16 страница. – Ха-ха-ха, – кривляюсь я, подкатывая глаза к верху, – очень смешно

– Ха-ха-ха, – кривляюсь я, подкатывая глаза к верху, – очень смешно...

– Ты не один? – запоздало догоняет Макс, поглядывая в сторону спальной зоны.

– Глеб спит, так что тихо, – говорю я, забирая теплую куртку у друга и вешая ее в шкаф, – пойдем, я сварю кофе. Он мне сейчас капец как нужен.

– Пупс, ты уверен? Может быть, я все-таки пойду? – вижу, что Максу неудобно, но и выгонять я его тоже не намерен. Он неотъемлемая часть моей жизни, с которой Глебу рано или поздно придется познакомиться. Так почему бы и не сегодня?

– Нормально всё, пошли. Только тапочки надень, пол холодный.

Проходим на кухню, я быстро заряжаю турку всем необходимым, ставлю ее на огонь и говорю:

– Макс, будь другом, последи за кофе, а я пока оденусь, ага?

– Иди, конечно, а то твои засосы меня очень сильно смущают, – хихикает этот засранец, изображая укус вампира, сопровождая свою эту пантомиму чмокающими звуками.

– Дурашка, – бросаю я, скрываясь в ванной комнате.

– Как я понимаю, вы помирились? – задает первый же вопрос Макс, как только я возвращаюсь на кухню.

– Да мы, собственно, и не ссорились, просто это я дебил, – констатирую я факт, осторожно присаживаясь на пятую точку, – что? – спрашиваю, видя, как лицо друга кривится, глядя на меня.

– Бля, вот не понимаю я вас, пассивов, как вам может это нравиться? – откликается Макс, отпивая горячий кофе из своей чашки.

– Что «это»? – делаю вид, будто не понимаю, о чем он горит.

– Подставлять зад, – приглушенным голосом отвечает Макс, – это же больно.

– Не больнее, чем девушке, – беспечно пожимаю я плечами, – и вообще, какого хрена мы об это говор…

Закончить фразу не получается, потому что на кухне появляется немного помятый Глеб. Как только его взгляд падает на Макса, лицо делается мрачным и отстраненным.

– Глеб, знакомься, это мой лучший друг Макс, – быстро представляю я возлюбленного, совершенно не понимая, что за муха его укусила. Почему такая реакция?

– Друг, говоришь, – зло цедит слова Глеб, прищурив потемневшие от гнева глаза, – уверен в этом?

– Да, а что случилось? – реально не понимаю я, переводя взгляд с одного на другого.

– Алик, я пойду, – тихо говорит Макс, поднимаясь из-за стола.

– Сядь на место! – рявкает Глеб, подлетая к нему одним прыжком. – Кто. Ты. Такой? – печатая каждое слово, спрашивает он.

– Я. Его. Друг. – в той же манере отвечает ему Макс, сверкая глазами. – Ты глухой что ли? Тебе же только что сказали?

Стою в сторонке, смотрю на этих двух петухов и решительно ничего не понимаю...

Что вообще происходит? Театр абсурда какой-то, ей-богу!

– Вот скажи мне, Максим, а ты всех своих друзей при встрече целуешь в засос или это привилегия только Алика?

– ЧТО?! – одновременно с Максом восклицаем мы, уставившись во все глаза на Глеба.

– Ты что несешь, придурок? – наезжает на него разгневанный Макс, становясь в оборонительную позицию. Он хоть и поменьше Глеба по комплекции, но зато в росте не уступает.

– Глеб, что ты такое говоришь? – спрашиваю я, разворачивая мужчину к себе лицом.

– Я видел вас на парковке аэропорта, – шипит сквозь стиснутые зубы Глеб, – вы очень мило зажимались около твоей машины.

На несколько долгих секунд в комнате повисает гробовая тишина, нарушаемая лишь нашим неровным дыханием, но вскоре ее разрывает дикий хохот Макса.

