Глава 3: Привыкание.

Портключ подхватывает нас и мы неожиданно приземляемся. Мой сундук тяжело валится на пол и я врезаюсь прямо в Снейпа. Он осторожно поддерживает меня и это дает мне время собраться. Когда мой мозг снова занимает свое место в моей голове, я понимаю, что эта голова лежит на груди у Снейпа. Я не могу удержаться от того, чтобы не понюхать, как от него пахнет. У его тела потрясающий запах. Свежий и чистый, и тем не менее естественный.

Мой живот сжимается, когда я понимаю, что я пытаюсь подобрать слова для запаха от тела профессора Снейпа, и мне все еще трудно поверить, что стою достаточно близко, чтобы чувствовать этот запах. Рука, лежащая на моем плече, отталкивает меня, и я почти краснею. Я надеюсь, что смогу снова заставить себя ненавидеть этого человека до того, как увижу Рона. Рон мой лучший друг, можете поверить. Если будет нужно, он встанет справа от меня и будет драться с Волдемортом. Но я не уверен, что он простит мне то, что я нюхал Снейпа (причем с удовольствием), а потом употреблял слова вроде «потрясающий», чтобы описать запах.

Отведя взгляд от стоящего передо мной мужчины, я замечаю, что понятия не имею, где мы находимся. Это что-то вроде гостиной с книжными полками на стенах и камином, который, похоже, нужен там только для украшения, потому что в комнате холодно. Перед камином чайный столик и кресло, старинное, судя по его виду. Слабый свет дает только лампа, стоящая на столе в дальнем углу комнаты. Я догадываюсь, что мы, должно быть, в его комнатах. Но все-таки спрашиваю.

- Где мы?

- В моем кабинете, - отвечает он, и не похоже, что он этому рад. Не то чтобы он когда-нибудь чему-нибудь радовался, но у плохого настроения тоже есть свои степени. Сейчас, думаю, он находится где-то между раздражением и отвращением. Он передает мне Хедвигу. Я не знаю, что ему сказать. Мне неловко. Я должен что-то сказать… или что-то сделать.

- Можете идти, Поттер. Остальные студенты тоже скоро появятся. Я надеюсь, вы найдете дорогу из подземелий еще до того, как начнется пир.

*Сосредоточься на чем-нибудь нейтральном.* Я смеюсь про себя. Вот бы он разозлился, если бы узнал, что я думаю о зельях. Это как раз то, что меня совершенно не задевает. Было бы приятно выложить это ему, но я этого делать не буду. Но как только он пытается меня достать, я представляю себе медленно закипающий котел, в котором булькает нечто с противным запахом. Интересно, о чем он сейчас думает. Может быть, ему совсем не нужно концентрироваться на чем-то нейтральном? Скорее всего, это у него уже привычка. Может, он вообще не способен показывать какие-нибудь чувства, кроме раздражения? Интересно, каким было его лицо до того, как он усовершенствовал свои способности.

- А вы будете скучать по мне? – спрашиваю я и ухмыляюсь. Продолжим игру. Теперь я дорос до того, чтобы тоже получать от нее удовольствие. Толкать его до тех пор, пока он не пнет меня в ответ. А он всегда пинает в ответ. Больно. Но теперь он, кажется, помнит, где мы. Или, может быть, то, что мы в Хогварце напомнило мне, кто он такой. Я чувствую себя не так уверенно. Не таким нахальным. Моя ухмылка исчезает под его пристальным взглядом. Что ж, пока это не закончилось, это было забавно.

- Десять баллов с Гриффиндора. Идите.

Я стискиваю зубы, но молчу. Нейтральное выражение лица, которое я так хорошо научился сохранять во время летних уроков, теперь упорно не желает сохраняться. Я быстро заглядываю ему в глаза и вижу, что они смеются. Я выхожу из его комнат, и, пару раз повернув не туда, нахожу дорогу из подземелий.

***

- Гарри! Мы так беспокоились за тебя!

Я улыбаюсь, смотря как Гермиона бежит ко мне навстречу, и почти смеюсь, когда ее лицо быстро меняет выражение от радостного, до типичного для МакГонагалл. Рон идет вслед за ней и выглядит весьма кровожадно. Я нервничаю. Их вопросы сыплются на меня, не давая мне времени придумать, что бы такое соврать поправдоподобнее.

