Искушение. 9 страница

Про то, что мясной фарш она готовила не из двух, а из трех сортов мяса, добавляя парную конину для остроты вкуса, Анна помалкивала. Она боялась, что свекровь откажется есть ее татарские пироги, если узнает, что в них есть конина.

- Куда Вы, на ночь, глядя? - невестка не понимала, что Софья Ивановна не хотела оставаться дольше. Дорога домой и так займет часа два - два с половиной.

Софья обернулась к невестке.

- Нет, Аннушка, мы с Надей поедем. Поздно уже. Нам еще ехать и ехать.

Она специально сегодня попросила младшую дочь, Надежду, помочь доехать до сына, чтобы поздравить своего самого младшего внука Кирюшу с днем рождения. Он был вторым и поздним ребенком у младшего сына Ванечки. Это был ее ПОСЛЕДНИЙ ВНУК.

Жизнь уже забрала у нее мужа и старшего сына. Дочери: Люба, Верочка и Надя, которые всегда были рядом, уже в том возрасте, когда женщины не мечтают о детях. А Ваня, наоборот, всегда был далеко от нее и до Войны, и после. Строил дороги по всей стране и где-то далеко за границей. Она годами не видела сына, который лицом так напоминал ей мужа. Иван писал ей каждую неделю, рассказывая, в каких хороших условиях он живет. Когда же он, наконец, появлялся, по его осунувшемуся лицу она понимала, какие это «хорошие условия». Женился он уже после войны, и после первого сына у них с женой долго не было детей, и, неожиданно, когда они вернулись в Москву из Таллинна, в семье появился Кирюша.

Сегодня она хотела подарить внуку, названному в честь деда, перстенек, который появился у них в семье с рождением Вани. Желание оставить кольцо именно младшему внуку было безотчетным и очень сильным. Когда Кирюша подрастет, она обязательно расскажет внуку, как этот перстенек помогал Ильиным в эти лихие полвека.

Когда уже оделись, Софья Ивановна подозвала внука и, сняв с пальца перстенек, протянула его Кириллу.

- Я это кольцо больше пятидесяти лет носила и хочу его тебе подарить,- ей тяжело было стоять и пришлось присесть на стул в прихожей.

- Бери, бери,- подбодрила она внука.

Кирилл не мог понять, зачем ему бабушкино женское кольцо, с какими-то маленькими стекляшками. Вот, если бы это был перстень, как у мушкетеров в кино, со сверкающим алмазом, которым можно стекло резать!

- Мам, ну зачем ему это, прекрати! – Иван забрал кольцо у сына и протянул его Софье.

- Ваня, пожалуйста, не мешай мне. Я давно хотела это сделать, а сегодня просто случай подвернулся, - она расцеловала сына, внука, невестку…

Больше эта квартира не увидит Софью Ивановну Ильину и она не расскажет внуку о том, как перстень, который подарила ей черная китайская змейка, сберег сына, прошедшего всю войну на «передовой» с первого до последнего дня без единой царапины…

Кирилл, покрутив на пальце бабушкин подарок, сунул его в шкатулку для рукоделия, где у мамы лежали нитки, иголки и пуговицы и забыл о нем на долгие годы.

Глава 13. О том, что во время полета над Землей в реактивном самолете снятся чудны́е сны.

06:05. 9 октября 2012 года. Борт личного самолета А.Л.Гумилева.

Самолет уже был в воздухе, когда бортпроводник принес телефон. Звонил Санич. Первым решением было вернуться, уж больно неожиданной была смерть заместителя Олега. Но Робокоп успокоил, сказал, что сам разберется и все выяснит. Тем более, на первый взгляд - это был несчастный случай.

Андрей попросил стюарда принести воды и таблетку снотворного. Он хотел выспаться и поработать непосредственно перед встречей с китайскими партнерами. На столике лежала стопка папок с неотложными делами. В глаза бросилась красная папка Санича. В ней было всего несколько листов. По телефону Олег ничего не сказал, поэтому к ней Гумилев и потянулся.