– Ах-хах-хах… Ну ты даешь, чувак… Хах… Ох… Сейчас, простите, – всё никак не может успокоиться мой друг, – фу-у-ух… Алик, помнишь, когда мы стояли около машины, ты мне еще про него плакался, – бестактный кивок в сторону Глеба, – я тогда еще руки положил на крышу твоей тачки…

– А-а-а… Да, точно, – подпрыгиваю я, тоже начиная смеяться, – Боже, Глеб, да мы не целовались. Мы просто говорили, – обнимаю я своего грозного Отелло, который уже начинает немного успокаиваться и приходить в себя, – Макс натурал, да и потом, я совершенно не в его вкусе, – шучу я, потираясь щекой о его голую грудь.

– Ладно, Алик, я тебя понял. Прошу прощения, – извиняется Глеб, протягивая руку Максу, – совсем теряю голову, когда речь заходит об этом засранце.

– Да, я понимаю, – усмехается Максим, – я рад, что он в надежных руках. Ладно, пупс, я пойду, у меня еще есть дела.

– Ага, – киваю я, читая недоумение на лице Глеба.

– «Пупс?» – одними губами повторяет он, давясь рвущимся наружу смехом.

Ничего не объясняя, показываю ему язык и иду провожать Макса...

POV Глеб

Пользуясь моментом, пока Алик занят, пытаюсь разобраться, какого черта я себя так виду. Что вообще происходит с моим пресловутым самоконтролем и хваленой выдержкой? Куда все подевалось? Почему я срываюсь и завожусь, стоит мне только подумать о другом мужчине рядом с Аликом?

Ревность – вот же мерзкая «тварь», разрушающая души и калечащая жизни.

Раньше мне не доводилось сталкиваться с ее алчной до крови «рожей», но вот с появлением в моей жизни любви, всё чаще и чаще не нее натыкаюсь.

Я знаю, что с эти нужно что-то делать и как-то бороться, но вот как - ума не приложу… Есть вещи, которые неподвластны нашему разуму и логике, потому что они исходят не из головы, а из сердца, а все что касается сердца неподвластно нашему контролю и холодному прагматизму…

– Завтракать будешь? – отвлекает меня от нелегких дум Алик, застывая на пороге кухни.

– Спасибо, но не сейчас. Как ты себя чувствуешь? – спрашиваю я, подходя к нему поближе. – Как твоя сладкая попка? – улыбаюсь и притягиваю его к себе, положив руки на поясницу.

– Немного побаливает, – смущается Алик, пряча свое личико у меня на груди. Пользуясь моментом, критически осматриваю его шею и плечи.

Определенно этот парень будит во мне самые светлые стороны моей души. Никогда не думал, что любовь может быть настолько сумасшедшей и травмоопасной…

– Пойдем, Аличек, я тебя полечу, – беру парня за руку и веду к кровати.

Как и в прошлый раз, процедура не проходит для Алика безболезненно. Он шипит и матерится, а я снова испытываю жуткое чувство вины.

– Полежи так немного, пусть мазь хорошо впитается, – прошу я, поглаживая аппетитную попку парня.

– Угу…

– Алик, у меня на следующей неделе открытие филиала в другом городе, а в субботу банкет по этому проводу. Я хочу, чтобы ты на нем присутствовал, – мой мальчик отрывает голову от подушки и внимательно на меня смотрит. Не могу разобрать эмоцию, что плещется на дне его сапфировых глаз. То ли удивление, то ли огорчение...

– Так ты об этом хотел вчера со мной поговорить? – тихим голосом спрашивает меня он, снова опуская голову на подушку, пристально наблюдая за моим лицом.

– Не только, – завуалировано отвечаю я, чуть изогнув губы в улыбке.

– А о чем еще? – голос Алика звучит взволнованно. Сам же он нервно начинает покусывать губы, постоянно их облизывая.

– Я хочу, – делаю театральную паузу и ложусь рядом с ним на кровать, – чтобы ты, – провожу подушечками пальцев по его щеке, – ко мне, – приближаюсь к его губам и выдыхаю, – переехал.

