7 страница. – Хм Что ты не выспался, – по-дурацки отвечает он, уткнувшись носом в свою тарелку

– Хм… Что ты не выспался, – по-дурацки отвечает он, уткнувшись носом в свою тарелку, – не разговаривай, ешь, а то остывает.

– Как скажешь, хозяин, – ляпаю я, не подумав. Реакция следует мгновенная.

– Алик, прекрати юродствовать! – восклицает Глеб, сжимая с силой вилку. – Тебе еще не надоело меня выводить?

Я? Выводить? Его? Да что за нафиг вообще?

Желание одно - бросить всё и уйти, но проглатываю обиду, заталкиваю ее по глубже, чтоб не выбралась, говорю:

– Глеб, с чего ты это взял? Я просто дурачусь, – растягиваю губы в подобие улыбки, зная, как жалко это выглядит. Мужчина напротив меня хмурится.

– Через полчаса выезжаем, так что не тяни, – поднимается и относит свою тарелку в раковину, ставит и уходит.

В голос вздыхаю, зарываюсь двумя руками в волосы и с силой тяну за них. «Блин, ну почему все так сложно?! А-а-а…», – стону про себя я, отчаянно пытаясь обрести спокойствие и хладнокровие. Аппетит пропал, но я все равно запихиваю в себя, надо признаться, очень даже вкусный омлет. Запиваю всё это дело остывшим кофе, мою посуду и иду одеваться. Жалко, конечно, ехать в дорогих джинсах и кожаной куртке, но заезжать домой нет времени, да и Глебу это точно не понравится. Ладно, надеюсь, я их не испорчу.

Собравшись, спускаемся на парковку. Проходим мимо припаркованного мною Порша и идем дальше. Останавливаемся около двухсотого Land Cruiser цвета мокрый асфальт. Садимся, пристегиваемся, едем.

Боковым зрением наблюдаю за Глебом. Блин, ну бывают же люди с таким непроницаемым выражением лица? Ничего не прочтешь. Просто маска. И всё же как гармонично он смотрится за рулем этой большой, сильной и крепкой машины. Они словно созданы друг для друга.

– О чем думаешь? – усмехается Глеб, бросая на меня короткий взгляд.

– Не устал еще спрашивать об этом? – смеюсь в ответ я. У нас уже прям традиция сложилась.

– Как видишь, нет, – пожимает плечами он, – ну так о чем?

– О том, что ты чертовски хорош за рулем этой тачки, – признаюсь я, наблюдая за пролетающим мимо меня пейзажем.

– Только за рулем? – с поддельным удивлением вскидывает бровь Глеб.

– Глеб, уж кому-кому, но не тебе жаловаться на низкую самооценку. Так что не буду говорить то, что и так очевидно, – шутливый тон и игривость настроения немного разряжают накалившуюся атмосферу между нами.

Ездить медленнее ста восьмидесяти километров в час Глеб просто не умеет, поэтому до места назначения доезжаем за полтора часа.

Пробираясь по ухабистой дороге, а точнее колее, я понимаю, почему мы поехали именно на джипе. Странно? Я думал, что базы отдыха, которые посещает Глеб, обязательно должны быть загородными усадьбами с подъездными дорожками, выложенными из мрамора и усыпанными лепестками роз. А когда мы доезжаем до самой базы, вообще выпадаю в осадок.

Это сруб. Довольно-таки большой, но старый и обветшалый. С потемневшим деревом, покосившимися перилами и прогнившими ступеньками, ведущими на террасу.

И встречает нас совершенно нетипичный для данной местности мужичок лет пятидесяти. Хорошо одетый, просто и недорого, гладко выбритый и причесанный.

– Михал-Михалыч, здорова, – радостно говорит мой спутник, обнимая и похлопывая мужчину по плечу.

– Глеб, дружище, рад видеть, – не менее радушно приветствует его он, – поверить не могу, что ты вырвался отдохнуть от своей этой дурацкой работы. Совсем себя не бережешь, дружочек. Смотри, как похудел, осунулся.

