Что пациент хотел бы перевести на уровень сознания?

Сны человека всегда нетривиальны (Freud, 1990). Они всегда — выход под давлением того материала, с которым он не может спра­виться сознательно. Человек может иметь с ним дело как в созна­тельном, бодрствующем состоянии, так и во сне. Так было в слу­чае солдат, которые боялись попасть в плен, и тех, кто страдал в застенках; а также с тем человеком, который случайно убил свою жену.

Человек может оказаться не способным решить свою проблему в бодрствующем состоянии, потому что не готов столкнуться с ней сознательно. Но он может поднять эту проблему во сне. Вот ти­пичный случай пациента в психотерапии: сны пациента обычно касаются того, что он хотел бы затронуть в терапии, но к чему сознательно еще не вполне готов. В действительности, сны мо­гут быть сконструированы таким образом, чтобы привлечь внима­ние терапевта к тому, чем пациент озабочен. Таким образом тера­певт может узнать из снов пациента, какие вопросы он хотел бы затронуть в процессе лечения.

Рассмотрим, например, как сон одного из пациентов о ино­планетянках из голубого льда довел до абсурда его боязнь запачкать­ся о женщин. Терапевт предположил, что пациент видел такой сон, поскольку еще не преодолел идентификацию с брезгливой щепетильностью своей матери, и желал от терапевта помощи по преодолению этого. Предположение терапевта было подтвержде­но тем фактом, что пациент использовал помощь терапевта для пре­одоления данной идентификации.

Другой пример. Пациенту снилось: ему нравится непритязатель­ная живопись, для того чтобы сказать себе, что ему нравится его непритязательная девушка. Этот сон позволил терапевту заметить желание пациента работать во время терапии над его виной за от­деление перед его блистательной матерью.

Пациент, которому снилось, что ему отрезали язык в наказа-mje за ложь, дал понять терапевту, какое давление он испытыва­ет во время сеансов. Пациент воспринимал терапевта так же, как воспринимал своего строгого, морализирующего отца. Терапевт в ответ на это, пытаясь уменьшить давление на пациента, стал бо­лее естественным с ним. Пациент хорошо прореагировал на это обстоятельство. Он стал меньше опасаться терапевта, более сво­бодно разговаривать и перестал бояться его наказания.

Пациент, который видел светлый, спокойный сон после того, как в процессе терапии выяснилось, что его борьба с женой не опасна, тем самым сообщил терапевту о своем желании продол­жить терапию, посвященную его боязни поссориться с женой.

Еще один пример иллюстрирует то, как пациент, социальный работник, использовал сон для того, чтобы сказать себе, что его страх быть отвергнутым необоснован, дав таким образом понять терапевту о своем желании проводить терапевтическую работу по преодолению этого страха.

Во сне пациент вел машину, когда неожиданно в нее попал камень, пущенный парнем из автомобиля, движу­щегося по смежной полосе. Пациент решил догнать это­го парня и последовал за ним до самого его дома. Там парень выскочил из машины и вбежал в дом через пара­дный вход. Пациент пошел за ним и нажал дверной зво­нок. Ему открыла мать этого парня. Пациент представил­ся социальным работником и рассказал об инциденте. Он полагал, что женщина будет сердиться и защищать свое­го сына, но, вопреки ожиданиям, она вежливо пригласи­ла его в дом. Она сказала, что поведение сына ее беспо­коит и что она хочет обсудить это. Этот сон можно озагла­вить так: "Мои страхи оказались необоснованными".

Пациент быстро понял значение этого сна. Он подумывал о том, чтобы позвонить своей новой девушке, но боялся ей досадить. Сон, который являлся метафорой, содержащей сообщение, утверждал, что хотя пациент и ожидал отказа, он может его и не получить. Сновидение вновь сосредоточило внимание терапевта и пациента на знакомой теме, на страхе пациента, что ему женщина, на страхе, происходящем из его взаимоотношений матерью. В течение остатка часа он продолжал вспоминать о том, как раздражалась иногда его мать, когда он пытался привлечь её внимание. Пациент также понял, что у него нет никаких причин бояться отказа своей девушки, и в скором времени ей позвонил. В следующем примере пациент во сне выговаривал себе за не­достойное поведение с девушкой. Этим сном пациент обозначил для терапевта свою цель — стать более разумным со своей девуш­кой. Вечером, незадолго до этого, она мягко сетовала на то, что ее друг становится таким занятым, что пренебрегает ей. Пациент обиделся, и девушка извинилась; но он продолжал дуться даже после извинения.

Во сне друг сообщил пациенту, что его мать умерла. Он ругал себя за то, что не был рядом со своей матерью и поэтому не знал о ее смерти.

Пациент сделал во сне то, что отказался сделать, бодрствуя: он принял обвинение своей девушки, что он эгоистичен и замкнут. Он выговаривал себе за это. Он сказал себе, что подобное пове­дение достойно порицания, поскольку может привести к такому серьезному пренебрежению другими, какое случилось во сне. Те­рапевт, понявший цель пациента, заключающуюся в том, чтобы стать более терпимым к своей девушке, помог ему работать для достижения этой цели. Этот сон имел структуру доведения до аб­сурда. В этом случае он развивал возможные последствия прояв­лений одного качества, а именно — эгоцентризма. Однако сон показал не то, что это качество абсурдно, а то, что оно может быть опасно или деструктивно.

