Глава 7: Любопытство

Он снова прибыл сегодня через камин. Он жалуется, что стул, который я привез для него из поместья, такой же ужасный, как и я сам. Я убийственно смотрю на него, но он видит улыбку за моей насмешкой. Он сияет.

— К нему еще прилагается замечательный стол, если существующая мебель вас не вполне устраивает.

Он закатывает глаза и откидывается на спинку стула, который только что оскорбил. Этот стул существует в нашей семье несколько столетий – возможно, потому что он настолько неудобный, что еще никто не мог высидеть на нем достаточно долго. С тех пор, как Поттер оккупировал мою жизнь, этот стул начал казаться мне вполне комфортабельным.

Между нами воцарилась уютная тишина, естественная, почти домашняя. Гарри Поттер стал частью моего ежедневного распорядка, и я почти забываю возмущаться его присутствием. В редкие моменты просветления я оглядываю всю свою жизнь, задаваясь вопросом, какого черта я здесь делаю. Вернее, какого черта *он* здесь делает. В классе нам удается играть свои роли – ненавистный профессор против любимчика всей школы, но я не могу даже как следует нахмуриться на него. В моменты, когда моя совесть обретает голос, я с потрясающим безразличием вспоминаю свою жизнь до того, как он разрушил ее.

Я сижу в *этом кресле* и наблюдаю, как он бормочет простое заклинание для концентрации внимания. Я научил его этому перед тем, как он погрузился в дебри текста по Истории магии. Я поздравляю себя с хорошо сделанной работой. Его оценки улучшились за последний месяц, и я уверен, что его С.О.В.ы будут одними из лучших в классе. Он даже сумел доказать, что я был не прав, считая его неспособным к зельеделью. Не без определенного самодовольства я слушаю болтовню Поттеровского фан-клуба на собраниях, удивляющегося его чудесному воскрешению. Конечно, они и понятия не имеют о причинах этого. Клянусь, что никому из них не интересно, как это случилось. Просто он это сделал. Их герой снова вернулся на пьедестал.

Изменения заметны не только в учебе. Я с удивлением наблюдал, как он весело болтает с этими двумя бездельниками, которых он называет друзьями. И внешне он снова стал тем же высокомерным, бодрым дурачком, каким и был раньше. Но я вижу отличия. Только я вижу глубокие тени под его глазами – которые уже не блестят так, как прежде. Его щеки запали, он печально улыбается. Те, кто слепо любят его, не замечают мальчика, которым он стал, а видят мальчика, которым он был. Они предпочитают не замечать темноты, в которую втянул его этот опыт. Только я ценю того, кем он стал.

Он рассеянно грызет палец, скользя глазами вдоль строчек. Когда он вот так морщит нос и щурит глаза, меня пронзают воспоминания о Джеймсе – до Гриффиндора, до квиддича, до Блэка. Но нет. За исключением некоторых привычек и тенденции к необдуманным поступкам, он совсем не похож на отца. Джеймс был Поттером по натуре: избранный, безнадежный оптимист, и безусловный Гриффиндорец, наполненный духом неосторожности, граничащей с высокомерием.

Хотя Гарри и имеет необходимые атрибуты Гриффиндорца, в нем есть что-то еще - какая-то определенность и мучительная глубина. Это настолько по-Слитерински, что меня охватывает искушение сравнить его с собой.

Он – то, чего я всегда хотел от Джеймса.

Неожиданно для себя я смеюсь при этой мысли. Невеселый смех – я опоздал почти на четверть века. Поттер насмешливо смотрит на меня. Я пытаюсь остановиться, но меня уже веселит вся ситуация. Втягивая воздух, я выпрямляюсь в кресле.

— Смешная книга? — он смотрит на обложку – "Избранные очерки этических моментов использования Многосущного зелья". Он с сомнением смотрит на меня. — Звучит забавно. Над чем вы смеетесь?

— Я просто прикинул ваши шансы на успешную сдачу экзаменов.

Он делает обиженный вид, — Очень смешно. Может быть, если бы вы перестали хихикать, я бы мог действительно позаниматься.

— Если бы вы выполнили заклинание концентрации правильно, вы бы не обратили внимания, — я поднимаю бровь, и он улыбается.

— Я уже закончил главу. Просто я решил дать вам понаблюдать за мной чуть подольше.

Я свирепо смотрю на него и прикидываю, как опровергнуть его обвинение. Его улыбка расширяется, и мне чертовски нужно найти слова, которые бы это прекратили.