Счастьем, которым загораются глаза Алика, при желании можно было бы обогреть весь мир. Как же он доверчиво открыт в такие минуты своей жизни… Это так трогательно и в то же время опасно, потому что я не всегда смогу его защитить, даже от самого себя…

Поцелуй, который длится всего несколько секунд, можно назвать целомудренным от того, что целиком и полностью наполнен бесконечным шепотом одного-единственного слова «да».

Глава 22

POV Алик

Переезд – это пиздец, и больше мне сказать на этот счет нечего…

Наивный, думал, что у меня вещей - пара чемоданов и всё, а как тронул… Ё-ё-ё… Да тут на две жизни хватит.

Короче, к Глебу я перебирался всю последующую неделю, вплоть до знаменательного сабантуя в честь открытия филиала. За это время я неплохо сдружился с водителем Глеба, Дмитрием. Хороший оказался парень, хоть и поглядывал на меня первое время с какой-то настороженностью. Уж не знаю я, какие он там себе алгоритмы выстраивал по поводу нас с Глебом, но в конечном итоге расслабился и успокоился.

Суматошная выдалась неделя, скажу я вам. Смена места жительства. Поиск квартирантов. Работа над новым проектом. Отделка Глебовского особняка. В общем, совсем не удивительно, что я мог что-то и упустить из виду…

– Алик, ну вот как можно было забыть забрать костюм? – возмущенно говорит Глеб из динамика моего мобильного телефона.

– Как, как? Каком кверху! – устало отвечаю я, массируя переносицу. – Вся неделя - сплошной дурдом, ты же знаешь.

– Знаю, мой хороший. У тебя только неделя, а у меня каждый день так проходит, – тепло улыбается в трубку Глеб, что хорошо слышно по его интонации, – я сейчас позвоню в магазин и договорюсь, чтобы они доставили его тебе домой.

– Спасибо. – Бурчу я, чувствуя себя виноватым. – Сам-то ты когда приедешь?

– Увидимся уже в ресторане, – огорченно вздыхает любимый, шелестя какими-то бумагами, – думал, что успею разобраться с делами раньше, но…

– А как же смокинг? – непонимающе спрашиваю я.

– Я послал за ним Диму, скоро уже должен подъехать. А ты когда домой собираешься?

– Не знаю, – немного раздражено бросаю я в трубку, пиная какой-то строительный мусор, что валяется под ногами, – жду, когда привезут оборудование для бассейна.

– Пожалуй, я запрещу тебе работать в выходные дни, – саркастически замечает Глеб, – ты становишься слишком раздражительным и нервным, что категорически мне не нравится.

– Глеб, да тут работы осталось на пару недель, – импульсивно откликаюсь я, – но из-за тупости некоторых долбоёбов страдаем мы все.

– Ох, чувствует моя рука, что жопа у кого-то сегодня будет битая, – угрожающе тянет Глеб, нарочито строгим голосом.

– Отстань, – хихикаю я, чувствуя облегчение. Удивительно, но Глеб всегда знает, как остудить мой пыл без криков и морального прессинга. Просто и играючи…

– Алик, – орет на весь дом Вениамин Петрович, прораб рабочей бригады, – машина подъехала.

– Иду, Веня… – отзываюсь я, заведомо зная, какая последует за этим реакция.

– Я тебе не Веня, засранец ты малолетний… – звереет в ответ мужчина, а я удовлетворенно расплываюсь в улыбке. Сделал гадость и на душе радость.

– Всё, Глеб, мне пора, – уже на бегу бросаю я в трубку, – люблю, целую, пока.

– И я, пока.

***

Опаздываю. Не критично, не бессовестно, но всё равно опаздываю. Начало банкета ровно в пять, а на часах уже половина шестого. Выпрыгиваю из такси и тут же ныряю в уютное тепло ресторана.

На входе меня встречает приветливый и вышколенный метрдотель.

Он любезно провожает меня в банкетный зал, который заливает мягкий, приглушенный свет, играет классическая музыка, а гости тихо переговариваются, изредка нарушая сонную атмосферу вечера деликатным смехом. Все присутствующие, как и сама обстановка ресторана, кричат о своем статусе и положении. Мужчины сплошь и рядом в смокингах и бабочках, дамы в вечерних платьях и бриллиантах. Ничего нового, ничего необычного.

