Глава 4. Не знаю, что именно творится в минипутском королевстве в данный момент

Не знаю, что именно творится в минипутском королевстве в данный момент, но что происходит у наших героев, я могу поведать.

Разумеется, читатель, будучи совсем неглупым человеком, догадался, что молодой Артур намерен попасть к своей возлюбленной не иначе, как с помощью так называемого «увеличительного средства». Впрочем, о нем так часто упоминалось в предыдущей главе, что, рассуждая исключительно логически, можно действительно прийти к подобному выводу…

Трез-Велло – вождь племени бонго-матассалаев – с видом специалиста рассматривает пузырек с жидкостью на свет. Он щурится периодически, словно пытаясь найти в составе возможную ошибку, определить которую можно только по цвету. Но Артур то знает, что вождь ничего не ищет. Просто он наслаждается прекрасными переливами волшебного напитка, ибо делал он его самолично. Ну, что может быть приятней, чем созерцать собственную работу? Но Артуру сейчас, знаете ли, все равно, какого цвета окажется настойка – прозрачного или серо-буро-пошкарябанного в крапинку. Главное, чтобы она работала. Поэтому наш герой как бы невзначай наступает вождю на ногу. Несмотря на то, что принц весит вполне прилично, Трез-Велло чувствует лишь легкое прикосновение, и то мальчик давит на ногу вождя со всей дури. Но вот старания нашего героя возымели, наконец, успех – бонго-матассалай приходит в себя и трясет голой – словно муху отгоняет.

- А это ты, Артур, - рассеянно замечает он, продолжая, правда, созерцать содержимое пузырька.

У нашего героя зарождается страшное подозрение в душе. Ему только кажется, или все и вправду не понимают всю серьезность ситуации?..

- Я немного задумался…- невинно продолжает вождь. – Вот пришло на ум… Как думаешь, маленький брат, распаренная кора дерева тоа подойдет для нового ингредиента?

Артур предпочитает смолчать. Он прекрасно знает, что стоит ему только ответить утвердительно, дабы прервать дискуссию, Трез-Велло немедленно решит применить свою идею на практике. Если же он ответит «нет», то на вождя мгновенно нападет хандра, и тогда перехода им не видать до рассвета. А посему, лучший вариант, это не отвечать.

- Настойка тогда примет виридоновую окраску! – со слезами на глазах провозглашает в свою очередь Трез-Велло, и нашему герою остается только догадываться, откуда это вождь африканского племени откопал название цвета в живописи (!), под говорящим названием «бутылочный».

- Вот как, - немного раздражённо бормочет мальчик, понимая, что молчать теперь будет просто не вежливо. – А какие-нибудь еще практические преимущества будут?

- Нет, - меланхолично отвечает африканец, обнажая в ослепительной улыбке зубы. – Зачем?

Тут от огромных испытаний на нервы нашего героя благородно спасает Арчибальд. Решив окончить поскорее всевозможные споры, он бойко подскакивает к вождю бонго-матассалаев.

- Велло, нам пора, - в тон африканцу говорит дедулечка, столь же великолепно улыбаясь.

Вождь с некоторым сожалением отдает пузырек в руки Артура. Мальчик решительно его забирает и сжимает покрепче - на всякий случай.

- И как вы обычно проходите? – с интересом спрашивает Арман у Артура, отвинчивающего крышку пузырька.

Отец мальчика необычайно взволнован происходящим, он невообразимо нервничает. Впрочем, окружающие вполне могут простить ему эту оплошность. Право, на месте Франсуа занервничал бы каждый. Такой поворот событий заставил бы кипеть мозги даже у самого заезженного флегматика. Что уж говорить о нервозном Армане, который от нетерпения приплясывает в данный момент на месте и который вот-вот начнет петь, чтобы разрядить расшалившиеся нервы. Вот только нынешнее состояние отца зверски нервирует в свою очередь Артура. Мальчик, конечно, понимает, что, сорвавшись на Армана, делу он не поможет. Поэтому наш герой снова молчит в ответ на заданный ему вопрос. Выкручивать из ситуации своего внука вызывается его дед.

- Понимаешь, Франсуа, - проникновенно начинает Арчибальд, и глаза отца Артура, только что бегавшие по окружающим, намертво впиваются в свекра. – Все не так просто, как кажется… Видишь ли, прохода в мир минипутов как таковых два – сквозь телескоп и сквозь лианы. Но телескоп будет работать только через час – у нас нет времени ждать. Да и скорей всего нас там не ждут. А через лианы проходить даже не столько опасно, сколько больно. Я, например, не выдержу подобной нагрузки.