- То, что надо, - решил он, - как раз, пока не уснул.

В папке действительно находилось несколько листов. Но их содержание отвлекло Гумилева от стакана воды и таблетки.

Санич, как всегда, кратко докладывал, что за последние дни Бунин отправлял по неизвестному адресу информацию, не поддающуюся расшифровке. Проверял счет в банке. Спецы Робокопа вскрыли файлы с выписками по счету Бунина и выяснили, что он обладает весьма внушительной суммой. Уже более полугода на счет регулярно поступают 4-х и 5-тизначные суммы в евро.

Складывалось впечатление, что Бунин продает информацию за серьезные деньги. Гумилев ощутил прилив адреналина и нарастание паники - Степан в курсе всех работ, которые ведет компания!

- Это только подозрения, - одернул себя Андрей, - вернусь, разберемся. Мы с Евой знаем Степана не год и не два. Знали, - со вздохом поправил себя Андрей, уже несколько лет, как о Еве не было известий. За эти годы в его жизни были и другие женщины, но ни одна не могла занять место Евы в его сердце. Гумилев захлопнул папку и, подумав, встал и убрал ее в портфель – слишком важной была информация в ней.

На столе лежала еще одна папка от Санича. Андрей обнаружил в ней справку по Ильину.

Выпил снотворное. Поудобнее устроился в кресле и стал просматривать материалы по химику.

Материалов, как и предупреждал Олег, было немного. «Покров» особо отметил факт подготовки проекта докладной Президенту о необходимости развертывания промышленной добычи рения на Курилах. Докладная уже была готова накануне встречи Осокина с Ильиным и «ожидала» резолюции вице-премьера. Сам факт подготовки документа, который будут докладывать, минуя премьера, уже говорил о его исключительности. Однако после встречи о докладной даже не вспоминали.

- Рений, - засыпая, подумал Андрей. Листы, шурша, упали на пол. Глава компании погрузился в глубокий сон.

Борт самолета. Сон Андрея Гумилева.

«Как здорово ходить «по морю яко посуху»! - Андрей с восхищением смотрит, как его ступни, вызывая едва уловимые всплески, наступают на поверхность воды. Босые ноги чувствуют и жидкость и упругость поверхности одновременно. Они идут под руку с Ильиным по бесконечной поверхности моря.

- Смешной Вы, право, Андрей Львович, какое же это море - это Мир.

Одеты они во что-то невообразимое - тела скрыты колеблющейся дымкой, из которой нелепо торчат голова, кисти рук и босые ступни ног.

- Ногти бы постриг, - глядя на пальцы Ильина, подумал Андрей.

- Сам такой три раза, - раздается в голове насмешливый голос химика. И действительно, глядя на свои не очень ухоженные ноги, Андрей почувствовал, что краснеет. Покраснело и все вокруг.

- Да полно Вам, Андрей Львович, - Ильин морщит лоб, и ступни Гумилева становятся похожи на рекламу крема для ухода за ступнями ног. Розовые, гладенькие, с аккуратно постриженными ногтями. Андрея аж передернуло.

- Если не нравится, верну все на место. Кстати, и сами можете все это делать. Это совершенно не трудно. Важно только осознать, куда и с какой силой направить волну. Одним словом, создать вектор, нет, скорее «векторного ежика».

Ильин замолчал и стал растворяться. Теперь Андрей в одиночестве плыл в колеблющемся мареве. Голос Ильина продолжал звучать в его голове.