— Это меня успокаивает, - саркастически говорю я в надежде, что его собственные слова заставят его сменить тему. Он открывает рот, чтобы сказать что-то, но потом нервно смеется. Я бросаю на него вопросительный взгляд, но он уже ищет что-то в своей сумке.

Он достает карты таро и начинает перемешивать их. Я фыркаю от самой идеи того, что эта игра в гадалку может быть домашним заданием. Он раскладывает карты.

— Знаете, это действительно интересно, - говорит он и слабо улыбается, прежде чем записать что-то в свою тетрадь.

— И правда. Надеюсь, вы не верите всему этому вздору. Я мог бы в принципе выгнать вас из своей комнаты, — картинки на картах не волшебные. Они не принадлежат школе. Они принадлежат маггловским магазинчикам, где мошенники вроде Трелани делают деньги, рассказывая людям то, что те хотят услышать.

Он пожимает плечами. — Я не верю, что они предсказывают будущее.

Он неуверенно оглядывается. — Но я обратил внимание… не знаю… закономерности. Каждая карта ведь имеет описание, так? И это уже ваше дело, как отнести это к своей жизни. Они просто заставляют вас думать определенным образом.

Он приводит свои аргументы, стоя на коленях, и я решаю, стоит ли спорить с ним. Довольно смело с его стороны противоречить мне. Но если он достаточно глуп, чтобы ввязаться в спор, я должен победить его.

— Вы вводите в заблуждение самого себя, перемещая закономерности в свою жизнь и претендуя на то, что это имеет смысл. Вы всегда можете найти то, что ищете. Карты будут говорить правду не потому, что это так на самом деле, а потому что вы этого хотите. Это опасно. Если карта говорит вам, что у вас неприятности, вы найдете их в своей жизни, даже если их нет.

— А иногда они позволяют найти надежду там, где ее нет, - раздраженно возражает он, тут же успокаивается и пожимает плечами. — Может быть, вы правы. Но иногда они чертовски точны.

Я усмехаюсь. — Хм… ну, скажите мне, что вам предсказывают карты?

— Давайте, я вам покажу, — он слегка краснеет. Естественно, я заинтригован. Я опускаюсь на пол напротив него. Он смотрит на меня с пониманием.

— Вы ведь не изучали Прорицание?

— Нет, Поттер. В отличие от вас я уделял внимание полезным предметам.

Облегчение, которое я вижу на его лице, интригует меня еще больше. Разве что подразнить его насчет объема его знаний по предмету? Я беру его справочник, прежде чем он успевает дотянуться до него. Он быстро закрывает свою тетрадь и прячет ее за спиной. Я понимаю, что он гораздо сильнее верит эту маленькую карточную игру, чем должен.

— Хорошо, я скажу вам. Просто дайте мне книгу, — я кладу справочник рядом с собой, так что он не может ее достать, и язвительно улыбаюсь. Он свирепо смотрит на меня. — Гад.

— Если бы вы были умнее, вы просто могли рассказать мне, вместо того, чтобы разыгрывать сцену и терзать мое любопытство.

— Если вы скажете что-нибудь ужасное, я остановлюсь. Все, что от вас требуется – это только искать значения в собственной жизни, — он высокомерно улыбается, как будто думает, что я не смогу. Я хмурю брови.

— Так, я не особо силен в этом, но посмотрим. Так… Эта карта описывает мое настоящее состояние. По крайней мере, то, что я делал до того, как вы стали вести себя как полный ублюдок, — я игнорирую его оскорбление и смотрю на карту, на которой написано слово "Пресыщенность". Я даже не пытаюсь подавить насмешливую улыбку.

— Что, Поттер? Пресытился, правда?

— Снейп, - предупреждает он, и я сдерживаю смех. Пусть продолжает эту глупость.

— Я думаю, что это означает, что я пресыщен эмоционально. Я окружен людьми, которые заботятся обо мне. Книга предупреждает меня о чем-то хорошем. И это не предел. Но как только вы достигаете вершины, больше некуда идти, кроме как вниз.

Его лицо выражает предельную концентрацию, и он скользит взглядом по остальным картам.

Он вздыхает. — Вот эта карта… Луна. Это мое препятствие. То, что помогает мне, или мешает… Не знаю. Это может означать сон или темноту. Или секрет, который кто-то прячет от меня. Так или иначе, она связана вот с этой картой…, - он замолкает, рот все еще открыт. Он смотрит на меня со странным выражением. — Вы правы, это вздор, — он снова смотрит в карты. Я тоже, пытаясь понять, что так испугало его. Картинки запечатлеваются в моей памяти прежде, чем он успевает смешать карты, нервно смеясь.

