14 страница. – Я в душ, – сообщает мне Алик, скрываясь за дверью ванной комнаты.

– Я в душ, – сообщает мне Алик, скрываясь за дверью ванной комнаты.

– Далеко не заплывай, – кричу ему в след, присаживаясь на кровать и набирая номер телефона, что передала мне администратор.

Разговор не занимает много времени. Это всего лишь навсего формальность по подтверждению брони и уточнению времени.

Быстро раздеваюсь и иду в сторону ванной, ни на секунду не забывая, что в душе меня ждет сексуальный парень с невероятно аппетитной попкой. Подкрадываюсь к нему сзади и крепко обнимаю мокрое и разгоряченное тело парня.

– Я думал, ты уже не придешь, – тихо признается Алик, откидывая голову мне на плечо.

– Глупости… Разве я могу упустить столь соблазнительную рыбку, – шепчу я ему на ушко, прикусывая мочку, – я же обещал тебе, что мы закончим начатое.

– М-м-м… – стон предвкушения, срывающийся с губ Алика, служит мне сигналом к боле активным действиям.

Прижимаю его к теплому кафелю и начинаю ласкать шею, плечи и спину… Мой мальчик выгибается и шумно дышит, потираясь ягодицами о мой уже напряженный член.

– Стой смирно, – требовательно прошу я, опускаясь дорожкой из поцелуев по позвоночнику Алика, оставляя за собой едва заметные отметены. Встаю позади него на одно колено и развожу соблазнительные полушария ягодиц руками, открывая себе доступ к сладкой дырочке. Несколько минут ласкаю ее пальцами, чуть надавливая на розовые стеночки, потом наклоняюсь и касаюсь кончиком языка сжатого колечка мышц.

От чувственной ласки Алик резко прогибается в пояснице, выстанывая мое имя сквозь стиснутые зубы. Его реакция на мои действия заводит меня еще сильнее, заставляя начать двигать языком с еще большим напором и нажимом. Как только стенки ануса расслабляются настолько, чтобы пустить меня внутрь, проскальзываю в них языком, снова срывая с губ Алика стон вперемешку с мольбой взять его поскорее…

Но для этого еще рано…

Поднимаю руку и завожу ее вперед перед Аликом, начиная ласкать его твердый, налитый кровью и желанием член. Стараюсь делать это в едином ритме со своим языком. Алик же, совершенно уже не контролируя себя от переизбытка желания, похоти и страсти, тихо поскуливает, в рваном ритме толкаясь мне в руку, одновременно насаживаясь на мой язык.

– Глеб… Кхм-м-м… Прошу тебя-я-я... Пожалуйста… – хнычет парень, не зная, куда уже себя деть.

– Сейчас, мой хороший, – хрипло отзываюсь я, покусывая порозовевшую кожу на ягодицах Алика, – ты такой сладкий и вкусный там, – выдыхаю я эти слова в его искусанные губы, наблюдая, как краска смущения заливает его лицо.

Признаться, до Алика риммингом[7] не занимался ни с одним из своих любовников или любовниц, считая эту ласку слишком интимной для ничего незначащих для тебя людей. Но вот с ним мне захотелось познать, каково это – больше отдавать, чем брать… Результат превзошел все мои самые смелые ожидания. Более искреннего и чувствительно мальчика, чем Алик, нужно еще поискать.

– Пойдем, – закрываю воду и тяну его на выход из душевой кабинки…

– Нет, здесь! – решительно останавливает меня Алик, пошло облизывает свои пальцы, обильно смачивая их слюной, поворачивается ко мне спиной, заводит руку за спину и проталкивает в себя сразу два, с глухим стоном насаживаясь на них.

– Боже, что же ты творишь… – от развратности картины, что разворачивается перед моими глазами, тело пронзает молнией такого дикого и необузданного желания, что голову сносит напрочь. Резко подхожу к Алику, отталкиваю его руку и за бедра приподнимаю его на носочки, заставляя еще сильнее прогнуться в пояснице, и больше не раздумывая ни секунды, резко и на всю длину вхожу в тесную и горячую глубину такой желанный и крышесносной задницы парня.