Хоть я и не завсегдатай таких вечеров, но бывать на подобных мероприятиях приходилось не раз. Это сейчас всё так чинно и благопристойно, но пройдет часок другой и обстановка кардинально изменится. Моцарта сменит какой-нибудь зажигательный рок-н-ролл, мужчины поснимают свои шелковые галстуки, а дамы, растеряв весь свой лоск и шик, начнут вести себя пошло и развязно.

У проходящего мимо официанта беру с подноса бокал виски со льдом и делаю несколько маленьких глотков янтарной жидкости. Невыносимо хочется увидеть Глеба. Я соскучился по нему, словно мы не виделись целый месяц, хотя вот уже как неделю живем вместе.

Ненавязчиво вглядываюсь в лица гостей, пытаюсь отыскать среди них одно единственное и родное. От количества «блистательной» публики начинает рябить в глазах.

Не найдя любимого, начинаю лавировать между гостями, продолжая выискивать статную фигуру своего мужчины, но не успеваю сделать и десяти шагов, как слышу его бархатистый голос. Поворачиваю голову и вижу Глеба, прижимающего к себе за талию высоченную шатенку, которая, по-свойски положив руку ему на плечо, что-то интимно рассказывает на ушко.

На одно короткое мгновение земля уходит у меня из-под ног, пошатнувшись всем миром...

Делаю несколько жадных глотков виски, продолжая наблюдать за парочкой. Через пару минут к ним подходит фотограф и прости принять влюбленную позу для какого-то там журнала.

Влюбленную, блять, позу! Вы издеваетесь!

Неимоверным усилием воли удерживаю себя на месте. Снова беру у проходящего мимо официанта спиртное.

Как?! Как он мог меня не предупредить, что будет с телкой? Да, я понимаю, что ему приходится поддерживать образ заядлого холостяка и донжуана, но вашу ж мать, сказать-то можно было! Чтобы я сейчас не стоял как идиот и не обливался холодным потом и кровавыми слезами, которыми рыдает мое глупое и ревнивое сердце. Очень непросто научиться доверять кому-то другому, когда тебя уже однажды предавали, но я стараюсь, черт побери, так почему же он этого не ценит, отправляя все мои усилия псу под хвост?!

Так, всё, хватит, нужно взять себя в руки и успокоиться. Допиваю одним глотком обжигающую жидкость, закусываю ее кубиками льда и иду в туалет.

Умывшись холодной водой, смотрю на себя в зеркало. М-да, ну и видок... Всё равно, что после секса. Глаза блестят лихорадочным блеском, искусанные губы припухли и налились кровью, щеки порозовели и отливают озорным румянцем, а уже изрядно захмелевший мозг подталкивает показать Глебу «who is who».

Растягиваю губы в предвкушающей возмездия улыбке, посылаю своему блядскому отражению воздушный «kiss» и выхожу из уборной.

POV Глеб

– Боже, ну что за безвкусица, – язвительно тянет Тори, повиснув у меня на плече, – нет, ну ты посмотри на эту дешевую бижутерию, – продолжает комментировать девушка, разглядывая украшение проходящей мимо дамы. По-моему это жена какого-то чиновника.

– Главное, чтобы тебе твое нравилось, дорогая, – расплываюсь я в притворной улыбке, подмигивая девушке. Тори тут же вскидывает руку к изящной шейке, прикасаясь ухоженными пальчиками к новой цацке, которую я ей подарил по случаю сегодняшнего выхода в свет.

Виктория – частая спутница такого рода мероприятий. Наша схема давно отлажена и обоим известна. Подарок, вечер и бурный секс после. Но так было до появления в моей жизни Алика…

Кстати о птичках… Ну вот где его черти носят?! Украдкой поглядываю на часы. Безобразие!