- Андрей Львович, а Вам никогда не приходило в голову, что наша Вселенная подобна океану. Исходя из волновой теории строения элементарных частиц, которая рассматривает их как комбинации различных видов электромагнитных волн, следует вывод, что и атом – сгусток колеблющегося электромагнитного поля, от атома – к веществу и так далее, и так далее. И уже, галактики – это циклопические волны-цунами, а планетарные системы – рябь на их поверхности, листик на дереве – едва уловимое завихрение и так далее до самых крошечных элементарных частиц. И человек – такой же сгусток поля, возможно единственное существо, которое находится в центре этого бесконечного величия и при этом в состоянии осознать это Величие и Бесконечность. Я не очень пафосно изъясняюсь? А, Андрей Львович?

- Что Вы, что Вы! Уважаемый Кирилл Иванович! Проще некуда – съязвил Гумилев. - Только мы-то с Вами, и наши ногти на ногах здесь причем?

- А притом еще, что если всем этим волнам придать верное направление и силу, то можно создать любой объект, в окружении любого пространства. И свойства этому объекту придать самые «сказочные». Главное, инструмент иметь, способный этими волнами управлять подобно музыкантам. Каждый из них с помощью своего музыкального инструмента создает отдельный звук. А дирижер уже, по мановению своей «волшебной» палочки, лепит из этих звуков пространство симфонии.

Я, Андрей Львович, всю свою сознательную жизнь катализаторами занимался, все химические процессы ускорял, а недавно понял, все можно сделать сразу, и без них. Достаточно правильно сгенерировать волновую картину результата процесса, и он сам пойдет стремительно и в нужном направлении. Думаю, мозг нам и дан в качестве органа, который должен генерировать волновую картину. Недаром, он позволяет нам сразу представить образ готового результата – цели, к которой необходимо стремиться. Еще немного поднапрячься, и мысль начнет материализоваться. Было время, когда отдельные люди владели магическими практиками, которые создавали волновую картину в соответствии с желаемой целью. Мореходам – дул попутный ветер, путешественник – легко общался с аборигенами на их родном языке, раненый – своими глазами видел, как затягиваются его раны. Благодаря этим знаниям люди и стали теми, кто они есть. Но, поверьте, Андрей Львович, вся эта магия – банальные костыли. Подпорки для несовершенного человеческого тела. Тела, не отягощенного настоящим Разумом.

Неожиданно разглагольствования Ильина на фантастические темы прекратились.

- Наверное, в каждом из нас живет Манилов, - подумал про себя Гумилев, - ведь хороший дядька этот Ильин, а туда же, - «нам Разум дал стальные руки-крылья…». Андрею стало смешно. Он представил себе Ильина, который пытался взлететь, размахивая огромными крыльями. Крылья были металлические и с невероятным грохотом высекали из асфальта снопы искр.

- Господин Гумилев, совесть-то имейте. Я Вам, например, ничего к телу не приделывал, разве что ноги в порядок привел, - раздался в голове обиженный голос Ильина. – Нет, чтобы о чем-нибудь более приятном подумать.

Окружающий мир преобразился. Теперь Гумилев шел по Ленинскому проспекту. Вернее, в голубой дымке, под его ногами появился серый асфальт, но он уверен, что это асфальт знакомого с детства Ленинского проспекта. Проспект был относительно чистый – окурки и пятна попадались нечасто. «Где же дома? – вопрос возник одновременно с вырастающими вдоль дороги серо-коричневыми стенами зданий в стиле сталинского ампира. Проявлялись окна, деревья, мимо Андрея побежали по асфальту машины. Появились люди…

- Ну вот, Андрей Львович, как Вы здорово все умеете. Даже без специальных инструментов. Вы, батенька, талант. И запомните, нет ничего невозможного – главное поверить в себя, в свои силы и осознать себя частью Вселенной, самостоятельной, но частью. Придет время, и Homo Sapiens, по-настоящему Sapiens, с большой буквы Sapiens, станет еще и Liber и выбросит эти костыли за ненадобностью. А пока, Андрей Львович…

Окружающий мир опять начал колебаться, растворяясь в жемчужном дрожащем тумане…

- Андрей Льво-ови-ич! – голос стюарда и легкое потряхивание за плечо заставили Гумилева открыть глаза.