- Где ты был, черт побери? Почему ты не отвечал на мои письма?

- Я, - я не могу врать своим друзьям. Не так откровенно. – Ты их не получал? – Губы Гермионы сжимаются так, что почти исчезают, а Рон выглядит удивленным.

- Мама говорит, что ты все лето был здесь!

- Я был… ну, вроде бы так. Дамблдор, ну…, - запер меня в чем-то похожем на подземелье на пару со Снейпом, который показывал мне незаконные приемы черной магии, в то время как я бесстыдно флиртовал с ним. – Меня тут прятали. Я не получал никаких писем. Извините. – Я ловлю себя на том, что все время сохраняю то самое выражение лица, в котором так натренировался за лето. Я пытаюсь заставить себя выглядеть извиняющимся, но с ужасом понимаю, что не помню, как это делается. Кажется, это комбинация из нескольких движений лица: немного сдвинутые брови, гримаса на губах, более мягкое выражение глаз…… очень сложно собрать все это вместе. Наверное, я выгляжу ужасно нелепо, пытаясь изобразить правильное выражение лица, поэтому я бросаю это дело. Рон и Гермиона выглядят… испуганными.

- Гарри? Ты хорошо себя чувствуешь? – У Гермионы никогда не было проблем с озабоченным взглядом. А Рон в совершенстве владеет ошарашенным выражением лица. Я смотрю на них и улыбаюсь…… или, по крайней мере, я надеюсь, что я улыбаюсь. Я говорю себе, что мне наверное стоит потренироваться перед зеркалом в ванной.

- Ну конечно. Просто я умираю от голода. Скоро уже должна начаться Сортировка. – К счастью, они оставляют меня в покое, и мы идем в Главный Холл. Мы садимся и я смотрю на то место, где обычно сидит Снейп. Его нет. Но ведь это не должно меня огорчать, правда? Просто я два месяца был заперт в комнате с этим человеком. И это не было приятно. Или это не должно было быть приятно. Я чувствую, что Рон и Гермиона снова смотрят на меня и поворачиваюсь к ним. Они тут же отводят глаза.

- Тебя прятали? – шепотом спрашивает Гермиона. – Где?

Я пожимаю плечами. – Дамблдор мне не говорил.

- А что ты там делал? Ты был один?

- Я занимался все лето. – Что же, я не соврал, и Гермиона кажется рада услышать такой ответ. Рон выглядит испуганным. Я надеюсь, что он не обратил внимания на то, что я не ответил на второй вопрос. А если и заметил, спрашивать уже поздно. МакГонагалл заводит в Холл шеренгу взволнованных первоклассников. И вдруг я чувствую, как волосы у меня на шее встают дыбом. Я поворачиваю голову.

Он здесь. Я хочу улыбнуться.

Но я не могу.

***

- Поттер, что это такое, по-вашему?

- Зелье для улучшения пищеварения, сэр. А что? Разве что-то неправильно?

Прищурившись, я поднимаю на него глаза. У него подергивается угол рта, значит, он злится. Рон и Гермиона смотрят на нас, чувствуя, что это плохо кончится. Гермиона снова закусила верхнюю губу. Рон изумленно смотрит то на меня, то на профессора. Такое теперь случается очень часто – Снейп, яростно глядящий на меня сверху вниз, оскорбительно высказывающийся о моих способностях, угрожающий мне взысканием. И я, смотрящий на него так, как будто мы говорим о погоде. Весь класс глазеет на нас, и даже Малфой выглядит несколько смущенно.

Звенит звонок. Снейп сжимает зубы. – Все свободны. Поттер, оставайтесь на своем месте.

Я начинаю спокойно собирать свои вещи. Он не двигается. Я чувствую, как он пристально смотрит на меня, и начинаю нервничать. Наверно, я должен попытаться выглядеть испуганным, но выражение лица появляется автоматически. В тот момент, когда я вхожу в комнату, в тот момент, когда я вижу его, все эмоции исчезают с моего лица. Мне даже больше не нужно ничего для этого делать. Это меня почти пугает.

Теперь мы одни. Он взмахивает рукой, и дверь громко захлопывается. Он долго смотрит на меня, и я слегка напрягаюсь под его взглядом.