Я смотрю на него и пытаюсь успокоиться. Меня вдруг охватывает непонятный страх. — Что вы увидели, Поттер? — он пожимает плечами, и я вижу, как он овладевает контролем за своим лицом.

— Как всегда: я погибну от удара метеорита сразу после того, как мой лучший друг уведет мою подружку и трахнет мою собаку, — он усмехается. Я нет.

***

Проклиная себя, я иду в Северную башню для консультации с коллегой. Два дня эти чертовы картинки преследуют меня, застряв в памяти. Я бы и не вспомнил об этом, если бы Поттер не был так поражен, увидев их. Внешне он остается прежним дерзким негодяем, но иногда я ловлю на его лице этот странный взгляд, который я уже видел перед тем, как он смешал карты. Я чувствую достаточное сильное любопытство и раздражение, чтобы потратить субботний полдень на то, чтобы проникнуть в тайны этой бессмыслицы.

Я начинаю задыхаться, прежде чем вхожу в комнату. Здесь совершенно нет воздуха. Эта женщина должна быть уволена за попытку удушить студентов. Я думаю, здесь ли она, потом вспоминаю, что она никогда не выходит из этой башни. Остальные учителя и я никогда не жалуемся на это.

— Северус, - протягивает она, появляясь из дымки, как призрак. — Что привело вас сюда? — Мне хочется отметить, что она должна бы знать, зачем я здесь, но сдерживаюсь. Если я хочу получить от нее информацию, я должен играть в любезность. Я содрогаюсь и проклинаю Гарри Поттера почти с такой же силой, как и себя.

— Добрый день, Сибилл. Я не думаю, что знаю об этом лучше, чем такой эксперт, как вы, — сарказм, который я попытался убрать из своего голоса, сквозит в словах. Но она не обращает внимания – слишком обкурена ладаном.

— Конечно. Я всегда рада помочь коллеге. Чашку чая?

Я соглашаюсь, в надежде, что кофеин прочистит мне мозги. — Я надеялся, что вы объясните мне, как прочесть карты таро, - говорю я, садясь за низкий столик.

Она с любопытством смотрит на меня, затем берет карты. — Какого рода предсказание? Возможно, что-то романтическое? — она испытывающе смотрит на меня. Я понимаю, что хрустальные шары могут послужить неплохими снарядами, если только придать им нужную скорость.

Я собираюсь с силами и говорю, — Можно? — Я беру карты, она отдает их мне с некоторым сопротивлением и озадаченным выражением лица. Я счастлив разочаровать ее – любопытная корова. Я перебираю карты, найдя те, что были у Поттера. Я концентрируюсь, убеждаясь, что все карты лежат на нужных местах. Она изучает карты, затем смотрит на меня со странным выражением.

— Это предсказание для вас?

— Нет.

Она поджимает губы и спрашивает, - А знаете ли вы вопрос, который был задан?

Я трясу головой. По правде говоря, я даже не знал, что нужно задавать какой-то вопрос.

— Ну ладно. Боюсь, что не смогу дать точного толкования, не зная, к кому относится это гадание. Но я вижу человека, который прошел через длительное одиночество. Сейчас в его жизни появился какой-то стабилизатор, но он не доверяет ему. Он ожидает, что все резко изменится. Основа его стабильности - человек, который очень важен для него. Он старше. Учитель, который направляет его интеллектуально и духовно, — я почти фыркаю, представив себя духовным учителем. Карта, наверное, относится к Дамблдору. Я тут же ругаю себя за то, что вообще ищу смысл в картах.

— Этот человек, помогающий гадающему, поддерживает его эмоциональное состояние. Учитель связан с этой картой, - она указывает пальцем, я смотрю на карту. Две сплетенные рыбы, вода льется из их ртов в чашу. Надпись гласит – Любовь. Мой рот пересыхает, и сердце подпрыгивает к горлу.

— Это карта счастливой любви. Двойка указывает, что любовь взаимна. Обычно Луна – не самая благоприятная карта, но в данном случае она помогает понять свою цель. Он или она скоро пройдет через период деятельности. Мысли перейдут в действия. Все будет хорошо. Его или ее будущее освещает звезда. Мечты гадающего станут реальностью, — она улыбается.