Всхлип боли на грани экстаза заставляет меня замереть на несколько невероятно долгих и мучительно сладких секунд перед тем, как сорваться в бешеный галоп, впечатывая сильное тело любимого мальчика в мокрый кафель, вбиваясь в него с громкими хлопками наших разгоряченных тел.

Не снижая темпа, за подбородок разворачиваю голову Алика к себе лицом и впиваюсь в его губы голодным, собственническим поцелуем, вылизывая его жаркий рот, посасывая язычок и прикусывая губы.

– Хочу тебя… как же я хочу тебя… – рычу я в его распухшие губы, каждое свое слово сопровождая резким и глубоким толчком.

– Да, Глеб… Бери меня… Еще… Сильнее… А-а-а-х…

От сильнейшего оргазма, которым нас неминуемо накрывает, теряю связь с реальностью и пространством…

Прихожу в себя стоящим и крепко прижимающим подрагивающее в пост-оргазменых судорогах тельце Алика. Он тяжело и прерывисто дышит, пытаясь прийти в себя. Сам не лучше, еле держусь на ослабленных ногах. Кровь набатом грохочет в ушах, руки слабо подрагивают, а сердце готово проломить грудную котлетку…

Если каждый наш секс будет заканчиваться вот таким вот оргазмом, похожим на полет в другое измерение, я неминуемо стану сексоголиком, подсевшим на одного единственного человека… Хотя почему стану… Разве этого еще не случилось?...

Чтобы быстрее привести нас обоих в чувство включаю режим контрастного душа, подставляя голову под тугие струи прохладной воды.

– Ты бесподобен, мой хороший, – умиротворенно говорю я, легким поцелуем касаясь искусанных губ парня.

– М-м-м… Обожаю тебя, – отзывается Алик, крепко обнимая меня за шею.

– Пойдем, Аличек, нам пора собираться в Цюрих, – выпускать парня из своих объятий ой, как не хочется, но время не ждет.

– В Цюрих? – осоловело спрашивает Алик, заглядывая мне в лицо совершенно пьяными от пережитого экстаза глазами.

– Помнишь, я тебе говорил про еще один сюрприз? – спрашиваю я, придавая голосу таинственности.

– Помню, конечно, – тихо, с придыханием, откликается мой мальчик, глаза которого тут же зажигаются любопытством и предвкушением. Как же я люблю это…

– Вот поэтому нам и следует поторопиться…

POV Алик

После душа мы быстро собираемся и выдвигаемся в Цюрих. За рулем Глеб, что, признаться, меня очень радует, потому что мне есть, о чем подумать по дороге в город…

С каждым днем, часом и минутой, проведенные рядом с Глебом, мне все сложнее и сложнее сдерживать себя. Это всё равно, что пытаться удержать на цепи голодного зверя перед большим стадом пасущихся овец.

Всё мое сознание рвется на части от желания кричать о своих чувствах. Душу и сердце распирает от любви и потребности излить ее на объект своей влюбленности.

Молчание и контроль изматывают меня похлеще самой изнурительной физической тренировки, отпечатком ложась на мои плечи в виде постоянной и непроходимой усталости…

– Что с тобой, Алик? – обеспокоенно спрашивает Глеб, искоса поглядывая на меня.

– Всё хорошо, просто устал немного, – ласково улыбаюсь я своему любимому, тем самым успокаивая его. – за последние дни на меня навалилось слишком много впечатлений.

– Обещаю, что после сегодняшнего дня мы будем только гулять, есть, спать, ну и чуточку шалить иногда, – с улыбкой чеширского кота говорит Глеб, пошло облизывая свои губы.