- И что мы намерены делать? – требует продолжения Арман, будучи в предвкушении такового.

- По сути, вы – ничего, - за дедулю отвечает Артур. – Я, в общем-то, тоже. Хотя, если так честно, то делом заниматься из вас буду только я.

Арчибальд чувствует безрадостный настрой внука и проглатывает очевидную грубость. Франсуа тоже съедает этакое легкое хамство со стороны мальчика, хотя и без особого смирения.

Как же все-таки порой сложно понять подростков! Они постоянно лезут на рожон, ища себе, таким образом, приключений на одно место. С ними невозможно состязаться в упрямстве – они с легкостью вас переиграют. Потому что в этом с ними не сравнится никто. Такой у них возраст. Мы еще много раз можем увидеть выступления молодой крови, сердца, жаждущего не только подвигов и приключений, но и бесконечных споров, признаний себя, разнообразных дилемм, которые на самом деле таковыми не являются и так далее. Причем, наблюдать это вы можете не только в книжке. Гораздо чаще это встречается в жизни. Хотя это практически заметно лишь со стороны. Подростки, будучи выше описанными, вовсе не считают свои действия абсурдными или попросту ненужными. Скорее наоборот – все они для них архиважные, необходимые как воздух. А даже если они так и не считают, то фига с два это покажут.

Вот и сейчас Артур вполне может сожалеть о горячности своих помыслов и высказанным слов, но ни за что не признается в этом окружающим. Ни-ког-да!

Наш герой с легкой торжественностью отвинчивает колпачок пузырька. Арман готов, если что, кинуться на землю, заломив руки над головой, но, вопреки его чудовищным ожиданиям, колпачок отвинчивается, а пробка, находящаяся под ним, выдворяется со смачным шлепком без малейшего вреда окружающим. Все молчат, затаив дыхание. Артур чувствует, что от напряжения у него затекла шея, и решительно поворачивает ей во все стороны, дабы поскорее размять.

- Значит та-ак… - задумчиво тянет он, закончив свои упражнения и начав рассеянно рассматривать ландшафт. – Где же это?..

Бонго-матассалаи благоразумно не лезут с расспросами. Они видят, что их маленький друг только-только начал отходить, и теперь его надобно охладить окончательно. А посему лучше довериться и предоставить поиски неизвестного места ему самому. Но вот мальчик радостно гикает и уже более осмысленно направляется в противоположенном направлении от дуба – пристанища минипутов с первого континента. Африканцы и Арчибальд немного озадаченно наблюдают за ним, нисколько не понимая его замысла. И не надо. Все равно это вовсе не требуется. К тому же для выполнения такового понадобится только соображалка Артура. Более никто напрягаться не должен.

Мальчик подходит к знаменитой дыре в проржавевшей трубе. По той самой, по которой он впервые прокатил Селению на машине, относительно познакомил Барахлюша с вождением автомобилей, вселив в юного принца, таким образом, легкую фобию, и спас Арчибальда и все Королевство минипутов. Арчибальд, наконец, догадывается, что за идея возникла у мальчика, но он еще не до конца понял все тонкости.

- Но Артур, - с явным сомнением тянет он, разглядывая, как его внук тщательно разминает траву, - мне кажется, что идти по трубе до дуба – не самая хорошая идея.

Молодой принц разворачивается и недоуменно разглядывает дедулечку:

- Почему? – с искренним удивлением спрашивает Артур, приподнимая брови. Похоже, он действительно недоумевает. Потом до него снисходит озарение. – А-а-а… - тянет он, с понимающим видом кивая дедулечке. – Ты же не знаешь…

- Что?

- Вот спустишься, и всё поймешь, - вполне логично оканчивает свою реплику мальчик.

Без дальнейших объяснений он прикладывается к пузырьку с жидкостью, закидывает голову, благополучно проглотив свою порцию. Сделав все необходимое, он с самым невинным видом протягивает настойку Арчибальду, который незамедлительно принимает ее и проделывает то же самое, что и наш герой, передав в свою очередь бутылочку зятю. Арман не выдерживает и прямо спрашивает:

- А что делать то? – он ужасно смущен этим глупым вопросом, но поделать с собой, увы, ничего не может.

- Просто глотни, пап, - говорит рассеянно его сын, не отрывая взгляда от наручных часов. Он прекрасно помнит, что действовать настойка начнет ровно через двадцать секунд.