Глава 14. О том, что даже в собственном доме, подчас, не чувствуешь себя хозяином.

21:10. 9 октября 2012 года. Подмосковье. Усадьба М. Б.Беленина.

- Так, чем обязан, Степан Борисович? - Лицо хозяина излучало радушие и искреннюю заинтересованность.- Отчего такая спешка? Надеюсь, ничего не случилось?

- Случилось, Михаил Борисович. У меня возникла экстренная необходимость довести до Вас некое деловое предложение, которое, если Вы непротив, хотел бы изложить прямо сейчас.

Нервы Бунина были на пределе, и он боялся сорваться или, что еще хуже, проговориться олигарху, что знает, в чьих интересах скупается информация, утекающая с его помощью из компании Гумилева.

Еще в самом начале своей «коммерческой» деятельности Бунин, используя «Покров», выяснил наиболее вероятных покупателей информации. Система с вероятностью 93% выдала три фирмы. Все они в явной или завуалированной форме контролировались Белениным.

Бунин не представлял, сколько времени понадобится Саничу на выяснение обстоятельств убийства, но в том, что Робокоп докопается до истины, у него сомнений не было. Только Беленин с его возможностями мог обеспечить относительную безопасность.

- Михаил Борисович, я, в некоторой степени, в курсе Ваших инвестиционных интересов в инновационных областях, - Бунин посмотрел олигарху в глаза.

Беленин взгляд выдержал и, непринужденно улыбаясь, заметил:

- Конечно, Вы в курсе. Сами продаете мне коммерческие тайны вашего патрона, а потом заявляете, что «в некоторой степени». Без ваших сообщений я бы вообще ничего не знал. Не темните, Степан Борисович, что Вы хотите?

- Защиты. Вчера я узнал, что уже нахожусь «под колпаком». И имел неосторожность нечаянно убить заместителя начальника нашей службы безопасности.

Беленин никак не отреагировал на эту исповедь.

- Следов я не оставил, но сколько точно времени я нахожусь под наблюдением - не знаю. Вероятнее всего, неделя, может быть, две.

-Что Вы от меня-то хотите? – лицо хозяина не предвещало ничего хорошего.

Бунин, внимательно вглядываясь в его лицо, подумал, что олигарх сейчас скажет: «Не хватало, чтобы ты, говнюк, втянул меня в драку с Гумилевым», - но вместо этого он достаточно миролюбиво спросил:

- Я-то чем могу Вам помочь, Степан Борисович?

И Бунин рассказал свой план. В соответствии с эти планом, если бы спецслужбам Беленина удалось за день провести некую операцию, Степан смог бы продолжить работу у Гумилева. По прошествии времени, он бы самостоятельно, не вызывая подозрений, ушел от Гумилева. А компании Беленина смогли бы оформить патенты на те разработки, которые они уже получили.

- Ну, что ж, заманчиво. Жалко, времени маловато. Сейчас поедим и обсудим все подробнее. Кстати, а Андрей Львович сейчас случайно не в Китае? Я слышал, что он нашел серьезных инвесторов для своего «Солнечного паруса».

- Не только инвесторов, но и поддержку на правительственном уровне. У него предусмотрена встреча с Си Синьпином – будущим главой КПК^[93]. Китай возлагает большие надежды на этот проект для освоения пустынных районов Гоби и Тибета. Насколько я знаю, после очередного съезда Компартии китайское руководство планирует резко активизировать сотрудничество с Россией и, особенно, с компанией Гумилева. В части IT-технологий, это искусственный интеллект, а из-за надвигающейся климатической катастрофы – уход от традиционных источников энергии.

- То, что Вы, Степан Борисович, рассказываете более чем интересно. Может быть, мне тоже закругляться с моим бизнесом, а? – неожиданно весело откликнулся Беленин.

Он надолго задумался.

Из задумчивости его вывел бесшумно появившийся управляющий.