– Если ты сейчас же не перестанешь меня дразнить… – наигранно грозно предупреждаю я, – то я…

– Ну что ты сделаешь? Что? – подыгрывает мне этот засранец, провоцируя на действия…

(Писалось под Celldweller – Own Little World (Klayton's We Will Never Die Mix); Celldweller – Shapeshifter feat. Styles of Beyond (Blue Stahli Remix); http://vk.com/audios304258210, совет автора, читать под эту музыку)

Отстегиваю ремень безопасности, разворачиваюсь к мужчине и решительно кладу свою руку ему на ширинку, слегка сжимая ее. Глеб резко втягивает в себя воздух сквозь стиснутые зубы, выдыхая:

– Сделай это, малыш… – с какой-то странной, незнакомой для меня эмоцией на дне его стальных глаз, просит меня он, расстегивая ремень на своих джинсах.

Непроизвольно облизываюсь, предвкушая сладостный момент от возможности доставить своему любимому опасную, но в тоже время яркую ласку в столь неподходящий момент…

Запускаю руку в расстегнутые джинсы и поглаживаю уже напряженную плоть Глеба. Он полностью откидывается на спинку сиденья, давая мне больше простора и свободы для действий.

Освобождаю член от белья и начинаю ласково его поглаживать рукой, размазывая по нему прозрачные капельки смазки. От собственного участившегося дыхания постоянно облизываю пересыхающие губы, не сводя взгляда с мощного, налитого кровью члена.

– А-а-алик, прошу тебя, возьми его в рот, – приглушенно стонет Глеб, приглашающее убирая руку на спинку моего сидения, – ты так порочно облизываешь свои губки, что я сейчас просто умру.

Хищно улыбаюсь своему мужчине, опускаю голову и вбираю его член до середины, плотно обхватив его губами, крепко прижимаясь к нему языком. Делаю несколько поступательных движений головой вверх-вниз, срывая с губ Глеба хриплый стон.

– Да-а-а… Так… Боже, как же хорошо…

Несколько минут самозабвенно сосу его член, тщательно вылизывая головку и сам ствол. Когда же он уже бесконтрольно начинает вскидывать свои бедра, глубже толкаясь мне в рот, вбираю член до основания, заставляя тем самым Глеба прогнуться в пояснице и зарычать сквозь стиснутые зубы что-то нечленораздельное...

Заглатываю его глубоко и резко, с громким чмокающим звуком загоняя член себе в горло. Глеб уже мало, что контролирует, положив руку мне на затылок и вжимая мое лицо себе в пах. Не сопротивляюсь, позволяя ему вести. Спустя несколько секунд, чувствую, как горячая терпкая струя бьет мне в глотку, растекаясь по ней сладковато-горьким нектаром.

В момент самой кульминации по салону автомобиля разносится приятный женский голос из GPS-навигатора, предупреждая нас, что мы непозволительно превысили скоростной режим трассы.

Глеб хрипло смеется, сбрасывая скорость, сетуя на то, что своей смертью он точно не умрет, я же, не выпуская полуэрегированный член изо рта, тщательно его вылизываю, слизывая последние капельки спермы.

– Ты, ты… маленький… дьяволенок… – беззлобно шипит Глеб в мои припухшие губы, стоя на обочине и сжимая мне в медвежьию объятиях, – спасибо тебе, мой хороший, это было незабываемо.

– Всегда пожалуйста, – довольно улыбаюсь я, потираясь носом о щетинистую скулу любимого.

Приведя себя в порядок, мы продолжаем свой путь под монотонное брюзжание Глеба, что такими темпами, как мы едем, до места назначения доберемся не раньше завтрашнего утра.

Возразить мне на это нечего, поэтому сижу и тихо хихикаю, поглядывая на напряженного Глеба.

Уже на въезде в город раздается трель мобильного телефона из кармана Глеба.

– Да, – коротко бросает он, принимая звонок, – Guten tag, Hans. Ich entschuldige mich für die Verzögerung. Wir haben fast erreicht[8].

Восторженно смотрю на Глеба, поражаясь с какой легкостью у него получается переходить с одного языка на другой.

– Что? – с улыбкой спрашивает у меня он, обратив внимание на мой пристальный взгляд.