- Только не все сразу, - добавляет Арчибальд, заметив, что Франсуа собирается выдуть всё разом.

Артур тоже замечает это, поэтому выдергивает из пальцев Армана пузырек и поскорей завинчивает колпачок. Заметив, что времени осталось совсем чуть-чуть, он решает предупредить своих сотоварищей:

- Как только вы станете одного размера с травой, прыгайте вниз, - он указывает на дыру в трубе. – И был бы крайне обязан вам, если прыгать будете по краям.

- В смысле? Я что-то… - начинает было Арман новые расспросы, но мгновенно замолкает, увидев, как его сын уменьшается в размерах, и вообще все его тело меняется: волосы белеют и начинают приподниматься, а на руках постепенно становится не пять пальцев, а всего-навсего четыре… Впрочем, думается, вы все знаете, как выглядит Артур в минипутском облике. Разве что, его отец не в курсе. Поэтому он невольно холодеет от жутких предчувствий, заметив, что нечто похожее творится и с Арчибальдом. Когда же сам он начинает сжиматься, становясь, таким образом, все меньше и меньше, его и вовсе охватывает паника. Тут Арман очень кстати вспоминает наказ сына и, сравнявшись по росту с примятой травой, прыгает вниз, где только что скрылся Арчибальд…

Артур, очаровательный парнишка возрастом в тысяча восемьсот пятьдесят с хвостиком лет и ростом в два миллиметра, приземляется на дно трубы и сразу же отскакивает поближе к краю. Дабы не быть задавленным огромной жужелицей. Причем какой! У нашего героя даже челюсть отвисает от очарования. Это была редчайшая жужелица с прелестным медным отливом на панцире, с чёрными блестящими, словно лакированными лапками, прелестными, огромными суставчатыми, подобно стволам бамбука, усами и сильным ротовым аппаратом, способным перекусить пополам любого минипута. Какой-то клевочувак по незнанию переоборудовал ее под своеобразную гоночную машину и теперь разъезжал на ней себе на радость. Вокруг столпились зрители, чтобы упиться этим зрелищем, действительно довольно эффектным. А так как все смотрели исключительно на новый вид транспорта, то неожиданное появление Артура практически никто не заметил.

Но если нашему герою повезло, то это совсем не значит, что точно также повезёт и Арчибальду с Арманом. Поэтому юный принц с беспокойством поднимает голову. К несчастной идее, впихивающей в голову мизерную надежду о том, что добраться до пункта назначения они все смогут без приключений, мальчик относиться с большим скепсисом.

Через пару секунд на дно гоночной площадки приземляется и дедулечка. Подобно своему внуку, хотя и без особой прыти, он отпрыгивает к глазеющим клевочувакам.

Артур переводит дыхание. Похоже, обошлось. Но на свое несчастье он совсем забыл об отце! А у Армана действительно, похоже, будут проблемы. Ибо свалился он не иначе как на самую морду жужелицы, уставшей, словно собака, а потому взбешенной и разъяренной до крайности. Насекомое мгновенно тормозит и автоматически открывает рот, чтобы перекусить поганца, который так неблагородно свалился на него. Арман, еще не успевший разобраться в происходящем, недоуменно созерцает разинутую пасть и всерьёз задумывается, не стоит ли ему бежать со всех ног? Или это такая процедура? Но жужелице, знаете ли, все равно: понимает ли ее жертва или нет, что ей угрожает опасность. Поэтому она сейчас его проглотит, и будь, что будет. Так бы оно, кстати, и было, если бы не острый меч, уперевшийся насекомому прямо в глотку. Великий Меч – в руке Артура – быстрее молнии вылетает из знаменитого свертка, старательно разыскиваемого во второй главе, дабы защитить отца своего хозяина. Окружающие, как, собственно, и сама жужелица, в глубоком шоке. Клевочуваки замечают, наконец, косу, высовывающуюся из-под капюшона – Артур надел куртку (в такой-то холод да без куртки – смерть…) и до них доходит! Зрители сразу же поднимают гомон. Все обсуждают столь неожиданное возвращение Артура, спасителя всех Семи минипутских континентов и большого мира.

Мальчик страшно недоволен, что его раскрыли. «Если узнает клевочувак, узнает на следующий день и весь континент», - сказала как-то Селения в насмешку Реплею. На самом же деле, это относилось ко всем клевочувакам в частности. Впрочем, читатель наверняка прекрасно знает о качествах этого народа, населяющего Пятый континент и любящего больше всего на свете жизнь, плывущую по течению, так что не мне рассказывать о нем.