– Глеб Маркович, позвольте вас сфотографировать для журнала «БизнесLife»? – заискивающе спрашивает вездесущий репортер, нацелив на меня объектив своей фотокамеры. Можно подумать, ему действительно нужно мое разрешение. Педерастические журналюги – ненавижу их. Никуда от них не денешься, везде найдут…

Киваю в знак согласия, принимая, как выразился этот гандон, «влюбленную позу». Тьфу…

При первой же возможности сплавив Тори к таким же соплеменницам-гиенам, как и она, с наслаждением присоединяюсь к своим партнерам по бизнесу, попивая любимый коньяк.

Слушая финансовый прогноз Игоря на предстоящий год, выхватываю из толпы знакомый силуэт и облегченно вздыхаю. Ну слава богу, нашлась пропажа! Но в ту же секунду весь застываю, разглядев внешность Алика. Что это с ним? Что за возбужденный вид? А этот дьявольский огонек сапфировых глаз. Ох, не к добру всё это…

– Добрый вечер, господа, – с нотками вызова здоровается этот чертёнок, посылая в мою сторону гневные взгляды, – Глеб Маркович.

Медленно начинаю закипать, откровенно не понимая, какого лешего он себя так ведет.

– Добрый вечер, Альберт, рад, что Вы почтили нас своим присутствием, – язвительно говорю я, демонстративно поглядывая на часы, – и даже совсем не опоздали.

– Ну что Вы, Глеб Маркович, я бы никогда не позволил себе пропустить столь знаменательное событие, – откликается он, источая столько приторного сарказма, что им в пору было бы кормить пчел.

Ну вот и какая бешеная блоха его укусила? Почему он ведет себя так, словно я его чем-то обидел?

– Кхм, Глеб, а ты не представишь нас молодому человеку? – корректно привлекает мое внимание Сергей, изучающее поглядывая на нас с Аликом.

– Да, конечно, – хищно улыбаюсь я, предупреждающе сверкая глазами, – Альберт Валевский - дизайнер и проектировщик интерьеров. Сергей Петрович и Игорь Викторович – компаньоны по бизнесу.

– Приятно познакомиться, – в разнобой откликаются мужчины, пожимая друг другу руки.

– Альберт, скажите, а у Вас есть сейчас какие-нибудь проекты? – начинает прощупывать парнишку Игорь, явно заинтересовавшись нашей перепалкой.

– В данный момент Альберт активно занимается дизайном моего дома, – опрометчиво отвечаю я за Алика, чем неминуемо навлекаю на себя гнев и разрежение, что неприкрыто плещется на дне его потемневших глазах.

– Спасибо, Глеб Маркович, за Вашу помощь, но я и сам в состоянии за себя ответить, – с вызовом в голосе парирует Алик, на несколько секунд лишая меня дара речи столь неприкрытой дерзостью.

Отлуплю, выпорю, а затем трахну… Чтобы неделю не смог ходить, каждый раз вспоминая о своем безобразном поведении.

Никогда не позволял хамства и неуважения в свой адрес, не намерен делать этого и сейчас...

– Да-а-а, неплохого ты себе дизайнера нашел, – одобрительно смеется Сергей Петрович, фривольно хлопнув меня по плечу, – дерзкий и смелый - под стать тебе.

– Да, он такой, – елейным голоском соглашаюсь я с Васнецовым, глазами обещая Алику все кары небесные.

Ожидаемо, парнишка пугается и ретируется от разъяренного меня. А то, что я в бешенстве, подмечает не только он, но и рядом стоящие компаньоны. А вот это уже плохо, очень плохо.

Неделю на самоудовлетворении! Нет, месяц! Хотя кого я обманываю, сам же первый и сорвусь раньше времени. С Аликом мои гормоны ведут себя как полоумные, делая из меня ненасытное животное.

Украдкой наблюдаю за парнем, выжидая удобного момента, чтобы надрать ему задницу. Ага, курить пошел, хороший мальчик. Иду за ним…

– Какого дьявола ты себя так ведешь?! – грозным змеем шиплю я, настигнув Алика в помещении, отведенном для курения. Благо народу здесь не много, да и стоят они обособленно, не должны нас услышать.

– Почему ты мне не сказал, что будешь с телкой? – подозрительно спокойным голосом спрашивает Алик, игнорируя мой вопрос.