– Мне очень нравится, когда ты говоришь на других языках, – признаюсь я, наблюдая за тем, как Глеб лихо заезжает на подземную парковку высокого здания, – меня это заводит.

– Ах, заводит, говоришь, – улыбается мужчина, глуша двигатель автомобиля, – я запомню это, Аличек. Пойдем, мы уже опаздываем.

Киваю и выхожу из машины. От волнения и нервов у меня начинают потеть руки, поэтому постоянно вытираю их о джинсы. Увидев это, Глеб берет меня за руку и ведет к лифтам. Быстро поднимаемся на нем на самый последний этаж и выходим, сразу же встречаясь взглядами с двойником Тиля Швайгера.

От неожиданного сходства с немецким актером невольно теряюсь, пропустив момент самого знакомства и приветствия. Как зачарованный иду за Глебом и мужчиной, которого зовут Ганс.

Пройдя еще одни пролет по ступенькам верх, мы выходим на крышу здания.

Холодный ветер обдувает нас со всех сторон, но это не мешает мне отчетливо разглядеть посадочную полосу с припаркованным на ней вертолетом. От восторга и понимания, что меня ждет, задыхаюсь, теряясь в собственных чувствах и эмоциях. Меня переполняют: страх, радость, восторг и возбуждение.

Глеб о чем-то быстро переговаривается еще с двумя другими мужчинами, подписывая какие-то бумаги. Я же активно занимаюсь рассматриванием птички, на которой вот-вот полечу.

Черный прогулочный красавец с эмблемами авиакомпании по борту величественно стоит в паре метров от меня, призывно вращая лопастями.

Никогда прежде мне не доводилось летать на вертолете. И вот сейчас, стоя перед ним, я не знаю, бояться мне или же, наоборот, прыгать от восторга.

– Ну что, ты готов? – обнимает меня сзади Глеб, нисколько не смущаясь трех мужчин, что стояли слева от нас.

– Мне страшно, – сипло признаюсь я, оборачиваясь к Глебу, – ты же знаешь, что я до усрачки боюсь высоты.

– Не бойся Аличек. Я же с тобой, – успокаивающе шепчет он, целуя меня в кончик носа, – ты мне веришь?

– Угу, – киваю я, позволяя усадить себя на переднее сидение вертолета, рядом с пилотом.

– Нет, Глеб, прошу тебя, я не буду сидеть здесь без тебя, – реально паникую я, понимая, что место, предложенное мне, позволит увидеть все, над чем мы будем пролетать, в том числе и высоту. С одной стороны это круто, если бы не шла речь о таком трусливом зайце, как я.

– Тише, мой хороший, – успокаивает меня Глеб, пристегивая ремнями безопасности, – я буду совсем близко, сразу же за тобой, – уговаривает меня он, поглаживая сильными руками по моим плечам, – расслабься и получай удовольствие.

(Совет автора, читать под Two Steps From Hell – Strength of a Thousand Men (Original); http://vk.com/audios304258210)

Мой смех от пошлости и двусмысленности фразы сменяется воем, как только мы начинаем взлетать.

Закрываю глаза руками, не в силах побороть охватившее меня чувство паники и ужаса. Всем телом ощущаю пропасть, что находится у меня под ногами…

– Алик, Алик… – слышу я голос Глеба у себя в наушниках, но глаз все равно не открываю, – мальчик мой, слушай мой голос, хорошо? – говорить не могу, просто киваю.

– Отлично, а теперь открой глаза… – начинаю яростно мотать головой из стороны в сторону, отказываясь выполнять просьбу, – открой и посмотри на меня, – настойчиво просит Глеб, дотрагиваясь своими теплыми пальцами до моих ледяных и напряженных конечностей.

Убираю руки. Глаза по-прежнему зажмурены, по лицу градом течет пот, смешиваясь со слезами.

– Ну что ты за трусишка такой, – смеется Глеб, вытирая пальцами мое лицо, – открой глаза, Алик, – с нажимом просит любимый, и я сдаюсь. Открываю и впиваюсь в его лицо взглядом, стараясь не смотреть в сторону панорамного окна.

