Вне формата 7 страница

– Э…

– Думаю, что он согласен. Не волнуйтесь, голубчик. Я понимаю, что с вами поступили бесцеремонно и очень грубо. С точки зрения психологической этики. Но вы сильный, и не думаю, что это вас сильно будет тревожить, не так ли?

– Э… да?

– Ну, вот и славно. У меня к Вам будет личная просьба. Вы сможете описывать всё происходящее на бумаге, в виде рассказа?

Я совершенно растерялся:

– Я… это… я никогда не писал…

– Голубчик, вы лукавите?

– Не называйте меня «Голубчик».

– Давайте не уходить от темы?

– Но я правда никогда не писал. Может, пару раз пробовался, но никто на эти очерки не обращал внимания.

– Я не говорю, что вы должны писать бестселлер. Просто описывайте происходящее. В первую очередь для себя, во вторую – для Анны. И мне была бы интересна ваша точка зрения на происходящее.

– Моя? Аня тоже пишет о происходящем? – почти с детским интересом спросил я.

– Нет. Аня всё излагает мне в словесной форме…

– Давайте, я вам тоже всё буду излагать в устной форме?

– Николай, вы знаете, что перебивать старших некрасиво?

Я виновато кивнул.

– Давайте договоримся так: вы опишете знакомство с Анной, а там посмотрим. И не нужно бояться. Никто не собирается вас критиковать.

– Я не боюсь! Хорошо, договорились. Начало так начало, – и зачем я сказал, что не боюсь? Как последний простак я попался на эту удочку! Ну что за кретин???

– Прекрасно. И, Николай, прошу вас, не переживайте по поводу своих оплошностей. Вы прекрасно понимаете, о чём я. Не нужно, это лишнее. На моей стороне многолетний опыт общения и ученая степень профессора. Мне хотелось бы отметить, что общение с вами меня позабавило. Давно я уже не разминалась. Хочу вас поблагодарить за это.

– Что мне сказать? Я даже не знаю. Вы всё наперед знаете. Вы с дьяволом не знакомы?

– Хех, Николай, у вас ещё все впереди. Не стоит переживать. Если учесть, что вы обучаетесь в техническом ВУЗе, у вас выдающиеся способности. Их стоит развивать.

– Ну, вы меня засмущали совсем.

Елизавета Егоровна подошла к своему столу. Только сейчас я заметил, что на краю лежала небольшая бумажка жёлтого цвета (ну знаете, продают разноцветные стопочки). Хотя нет – её раньше не было. Я бы заметил! Она взяла её и протянула мне. На обороте аккуратным каллиграфическим почерком было написано «Вы меня засмущали прям». БЛИИИН! Ну, пускай, засмущать меня – можно предсказать. Но чтобы точно знать, что я скажу? Она точно с дьяволом на короткой ноге! Мне ничего не оставалось, как удивлённо развести руки, расплывшись в растерянной улыбке. Аня не была удивлена. Она гордо смотрела на меня так, как будто это написала она. А может действительно она? А я смотрел в пол…

Я чувствовал себя ужасно. Вроде бы предпосылок не было, но я был разбит. Давно уже такого хренового настроения не было – меня морально избили. Причём били уже лежачего. Зачем этот последний фокус? Просто чтобы окончательно сломать? Со стороны это может показаться вполне мирной забавой, но на самом деле это очень сильно напрягает – всегда в рукаве нужно иметь пару козырей, чтобы удивлять окружающих, а когда все твои действия знают наперёд…. Даже не знаю. Так ведь нельзя!?

И тут меня опять осенило! Конечно же, Елизавета Егоровна не ставила целью меня расстроить ради своей потехи. Думаю, она наигралась в эти игры за всю свою практику. Она хотела этим что-то показать. Что показать? Предсказуемость, я, Аня… Голод на случайные события, я, Аня – чувствуете? Аня и раньше упоминала, что всё у неё очень постоянно – друзья, с которыми ничего кроме спортзалов и клубов не объединяло, работа, где она должна себя вести так, как должна, постоянное соответствие стандарту бизнес-вумен. И никаких случайностей! Я пробыл в этом состоянии около минуты, а жить уже не хотелось. А у неё так всю жизнь? Ну, или какой-то длительный период? Всё равно это ужасно. Я должен стать для неё генератором случайных событий. Самое интересное, что Она уже делала это для меня, и я её за это начал было ненавидеть. Бедная Анька! Она сделала для меня такое, о чём можно писать книгу! Да если бы не она, где бы я сейчас был? Читал Лурку и писал никому не нужную музыку? Как же мне с ней повезло!
Я чувствовал себя ещё большим козлом, чем тогда, вечером, в машине. Посмотрев на Доктора, я наткнулся на её вопросительный взгляд. Я кивнул, и она улыбнулась. Пусть лучше Аня не знает. Нужно только узнать, Аня всё делала по инструкции или дошла до этого сама? Или вообще на уровне подсознания?

