется рукой назад, какое-то время ищет, но вскоре находит руку Лиама, обхватывает ее пальцами и тянет на себя в попытке притянуть парня ближе.

- Просто поспи со мной, - тихо говорит он.

Лиам неуверенно придвигается к нему. Он не жмется к его спине, как хотелось бы Зейну, но кладет руку ему на талию, и брюнет накрывает ее своей ладонью.
- Спокойной ночи, Зейн.

- Спокойной ночи.

- Мы знаем, что ты очень скрытный человек, - говорит ведущая, и Зейн прикусывает язык. В его жизни было достаточно интервью, чтобы понять, что это ведет к личным вопросам, которых, по возможности, он старается избегать. - Но давай же, фанаты просто безумно хотят узнать, какой ты, когда в отношениях.

Это... на удивление, не такой и ужасный вопрос. Он ожидал чего-то типа «боксеры или плавки?», но такое он может выдержать. Зейн немного ерзает на месте, продолжая вежливо улыбаться, и он не перестанет этого делать, даже если заболит челюсть.
- Все зависит от отношений, - отвечает он. - Если это несерьезно, то я предпочитаю этого не афишировать, не создавать лишнего шума, понимаете? - интервьюер кивает. - Но когда я правда... когда человек мне не безразличен, мне трудно это скрывать. Думаю, если бы я по-настоящему, без памяти в кого-то влюбился, то захотел бы рассказать об этом всему миру. Так что, наверное, я был бы парнем, который балует, пытается дать всё самое лучшее и рассказывает о тебе всем на свете. А еще я люблю обниматься.

- Вы слышали это, дамы? -умиляется интервьюер. - Он любит обниматься.

Зейн пожимает плечами, улыбаясь шире.
- Ну, а что я могу сказать? Обнимашки — это круто.

- Ну, а теперь, - ведущая наклоняется ближе, - мы знаем, что сейчас ты одинок, но в твоей жизни есть одна особенная женщина, правда?

Зейн хмурит лоб.
- Ээ, я не...

- И так случилось, что сегодня она с нами на связи, - продолжает интервьюер.

Зейн шумно втягивает воздух. Должно быть, сейчас он выглядит перепуганным, но это только потому, что он не может понять, о какой девушке идет речь. Что за особенная женщина? Кто...

- Привет, милый.

Зейн резко поворачивает голову — прямо позади него находится огромный экран, который до этого был выключен. Сейчас же он видит знакомое лицо, улыбающееся, завораживающее...
- Мама?

У Зейна есть, так сказать, негласное правило. Он не часто звонит маме. Дело в том, что это не легко для них обоих. За четыре года у них не было ни одного телефонного разговора, который не закончился бы слезами. И эти звонки всегда оставляют ему чувство пустоты и безысходности. Поэтому он звонит лишь время от времени и потом по возможности прилетает домой на неделю-две, потому что... намного легче разговаривать с ней, когда их не разделяют тысячи километров. Когда он может обнять ее, когда знает, что сестры где-то поблизости, а папа в гостиной.

В последний раз они разговаривали до начала тура. Он позвонил, рассказал, как обстоят дела, пообещал приехать, как только сможет. И они оба плакали — такие у них отношения. А после этого Зейн провел целый день в постели, до боли скучая по дому и детству.

А теперь ему предстоит то же самое на телевидении. Без какого-либо, черт возьми, предупреждения. Он взбешен, но еще острее ощущает, как к глазам уже подступают слезы — и они не обменялись даже десятью словами.

- Я скучаю по тебе, - говорит мама, заставляя толпу умиленно заохать.

- Я тоже по тебе скучаю, - хрипло отвечает Зейн. Он видит позади нее кухню и может поспорить, что она, как и в его воспоминаниях, пахнет специями и печеньем. - Очень.

- Ты хорошо кушаешь? - неожиданно строго спрашивает она.

- Да, мам, - морщит нос Зейн.

Зрители и ведущая смеются, но его мама продолжает:
- Ты выглядишь очень худым. Лучше следи за своим здоровьем, молодой человек, иначе накажу.

- Слушаюсь, мэм, - говорит Зейн. - Я запомню это.