– Вот, молодец, – поощряет меня Глеб, проводя подушечкой большого пальца по губам, – а теперь медленно поверни голову и полюбуйся на прекрасный вид, – снова начинаю трясти головой, но Глеб меня осаживает. – Ты. Мне. Веришь.

Ну как тут можно сопротивляться, когда на тебя смотрят глазами, полными нежности и обожания. Киваю и медленно начинаю поворачиваться к окну.

Ну что я могу сказать… Я дурак… Первые секунды страха от головокружительной высоты и скорости сменяются не менее головокружительным восторгом от вида, что открывается мне с высоты птичьего полета.

***

Как только наш пилот Хьюго видит, что я пришел в себя и уже адекватно воспринимаю информацию, то приступает к выполнению своих обязанностей не только как пилота, но и экскурсовода.

За то время, что мы проводим в воздухе, пока не стемнело, успеваем облететь весь Цюрих. Познакомиться с его богатой и старинной архитектурой. Пролететь над Люцерном. Полюбоваться реками и озерами, что в богатстве разбросала по периметру и подножью Швейцарских Альп сама матушка природа.

А потом мы снова возвращаемся в город, чтобы я смог увидеть, как загораются его огни, преображая его до неузнаваемости.

– Глеб, это потрясающе, – уже не первый раз повторяю я эту фразу, любуясь купающимся в огнях Цюрихом, – а можно мне к тебе? – спрашиваю я, поглядываю на мужчину щенячьими глазами.

И получив неохотное одобрение пилота на столь вопиющее нарушение правил техники безопасности, перебираюсь на заднее сидение, рядом с Глебом.

– Спасибо тебе, – шепчу я, прижимаясь к сильному телу мужчины, – это самый фантастический подарок, что я когда-либо получал в своей жизни.

– С новым годом, Аличек! – улыбается Глеб, радуясь моему восторгу и счастью.

А я тем времени понимаю, что вот он момент… Либо сейчас, либо никогда…

– Глеб, – зову я, заглядывая ему в глаза.

– Что, мой хороший?… – отзывается он, поглаживая мое лицо руками.

От волнения и страха, начинает кружиться голова, сердце гулко стучит где-то в районе горла, сдавливая его спазмом. Сглатываю вязкую слюну, откашливаюсь и говорю:

– Я люблю тебя, – выдыхаю я, прижимаясь к его губам. Целую нежно, вкладывая в этот в поцелуй всего себя целиком и без остатка…

Я сделал это! Сделал! Теперь я свободен!

P.S. Автор настоятельно рекомендует посетить папочку "Десертик" в контакте, жирненько так намекая, что пришло время это сделать =) Надеюсь, вам понравится моя подборочка =)

Глава 19

POV Глеб

«Люблю тебя»… Всего два слова, и мой мир разлетелся на миллиарды осколков, наполняя душу и разум небывалым счастьем и теплом.

Целую Алика и поверить не могу, что заслужил такой подарок судьбы.

Еще ни разу наш поцелуй не был настолько чувственным и нежным, пропитанным любовью, дарившим надежду на светлое будущее.

Остался лишь последний штрих…

– Je t'aime, mon petit[9]… – шепчу я на ушко Алику, разорвав наш упоительно-сладкий поцелуй, – Liebe Dich… – прикусываю мочку, – Te amo… – скольжу языком по ушной раковине, – Love you… – очерчиваю языком острую скулу, – Люблю тебя… – выдыхаю в полуоткрытые губы Алика, увлекая нас в новый чувственный поцелуй.

С небес на землю нас возвращает пилот, многозначительно покашливая в микрофон наушников, которые болтаются у нас на шее, дабы не мешать очень важному процессу.

Интересно, он всё слышал, что мы говорили друг другу или нет?