- Михаил Борисович! Гостя, о котором Вы предупреждали, я провел в курительную комнату. Он ожидает Вас.

Отсутствие мимики и взгляд, устремленный куда-то в потолок, делали лицо управляющего похожим на маску.

- Прошу меня извинить, я ненадолго, - Беленин быстро поднялся и оставил Бунина в одиночестве.

В курительной, которая находилась на этом же этаже, в глубоком кресле сидел спортивного вида угрюмый человек.

Руки его опирались на трость с оригинальным набалдашником в виде сложенных в куб свастик, который углом крепился на трости. Олигарх, молча, достал пару коньячных рюмок и плеснул в каждую по глотку.

- Рад видеть Вас в добром здравии, Макс.

Он протянул один бокал гостю. - Прошу! - и, дождавшись, когда гость оценит коньяк, продолжил, - честно признаюсь, не ожидал Вас здесь увидеть.

- Отчего же? Неужели Вы думаете, что такая незначительная тактическая неудача, как проигрыш на президентских выборах, может помешать нашему боевому содружеству? Разве хоть одна из фирм, которые контролируются международным национал-социалистическим движением, прервали с Вами бизнес-контакты? Разве мы сорвали хоть одну из поставок по Вашим более чем рискованным заявкам? Россия была, есть и останется главной стратегической целью нашего движения, пока на ее просторах не воцарится истинный порядок! – Гость изъяснялся на отличном русском с легким прибалтийским акцентом. Каждая фраза произносилась через едва уловимую паузу, и такая манера говорить резко подчеркивала выражение холодного высокомерия на бледном лице гостя.

- Макс, это все хорошо, но, я думаю, вы сейчас здесь сидите не для того, чтобы рассказывать мне о ваших стратегических планах, - Беленин решил поставить на место собеседника.

- Вы правы. Нам стало известно, что на Вас вышли представители Дяди Сэма с рядом коммерческих предложений. Мы считаем, что Вам надо их принять. Гумилев сейчас ищет средства на развертывание исследовательских программ. Ряд фирм его компании в ближайшее время будут выставлены на IPO[94] и мы вместе с англосаксами обеспечим Вам возможность скупить всю массу активов.

Привычка быстро понимать реальные намерения собеседника в ходе коммерческих переговоров тут же подсказала Беленину причину визита Макса Шмитке. «Ах ты, жаба немецкая, - промелькнуло в голове, - хочешь свои капиталы в мой бизнес «влить», а потом будешь контролировать мои дела! Хрен тебе! Харя треснет! Контроль над коммуникационной сферой – залог власти. И это только мое!»

- Макс, а если я скажу вам - нет. Мне перестает нравиться ваша манера общения, - Беленин улыбнулся, но эта улыбка напоминала волчий оскал, - кое-что изменилось, и изменилось радикально. Выборы прошли. Путин и его команда теперь не допустят радикальной смены курса. В экономике времена «дурной» приватизации по «Чубайсу и Березовскому» уже прошли и никогда, слышите – никогда, уже не вернутся – люди не дадут. У меня в этом мире своя ниша, поверьте, очень неплохая и потерять ее - значит для меня потерять все, - голос олигарха стал переходить на крик, - все! Тут ваши «коллеги» появлялись, то же пытаются меня столкнуть со Гумилевым. Так я их на «три буквы» послал. Теперь, видимо, и Вас придется. - Он выдохнул и откинулся в кресле. - Макс, мир меняется очень быстро, и ваши игры в «мировой порядок» начинают надоедать. Выборы в России поставили точку в вариантности ближайшего будущего. Во всяком случае, в России. Главное, я не хочу больше играть в ваши игры и быть чьей-либо марионеткой.

- Не торопитесь, мой друг, - Макс Шмитке поджал и без того тонкие губы, - никого, как Вы выразились, Вы на «три буквы» не посылали. Не надо морочить нам голову. А Вам, Михаил Борисович, никакие деньги не помогут «купить Европу сейчас, а США – через час», - по-моему, так Вы скаламбурили недавно? Возможно, когда-нибудь это и произойдет, но только тогда, когда МЫ Вам это позволим.