– В какую игру вы играете, Поттер? Вы никогда не были идеальным учеником, но вы всегда без труда справлялись с тем, чтобы не выглядеть на моих уроках абсолютно ни к чему не способным.

*Вот, блин.* Я сам нарывался на оскорбления, не так ли?

– Я делал все, что вы говорили. С зельем все было нормально. – Мой голос звучит твердо и спокойно. Мне хочется смеяться, глядя на то, какой это производит эффект. Он хочет меня разозлить. Он хочет победить меня. Мне приходит в голову, что я был бы действительно счастлив, если бы у него это получилось. Меня это беспокоит.

- Двадцать баллов с Гриффиндора за вашу наглость. Я не собираюсь участвовать в этой игре, Поттер. Если Вы будете это продолжать, я буду вынужден пойти к директору, и сообщить ему, что вы злоупотребляете знаниями, которые я вам дал. Скорее всего, наши занятия не будут продолжаться.

У меня внутри все обрывается. И я понимаю, что у меня опускается челюсть. Мы собирались продолжить занятия на зимних каникулах, и это была единственная мысль, которая весь семестр помогала мне сохранять рассудок. Я только сейчас понял, с каким нетерпением я этого ждал. Не уроков. Побега от реальности. Я хочу извиниться, но слова застревают у меня во рту. Я вижу, как он ухмыляется. Он доволен. Мерзавец.

- В чем дело, Поттер? Невозможно, чтобы вы действительно хотели снова оказаться запертым вместе со мной в этой комнате.

- Странно, да? – Ой. Вот этого не надо было говорить. Он выглядит так же, как я себя чувствую – потрясенным. Но мое лицо снова ничего не выражает, и я жду, что он скажет что-нибудь оскорбительное.

- Можете идти, - говорит он и поворачивается, собираясь идти к своему столу.

- То есть? - Я слышу, как я это говорю, и с удивлением думаю о том, какого черта кто-то решил управлять моим ртом. Я приказываю себе заткнуться, взять вещи и уматывать отсюда, пока я не выставил себя полным дураком. Слишком поздно. Он разворачивается. У него просто убийственный взгляд. Я обнаруживаю, что начинаю потихоньку отступать назад.

- Еще 10 баллов с Гриффиндора. Словом больше, и они превратятся в пятьдесят. И если подобная сцена еще хоть раз повторится, вы проведете остаток семестра в обществе мистера Филча. А теперь убирайтесь из моего класса к чертовой матери.

Я подхватываю свои вещи и вылетаю наружу. Рон и Гермиона ждут меня. Оба выглядят испуганными.

Рон откашливается и Ron и осторожно начинает, - Знаешь, Гарри, будет лучше, если ты хотя бы постараешься выглядеть испуганным, когда он на тебя смотрит. Я имею в виду, что от того лица, которое у тебя бывает в его присутствии, просто в дрожь бросает.

- Ладно, перестань. - Я молча иду в нашу общую гостиную. Эти двое тащатся за мной.

***

Я просыпаюсь в холодном поту. Снова. Эти ночные кошмары все-таки вернулись. Не те, пророческие, связанные с Волдемортом, которые никуда и не девались. А те, в которых на меня смотрит мертвое лицо Седрика Диггори. Белое и смертельно испуганное.

Они не всегда одинаковые. Этой ночью мы оба были в воздухе, на метлах. Я вижу снитч, зависший в нескольких дюймах от его головы. Тогда я разворачиваю свой Всполох и лечу в противоположном направлении, надеясь, что он погонится за мной. Я перелетаю на противоположную сторону поля и оборачиваюсь назад. Он не двигается, и снитч тоже не двигается. Седрик болтается на своей метле в дюйме от победы. Я быстро лечу к нему и, в тот момент, когда я хватаю снитч, я вижу его лицо. Застывшее от ужаса. С ввалившимися глазами. А золотая штучка, болтавшаяся около его головы, оказывается не снитчем, а галеоном. Я хватаю его и падаю с метлы. И просыпаюсь, не коснувшись во сне земли.

Когда я просыпаюсь от этого кошмарного сна, дрожа от ужаса, мои мысли сразу же обращаются к нему. Я прислушиваюсь, желая услышать спокойный холодный голос, говорящий “Поттер?” Это все, что он говорит. Но каким-то образом это помогает. Знать, что он выслушает. Знать, что он знает.