– Мы идем на посадку, вам стоит пристегнуться, – чуть более хрипловатым голосом, чем обычно, просит нас Хьюго, тем самым выдавая своё смущение и волнение. Выходит, что слышал…

Как и в первый раз, помогаю Алику справиться с непослушными ремнями, которые ходуном ходят в его дрожащих руках.

– Ну что ты, успокойся, всё будет хорошо, – тихо говорю я, сжимая рукой его ладони, – посадка будет мягкой, вот увидишь.

– Это не из-за посадки, – признается Алик, а я отчетливо вижу дорожки слез на его щеках.

POV Алик

Никогда не думал, что счастье может быть настолько всепоглощающим. Лишающим чувства реальности, возносящим тебя к звездам, даря этим ни с чем не сравнимое ощущение радости и покоя.

Признание Глеба до сих пор эхом отзывается у меня в голове, полностью вытеснив из нее любые другие, ненужные в этот упоительный момент, мысли.

Слезы катятся из моих глаз беспрерывным потоком. Ничего не могу с собой поделать. И плевать, что мужчины не плачут, плевать, что я сейчас беззащитен словно котенок, плевать, что мы не одни…

Этот момент мой и только мой…

***

Садимся плавно и мягко, как и предсказывал Глеб. Он снова помогает мне справиться с ненавистными ремнями. От переизбытка эмоций чувствую себя пьяным. Голова кружится, тело ватное, в горле сухость.

– Алик, ты в порядке? – обеспокоенно спрашивает Глеб, заглядывая мне в лицо.

– Не знаю, – честно признаюсь я, – мне как-то не по себе.

– Не переживайте, – говорит Хьюго, обращаясь к нам с Глебом, – такое бывает с непривычки. Поспите, и всё пройдет. Всего доброго, – прощается он и снова возвращается в вертолет.

– Ну как полетали? – лучезарно улыбается Ганс, вопросительно приподняв бровь.

– Отлично, спасибо Вам, – энергично отзывается Глеб, пожимая руку мужчине, – вот только моему другу что-то нехорошо, Вы извините нас, но мы поедем.

– Да, конечно, – кивает мужчина. – Может быть, врача?

– Со мной все в порядке, – твердо говорю я, останавливая поток бессмысленных переживаний. – Это всего лишь банальное переутомление, вот и всё.

– Тогда не буду вас задерживать. До свидания. Был рад знакомству.

– Взаимно, всего доброго, – прощаемся мы и уходим.

В машине вырубаюсь, как только голова касается подголовника…

Как доезжаем до отеля, не помню, как поднимаемся в номер тоже. Единственный проблеск воспоминания – теплые руки любимого, бережно раздевающие и укладывающие меня спать…

***

Как и обещал Глеб, оставшиеся дни, мы много гуляем по городу, – насколько нам позволяет это делать его еще не совсем здоровая нога, – катаемся на машине, занимаемся любовью, спим и едим…

Но как у всего хорошего есть нехорошее, я бы даже сказал, паскудное, свойство быстро заканчиваться. Вот и наши каникулы подошли к концу…

Прощаюсь с Люцерном и Швейцарией с теплой улыбкой на устах. Это страна стала для меня особенной, я бы даже сказал, волшебной…

***

Девятого января ночью мы приземляемся на родную землю. По этому поводу испытываю двоякое чувство радости и грусти.

С одной стороны, я соскучился по дому, по Максу, по городу, а с другой - понимаю, что возвращение несет за собой ряд трудностей, с которыми придется столкнуться совсем скоро.

Там, на чужой земле, мы были свободны от предрассудков. Не боялись быть узнанными. Не стеснялись быть самими собою. Там я знал, кем являюсь для Глеба, здесь же – вопрос номер один в моем списке неизвестности…

POV Глеб

Сразу же по возвращению в Россию меня затягивает в водоворот привычной жизни с такой бешеной скоростью, что я и глазом не успеваю моргнуть, как уже сижу на рабочем месте, в авральном порядке решая кучу вопросов, у которых нет праздников и выходных.