– Ах, во-о-от оно в чем дело, – тяну я, понимая наконец, где «собака порылась», – не знаю, – развожу руками я, отступая от Алика, – забыл, не счел нужным, да какая разница? – ну вот честно, да, тупанул, да, я дурак, но как бы то ни было, это не повод вести себя как взбалмошный ребенок.

От моих слов и безразличного тона Алик бледнеет и замирает на месте, словно перед прыжком в ледяную воду.

– Что значит, не счел нужным? – хриплым голосом уточняет он, прикуривая новую сигарету дрожащими руками.

– Алик, пойми, эта девушка для меня никто и зовут ее никак, – все-таки решаю объясниться я, – кукла, пустышка, вещь. Да и потом, я не привык перед кем-то отчитываться, – глубоко затягиваюсь и выпускаю струйку дыма, – с твоим появлением в моей жизни многое сейчас меняется, но эти изменения не мгновенны, понимаешь? Наберись терпения, Алик, и поверь, ты удивишься результату!

Стою, курю, наблюдаю за мыслителем процессом моего мальчика. И что-то он мне совершенно не нравится…

– Я ответил на твой вопрос, Алик? – немного резковато спрашиваю я, раздражаясь ослиным упрямством, что так хорошо читается на красивом лице парня.

– Более чем, – в той же манере отвечает он, разворачивается и уходит с гордо поднятой головой.

Не останавливаю его, давая нам обоим возможность подумать и остыть. Сажусь в кресло рядом с большим фикусом и глубоко затягиваюсь горьковатым дымом. То, что Алик бесится из-за моего эгоизма и беспечности, я еще могу понять, но то, как он ведет себя на глазах у моих гостей и партнеров, просто недопустимо. Слухи всегда разлетаются очень быстро, а с не дремлющей прессой под боком и того быстрее, а вот это уже опасно…

– Глеб, ну куда ты пропал? – плаксивым тоном тянет Виктория, как только я возвращаюсь в зал.

– Выходил покурить, а что случилось? – злюсь, не люблю, когда меня контролируют.

– Да ничего, – заискивающе улыбается эта лиса, цепляя меня под локоток, – пойдем, тебя Олег ищет.

При упоминании о последнем сразу же сводит зубы. Вот не люблю я этого заносчивого банкира. Вроде бы и мужик он толковый и дела ведет грамотно, но вот есть в нем что-то такое, от чего меня просто воротит. Плюс, эта его политика открытого гея. Ну не приемлю я эпатажа и показухи относительно своей ориентации.

Никогда не понимал, зачем и для чего нужны эти новомодные ЛГБТ-сообщества и гей-парады? Что все эти люди хотят доказать и, главное, кому? Что такие «фрики», как мы, имеем право на свободную и открытую жизнь в современном обществе? Что однополые отношения - это норма, и в них нет ничего предосудительного? Что?

Да и потом, дело же не в том, принимает тебя общество или нет. Хочешь любить - люби и плевать на всё. Хочешь жить с человеком - так живи. Зачем все эти женитьбы и официальные узаконивание отношений? Счастье ведь не в штампе в паспорте и не в праве гордо называть себя мужем или женой. Дело в отношении, уважении и взаимопонимании…

– Сейчас, только найду одного человека? – отстранено говорю я девушке, глазами выискивая Алика.

«Хм, интересно… О чем это они так мило беседуют с Игорем?» – раздраженно думаю я, направляясь к парочке с длинноногой Тори на буксире.

– Глеб, ну куда ты меня так тащишь? – возмущенно шипит девушка, еле поспевая за моим размашистым шагом на своих неимоверно высоких каблуках.

– Альберт, вот Вы где, а я Вас повсюду ищу, – расплываюсь я в ехидной улыбке, – вижу, Вы нашли общий язык с мои финансовым директором.

– Ну что Вы, Глеб Маркович, я никуда и не терялся, а кто ищет, тот всегда найдет, было бы желание. – Ядовито цедит слова Алик, гневно поглядывая на девушку, что вцепилась в мой локоть, словно клещ. – И да, Вы правы, Игорь Викторович очень приятный собеседник, – на слове «приятный» Алик кладет свою руку на предплечье Игоря, по-щенячьи доверчиво заглядывая тому в глаза.