– Да ладно тебе. Не квохчи, Миш, – отмахивается от него Глеб, – позволь представить тебе моего друга Альберта, можно просто Алик.

– Добрый день, – немного стесняясь, отзываюсь я, – рад знакомству.

– Ну, здравствуй, Алик, – как-то хитро улыбается Михалыч, – так это значит, тебя нужно благодарить за то, что вытянул этого бирюка на свет божий?

Стою и растерянно хлопаю глазами, не зная, что на это ответить.

– Уж скорее я его, чем он меня, – смеялся Глеб, по-видимому, наслаждаясь моим пришибленным состоянием, а двойной смысл его слов вообще вгоняет меня в краску. Да чтоб тебя...

– Ах-хах-хах, – ржет глебовский дружок, – вы надолго приехали? – отсмеявшись, спрашивает он.

– Нет, Миш, вечером домой, – вздыхает Глеб, – нашу с Аликом работу никто не отменял.

– Ой, да ну тебя в баню с твоей работой, Глеб, – нервно взмахнув рукой, комментирует Михаил, – вот ты мне скажи, нахрена тебе столько денег, если ты их никуда не тратишь, а только приумножаешь. В чем смысл? Жить-то ты когда собираешься? Или ты думаешь, что на том свете твои миллионы тебе очень сильно пригодятся?

– Ну чего ты завелся? – шутливо, не обижаясь, Глеб толкает его плечом. – Лучше в дом пригласи, чаем напои, а уже потом морали читай.

– Ох, и в самом деле, что это я, – смущается Миша, гостеприимно махнув рукой в сторону дома, – проходите, пожалуйста.

– Алик, помоги мне с пакетами, – просит Глеб и направляется к багажнику. Топаю за ним.

Чтобы перенести всё, что мы накупили по дороге сюда, приходится сделать не одну ходку. На последнем заходе подхожу к багажнику, наклоняюсь вперед и тянусь за пакетом, оттесненным в самый дальний угол. О появлении Глеба у себя за спиной, узнаю лишь только тогда, когда его сильные руки, обхватив за бедра, прижимают меня к своему паху. С удивлением ощущаю его возбуждение. Выпрямляюсь, так и не дотянувшись до кулька. Затаив дыхание, жду, что же будет дальше.

– Боже, как же сильно я тебя хочу... – жаркий шепот мне в ухо и табун мурашек по всему телу. От приступа острого желания, прикрываю глаза и шумно выдыхаю, – Алик-Алик, что же ты со мною делаешь… – все так же тихо, едва уловимо, продолжает шептать Глеб.

Не могу сдержаться, резко разворачиваюсь к нему лицом, обхватываю его за шею руками и впиваюсь в губы, проталкиваясь в рот языком, неистово ласкаясь, покусывая и посасывая.

– Эй, молодежь, вы где застряли? Чай остывает, – зычный голос Михалыча возвращает нас с небес на землю.

– Идем, Миш! – откликается Глеб, чуть хрипловатым голосом. – А с тобой, Аличек, я закончу позже, и уж поверь мне, – голос такой, что и в мыслях нет не поверить, – остановить меня сможет только смерть...

Он уходит, а я стою и хлопаю глазами, переваривая сказанное. Ну-ну, посмотрим, как ты сдержишь свое обещание. Улыбаюсь и иду следом.

Чай пьем долго и со вкусом. За это время узнаю, что Михаилу сорок восемь лет, и он вдовец, перебравшийся жить на лоно природы, сразу же после смерти своей жены. А небольшое хозяйство и скромный бизнес не дают умереть с голоду и тоски. Терять близких всегда сложно, особенно, когда речь идет о любимых людях.

Вдоволь наговорившись, едем покорять горные холмы и вершины.