В следующем примере пациент сделал акцент на идее, которую он нашел полезной и недавно использовал в работе. Эта идея за­ключалась в том, что он не несет ответственности за то, как люди ведут себя по отношению к нему. Следовательно, пациент дал понять терапевту, что хотел бы больше работать по преодолению патогенного убеждения в своей всеобъемлющей ответственности за других. Пациент, клинический психолог, работал с клиенткой, упрямой до невозможности, которая обвиняла его на разные лады в том, что он сделал ее несчастной. Ничто из того, что терапевт говорил или делал, не удовлетворяло ее. Супервизор пациента помог ему преодолеть чувство ответственности за несчастье клиентки.. Супервизор сказал, что клиентка запрограммирована обви­нять и будет продолжать делать это, вне зависимости от усилий пациента. Во сне, приснившемся следующей ночью, который имел необыкновенно хороший сюжет, пациент обобщил идею о том, что люди запрограммированы, и приложил эту идею к членам собственной семьи.

Во сне пациент присутствовал на телевизионном ток-шоу. Хозяином шоу был крайне правый консерватор, который хотел посмеяться над либералами. Пациент, сидящий сразу за работником шоу, был нанят для того, чтобы глумиться над гостями. Первыми гостями были два гарвардских профессора, которые защищали реформу тюрем. Еще никто не успел открыть рта, как хозяин ска­зал: "Я хотел бы возразить вам. друзья", — и закрутил тираду против реформы тюрем. Следующий, одетый в тюремную полосатую одежду человек, ударяя себя в грудь, сказал: "Я животное. Я убиваю. Я скотина". Он участвовал в шоу, чтобы показать, что улучшение тюрем­ных условий бесполезно, поскольку он без всякого ре­зультата пользовался такими условиями. После этого встал угрюмый социальный работник и, оправдываясь, сказал: "Признаюсь: я за реформу тюрем".

Пациент, поассоциировав этот сон минут десять, объяснил, что он о членах его семьи. Сон прояснил пациенту, что каждый был запрограммирован, чтобы вести себя определенным образом. Хо­зяин ток-шоу представлял отца пациента, который много говорил, но не слушал других. Человек в тюремной робе представлял его брата, всегда грубого и вызывающего. Угрюмый социальный ра­ботник — его мать, всегда печальную и виноватую. С помощью это­го сна пациент испытал инсайт о том, что если люди запрограм­мированы, то он не должен брать на себя столько ответственности за их поведение по отношению к нему. Пациент сражался, чтобы увериться в том, что он не ответственен за то, что отец не прини­мает его, за материнские жалобы, за провоцирующее поведение брата.

В следующем примере пациентка ночью видела сон перед литическим сеансом. Сновидение попыталось подготовить ее сеансу, показав, что ее боязнь обидеть терапевта ничем не вызвана. Таким образом, сон проливал свет на взаимоотношения па­циентки с терапевтом.

Пациентке снится, что ее маленький сын плачет. Она идет посмотреть, что его так расстроило, и видит, что тот испачкан своими испражнениями. Она вымыла его. Пациентка добавила, что не намеревалась мыть ребенка — она хотела, чтобы это сделал ее муж.

На этом аналитическом сеансе пациентка много времени рас­сказывала о своих сексуальных фантазиях. Она оправдывалась за свои фантазии, опасаясь, что терапевт найдет их отвратительны­ми. Во сне пациентка пыталась уверить себя, что терапевт не бу­дет оскорблен ими. Она говорила себе: "Я могу спокойно смывать фекалии моего сына, значит, терапевт может спокойно отнестись к моим сексуальным фантазиям". Сновидение позволило терапевту понять желание пациентки больше сосредоточиться на ее боязни обидеть кого-либо, в том числе терапевта.

Еще один пример. Пациент использовал сон, чтобы поддержать свое решение слепо не подчиняться своей девушке. Он таким об­разом сообщил терапевту о своем желании работать над проблемой слепого подчинения.

Пациенту снится, что его друг убеждает его вместе с ним ограбить банк. Первое ограбление им удается. Но когда они пытаются проделать это во второй раз, их аре­стовывают. Пациент должен идти в тюрьму.

Этот сон, как и сны, использующие доведение до абсурда, выражает мысль, очерчивая последствия одного качества — сле­пого подчинения. Он показывает, что слепое подчинение не обя­зательно абсурд, но оно опасно. Сновидение могло бы быть озаг­лавлено следующим образом: «Не подчиняйся так же, как во сне».

После того, как пациент разрешает ранее неразрешенную созна­нием тему, он перестает видеть ее во сне. Например, пациент, который в бодрствующем состоянии вполне доверяет терапевту, подсознательно может бояться, что тот обманет его. Часто перед психоаналитической сессией такой пациент видит во сне, как его обманывает и предает человек старше его. С помощью таких снов пациент предупреждает себя об опасности, которая еще не впол-не осознана. Такие сны прекращаются, когда пациент осознает, что не чувствует себя в безопасности с аналитиком, и имеет пра­во защищаться от опасности.

Последний пример. Пациентке, которая договорилась накану­не со своим терапевтом о времени прекращения терапии, присни­лось, что у нее потерялась кошка. Ее ассоциации по поводу этого сна открыли следующее: пациентка беспокоится, что терапевт почувствует грусть расставания с ней. Во сне она ставила себя на место терапевта. Таким образом, этот сон проливал свет на важ­ную составляющую переноса — на беспокойство пациента за реак­цию терапевта на прекращение анализа.

Дата добавления: 2015-07-10