Убью! Разорву! В землю закопаю! И его и Котова!

Вот значит, в какую игру ты затеял, Аличек… Что ж, посмотрим, кто из нее выйдет победителем…

– Виктория, прошу меня извинить. – Говорю я девушке, галантно целуя ее ручку. – Альберт, разрешите Вас на пару слов. – Еле сдерживая гнев, обращаюсь я к парню, испепеляя его взглядом. – Игорь, будь добр, составь компанию моей спутнице, пока мы с Альбертом пообщаемся, – как можно доброжелательнее улыбаюсь я, заведомо зная, как тщетны мои попытки удержать лицо.

Под растерянные взгляды Игоря и Виктории увожу Алика из зала, тисками сжав его руку выше локтя.

Целенаправленно иду в сторону туалета и с пинка открываю дверь, с силой толкаю Алика вперед и закрываю ее за собой на щеколду. Благо здесь никого нет…

– Прекрати! Меня! Позорить! – жестко, словно сваи вбиваю, штампую я слова голосом, способным заморозить сейчас и ад. – А еще лучше, уезжай отсюда к чертовой матери! Твое поведение отвратительно и совер…

Закончить мысль мне не дают жадные губы Алика, впившиеся в мой рот болезненным поцелуем, лишая меня возможности не только говорить, но и дышать. От привкуса отчаянья и затаенной боли, которыми отдает этот поцелуй, становится невыносимо трудно сопротивляться. Поэтому обхватываю лицо парня руками и отвечаю ему, настойчиво проталкиваясь в рот языком. Алик протяжно стонет, прижимаясь ко мне всем телом...

– Люблю тебя… не предавай меня… прошу… умоляю… я умру без тебя… – судорожно шепчет Алик припухшими губами в промежутке между вздохами и редкими секундами отрезвления.

Как объяснить всё то безумие, что между нами сейчас происходит, я пока не знаю и не берусь анализировать, но чувствую, что всему виною прошлое Алика, которое темной тенью преследует не только его, но и меня…

Из болезненно-сладкого безумия нас выдергивает настойчивый стук в дверь.

Тяжело дыша и туго соображая, запихиваю совершенно пьяного от возбуждения Алика в свободную кабинку, наказав закрыться изнутри. Сам же быстро подхожу к раковине и умываюсь ледяной водой. Срываю с себя бабочку, расстегиваю пару верхних пуговиц рубашки, побрызгав предварительно на нее водой, а затем иду и открываю дверь.

– Я прошу прощения, – извиняющимся тоном говорю я столпившемуся за дверью народу, – небольшая неприятность, – показываю рукой на рубашку, – нужно было срочно застирать.

– А-а-а, понятно…

– Ничего страшного...

– Бывает… – в разнобой откликаются гости, понимающе кивая головами.

Выхожу из туалета и как можно незаметнее проскальзываю в фойе. Сейчас это единственное место, в котором можно уединиться и привести себя в порядок, не привлекая к себе излишнего внимания. Плюс, бесценная возможность выйти на улицу и остудить голову с кипящей в жилах кровью на морозном январском ветру.

Возвращаюсь в зал уже совершенно спокойный и собранный.

Не проходит и пяти мину моего блаженно одиночества в компании с коньяком, как вездесущая Виктория снова возникает возле меня, цепко хватая меня под локоть:

– Олеж, я нашла его, – пьяно тянет девушка, победно улыбаясь от уха до уха, – я же говорила тебе, что он где-то здесь, – тараторит она, демонстрируя меня уже подошедшему Грачевскому.

– Ну, здравствуй, неуловимый мститель, – кривовато улыбается Олег, крепко поживая мне руку.

– Привет, Олег, – лениво отзываюсь я, бегло осматривая мужчину. Если не знать, что мы не братья, то можно смело за них принять. Скорее всего, дело в типаже. Оба крепкие, высокие, статные. Как модно сейчас говорить – брутальные.