Жужелица выходит из оцепенения и кидается на обидчика. Тогда наш герой отскакивает в сторону и элегантнейшим образом делает взмах мечом. Удар приходится по шикарным усам. Насекомое с каким-то по-щенячьи непристойным визгом отскакивает подальше от холодного оружия. Ему не столько больно, сколько обидно. Всем известно, что усы - предмет гордости любого насекомого. В особенности такого благородного, как это. По сути, Артур отрезал совсем чуть-чуть, едва ли кончик, но честь все равно задета!

Тут из ступора выходит и владелец жужелицы. Он понимает, что его машину только что безнадежно испортили, и, решительно спрыгнув со своего скакуна, направляется к Артуру. Наш мальчик готовится к очередной стычке – он знает, как клевочуваки боготворят свои авто.

- Вам придется заплатить за ремонт, - просто сообщает ему водитель, и Артур еле сдерживается, чтобы его челюсть не отвисла так, чтобы в неё можно было просунуть всю руку целиком. В конце концов, нечастое это зрелище – вежливый клевочувак, так что мы можем простить нашему герою секундный шок.

- Да, хорошо, - немного очумело соглашается мальчик, оглядываясь на дедулечку. Но тот ему сейчас не помощник. Он старается привести в чувство Армана, хлопая ему по щекам. Отец Артура вновь умудрился незамеченным кувыркнуться в обморок на самом интересном месте. Тут мальчик вспоминает, что им нужно спешить. – Но постойте, - начинает он, вырывая свою руку из мощной ладони водителя, - мне надо спешить, и поэтому нам придется пойти в самую ближнюю ремонтную.

Клевочувак поднимает брови. Он явно не верит собственным ушам.

- Не понимаю, как же это надо торопиться, чтобы обратиться с ремонтом к Реплею. Впрочем, все равно платите Вы.

Артур окончательно перестает верить своим ушам. Неужели ему действительно так везет?

- Так значит рядом мастерская Реплея? А я и не знал, что он стал еще и этим заниматься… - задумчиво произносит Артур, помогая своему отцу подняться на ноги. Тот уже пришел в себя, но лишён пока дара речи - к огромному облегчению Артура. – А как тебя зовут? – вновь обращается он к своему новому знакомому.

- Я Хлип, - лаконично отвечает ему клевочувак, беря за поводья жужелицу. Ту так хандрит, что она еле перебирает ногами.

Идти, как сказал новый знакомый, нужно было недолго – к счастью. Разговаривать с Хлипом было неимоверно трудно. В отличие от своих соратников он был очень замкнутым и практически на все вопросы отвечал односложно. Однако Артуру удалось узнать, что свое насекомое он поймал и оседлал сам, чем привел в неописуемый восторг мальчика. Ему казалось невероятным справиться с таким громадным существом в одиночку.

От того, что собеседник его оказался крайне неразговорчивым, Артур заскучал. На него наваливаются воспоминания…

Скатившись вниз по трубе и вляпавшись в вязкую массу на ее конце, он сваливается бесформенным золотистым комком на пол. Артур начинает быстро махать конечностями, дабы стряхнуть с себя необходимую для трансформации и отсюда еще больше ненавидимую липкую субстанцию, начинающую быстро впитываться в его тело. И как только он превращается в нечто похожее на человека (пардон, минипута), то мгновенно теряет равновесие и шлепается об каменный пол зала перемещения, пребольно стукнувшись головой. И дело вовсе не в том, что нашему герою вдруг отказали ноги. Все куда проще! Просто теперь на его плечах весит тяжкий (ОЧЕНЬ тяжкий) груз. И это без сомнений юный Барахлюш, лучезарно улыбающийся своему другу. Он по нему безумно скучал.

- Как же я рад тебя видеть, братишка! – визжит он, зажимая Артура в неожиданно крепкие объятия.

Артур не столько удивлен обращению к нему (если подумать, то Артур и вправду является с некоторого времени братом юному принцу), сколько тому факту, что Барахлюш стал таким… м-м-м… более… эм-м… крупным. В хорошем смысле этого слова. То есть, наш дорогой друг подрос! Это было действительно хорошо, ибо как, наверное, уже всем известно, что юный принц всегда страдал из-за своего небольшого роста. Всего десять лун назад он был меньше своего отца-короля на целую голову, в то время как сейчас доставал Артуру чуть ли не по нос! Мальчик даже расстроился. Барахлюша он воспринимал не только как лучшего друга, но и как брата. Скорее даже как брата. И ему было очень больно видеть, что Барахлюш вымахал вот так, без него. Получалось, что он пропустил один из самых важных моментов в жизни друга! Ведь теперь юный принц может смотреть на свою милейшую сестрицу не снизу вверх, как на Эйфелеву башню, а… просто снизу вверх. Барахлюшу, конечно, ещё далеко до Селении.