С энтузиазмом я просил:

– Доктор, а в чём заключается ваша методика? Этот фокус с бумажками. Я тоже хочу так!

– Думаете, это дар? Это проклятие! Врагу не пожелаешь! Знать, как поступит твой собеседник ужасно! Все диалоги невольно превращаются в обычный расчёт! Я нормально даже книгу прочитать не могу.

– Вы преувеличиваете, доктор, – улыбаясь и кивая, сказал я.

Всё ясно. Двусмысленности быть не может.

Внутри я восхищался Доктором Фейзельштам, одновременно сочувствуя ей. Наверняка эта дамочка при СССР работала в структурах типа КГБ, раскалывая шпионов самой высокой категории. А сейчас лечит 24х-летних девственниц. Во жизнь, а?

– Итак, дорогие мои, давайте вернёмся к нашим вопросам. Николай, на вас я возлагаю обязанность организовывать досуг Анны. Как вы на это смотрите? Вашего окончательного ответа мы так и не услышали.

– Завжды готовый! (рус. – Всегда готов!)

– Прекрасно! Николай, я попрошу вас выйти. Мне нужно обсудить с Анной кое-какие вопросы. Но будьте добры в этот раз вести себя более сдержанно?

– На этот раз у меня больше нет вопросов.

– И, Николай, там, на кухне, тортик. Я его испекла час назад, он как раз остыл. Буду признательна, если вы угоститесь.

– Торт без фокусов?

– К сожалению, да, – Елизавета Егоровна рассмеялась так, как это делают самые обычные старушки.

Я направился за тортом. Раньше вежливость заставляла сказать что-то, типа «Нет, спасибо, я не голоден», или отмазаться: «Мне сладкое нельзя», но последние года полтора я не страдал поддельной скромностью. Предлагают – ни в коем случае не отказывайся! Дают – бери! Во-первых, так можно обидеть хозяина, во-вторых, второго шанса может не быть.

Я прошел на кухню, которая была такой же, как и коридор – старая, но очень добротная мебель, хрусталь в серванте, небольшой столик, на нем красивая зелёная подставка, а на ней шоколадного цвета торт. Не покидало чувство, что в торте записка. Или где-то под ним. Я быстренько, постоянно прислушиваясь и оглядываясь, начал исследовать пространство стола на наличие посланий. Вроде бы ничего. Хотя нет – торт стоит на картонной подставке. Может под ней? Я приподнял торт вместе с подставкой – что и требовалось доказать! Записочка! Такая же жёлтая, как и в кабинете. Достал, прочитал, улыбнулся. Потом таки начал ржать: «Николай, кушайте торт! Приятного аппетита!». Тот же каллиграфический почерк. Значит, писала Елизавета Егоровна. Ну даёт!

Я взял блюдце из стопочки на столе, отрезал себе небольшой кусок, взял ложечку, и попробовал. Даже не знаю, как описать. Слегка горький шоколад с очень плотным вкусом на языке моментально вызвал слюноотделение. Слюнки потекли с немыслимой скоростью! Но это только верхушка! Первый раз за много-много лет я не стремился быстро прожевать и проглотить. Под шоколадом был бисквит. Самый обычный бисквит, Ещё тёплый и просто приятный. Что там посерединке? Суфле? Цвет какой-то стрёмный – сине-зелёный. Попробуем. Мммм! Мой единственный зрачок расширился. Не знаю, что это, но его кисленький вкус опять напряг мои слюнные железы. Что это? Где-то я это уже пробовал, вроде… Только не могу вспомнить, где. Немного повозив во рту, я не выдержал и проглотил. Потом опять откусил суфле. Чёрт! Да что же это такое? Настолько приятный и знакомый вкус! Такое впечатление, что пробовал что-то такое когда-то давно. Вскоре я выел всю середину, но тайного ингредиента определить так и не смог. В расход пошла оставшаяся верхушка. Пока меня никто не видел, я решил слизать верхний слой шоколада. Вкусно же!