Беленин побледнел и непроизвольно оглядел комнату. Информированность наци его реально испугала. От них можно было ждать всего, чего угодно.

- Михаил Борисович, Вы же государственный человек, у Вас такие блестящие перспективы в экономическом и политическом будущем вашей Родины. Неужели вы не понимаете, что и я, и те, с кем Вы так грубо обошлись на прошлой неделе, мы все делаем одно весьма важное дело – сохраняем наш мир, нашу цивилизацию для будущих поколений. В прекрасном будущем не должно быть места «ниггерам» с их болезнями и ленью, арабы должны будут избавиться от своей безалаберности и агрессивности, а вечно голодных миллиардов индусов и китайцев чересчур много. Прискорбно, что мне приходится объяснять Вам такие прописные истины. Нетрудно понять, что и цепочка революций в Северной Африке и гражданская война в Сирии, все это «планируемый хаос» - предвестник «нового порядка». Россия устояла только благодаря тому, что нам пришлось разбираться с некоторыми своими проблемами, но это уже в прошлом. Теперь пришло время заниматься и вами. Я имею в виду Россию.

- Господин Шмитке, - Беленин пришел в себя. - Я не привык, чтобы кто-то навязывал мне свою волю, даже такая серьезная организация, как вы. Поэтому я хочу знать, что конкретно привело Вас ко мне и каковы ваши предложения.

- К сожалению, уважаемый Михаил Борисович, некоторый перерыв в наших контактах, возможно, стал причиной путаницы в Вашей голове, - голос Шмитке обрел сталь, - мы не организация, мы - ВЛАСТЬ! Власть и СИЛА!

И, если Вы, Михаил Борисович, не будите делать, что Вам велят, мы Вас самого пошлем на «три буквы», как у вас принято выражаться. И тогда пеняйте на себя.

Что касается дел. Нестабильность политической и финансовой обстановки в Азиатской и Северо-Африканской зонах будет нарастать. Но мы не можем рисковать деятельностью производственных и исследовательских центров, которые размещены там. Планируется их перемещение на территории стран БРИКС^[95], в том числе и России. Ваша страна имеет сейчас все условия для того, чтобы стать центром некоторой экономической стабильности в мире. Кроме того, среди вашей молодежи значительная ее часть не определилась в политическом плане. По нашему мнению, этот контингент имеет колоссальный физический и эмоциональный потенциал. И мы нацелены на то, чтобы эти молодые люди дружно прокричали «Зиг Хайль!», когда придет время. Теперь, прошу меня простить, но время, которое я мог посвятить Вам, я исчерпал. Связь будем держать по прежней схеме. До скорой встречи, господин Беленин.

Шмитке поднялся, и коротко кивнув, вышел.

Беленин залпом допил коньяк. Голова шла кругом. Давно с ним не говорили в подобном тоне. Страх сочился из каждой клеточки его организма, вытесняя способность рассуждать здраво. Неожиданно он вспомнил о фигурке. Зачем он отдал Баркеру артефакт? Сейчас, этот заносчивый Шмитке ползал бы в ногах, повинуясь его воле.

Картинка с ползающим в ногах Максом вернула Михаилу Борисовичу утерянное спокойствие. Первой мыслью было позвонить на ворота и задержать немца, но, подумав, олигарх решил повременить.

Во-первых, надо было «прибрать в своем доме». Он нажал кнопку на столе и вызвал управляющего и, когда тот вошел, велел ему срочно вызвать начальника охраны. Через несколько минут, запыхавшись, тот вошел в комнату.

- Василий Степанович, скажи-ка мне, когда последний раз проверяли дом на предмет «жучков», закладок и прочей гадости? – С улыбкой, не предвещавшей ничего хорошего, встретил его хозяин.