И вот он распластал нашего героя на каменном полу, придавив его своей тяжкой тушкой. Хотя следует отметить, что юный принц похудел! Воистину с того самого момента, как Артур отбыл в свой мир после удачно завершённой Войны, так Барахлюш занимался чем-то не тем. То есть не тем, чем занимался десять лун назад – едой.

- Ого, - восклицает мальчик с легким оттенком зависти. – Ты так вырос.

- Кто бы говорил, Бюш, - весело отвечает Артур, взъерошивая и без того непослушные волосы друга. – Боже мой! Как же ты вытянулся! А ведь прошло то времени всего ничего!

Юный принц стал вдруг необычайно серьезен. Он даже лоб наморщил.

- Нет, ты действительно сильно вымахал. Селения расстроится… - проговорил он невесело. Похоже ему и самому было грустновато от этой новости.

- Да кстати… - наш герой вспоминает о своей возлюбленной, и хочет было задать соответствующий вопрос о её месте нахождения, но Барахлюш уже тащит его прочь из Зала Перемещения, не слушая никаких речей. Ни пламенных, ни равнодушных.

Артур замечает отсутствие Проводника, и задается вопросом, почему это Барахлюш – единственное живое существо, пришедшее его встречать? Неужели минипуты все-таки забыли о его приходе? Но в прошлый раз, если верить Миро, они только и делали, что считали минуты до его появления. Что же случилось на этот раз? Новая катастрофа? Переворот? Мысль о перевороте Артур быстро отгоняет. Как можно взбунтоваться против добрейшего короля Минима?! Не выдержав, мальчик резко тормозит и становится так твердо, что никакая сила, тем более Барахлюша, не способна сдвинуть его с места.

- Бюш, где все? – быстро и тихо спрашивает Артур, жутковато пристально шаря по его лицу своими большими карими глазами.

Барахлюш тоже останавливается и удивленно разглядывает друга. Он не может понять, чем он так обеспокоен. Потом до него снисходит озарение.

- А, вот ты о чем, - невинно говорит маленький человечек, испытывая некоторое облегчение от того, что глаза Артура сделались от этого предисловия несколько мягче и стали менее остро впиваться в запуганную физиономию юного принца. - Неужели Селения ни разу не рассказывала тебе об этом?

Поистине надо иметь неограниченное терпение, чтобы не заорать: «О ЧЕМ?!» Впрочем, у нашего героя за двадцать лун знакомства с этим маленьким хулиганом уже выработался иммунитет.

- Что ты имеешь в виду? – с невообразимым спокойствием задает вопрос мальчик, сжимая за спиной кулак, чтобы обрести душевное равновесие.

Барахлюш мнется. С одной стороны неудобно утаивать предстоящее мероприятие от лучшего друга, но с другой стороны не хочется ввязываться в их отношения с его обожаемой сестрицей. За вторжение в их «вечную обитель любви» Селения жестоко наказывала и зачастую беспощадно выгоняла из «запретной зоны» всех любопытствующих. Поэтому Барахлюш предпочитает золотую середину.

- Ты знаешь, я сам толком не могу объяснить, - выдает он, чувствуя, что от вранья его уши становятся пунцовыми, и замолчал. Надолго. То есть на минуту – для Артура и это время является сейчас вечностью.

- Ну? – загробно подает голос он, испытывая недопонимание.

- Пойдем, пожалуй, на Главную площадь, Артур. Там, наверное, уже все собрались…

- Кто собрался? – с ужасным подозрением уточняет мальчик. И попадает в яблочко. Теперь у Бюша уже нет путей к отступлению. И он сдается на руки властям:

- Ладно. Но только ты слушай, не перебивай. Помнишь, вы с Селенией нарушили протокол?

- А какой именно раз имеется в виду? – наивно спрашивает Артур. Действительно, на его памяти это происходило неоднократно.

Настает очередь Барахлюша подозрительно оглядывать Артура. Неужели он просчитался…

- А сколько раз это было? – уточняет мальчик, желая уже точно знать, сколько же они с Селенией провинились.

Наш герой в затруднении. Действительно, сколько? А ведь, если подумать, немного…

- Три раза, - спокойно отвечает мальчик, прекрасно зная, что ничегошеньки ему не угрожает. Особенно в лице этого коротышки (хоть и слегка вымахавшего).