Все понятно. Я окончательно сошел с ума. Я представляю себе, как он сейчас благодарит судьбу за то, что его больше не будит среди ночи мое жалостное хныканье. Нет, он, наверное, вообще об этом не думает. Не настолько, чтобы радоваться. Я проклинаю себя. Я должен *действительно* перестать думать об этом человеке.

Я поворачиваюсь на бок и закрываю голову подушкой. Это уже восьмая проклятая ночь подряд, которую я толком не сплю. В прошлый раз это продолжалось шестнадцать дней. Так что я могу надеяться, что сейчас я уже на полпути, а потом буду наслаждаться приятным трехдневным перерывом перед следующей серией. Проблема в том, что люди начинают что-то замечать. МакГонагалл продолжает спрашивать, не хочу ли я сходить и поговорить с Помфри. Хагрид смотрит на меня как-то странно. И хотя я понимаю, что не должен из-за этого злиться, обеспокоенные полуулыбки вызывают у меня желание проклясть кого-нибудь. Люди носятся со мной так, как будто я могу рехнуться в любой момент. Я такой хрупкий, и так далее. Все, кроме него. Он не изменился. Он все такой же ублюдок.

Это не работает.

Я осторожно раздвигаю полог кровати и засовываю ноги в тапочки. Я перестал убирать отцовский плащ в сундук, потому что слишком часто его использую. Достав его из-под матраса, я заворачиваюсь в мягкую ткань. Пока я крадусь через комнату, мне приходит в голову, что при всех их магических способностях, колдуны должны, по крайней мере, как-то справляться со скрипучими полами. Так ведь ничего подобного. Но я уже запомнил каждую доску, поэтому мне удается выскользнуть из Гриффиндорской башни, услышав только несколько жалоб от уставшего за века дерева. Толстушка уже больше не выглядит озадаченной, когда невидимая сила заставляет ее открыть дверь. Она рассеянно взмахивает рукой, отворачивается и снова засыпает.

Мне приходит в голову, что я завидую портрету.

Мне нравятся мои прогулки в полуночной тишине. Или, точнее, прогулки после полуночи. Я думаю, что в это время даже Филч прекращает свои обходы. Я с ним не сталкивался с начала семестра. Правда, было несколько случайных встреч с миссис Норрис, но даже она бросила выслеживать меня в невидимой форме. Нет, я ухожу из комнаты не каждую ночь. Но, конечно же, это лучше, чем молча проклинать спокойное сопение своих соседей по комнате. Я надеялся, что в октябре, когда начнутся тренировки по квиддичу, я буду уставать достаточно для того, чтобы снова нормально спать. Но стало только хуже, если только может быть хуже. Не то, чтобы Ангелина плохо старалась выжать из игроков каждую каплю энергии. Временами она бывает хуже, чем Вуд. Но одной усталости недостаточно. Вместо того, чтобы заснуть, я лежу на кровати и думаю о той игре, которую я однажды проиграл.

До сих пор, рад это сказать, мои проблемы никак не влияли на мою игру. Это, кажется, единственное время, когда я чувствую себя нормальным человеком. Игра и уроки по зельям (стоп!). Наша победа над Равенкло могла бы доставить мне массу удовольствия, если бы не то, как Чу старалась даже не смотреть на меня. Что абсолютно не помогло ей в игре. После новогодних праздников мы собирались играть с Хаффлпаффом. Но пока я не хочу думать об этом.

Я осматриваюсь, и понимаю, что никогда раньше не был в этой части замка. Я прохожу мимо портретов, изображения на которых громко храпят. Мое сердце колотится от волнения и нехорошего предчувствия. Открытие нового коридора возбуждает, но я не могу не нервничать при мысли, что коридор может исчезнуть, оставив меня внутри. Ведь может оказаться, что он появляется раз в сто лет, или около того. Или когда родится наследник его создателя, или…

Да, это звучит нелепо. Но никогда нельзя знать, что произойдет в этом мире.

Я замечаю в конце коридора дверь и осторожно подхожу к ней. Я протягиваю руку к дверной ручке, и тут чувствую, как что-то дотрагивается до моего плеча.

Я кричу.

Повернувшись, я вижу Снейпа. Он смотрит сквозь меня. У него в руках моя карта.

- Снимите этот чертов плащ и идите за мной.

Дата добавления: 2015-07-07