Субботу и воскресенье провожу в разъездах по родным и близким. Всех нужно поздравить с наступившим Новым годом и Рождеством, подарить подарки, расцеловать и рассказать, что отдохнул я просто шикарно. А вот с кем – не ваше дело.

Все эти дни, наполненные семейными хлопотами и работой, мы с Аликом не видимся, лишь изредка созваниваясь. Его друзья и близкие, так же, как и у меня, требуют его внимания и присутствия. На остальное просто не хватает сил.

Я понимаю, что пришло время решить вопрос с переездом Алика ко мне, но всё никак не могу решиться на этот последний шаг. Когда он будет сделан, многое, очень многое в моей жизни изменится безвозвратно. Жизнь перестанет быть только моей, она станет нашей. Перестану существовать «я», появимся «мы».

Вносить изменения в свои привычные устои всегда страшно, особенно когда тебе под сорок. Вот и мне страшно. Да, я люблю Алика, как и он меня, но это еще не залог счастливого будущего.

Он молод, красив, горяч и импульсивен. Сегодня он любит меня, а завтра кого-то другого. Да, я понимаю, что мною руководит мое природное недоверие и страх быть преданным и обманутым, но как же хочется хоть раз в жизни взять и поверить, вопреки здравому смыслу, логике и разуму. Просто взять и пойти на поводу у собственного сердца и плевать на все…

Да, пожалуй, я так и сделаю…

***

В понедельник вечером вызываю к себе Дмитрия.

– Глеб Маркович, вызывали? – спрашивает у меня водитель, заглядывая в кабинет.

– Да, проходи, присаживайся, – указываю я рукой на место за столом для переговоров, – Дим, скажи, как давно ты на меня работаешь? – начинаю разговор издалека.

– Хм… Около четырех лет, – немного удивленно отвечает парень.

– Ты доволен своей работой, зарплатой? – продолжаю свой допрос я.

Вижу, что парнишка начинает нервничать, беспокойно ерзая по креслу.

– Дим, расслабься, я не собираюсь тебя увольнять…

– Глеб Маркович, меня все устраивает, – импульсивно выпаливает Дмитрий, подаваясь корпусом вперед, – если Вам что-то не нравится в моей работе, Вы только скажите, я исправлюсь.

– Не сомневаюсь, – усмехаюсь я, растягивая губы в улыбке. Нравится мне этот парень. Хороший и надежный человек, верный и преданный сотрудник. Уважаю таких.

– Я понял тебя, Дим. Хорошо, тогда перейду к сути. Перед тобой лежит папка, открой ее.

Несколько секунд наблюдаю, как парень опасливо выполняет мою просьбу.

– Это договор о неразглашении тайны, – поясняю я то, на что в данный момент смотрит Дмитрий.

– Так я же уже подписывал такой договор, когда устраивался к Вам на работу, – растерянно моргает он, поглядывая на меня.

– Ты подписывал договор о неразглашении коммерческой тайны, это же, – указываю рукой на листки перед ним, – договор о неразглашении сведений о моей личной жизни.

После этих слов парень зависает, явно не въезжая в то, что я имею в виду.

– Я объясню, что это значит, – поднимаюсь и пересаживаюсь к нему поближе, – подписав данный документ, ты обязуешься молчать обо всем, что можешь узнать о моей личной жизни в процессе нашей с тобой работы. Ты не имеешь права: распространять, продавать, сливать или еще что-то делать с появившейся у тебя информацией. Никто не должен знать, что происходит у меня в жизни вне этих стен. Ни мамы, ни сестры, ни друзья и подружки. Это понятно? – уточняю, дабы знать, стоит ли продолжать дальше.

– Понятно, Глеб Маркович, – немного испуганно и растерянно отвечает Дима.

– Что ж, тогда идем дальше. За нарушение данного договора предусмотрен штраф в размере десяти миллионов рублей и увольнение по статье с волчьим билетом по жизни, – в течение последующих пяти минут любуюсь охреневшим лицом парня, пытаясь угадать ход его мыслей.