Сердце бухается в желудок, я чувствую тошноту. Я одним глотком осушаю свою чашку чая. Трелани автоматически берет ее и переворачивает. Я рассеянно наблюдаю за ее действиями. Какая-то часть меня говорит, что это еще ничего не значит. И вообще глупо думать, что я могу верить в предсказания.

— Гадающий ищет духовного и физического удовлетворения, это его цель, — я пытаюсь не пялиться на нее. Все что я могу сделать – это сдержать нервную улыбку. Я сжимаю зубы, чтобы не закричать. Она продолжает, - И, наконец, у нас есть Дурак.

Я молча соглашаюсь. — Мудрый дурак, начинающий свое путешествие в неизвестном направлении. Конечно, это может быть чистой метафорой. Я могу сказать, что ваш друг найдет свое новое начало в его или ее конце, — я почти смеюсь, но слишком испуган, чтобы понять двойной смысл ее слов. Нет, лучше не думать о конце Поттера, метафорически или еще как-то.

Она счастливо вздыхает, закончив объяснение. Я собираюсь с силами и киваю. Потом я выдавливаю заготовленную фразу, - Спасибо, Сибилл. Это было…— *Самым ужасным моментом в моей жизни* —…познавательно, — я встаю. Но она останавливает меня.

— Минуту, Северус, — она берет мою чашку, и я леденею от ужаса. — О, я вижу путешествие в горную местность, — я вздыхаю с благодарностью, что она не специалист в гадании по чайной чашке. — Вы будете не один, - хитро улыбается она.

Я поднимаю бровь, - Уверяю вас, что путешествие не входит в мои планы. Всего хорошего, Сибилл, — я встаю и иду к выходу.

— Северус, - я нетерпеливо поворачиваюсь и вижу, что она все еще пялится в мою чашку. — Просто совет. Вы боретесь с чем-то. Не нужно. Это навалится на вас сильнее, когда вы проиграете. А вы проиграете, - заявляет она с улыбкой, и я мигаю.

— Понятия не имею, о чем это вы.

— Имеете, - она прищуривает глаза, и на какое-то ужасное мгновение я почти верю, что она знает все. Потом я вспоминаю, что я не делал ничего неправильного, и она всего лишь шарлатанка. Я прощаюсь с ней и выхожу, вдыхая опьяняюще чистый воздух.

Спускаясь по ступеням, я пытаюсь понять, что же вызвало у Поттера такую реакцию. Вдруг я вижу причину беспокойства – его тетрадь. Он должен будет сдать ее. Узнает ли Трелани предсказание? Как я мог быть таким чертовски небрежным?

Меня начинает сверлить мысль о том, что разрыв сердца – не такая уж плохая идея. По крайней мере, это позволит мне не думать больше обо всем этом.

***

Я снова достаю бутылку виски.

Первый стакан уносит с собой дурное предчувствие, охватившее меня после предсказания. Второй успокаивает бешено колотящееся от страха сердце. Третий позволяет забыть сожаление – о том, что я был настолько неаккуратен, чтобы выдать свой секрет. Четвертый я пью медленно, смакуя вкус забвения, и горько смеясь.

Я почти забыл, что жду его, когда он вдруг появился из камина. Он смотрит на меня и на бутылку. — Плохой день? — я фыркаю и закрываю бутылку, не забыв вернуть ее на место. Потом я кладу палочку на стол и вздыхаю.

— Вы не должны прекращать из-за того, что я пришел, - ухмыляется он, - Что случилось?

— А что, что-то должно обязательно случиться, чтобы я мог выпить? – я проверяю, осталось ли что-то в стакане.

— Ну, нет, — он садится на полу передо мной, скрестив ноги и решительно смотрит на меня. — Но… нет, правда? Вы так выглядите… как будто что-то случилось?

*ты случился*. — Вам что, нечем заняться?

— Есть. Я должен понять, что вас беспокоит.

— Ничего меня не беспокоит. И даже если б беспокоило, это не ваше дело. Если вам больше нечем заняться, кроме как раздражать меня бессмысленными вопросами, можете вернуться в свою комнату.

Его лицо вытягивается, и я чувствую отвращение к себе. Я тянусь за бутылкой, потом вспоминаю, что уже поставил ее на место. Тут я вспоминаю, почему сегодня начал пить.

— Вы уже сдали свою тетрадь по Прорицанию? - спрашиваю я.

Он поднимает бровь и удивленно улыбается, - Нет, я должен сдать в понедельник. А что?

Я вздыхаю с облегчением и пытаюсь придумать, как убедить его не сдавать данное предсказание, не выдав при этом, что я любопытный дурак. — Мне было интересно, как Трелани среагирует на новости о том, что Уизли сделает с вашим крестным… в смысле, с вашим псом, - я усмехаюсь.

