Первая задача терапевта — помочь пациенту чувствовать себя в безопасности

Заинтересованность терапевта в том, чтобы пациент чувствовал себя в безопасности, приоритетнее попыток вызвать у пациента инсайт с помощью интерпретаций. В тех случаях, когда пациент встревожен каким-либо интерпретациями, терапевт должен отка­заться от них, до тех пор пока пациент не почувствует себя в безо­пасности и не будет готов спокойно их перенести. Это относится к работе с пациентами, которые уподобляют терапевтические ин­терпретации родительским поучениям, упрекам и непрошеным советам.

Если терапевт без интерпретаций успешно вызывает у пациен­та чувство защищенности, последний может сам начать развивать собственные инсайты. Он может многое вспомнить о травмах сво­его детства и лучше осознать свои цели и патогенные убеждения. На данной стадии терапевт может присоединиться к усилиям па­циента по самоосознанию, предлагая объяснения, которые паци­ент будет использовать для организации своего знания, для того, чтобы сложить из них исчерпывающую картину личности и ее раз­вития. Рассмотрим случай Томаса С. (см. главу 4).

Томас С. (продолжение)

Как было замечено в главе 4, родители Томаса постоянно кри­тиковали его, не позволяли никаких вольностей, заставляли все время работать. В начале терапии почти все интерпретации при­водили пациента к тому, что он чувствовал себя неудобно. Он мог переживать интерпретации как покушения на свою свободу. Томас бессознательно хотел чувствовать себя свободным с терапев­том и быть принятым им, и терапевт старался помочь ему в этом, Работая без интерпретаций. Терапевт неформально болтал с ним практически на любую тему, которую Томас затрагивал.

По прошествии нескольких недель терапии пациент начал ствовать себя достаточно защищенным, чтобы появились новые воспоминания и инсайты. Через много месяцев пациент уже лег- ко разговаривал о том, как высоко он ценит чувство свободы, и о том, насколько он чувствует себя стесненным даже от достаточно свободного расписания. Он также связал важное значение для него | свободы с родительским принуждением. Тогда терапевт показал что симпатизирует стремлению пациента к свободе, и предоставил концептуальную рамку понимания того, как тот пришел к ощуще­нию несвободы. Терапевт высказал мнение, что пациент подчи­нился родительским запретам. Поверил в то, что его родители имеют право принуждать его, и, следовательно, ему нельзя и на­деяться на то, чтобы чувствовать себя свободным.

Вследствие этих и других комментариев пациент стал менее болезненно реагировать на интерпретации. Хотя терапевт и не изме-нил основного настроения терапии, он сделал множество коммен­тариев, чтобы помочь пациенту уложить его идеи и воспоминания в широкое русло объяснений, помогая таким образом пациенту луч­ше понять себя и смотреть на самого себя с большей симпатией.

Характеристики хороших интерпретаций

Хорошие интерпретации не нейтральны

У пациента всегда имеется психический конфликт. Он желает работать над разоблачением своих патогенных убеждений и дости­жением терапевтических целей, но, делая это, он должен отбро­сить свои патогенные убеждения и, следовательно, испытать тре­вогу. В этом конфликте терапевт никогда не должен оставаться нейтральным. Он должен всегда находиться на стороне попыток пациента решить проблемы. Более того, если терапевт старается остаться нейтральным, пациент не воспринимает его как нейтраль­ного. Пациент взаимодействует со всем, что говорит терапевт, если это касается его попыток разоблачить патогенные убеждения. Значит, он воспринимает комментарии терапевта либо как симпа­тизирующие его целям, либо как противоположные им, либо как безразличные.

Иногда интерпретации могут быть верными, но антиплановыми и передавать пациенту ложные сообщения. В таких случаях добавление нового элемента может сделать интерпретацию совместимой с планом. Это может быть проиллюстрировано сравнением следующих высказываний: "Вы критичны по отношению ко мне" и "Вы чувствуете себя неловко, критикуя меня". Если вторая интерпре­тация верна, то и первая тоже. Но эти две интерпретации несут в себе сильно различающиеся сообщения. Первая интерпретация утверждает, что пациент должен начать осознавать свою критич­ность по отношению к терапевту и перестать вести себя подобным образом. Вторая же — что он должен осознавать, насколько ему неловко быть критичным, и разрешить себе быть критичным.

Является ли одна из таких интерпретаций помогающей, либо препятствующей, либо производит на пациента нейтральное впе­чатление, зависит от природы его плана. Если пациент пытается преодолеть свою боязнь критиковать других и думает, что причи­няет своей критикой боль, то он может воспринять интерпретацию "Вы критичны" как жалобу и подумать, что причиняет терапевту боль. Если это так, то он увидит в данной интерпретации подтвер­ждение своего патогенного убеждения. С другой стороны, паци­ент может понять интерпретацию "Вы чувствуете себя неловко, критикуя меня" как помощь в разоблачении патогенного убежде­ния, поскольку поймет, что не причиняет боль терапевту, крити­куя его.

Однако, если пациент сражается лицом к лицу с агрессивнос­тью в себе, он может воспринять интерпретацию "Вы критичны" как проплановую. Это и произошло в случае с пациентом, чьи мягкосердечные родители не смогли справиться с его агрессией. Они никогда не говорили об этом и предпочитали этого не заме­чать. Пациент заключил, что его агрессивное поведение недопус­тимо и что нельзя говорить об этом. Поэтому пациенту принесло облегчение грубоватое замечание терапевта о критике.

Моя мысль, что хотя обе интерпретации верны, но могут не­сти в себе различные сообщения, может быть проиллюстрирована сравнением следующих интерпретаций: "Вы чувствуете вину за то, Что хотите быть независимыми от своих родителей" и "Вы чувству­ете дискомфорт, находясь в зависимости от своих родителей". Вторая интерпретация верна настолько же, насколько и первая. Но Пациент может прореагировать на них совершенно по-разному. Пациенту, который бессознательно работает над преодолением вины за отделение, можно помочь, сказав, что он чувствует вину за то, что желает быть более свободным от родителей. Однако пациент будет отброшен назад в этом своем стремлении, если ска­зать, что он чувствует дискомфорт, будучи зависимым от родите­лей, поскольку можно воспринять эту интерпретацию как сообще­ние о том, что не следует пытаться стать более независимым.

Напротив, пациенту, который страдает от боязни быть другим в тягость, может оказаться полезной интерпретация о его боязни зависимости. Это произошло с одним пациентом, который хотел бы положиться на терапевта, но боялся, что тому будет в тягость подобная зависимость. Пациент испытал облегчение, когда тера­певт произнес: "Вы боитесь положиться на меня". Пациент понял комментарий терапевта как указание на то, что ему не будет в тя­гость зависимость от него пациента.

Дата добавления: 2015-07-10