– Давно приехал? – спрашиваю я чисто из вежливости.

– Да нет, с полчаса где-то, – пожимает плечами Олег.

– Ну и зачем я тебе так срочно понадобился? – вопросительно выгибаю я бровь, заглядывая в карие глаза мужчины.

– Да дело одно есть, хотел обсудить, – завуалировано отвечает он, косясь на девушку, что повисла у меня на руке, – но только не при даме, – расплывается в обворожительной улыбке Олег, склонив голову к рядом стоящей Виктории, – эти красивые ушки должны слышать только восторженные комплименты, а не нудные переговоры двух бизнесменов. Ты же согласна со мною, моя девочка? – Боже, сколько же пафоса и бравады в этих словах... Меня сейчас просто стошнит…

Пока захмелевшая Тори и Олег расшаркиваются комплиментами, к нам подходит Алик, всем своим видом напоминая мне о недавнем эпизоде в туалете. Мое тело тут же отзывается истомой желания, вспоминая жаркий рот парня и его томные стоны, срывающиеся с губ…

– Глеб Маркович, прошу прощения, что отвлекаю Вас, но я вынужден попрощаться с Вами…

– А-а-аличек! – восторженно восклицает Олег, похотливо пожирая парня глазами, совершенно не стесняясь никого вокруг.

В немом ступоре стою и наблюдаю за тем, как бледнеет и меняется лицо моего мальчика по мере узнавания того, кто перед ним стоит.

– Олег?! – осипшим голосом выдыхает Алик, начиная терзать зубами нижнюю губу.

– Бли-и-н… А ты все так же красив! – восхищенно тянет Грачевский, продолжая «лапать» фигурку моего парня своим взглядом. – И прическа тебе эта очень идет, – подмечает он, резко подаваясь вперед, – и ты все так же кусаешь губку, когда нервничаешь, – интимно выдыхает он, касаясь большим пальцем закушенной губы Алика.

От разыгрывающейся сцены у меня начинают плясать красные круги перед глазами, и закипать в жилах кровь от гнева и ярости. Проходит буквально пара секунд, и в моей голове что-то щелкает, расставляя по местам недостающие элементы пазла, складываясь в одну-единственную четкую картину…

От прикосновения Олега Алик брезгливо отшатывается, испуганно поглядывая в мою сторону. В его синих омутах бушующим штормом плещется паника и ужас. Понимаю тебя, мой хороший, непросто столкнуться с собственным прошлым лицом к лицу, имея настоящее.

– А вы что, знакомы? – как ни в чем не бывало спрашивает подвыпившая Виктория, переводя взгляд с одного на другого. – Ой, а я, кажется, поняла. Это твой бывший любовник? Да? – громким шепотом восклицает девушка, по-идиотски хихикая, – Гле-е-еб, посмотри, они такие ми-и-лые, пра-а-авда?

– До отвращения, – сквозь зубы выплевываю я прежде, чем успеваю подумать о последствиях.

– Ой, да ладно тебе, Глеб, – ржет Олег, хлопнув меня по плечу, – все и так знают, что ты сноб, ханжа и прожженный натурал, так что не нуди. И да, детка, ты права, – поворачиваясь к Тори, говорит Олег, – Аличек был моим любовником на протяжении целого года, а какой с ним секс… М-м-м…

– Замолчи, слышишь, заткнись! – с ненавистью в голосе шипит Алик, наступая на Олега разъяренной пантерой, – ты не имеешь права об этом говорить.

– Это почему же, радость моя? – беспечно пожимает плечами мужчина, абсолютно игнорируя гнев и ярость, которыми так щедро делится с ним парень. – Это же не только твое прошлое, но и мое, поэтому что хочу с ним, то и делаю…

Чудом успеваю перехватить занесенную для удара руку Алика, дабы избежать скандала, который непременно разразится, позволь я этому случиться. Но как же хочется въебать по самодовольной роже Грачевского, аж руки чешутся…

– Алик, остановись, – чуть склонившись к парню, прошу я, переходя на интимную форму нашего с ним общения, – прошу тебя.

Дата добавления: 2015-11-04