Остался низ. Низ из бисквита, но с какими-то вкраплениями. Орехи какие-то? Ложечкой я достал одну единицу вкраплений и попробовал. Отдавало таблетками. Пектусином, что ли? Я давно его не употреблял, но вкус помнил хорошо – в детстве часто болел, знаете ли. Но не будет же доктор Фейзельштам пихать в торт пектусин? Я достал из куска все осколки, но опять не удовлетворил свой интерес. ИНТЕРЕС! У неё даже торт интересный. Какой же уникальный человек!

Следующий кусок (он был раза в три больше первого) я ел целиком. Так оказалось гораздо вкуснее. Видно, во мне сыграла животная жадность, и третий кусок уже был втрое больше второго. Четвёртый еле помещался на блюдце…

Аня и Доктор вышли, сразу уставившись на меня. А я на них. Должен сказать, что мне удалось удивить госпожу Фейзельштам – на её лице было неподдельное удивление, смешанное с детской радостью. Аня просто стояла и офигевала. Оно и понятно – на кухне, вылупившись на них, стою я с блюдцем, по которому размазан торт, рядом подставка с одиноким маленьким кусочком. Все лицо и руки в шоколаде, рот набит.

– Я вам тут офтавил… немного…, – изо рта, на вовремя подставленное блюдце, посыпались крошки.

Они продолжали смотреть на меня теми же лицами. Елизавета Егоровна начала разводить руками:

– Вы меня удивили, Николай! Нет, я ожидала, что с половиной торта придётся попрощаться, но чтобы вот так!

– Вы меня профтите, я тут немного вадумався, – натужно прожёвывая, сказал я. – Из чего торт? Никак не могу понять. Это суфле? Такой знакомый вкус?

– Сливовое варенье. Очень хорошо взбитое, до состояния пены.

– Блииин! Точно! Уже отвык от варенья! А это что за штучки белые?

– Секретный ингредиент, – Доктор Фейзельштам хитро прищурила глаза.

– Ну и ладно, – выманивать у неё что-то…. – Вы часто такие вещи готовите?

– А что?

– А то вы не знаете?

– Каждый раз, когда ты будешь приходить, я буду что-то готовить, идёт?

– Я подумаю над вашим предложением.

Моя шутка не вызвала смеха. Только удивление.
Мы собирались. Накинув пальто, я помог Ане одеться, примерил на себя её платок, получил по шее и натянул шапку. Думал, что Елизавета Егоровна скажет что-то, типа напутственного слова на прощание. Но она просто сказала «до свидания» и зашла в свой кабинет. Мы вышли, и дверь за нами закрылась. Наверное, это та девочка, которую мы встретили при входе. Странный вообще какой-то офис. Чертовщиной отдает. А я ещё и торт ихний ел…

Я никак не узнаю Аньку в этом платке! Наверное, никто не узнает.

– Это конспирация?

– Что? Платок? Ну, вообще-то да.

– А от кого скрываешься?

– Не знаю. Просто не хочу, чтобы кто-то знал, что я пользуюсь услугами психолога.

– ПоЛьЗуЮсЬ УсЛуГаМи ПсИхОлОгА, – начал перекривлять я, – будь мужиком! Давай снимай!

– Что???

В ответ я резко, но аккуратно сорвал платок и отбежал на несколько метров. Махая платком, как тореадор, я продолжал её дразнить. Аня была в маленьком бешенстве. Отдельного внимания требует её причёска – только что уложенные волосы торчат во все стороны волнами, а в одну сторону (в направлении сдергивания платка) – одна большая, взъерошенная копна чёрных волос, напоминающая козырек. И эти суровые глаза, торчащие из-под него. Ну, это нужно видеть! Простите за отсутствие фотографий. Тут бы они не помешали.

Как Федя сдувал в «Приключениях Шурика» обрывок обоев с глаза, Аня пыталась сдуть нависшие волосы. Первый раз ничего не дал, на второй помог ветер, направление которого противоречило настроению Анны. Вследствие чего, копна поменяла свое направление, свесившись налево. Аня напоминала маленькую обиженную девочку. Ну что ж, Анна Русинова, получай интересную жизнь!

Дата добавления: 2015-07-08