Признаться, раньше я никогда не ездил на квадроцикле и вот, сейчас, лавируя на скорости между часто растущими деревьями по ухабистой дороге, ловлю кайф от чистого адреналина и чувства свободы. Ветер обжигает лицо и тело прохладой горного воздуха, наполняя легкие чистотой и свежестью, от которой уже кружится голова, создавая эффект невесомости.

На очередном резком повороте меня заносит на влажной и скользкой земле, опасно наклонив моего четырехколесного коня на бок. Не успеваю испугаться и затормозить, как на моем пути возникает дерево. Выкручиваю руль до упора, бью по тормозам, но уйти от столкновения все равно не успеваю. Боком влетаю в мощный ствол и от удара лечу наземь, больно приземляясь на всю правую сторону.

– Бля-я-я-ть, – стону я, хватая ртом воздух, – ну вот что я за ебаный дебил, а?

Пока пытаюсь встать, хотя бы на четвереньки, ко мне на скорости подъезжает Глеб:

– Алик, стой, – властно пресекает он мои попытки выпрямиться, – я сейчас помогу. Ну вот что ты за дурень? – причитает Глеб, руками ощупывая мое пострадавшее тело. – Какого хрена было так гнать, не зная трассы и не умея толком управлять внедорожником?

– Глеб, ну что ты отчитываешь меня, как мамочка, – возмущаюсь я, морщась от каждого прикосновения пальцев, - ау... полегче, больно же!

– Слава Богу, ничего не сломано, – облегченно заключает Глеб, помогая мне подняться на ноги, – а чтоб больно не было, думать надо головой, а не жопой!

– Да что ты завелся на пустом месте? – восклицаю я, отталкивая его руки. – Пусти меня, я сам справлюсь. Можно подумать, ты никогда не ошибаешься!

– Ошибаюсь, Алик, но в отличие от некоторых умею и не боюсь признавать свои ошибки! – чеканит Глеб, склонившись надо мною грозной тучей. – Ты слишком часто действуешь под влиянием момента, совершенно не задумываясь о последствиях. Тебе не кажется, что пора уже повзрослеть?

Он прав! Тысячу раз прав! Но кто же это признает...

– Не будь таким правильным и всезнающим, Глеб, – шиплю я ему в лицо, грозно сверкая глазами, – это пиздец, как раздражает! – разворачиваюсь и иду к совершенно целому квадроциклу. Сажусь на него, собираясь уехать.

– Вот! Именно об этом я и говорю! – зло цедит мужчина, наставив на меня палец.

– О чем «об этом»? – психую я, раздраженный учительскими нотками в его голосе.

– О твоей трусости и неумении нести ответственность за свои поступки! – безапелляционно заявляет мужчина, сверля меня тяжелым взглядом.

Услышав эти слова, запал спорить и дальше сходит на «нет», оставив после себя горечь вины и раскаяние. Опускаю голову на грудь и тяжело вздыхаю:

– Прости меня за вчерашнее, Глеб, – искренне извиняюсь я, поднимая глаза на мужчину, – это сложно объяснить...

– Мне не нужны твои объяснения, Алик, – устало признается мужчина, запуская руку в свои волосы, – я всего лишь хочу, чтобы ты перестал от меня убегать каждый раз, когда что-то происходит. Если ты не хочешь или же не готов о чем-то мне рассказать, я не буду настаивать, но ты должен понять, что бегством ты ничего не решишь. Это глупо и недальновидно.

– Прости меня, пожалуйста...

– Всё, Алик, забыли! – рукой останавливает поток моих излияний Глеб, - я не в обиде...

– Не правда! – восклицаю я, возмущенно подпрыгивая на мягком сидении квадроцикла, – обижаешься и делаешь это с утра!

– Хорошо, ты прав, – нехотя признается мужчина, – есть немного, но это не значит, что ты должен вымаливать у меня прощение. У каждого из нас есть прошлое, которое мы не в состоянии изменить, просто твое очень часто откладывает отпечаток на твоем настоящем, что мешает жить не только мне, но и тебе.