Барахлюш хмурится и закатывает глаза, припоминая что-то.

- Нет, четыре, - мягко поправляет его юный принц и, обняв за плечи, подталкивает дальше к Площади.

Однако Артур, выведенный из ступора, уже прочно стоит на ногах, и сдвинуть его с места не представляется возможным до тех пор, пока ему не ответят на самый главный вопрос. Впрочем, Барахлюшу не сложно догадаться, что именно тревожит его друга.

- Э! Так ты не знал?

- Что именно не знал? – отвечает вопросом на вопрос наш герой, определенно начиная теряться в происходящем. Все-таки его застали врасплох.

Видя столь очаровательно растерявшегося мальчика, Барахлюш не может сдержать веселый, беззлобный смех.

- Так ваша свадьба тоже была незаконной, - гогочет принц, чьи глаза превратились в пару по-кошачьи сощуренных щелочек.

- Вот как! – Артура тоже начинает душить смех. Только нервный.

Если брак был незаконным, то соответственно Селения может выйти за кого-нибудь другого. Эта мысль заставляет сердце мальчика похолодеть от страха. У него даже голова начинает кружиться, и, похоже, поднимается температура. Но Барахлюш не дает Артуру, окончательно переставшему разбираться в обстоящих делах, и рта раскрыть. Он решительно тянет своего друга скорей к Дворцу. Если они опоздают, то ему влетит не только от Совета, но и от Селении в придачу, а это ведь не шутка – угрожающая Селения. Нет, конечно, став взрослее, она начала проявлять некую гуманность по отношению к нему. Порой даже приветливость. Но это не значит, что их беспрестанные перебранки, наконец, подошли к своему долгожданному концу. Фига с два! «Гуманные» и «человечные» споры были куда опаснее простых потасовок. Не будет пятнать репутацию маленькой принцессы. Простим девочке некое подобие садизма к своему братцу. Хотя садизм – это очень грубый вывод из обстоятельств. На самом деле брат с сестрой практически не изменили своего отношения друг к другу. Под «гуманным» садизмом подразумевалась обычная порция яда, впрыскиваемые любящей сестрицей своему обожаемому братишке. Не больше и не меньше. То есть, с того самого момента, как мы познакомились с королевской семьёй, в ней абсолютно ничего не изменилось. И, наверное, это к лучшему… Но мы отвлеклись от данных событий!

Так вот! Придя к выводу, что Селения ему всего лишь нелегальная жена, наш герой приходит в неописуемый ужас. Вполне объяснимый, между прочим. Поэтому Артур задаёт ещё один вопрос после минутного шока:

- Барахлюш, а почему он был…незаконным?

Принц как обычно откровенен.

- Потому, что это было не оговорено заранее с Королем и Советом, - лаконично объясняет он. - И свидетелей было совсем немного – один я, – добавляет мальчик после небольшой паузы.

- А-а… - тянет Артур не без облегчения.

В конце концов, все не так плохо, как он думал. Хотя…Так, момент!!!

- И что в связи с этим намерен делать твой народ? – с возвращающейся тревогой спрашивает мальчик, вновь волнуясь за свою предстоящую личную жизнь с принцессой. Внезапно её титул стал так же далек, как и двадцать лун назад, при их первой встрече. И это заставило юного прин…(так, и как же прикажете его теперь называть?) Артура нервничать.

- НАШ народ, - поправляет его Барахлюш даже несколько обиженно. – Ты все еще среди нас. Мало того, что мы принимаем тебя за такого же минипута, как и мы. Более того – минипуты считают по праву тебя своим правителем. Даже больше, чем Селению. Пусть по родословной она и чистокровная принцесса.

Юный принц – то есть Артур – успокоено кивает. Селения вновь встает на одну планку с ним, и это приносит ему невыразимое облегчение.

- Но поскольку ваше замужество может быть подтверждено только одним голосом, а не двадцатью, как указано в протоколе, то вы вдвоем просто обязаны повторить церемонию перед всем народом, - спокойно заканчивает Барахлюш, так словно это было так же очевидно, как съесть на обед в день селенели селенелевый суп.

Тем не менее, для нашего героя все это отнюдь не так явно, как кажется минипутскому народу. От неожиданности он спотыкается на ровном месте, и чуть не летит вверх тормашками прямо лицом в пыльную землю.

