Самовосстановление и самореализация

Самовосстановление и самореализацию нельзя строго разграничить. Вся творческая активность — это своего рода терапия, по принципу "делай все сам", попытка самому излечить травму. Если мы имеем дело с ученым, травма может быть суммой данных, которые расшатывают основы хорошо построенной теории и делают абсурдными предыдущие утверждения; данные исследований, которые противоречат друг другу, проблемы, вызывающие крушение надежд и конфликт. Если мы имеем дело с художником, вызов и ответ проявляются в танталовой муке выразить невыразимое, подавить сопротивление его медиума, избежать принуждений со стороны традиционного стиля и техники своего времени. Сейчас мы можем ухватиться за ниточку, связывающую нас с предыдущей главой:

⁶ Kris E. Psychoanalitic Exlorations in Art. N-Y, 1964. 96

решительный прорыв в неизвестное в науке, искусстве или философии — это успешное бегство из тупиков, сковывающих умственные привычки, от орто­доксии и сверхспециализации. Метод избежания тупиков применяется по тому же самому образцу разрушений и восстановлений, как и в биологической эволюции; зигзагообразный путь продвижения вперед в науке или искусстве повторяет модель диаграммы Горстанга.

Каждая революция имеет разрушительную и созидательную стороны. Разрушение создается путем стремления избавиться от признанных доктрин и кажущихся очевидными аксиом мышления. Прогресс науки, как древний караванный путь, усеян скелетами отвергнутых теорий, которые, казалось раньше, владеют тайнами жизни. Прогресс в искусстве включает агонизирующую переоценку принятых ценностей относительно критериев и границ восприятия. Когда мы обсуждаем эволюцию искусства и науки в историческом плане, разрушение и восстановление принимаются как нормальные неизменные части их истории. Если, однако, мы сконцентрируем наше внимание на конкретном индивидууме, по инициативе которого произошли революционные изменения, мы столкнемся с психологической проблемой природы человеческого творчества. Я говорил об этом предмете довольно много в "Акте творчества", но так как это созвучно нашей настоящей теме, я должен коротко вернуться к нему. Беглый взгляд на эволюцию астрономии сделает "зигзагообразную модель" яснее. Ньютон однажды сказал, что мог видеть дальше, чем другие, потому что стоял на плечах гигантов. Но так ли он прав, что, стоя на их плечах или на каких-то других анатомических частях их тела, он принял галилеевские законы свободного падения, но отверг астрономию Галилея. Он принял также планетарные законы Кеплера, но разрушил все остальное кеплеровское здание. Он не взял за точку отправления их законченные "взрослые" теории, но он вернулся в развитии к той точке, где начиналась ошибка. Точно так же кеплеровское здание не было построено на верхушке здания Галилея. Он разрушил ветхую структуру эпициклов, а взял только его основание. Точно так же Коперник не продолжал строить систему Птолемея с того места, на котором тот ее оставил. Он вернулся на две тысячи лет назад к Аристарху. Все великие революции проявили, как было уже сказано, ярко выраженный педоморфический характер. Они требовали столько же разрушения, сколько и восстановления. Но чтобы разрушить умственную привычку, санкционированную догмой или традицией, каждый должен преодолеть чрезвычайно мощные интеллектуальные и эмоциональные препятствия. Я имею в виду не только инертные силы общества, так как первоначальная точка сопротивления против еретической новизны находится под черепом индивидуума, который эту новизну и порождает, отражая сопротивление в агонизирующем крике Кеплера, когда он обнаружил, что планеты движутся не по круговым, а по эллиптическим орбитам. "Кто я, Иоганн Кеплер, такой, чтобы разрушить божественную симметрию круговых орбит!" На более приземленном уровне та же самая агония отражается в экспериментах Джерома Брюнера⁷. Брюнер и Постмен, которому когда показали вторую половину игральной карты, с черной королевой, увидал ее красной, как это должно быть, а когда карту показали снова, его стошнило при виде такого извращения законов природы. Разучиваться более трудно, чем учиться, и кажется, что задача разрушения косных познавательных структур и новый их синтез не может, как правило, быть выполнена при полном дневном свете сознания, рационального мышления. Она может быть разрешена только спе­циализированными формами мышления, которые нормально действуют и в сумеречных зонах нашего сознания.

⁷ Bruner J.S. and Postman L. in: Journal of Personality, XVIII, 1949. 4 Вопросы философии, № 10

Дата добавления: 2015-07-10