Да! Да! И еще раз да! Он прав во всём, но от этого не легче. Я все равно трус и параноик, которого нужно лечить… Знаю это, но ничего не могу с этим поделать...

– Всё, хватит на сегодня «покатушек», – принимает за нас обоих решение Глеб, «седлая» своего коня, – возвращаемся на базу, но только, Алик, без спешки, пожалуйста, – убедительно просит он, заглядывая мне в глаза. Вздыхаю и киваю в знак согласия. Всё-таки ушибленные ребра и бедро сильно дают о себе знать.

Вернувшись назад, находим Михалыча вовсю жарящим шашлык, от которого исходит такой одуряющий аромат на всю округу, что рот наполняется слюною, заставляя живот жалобно заурчать.

От свежего воздуха и новизны ощущений аппетит зверский. Налетаем с Глебом на еду, как два оголодавших волка, урча и мыча от удовольствия.

– Ох, спасибо, Миша, – блаженно тянет Глеб, откидываясь на деревянную спинку лавочки, – давненько я так вкусно не ел.

– Ой, да ладно тебе льстить, – машет рукой Миша в сторону сидящего напротив него мужчины, – ты и не такое ел в этих своих дорогущих ресторанах.

– Не-е-ет, это не то, – лениво возражает Глеб, вынимая из пачки сигарету, – ничто не может быть лучше домашней еды.

– Согласен, – вклиниваюсь в разговор я, тоже потянувшись за сигаретами.

– Так, собрались травиться, тогда вон на террасу, – командует Михаил, указывая пальцем на дверь, – нечего мне здесь воздух портить.

Дружно киваем и выходим на улицу. По возвращении Михалыч предлагает нам сходить в баньку, но я тактично отказываюсь, ссылаясь на непереносимость высоких температур. Доля правды в этом есть, но основная причина кроется не в этом. Ну не смогу я спокойно сидеть рядом с голым Глебом и при этом не возбудиться. Он это тоже прекрасно понимает, поэтому не настаивает, а отправляется париться с Мишей вдвоем. Я же, послонявшись по дому и не найдя чем себя занять, ложусь на диван перед разожженным камином и не замечаю, как засыпаю...

– Аличек, просыпайся, – мягким, обволакивающим голосом зовет меня Глеб, слегка касаясь пальцами моего лица, – нам уже пора ехать.

– Долго я спал? – хриплым со сна голосом спрашиваю я, потираясь щекой о широкую ладонь мужчины.

– Не знаю, – улыбается Глеб, ероша мне волосы, – но сейчас уже начало одиннадцатого. Давай вставай, я жду тебя на улице, – говорит и выходит из комнаты.

– Ну вот не понимаю я на кой черт куда-то ехать на ночь глядя? – возмущается Михаил, импульсивно размахивая руками, когда я выхожу на вечернюю прохладу улицы, – переночевали бы спокойно, а завтра с утреца и поехали бы.

– Нет, Миш, – безапелляционно заявляет Глеб, – у меня с утра собрание акционеров. Мое присутствие, как ты понимаешь, обязательно и опаздывать я не могу, так что мы поедем. Спасибо тебе большое за чудесный день, за шашлык и за баньку, – смотрю на Глеба и понимаю, что он очень сильно устал, хоть и провел весь день на природе.

Распрощавшись и откланявшись с добродушным и приветливым Михаилом, идем к машине.

– Ты за рулем, Алик, – сообщает мне Глеб, подкидывая ключи. Ловлю их.

– Уверен? – на всякий случай уточняю я.

– Я всегда уверен в том, что говорю, малыш, запомни это, – устало говорит он, забираясь на пассажирское сидение.

– Ты себя плохо чувствуешь? – обеспокоенно спрашиваю я.

– Да вымотался что-то, – отвечает Глеб, откидываясь на подголовник и прикрывая глаза, – поехали.