- Что с тобой? – недоуменно вопрошает Барахлюш. Ему ли не знать, что Артур очень внимателен, и соответственно просто не способен не заметить торчащий камень у себя под ногами. Конечно, приятель видит, что мальчик выбит из колеи. Хотя, откровенно говоря, он не понимает, что гложет несчастного принца.

Наконец, Артур взрывается. Все, хватит! Сколько можно?!

- Да как же ты не понимаешь?! – восклицает он, окончательно потеряв терпение. – Мне же придется ее… - он заминается в совершенном смущении. Прямо не знает, куда глаза девать.

- Поцеловать? – подсказывает этот чертенок, прекрасно понимая, что заставляет своего друга смущаться еще сильней.

- … при всех… - продолжает Артур гораздо тише. Уши его такие горячие, что ему кажется, что приложи он к ним тряпку, смоченную водой, она бы зашипела.

Барахлюш полон скепсиса. Он не может понять проблему Артура. По его мнению, так у него как раз все великолепно. Он поцелует свою женушку законно (НАКОНЕЦ-ТО!) и будет с ней жить долго и счастливо.

- Значит при мне можно, а при остальных нельзя, - насмешливо говорит юный принц, расплываясь в поистине чеширской улыбке. Ему неимоверно приятно подтрунивать товарища – он просто не знает, какие нечеловеческие мучения испытывают его уши.

- Неправда! – возмущенно восклицает Артур, упрямый, словно мул. – Мы целовались не только перед тобой!

Эта коротенькая тирада – можно сказать, что «тирадочка» - не произвела на Барахлюша никакого впечатления. Принц настроен все так же скептически.

- Ага, - с ироническими нотками в голосе парирует он в том смысле, что, мол, рассказывай сказки. – Это перед кем же? Перед пчелами?

Артур вспоминает свой последний на сегодняшний день поцелуй. А ему казалось, что он и так горит, словно живой огонь. Но теперь мальчик понимает, как жестоко он ошибался. Озорной Барахлюш не может не довольствоваться своей великолепно выполненной работой. Впрочем, мальчик чувствует, что ему следует, пожалуй, извиниться перед другом. В конце концов, надо быть полным кретином, чтобы не заметить, что Артур дошел до той стадии, когда человек не способен больше выносить решений и исполнять задумки. Действительно, все, что сейчас представляет наш герой – это неимоверно смущенного, до крайности ошарашенного человечка с алеющими щеками и ушами. Зрелище настолько жалкое, что Барахлюш понимает, что издеваться дальше у него нет ни сил, ни желания.

- Задержались мы что-то… - нарочито неторопливо произносит мальчик, ноги которого уже затекли от нервного стояния на одном месте. – Все тебя ждут, а мы тут стоим…

- Погоди-ка, - вновь озабоченно останавливает его наш герой, и Барахлюш неслышно стонет. Еще минута опоздания – и ему не миновать галстука – с инициалами Селении. – То есть, стоит мне только войти на Площадь, как… церемонию придется повторить?! А… а как же моральная подготовка, минута молчания… и все такое? – Артур не знает как себя вести. Напомним, что он знаком (относительно) со здешними порядками всего лишь полгода. Как можно привыкнуть к сумасшедшему темпу жизни этого маленького народца за жалкие двадцать лун?!

Ну, что ж. Молитвы Артура услышаны – он, наконец, понят.

- Так вот, что тебя беспокоило! – обрадовано восклицает Барахлюш, счастливый, что понял проблему товарища. – Не беспокойся, братик, – как можно успокаивающе говорит он, ободряюще хлопая друга по плечу. Не забывая, правда, подталкивать его дальше, вглубь деревни. – На этот счет можешь не волноваться. Селения ведь тоже не любит спешить.

Артур с сомнением приподнимает бровь. Очевидно, вспоминает свадьбу. Это точно! Не спешит…никогда…

Несколько минут они прошли в молчании. Артур обдумывал предстоящие действия, а Барахлюш несказанно нервничал, ибо они неимоверно опаздывали. В данный момент он более всего был похож на Белого Кролика с часами из «Алисы в стране чудес». Только без жилета с карманами в придачу. Как бы то ни было, Артур позволил себе совсем малюсенький вопрос.

- Но раз торопиться никто не собирается, то почему ты бежишь словно паровоз.

Барахлюш хмурится. Он уже успел запамятовать, что такое паровоз. Но потом до него снисходит озарение.

- Да брось-ка, Артур, - легкомысленно отмахивается юный принц. – Просто Селения просила привести тебя как можно скорее.