— А… — он опускает глаза, потом смотрит на меня со странным выражением, словно пытаясь выяснить что-то… ой. Мерлин, помоги мне. Он пытается решить, является ли любовь взаимной. Маленький ублюдок. Я свирепо смотрю на него. Определенно нет.

— Я выбросил это предсказание. Оно действительно было сплошным вздором, — мне хочется радостно хихикнуть, но я сдерживаюсь.

— Да уж, полный вздор. Вам даже не удалось бы спроецировать это на реальность.

Он кривится от огорчения, опускает взгляд и начинает собирать пылинки с мантии. Я чувствую себя бесконечно лучше. Не только Трелани не сможет узнать о связи между мной и Поттером, но и он избавится от нелепой идеи, что я его люблю. Я содрогаюсь от этой мысли.

— Я ведь не встречусь с вами этим летом, правда?

Чтобы очнуться от головокружительного облегчения и осознать, что он говорит серьезно, мне потребовалось некоторое время. Он говорит о подземелье. Я не думал возвращаться туда на время летних каникул. — Нет. Я не буду вас тренировать.

— А что вы собираетесь делать? Вы поедете куда-нибудь? — Он говорит сухо и деловито. Пытается улыбнуться, как будто эти вопросы заданы случайно. Но в глазах виден страх.

— Я еще не планировал. Скорее всего, куда-нибудь недалеко от Хогвартса. В пределах досягаемости Волдеморта, — или, возможно, соберусь в горную местность. В это время года в Швейцарии не водятся Темные Лорды. И много кто еще не водится. Куда я дел этот чертов виски?

*Вы будете не один*. Конечно. Не один. Список моих знакомых, не желающих мне смерти, ограничен моими коллегами. Ну, и еще несколько человек; но ни с кем из них меня не может связывать ничего, что бы вызвало такую хитрую улыбку Трелани, когда она составляла свой нелепый прогноз.

Нет. Это звучит жалко, но моя единственная романтическая возможность – это пятнадцатилетний мальчик, которого запрут куда-нибудь в темницу для его же безопасности. Одного.

Мой желудок вдруг скручивается от понимания. Не хочет же Дамблдор оставлять его на лето со мной? Он ничего не говорил о своих планах. А семестр заканчивается через две недели. Я должен поговорить с ним об этом завтра, когда мы будем обсуждать прогресс Поттера.

Я замечаю, что мальчик побледнел и теребит нижнюю губу, разглядывая свои ботинки. Он, наверное, думает примерно о том же, что и я. — Поттер, я думаю, что директор позаботится о вас. Он не оставит вас в одиночестве.

— Нет. Не оставит. Он пошлет меня к Сириусу. По крайней мере, на первые несколько недель.

Мой желудок сжимается от ненависти, и я чувствую, как мое лицо кривится. Блэк. Холодная рука сжимает мое сердце. Я чувствую что-то похожее на ревность. Но это глупо.

— Профессор… С вами же все будет в порядке? Я имею в виду… - он замолкает и смотрит на меня. Я понимаю, о чем он думает. Конечно. В последний раз, когда он вернулся, он обнаружил, что Хагрид убит. Но было бы глупо с моей стороны так легко поддаться Волдеморту.

— Ваше беспокойство о моем благополучии очень трогательно, Поттер. Но на вашем месте я бы беспокоился о том, что буду заперт с сумасшедшим лунатиком.

Кровь приливает к его щекам, глаза сердито горят. Я рад, что отвлек его от мрачных мыслей. Он трясет головой, как будто избавляясь от ярости, и я мысленно аплодирую его самоконтролю.

— Почему вы так ненавидите друг друга?

— Он пытался убить меня. Нужна еще причина?

— Но почему? В смысле, не мог же он сделать это просто так?

У психопатов нет причин. На то они и психопаты. — Вы думаете, что я знаю, что творится в его голове? Спросите у него сами.

Я тут же сожалею о сказанном. Он спросит. И Блэк настроит его против меня. Блэк не скажет ему правду. Он не знает правду.

— Он сказал, что вы следили за ними, правда? Хотели, чтобы их исключили. Он так сказал тогда, в хижине, — он наблюдает за моей реакцией. Я мысленно съеживаюсь от воспоминаний о той ночи и стискиваю зубы. Я хотел, чтобы их исключили. Они этого заслуживали. Но распрекрасных гриффиндорцев редко исключали. Это не изменилось и сейчас.