– Хочу лишь добавить, что подписав данный договор, твоя нынешняя зарплата увеличится в два раза, – заканчиваю я, откидываясь на спинку кресла, – твое решение, Дим?

– А можно я прочитаю договор? – обескуражено спрашивает парень, беря в руки белые листы бумаги.

– Нужно, Дима, нужно, – улыбаюсь я, возвращаясь за свой рабочий стол.

На какое-то время ухожу в работу, забыв про парня.

– Я согласен, Глеб Маркович, – хриплый голос водителя нарушает тишину моего кабинета, – можно мне ручку, я подпишу?

– Конечно, держи, – спокойно говорю я, протягивая ему свой «паркер».

На самом деле варианта, что Дима может не согласиться, я даже и не рассматривал. Надо быть полным идиотом, чтобы отказаться от такого халявного повышения зарплаты только за то, что ты будешь держать язык за зубами и закрывать глаза не некоторые моменты.

– Хорошо, раз с формальностями мы покончили, кое-что тебе расскажу, чтобы не было потом открытых ртов и выпученных глаз.

Дима реагирует правильно: весь подбирается и приосанивается, готовый слушать и внимать. Улыбаюсь и говорю:

– В скором времени в мой дом переедет жить молодой человек по имени Альберт, с которым вы так или иначе будете контактировать. Это неизбежно, – слежу за реакцией парня, но ее нет, странно…

– Вижу, что ты не понял смысла, заложенного в мои слова. Ок, я поясню. Алик - мой бойфренд, – да-а-а-а, вот она, та реакция, которою я так жду.

Челюсть Дмитрия падает на стол, а сам он в полном недоумении смотрит на меня, пытаясь осмыслить то, что только что услышал.

– Ну вот, теперь я вижу, что мы поняли друг друга, – улыбаюсь я, наблюдая за тем, как парень пытается взять себя в руки, – очень надеюсь, что новые обстоятельства моей ориентации никак не повлияют на наши с тобой деловые отношения.

– Нет, что Вы, – выходит из ступора Дима, активно качая головой из стороны в сторону, – просто Вы застали меня врасплох… я…э… понимаете, и подумать не мог, что Вы из этих… Ох, простите, я что-то не то несу…

– Ничего. Я понимаю тебя, Дим. Такие новости шокируют, особенно тогда, когда ты свято верил в то, что им не являлось, – я рад, что на лице парня нет и тени брезгливости и отвращения. Это все-таки внушает доверие и веру, что мы с ним сработаемся, учитывая новые обстоятельства.

– Ладно, Дим, у меня еще полно работы, так что можешь быть пока свободен, я тебя позже наберу.

– Как скажете, Босс, – озорно улыбается этот паршивец, выскакивая из кабинета.

Что ж, начало положено, осталось только поговорить с Аликом…

Примечание к части

Ох, даже боюсь спрашивать, как ваше ничего?... Надеюсь, сахарный диабет не разыгрался и лимончику скушать не захотелось?... В общем, жду ваших комментов со страхом и нетерпением!

P.S. Если у кого-то возник вопрос, почему автор ничего не написал про Рождество, то заранее отвечу, что я атеистка и не считаю это праздником)

Глава 20

POV Алик

– Вы что, издеваетесь? – зло шиплю я в трубку, еле сдерживаясь, чтобы не начать орать матом, – вы же сами меня заверили, что заказ будет готов в начале января, так в чем проблема?

– Альберт, я, безусловно, понимаю всю степень Вашего негодования, но прошу Вас, поймите, в сложившейся ситуации нет нашей вины, – обреченно вздыхает менеджер на другом конце провода, – поверьте, от этого форс-мажора пострадали не только Вы, но и мы. Вы же понимаете, что являетесь не единственным нашим клиентом, сделавшим заказ до Нового года...

– Ну и какой выход из этой ситуации Вы мне предлагаете? – бесцеремонно перебиваю я мужчину, выплескивая на него все свое раздражение и негатив, накопившее у меня за всю эту неделю.

Дата добавления: 2015-11-04