Следует отметить, что принцесса действительно просила быть порасторопнее. Не будем же делать из беззащитной девушки монстра! Правда, несмотря на это, Барахлюш, тем не менее, предпочитал выполнять ее просьбы. К тому же не было ничего сложного. Ну, почти.

Но вот, миссия практически выполнена! Они подходят к домику Селении. Проходящие мимо минипуты приветственно машут руками своему принцу, и тот пытается отвечать тем же в ответ, но взгляд его прикован к двери, приближающейся к нему с неумолимой быстротой. Стыдно сказать, но ему было неловко. За себя в первую очередь. Что стал он такой размазней. Казалось бы, надо радоваться предстоящей встрече с возлюбленной несмотря ни на что, а он несказанно стесняется. Просто до смерти. Барахлюш что-то шепчет другу, но Артур абсолютно глух. К тому же он не способен более вымолвить ни слова. Очнулся он уже тогда, когда нажимал на ручку дверцы в домик. И вот тогда он вспомнил, что сказал Барахлюш вперемешку с хихиканьем: «Только постучись, прежде чем открывать дверь. Она может быть не совсем одетой».

Артур резко захлопывает едва успевшую отвориться дверь и припирает ее снаружи. Щеки его алеют на глазах. Голову он опускает так низко, что подбородок касается груди. Он пытается не обращать внимания на косые взгляды окружающих, означающих что-то вроде «ах, как это мило – влюбленный по уши принц!», а только думает, думает, думает… У него уже голова раскалывается от такого количества мыслей! Наконец, он решается. Вдохнув в себя как можно больше свежего воздуха, и, быстро выдохнув его, Артур резко поворачивается и каким-то тщательно продуманным действием стучит в дверь. Не дождавшись ответа, мальчик входит и поднимает глаза…

То, что он видит перед собой, заставляет его медленно закрыть за собой дверь и застыть неподвижно, будучи не в силах сделать что-нибудь еще. Славно, что у него хоть челюсть не отвисает, и на том спасибо. Перед ним стоит Селения в простеньком платьице – никаких вырезов, цветов – самый обычный и ничуть неоригинальный фасон, но она оказалась в нем до одурения хороша! Он и не догадывался, что нежно-зеленый ей так к лицу. Сначала девушка смотрит на него широко открытыми глазами, но потом шок от радости встречи проходит, и тогда она протягивает ему навстречу руки и, очаровательно улыбаясь, шепчет, делая шаг ему навстречу:

- Артур! Я так…

И вот тогда Артур не сдерживается и срывается с места. Больше всего на свете ему хочется поднять ее на руки и закружиться с ней по комнате, но таких вольностей он себе решает пока не позволять. Пока. Так что он думает, что сможет обойтись чем-нибудь поскромней. Поэтому, он без всяких предисловий бросается к принцессе и впервые целует ее сам. Он совершенно забывает о предстоящей церемонии, забывает о своем смущении и остальных проблемах, терзающих его сердце. Единственное что занимает его мысли – это Селения и ее чудесные волосы, дурманящий запах которых буквально сводит его с ума. Наверное, это неправильно – помешаться на волосах девушки, но сейчас Артуру на это абсолютно наплевать. Особенно почувствовав теплые ладони Селении, которые девочка самозабвенно зарыла в его шевелюре.

Мальчик может только догадываться, сколько все это продолжалось. Если честно, то, по его мнению, это нисколько не важно. Даже наоборот. Только когда они отошли друг от друга, он спохватывается. Не стоило делать этого! Конечно, не стоило. Ведь это получается пятый незаконный поцелуй! Видимо растерянность так живо отобразилась на его лице, что девочка не сдерживается и весело смеется.

- Ду-ра-чок, - по слогам произносит принцесса и, играючи зажав его нос указательным и средним согнутыми пальцами, прижимается к его губам.

Артур снова задается вопросом, а важно ли вообще количество нарушений, если их и так много, и никакие наказания им не грозят? Ни розог, ни карцера… Это был короткий поцелуй, и, прежде чем отпустить от себя Селению, он страстно говорит ей с хрипотцой в голосе:

- Я никогда тебя не брошу. И если с тобой случиться беда, то так и знай – я всегда готов разделить с тобой все горести. Только позови.

Девушка улыбается и зарывается ему в жилетку.

- Я знаю, - тихо и просто, без всякого намека на самовлюбленность, отвечает она, щекоча Артура своим дыханием, проходящим сквозь одежду зимнего пошива. Впервые он замечает, что действительно стал выше ее на полголовы…

Дата добавления: 2015-07-10