- Каждый месяц, Михаил Борисович, проводим. Последний раз три недели назад, - бодро отрапортовал секьюрити.

- Значит, это американцы или кто-то из своих. - Мрачно подумал Беленин. - Если американцы, то они могут уже знать о сегодняшних встречах, а если кто-то свой, то жучок вряд ли оборудован передатчиком и только записывает. Следовательно, он еще здесь.

- Василий, у меня сейчас важная встреча - человек в гостиной ждет. Мы с ним кое-что «перетереть» должны, а ты, тем временем, срочно сюда свою бригаду собирай и проверь дом на закладки. Начни с этой комнаты. И, главное, обеспечь, чтобы этот «шмон» никто, подчеркиваю - никто не видел и не слышал.

Видя, что начальник охраны направился к двери, Беленин его остановил.

- Василий Степанович, ты мне докладывал, что у Гумилева в компании есть наш человечек. Кто он?

- Системный администратор. Мы его внедрили к Андрею Львовичу полгода назад. Очень ценный кадр.

- Завтра он должен признаться, что от лица Бунина продавал нам коммерческие секреты Гумилева. - И видя недоуменный взгляд секьюрити, продолжил, - все подробности обсудим, когда Бунин уедет. Понял?

Два раза Василию повторять было не надо. Он молча кивнул и вышел из курительной.

Когда Михаил Борисович вернулся в гостиную, где его с нетерпением ожидал Бунин, его лицо излучало искреннюю радость и радушие.

- Бога ради, Степан Борисович, извините! В этом доме, мне ни сна, ни покоя. Так на чем мы остановились? Ах да, поездка вашего шефа в Китай и перспективы «нефтянки». Если Вы не возражаете, мы эти вопросы пока обсуждать не будем – у меня неожиданно появилась новая информация, которая позволит нам одновременно решить все проблемы, и ваши, и мои. Мой источник, а это очень информированный человек, сообщил, что компания Гумилева, где Вы имеете честь пока работать, в ближайшее время собирается выставить ряд своих активов на IPO. Андрею Львовичу, видите ли, денежек не хватает на реализацию своих амбиций.

- Я ничего об этом не знаю, - удивлению Бунина не было предела. Выведение активов на биржу - мероприятие не сиюминутное, и он никак не мог понять, как такая информация могла пройти мимо него.

- Да не волнуйтесь Вы так. Прошу к столу! Поди, умираете с голоду, пока я бегаю по дому, как оглашенный, - Беленин приглашающим жестом указал Бунину на уже сервированный стол, который был виден за стеклянной перегородкой.

Первые минуты собеседники молча поглощали пищу. Когда первый голод был утолен, Михаил Борисович, вытерев рот салфеткой, отсалютовал рюмкой коньяка, - за Ваше здоровье, профессор! – и продолжил, невзирая на выжидательную мину на лице Бунина, - Ваше алиби, поражающее своей достоверностью, будет готово уже к обеду завтрашнего дня. Только очень прошу Вас, Степан Борисович, никаких телодвижений в стиле Джеймса Бонда, которые Вы тут мне нарассказывали, не предпринимайте! Мы с Вами разыграем с дорогим нашим Андреем Львовичем и его службой безопасности классический гамбит. Да ешьте Вы, ешьте, Степан Борисович! Вам силы нужны! Нас ждут великие дела!

Глава 15. Из которой следует, что наказание за преступление наступает не всегда.

8:00. 10 октября 2012 года. Москва. Центральный офис компании Гумилева Кабинет С.Б.Бунина.