После окончания интервью Зейн словно ошпаренный вылетает из студии. За кулисами он сразу же направляется к Лиаму, не давая себе времени расклеиться. Он хватает парня за руку так сильно, что кожа в том месте, куда он впился пальцами, белеет.
- Забери меня отсюда, - практически умоляет он. - Прямо сейчас, Лиам, прошу. Просто... забери меня отсюда.

- Эй, - обращается Лиам, кладя ладонь ему на затылок, - что случилось? Зейн...

- Забери меня отсюда, - шипит Зейн. Он даже топает ногой, словно вот-вот закатит истерику или просто разрыдается.

Несколько человек, что работают на этом шоу, бросают на него взгляды, но Зейну не до этого. Пусть лучше они будут думать, что он «дива», чем увидят, как он плачет. Он ненавидит плакать в присутствии других.

- Хорошо, - коротко кивнув, отвечает Лиам. - Хорошо, я забираю тебя отсюда. Прямо сейчас.

Он обнимает Зейна за плечи, а тот прижимает его ближе за талию, потому что ему просто необходим Лиам как можно ближе. Пейн лезет в карман и достает мобильный, ведет Малика по коридорам, и Зейн практически не слышит телефонного разговора.

Подойдя к выходу, где никого нет, Лиам притягивает его к себе, и Зейн ощущает у себя на виске нежные губы.
- Подожди десять минут, ладно? - говорит Лиам. - Нужно просто выйти на улицу, сесть в машину, и мы вернемся в отель. Десять минут.

Зейн молча кивает, поджав губы. Когда они выходят из здания, он убирает руку от Лиама, но Пейн держит его крепче, словно отказывается отпускать, хотя и знает, что должен. На улице толпятся люди, сверкают вспышки, и Зейн утыкается лицом Лиаму в грудь всю дорогу к машине. Ему тоже плевать.

Как только они отъезжают от здания, Лиам отстегивает ремень безопасности и передвигается на середину сидения. Он нежно проводит рукой по волосам Зейна, заставляя парня закрыть глаза и практически замурлыкать от удовольствия — впервые с момента, как его мама показалась на экране, Малику легко дышится.

Словно прочитав его мысли, Лиам тихо спрашивает:
- Это из-за твоей мамы?

Зейн шмыгает носом и мысленно ненавидит себя за это.
- Ты смотрел интервью?

- Большую часть — да, - признается Лиам. - Она показалась мне классной.

- Она замечательная, - соглашается Зейн. - Она... черт, я и понятия не имел, что они такое устроят. Просто... я скучаю по ней. Я так скучаю по ней.

Лиам убирает с его лба челку, едва прикасаясь, словно он боится спугнуть Зейна.
- Расскажи мне о ней.

Зейн прыскает со смеху, думая, что Лиам шутит. Но когда он поднимает взгляд, то видит широко распахнутые глаза, смотрящие на него в ожидании.
- Ммм... - Ему никогда не приходилось кому-то описывать свою маму. Все остальные с ней знакомы (она и Луи вообще лучшие друзья, что просто странно, и Зейн старается об этом не думать), а больше никто и не спрашивал. Он пытается вспомнить что-нибудь важное, хоть что-нибудь, и улыбается. - Она совершенно не умеет печь. Знаешь эту готовую смесь для выпечки? Она даже ее умудряется спалить, поэтому у нас обычно печет папа. Но она готовит самые лучшие спагетти в мире. И я всегда был ее любимчиком. А еще она не умеет петь. У нее совсем нет слуха, но тем не менее она все равно постоянно поет. И слушает попсовые хит-парады вместо нормальной взрослой музыки, поэтому мне стыдно ездить с ней в машине, потому что она может затянуть что-нибудь из Beyoncé и продолжать так всю дорогу.

- Так откуда у тебя талант? - смеется Лиам.

- Не знаю, - признается Зейн. - В моей семье ни у кого нет музыкального слуха, правда. Но мама научила меня рисовать.

- Рисовать? - Лиам кривится. - Ты не можешь еще и рисовать. Это нечестно.

Дата добавления: 2015-10-31