— Ну ладно, у вас есть причина, — и это единственная причина, которую ему можно знать. Я молю, чтобы он перестал спрашивать.

— Почему вы хотели, чтобы их исключили?

— Поттер, это было много лет назад. Прошу вас не совать нос в мое прошлое. Лучше это не ворошить, — я тут же жалею об этом. Узнав, что я что-то скрываю, он только усерднее будет докапываться до истины. Это же Гарри Поттер, Шерлок Холмс волшебного мира.

— Вы хотели, чтобы и меня исключили, — он вызывающе смотрит на меня. — Я не сержусь. Я просто хочу знать, почему.

Объяснение приходит само собой. — Потому что вы дерзкий выскочка, который заходит гораздо дальше, чем это позволено.

— Может, вы и правы, — соглашается он. Просто констатация факта. Я оглушен тем, что он соглашается со мной. — Но это не объясняет, почему вы ненавидите меня с того момента, как впервые увидели.

Мое спокойствие превращается в горящую ярость. — Поскольку вы не понимаете человеческих слов, Поттер, и продолжаете лезть не в свое дело, я попросил бы вас просто заткнуться.

— Что мой отец вам сделал? Это же не просто ненависть из-за зависти к квиддичным успехам, вы слишком умны для этого…

— Убирайся.

— Что?

— Уходи.

— Но… почему?

— Я сказал убирайся! — я кричу, чувствуя, как мое лицо краснеет, и на виске начинает пульсировать вена. Если он немедленно не уберет свой зад в камин, я прокляну его.

— Я просто хочу понять…

— Черт, Поттер. Если я говорю – убирайся на хрен отсюда, я просто прошу уважения к моему авторитету и к моей личной жизни, которой я и так пожертвовал. Понятно?

— Замечательно! — он поворачивается к камину и берет банку с порошком. Тут же он роняет ее, и с глухим стоном опускается на колени, пытаясь руками собрать порошок. Я язвительно смеюсь над его неудачей.

Я не знаю, почему я это делаю. *Не пытайтесь бороться с этим. Это только навалится на вас сильнее, когда вы проиграете* Это утверждение удачно описывает мое общение с этим негодяем.

— Поттер…

— Я ухожу. Сейчас, минуту.

Вздохнув, я беру свою палочку. "Ramassio". Порошок собирается в банку. Он смотрит на меня немного смущенно. — Правда, Поттер, я всегда знал, что вы выросли среди невежественных магглов, но уж за это время вы могли бы приобрести основные волшебные инстинкты.

— Да… Я не ищу легких путей, правда? — он вздыхает и поднимается на ноги. — Простите, что я рассердил вас, — он поворачивается к камину и берет щепотку порошка. Я проклинаю его за то, что он пытается сохранить хорошие отношения со мной. Глупый негодяй.

— Поттер, сядь, — *А вы проиграете* Он поворачивается так быстро, как будто боится, что я передумаю. Он пристально смотрит на меня в ожидании. Я хмурюсь. Я вдруг хочу обладать талантом Дамблдора говорить так, как будто отвечаешь на вопрос, и в то же время не давать ни грамма информации.

— То, что произошло между мной и вашим отцом, было ничем иным, как мелким детским конфликтом. Мы были молоды и делали вещи, которых никогда бы не повторили, если бы имели шанс. Вы правы, что главной причиной был не квиддич. И я благодарю вас за то, что оценили меня… — я хочу продолжить, но он останавливает меня.

— Знаете, профессор, пожалуй, я не хочу знать этого. В смысле, он же мой отец. Я не хочу услышать о нем что-то ужасное. Или о Сириусе. Вы правы. Это ваше дело. И… я прошу прощения, за то, что сунул нос не в свое дело, — я киваю и молча благодарю его. — Но вы знаете, это нечестно – ненавидеть меня за то, что случилось до того, как я родился.

— Уверяю вас, мистер Поттер, что моя ненависть по отношению к вам относится только к вам.

Он усмехается. — Ха. Ха. Знаете, как говорят, профессор – есть тонкая граница между…

— Если вы закончите свое предложение, я наложу на вас проклятье.

Он смеется. — Вы знаете, я же мастер по части перехода границ.

Мой взгляд теряет силу, и я фыркаю. Умный маленький негодяй.

Где-то внутри меня пересекается еще одна граница, и моя совесть осторожно наблюдает за этим из угла, в который я ее загнал.

Дата добавления: 2015-07-07