Несмотря на то, что рабочий день начинается в 9.00, все руководство компании было на работе. Степан Борисович Бунин прекрасно понимал - этот день станет его «моментом истины». Сегодня он выйдет из пока еще своего кабинета известным российским ученым или его выведут «под белы рученьки» в качестве гражданина, подозреваемого в убийстве. Предложение Беленина все забыть и спокойно положиться на его людей хоть и звучало абсурдно, но вчера успокоило. Сейчас, сидя за рабочим столом, он ощущал себя игроком, который смотрит на вращающийся диск рулетки, понимая, что судьба его уже решена и Проведение только решает, каким образом ему сообщить свое решение: ждет его выигрыш или полное фиаско.

Включил телевизор. Бунин этого не делал с того дня, когда впервые переступил порог этого кабинета – вечно не было времени. Тогда, ощутив себя хозяином этих огромных апартаментов, удобно устроившись в глубоком кожаном кресле, он скрупулезно проверял, как работает пульт дистанционного управления кабинетом. Поднимал и опускал экран для проектора, открывал и закрывал шторы, включал и выключал телевизор.

«Россия 24» транслировала вчерашние экономические новости. На экране мелькали графики и серьезные лица аналитиков. Степан Борисович был не в состоянии сконцентрировать внимание на экране. Стук в дверь застал его врасплох. Он даже не сразу понял, что кто-то стучит в дверь - обычно, секретарь сообщала ему по интеркому: такой-то-сякой-то по такому-то вопросу ждет в приемной. Сейчас же, сразу вслед за стуком, дверь отворилась, и в кабинет быстро вошел молодой человек, сопровождая свое появление невнятной фразой: «Корпоративный системный администратор». Ни имени, ни фамилии – безымянный сисадмин^[96].

Первым порывом Бунина было выставить нахала за дверь, но вошедший, многозначительно поставив палец к губам, жестом попросил хозяина кабинета встать из-за стола. Степан Борисович пропустил парня за стол и с интересом стал наблюдать за его действиями.

Парень в полном молчании включил компьютер Бунина и, не дожидаясь, когда на экране развернется знамя Майкрософта, подсоединил к системному блоку небольшой ноутбук и принялся стремительно что-то набирать на его клавиатуре.

- Ваша секретарша придет через 10 минут, - Бунин вздрогнул, неожиданно услышав по мальчишески высокий голос визитера, - я за это время всю ежегодную профилактику проведу. Не волнуйтесь, раньше она не появится.

Минут через пять он выдернул кабель из Бунинского компьютера, захлопнул крышку ноутбука и, широко улыбаясь, объявил:

- Вуаля! Вот и все! Ваш компьютер чист, абсолютно безопасен. Конечно, Вы видите меня в первый и, возможно, последний раз в жизни, но я сделал почти невозможное! - парень быстро встал и выскользнул из кабинета, оставив Бунина в совершенном замешательстве.

- Степан Михайлович, из Секретариата передали приглашение на Круглый стол по вопросам освоения Арктики, занести? – раздался из динамика голос секретаря.

- Позже. Вика, сделайте, пожалуйста, чайку покрепче. Сладкого. С лимоном, - сердце стало биться ровно. Степан понял, зачем в его кабинете появлялся этот странного вида юноша. Беленин держит свое обещание.

Санич позвонил после обеда.

- Степан Борисович, у Вас в последние дни компьютер не сбоил?- в голосе его чувствовалось напряжение.

- Да нет, вроде, а что? Что-то случилось?- Бунину показалось, что к низу живота ему положили холодную грелку.

- Я в том смысле, что сегодня утром к Вам в кабинет заходил один из наших сисадминов. Заходил без заявки. Возможно, Вы лично его вызывали?

- Да, нет. Я вообще их редко вызываю. Этот парнишка приходил, по его словам, по поводу ежегодной профилактики. Подключил свой ноутбук к моему компьютеру, чего-то поколдовал минут десять и ушел. Нет, он еще такую странную фразу бросил, мол, Вы видите меня в первый и последний раз в жизни, а я сделал почти невозможное! – руки Бунина сжимали трубку телефона так, что, казалось, хрупкий пластик сейчас хрустнет и рассыплется в пыль.

Дата добавления: 2015-07-08