Как я и предполагал, машина класс, проходимость феноменальная, добираюсь до развилки в рекордно короткие сроки. На трассе с удовольствием утапливаю педаль газа в пол. Ехать с той же скоростью, что и Глеб, побаиваюсь, поэтому на обратную дорогу уходит чуть больше времени, чем ехали сюда.

Уже засыпая в своей собственной постели все никак не могу перестать думать о серых глазах цветом плавленого серебра...

Глава 10

POV Глеб

Утро понедельника начинается с головной боли, общей усталости и мерзкого, липкого, моросящего дождя, который окутывает весь город наподобие дымки, а низкая облачность давит так, что, кажется, еще немного, и небо обрушится на головы ни в чем не повинных людей.

Не сказать, что я не люблю пасмурную погоду, но вот именно такая вызывает у меня депрессию.

На работу приезжаю раньше обычного. Нужно подготовиться к собранию.

Ровно в десять прибывают акционеры.

– Господа, я просмотрел бизнес-план, составленный нашими аналитиками, – обращаюсь я к трем своим директорам, сидя во главе большого овального стола в зале заседаний, – и внес в него некоторые изменения, прошу ознакомиться с ними.

На несколько минут в помещении воцаряется тишина, изредка нарушаемая шелестом переворачиваемых страниц.

– Глеб, ты же понимаешь, что это весьма рискованный шаг, – комментирует Игорь Котов, акционер и финансовый директор компании. – Многим может не понравиться твой напор и наглость. Плюс, мы очень рискуем прогореть.

– Да, согласен, поправки, конечно, хороши, – соглашается второй акционер компании, Александр Рыков, – но слишком много неоправданного риска. Нужно всё хорошенько взвесить, заново просчитать и обдумать.

– А я вообще не пойму, с чего ты взял, что филиал нужно открывать в этом городе? – искренне удивляется Сергей Васнецов, последний из директоров, – там же население меньше полумиллиона человек. Смысл так рисковать? Их ниша и так забита под завязку.

– Да и потом, Глеб, – это снова Игорь, – мы же собирались выходить на более обширные горизонты. На кой ляд тебе сдалась эта провинция?

– Правильно, – поддакивает Александр, – незачем тратить время и средства на всякую мелочевку. Решили выходить на Большой рынок, значит, нужно придерживаться первоначального плана.

Еще немного послушав их гневные высказывания, решаю внести некоторую ясность:

– Господа, не стоит так нервничать, – миролюбиво говорю я, улыбаюсь всем своим директорам, – я уже не одну неделю ломаю себе голову над этим вопросом. Признаться, изменения в бизнес-план внес только пару дней назад и только потому, что до меня дошли сведения, что одна из крупнейших компаний этого города разорилась и обанкротилась...

– И ты веришь каким-то слухам? – недоверчиво фыркает Сергей, перебивая меня на полуслове. – Глеб, мальчик мой, не будь наивным, полагаясь на какие-то там басни. Мы рискуем миллионами...

– Сергей Петрович, – с нажимом произношу я, источая такой арктический холод, что мужчине приходится подавиться невысказанными словами и замолчать. Хоть я и младше всех, здесь собравшихся, но мое лидерство неоспоримо и неприкосновенно, неуважения к себе я не потерплю, – вы что думаете, я совсем идиот, подставлять себя и компанию под удар непроверенной информацией? – задаю скорее риторический вопрос, нежели по существу, поэтому, не дожидаясь ответа, продолжаю: – Начальник моей службы безопасности лично занимался проверкой достоверности информации, – прерываюсь, обвожу всех собравшихся строгим взглядом и снова продолжаю: – И вот, что он выяснил...

В течение следующих часов мы долго и муторно обсуждаем перспективность проекта, основываясь на новых данных. Мнения расходятся. Споры и разногласия грозятся перерасти в масштабную потасовку:

– Да это полный бред, Игорь! – возмущается Васнецов. – Даже без этого застройщика у нас могут возникнуть серьезные проблемы.

– Какие, Сереж? – раздраженно спрашивает Котов. – Без него встанет всё строительство, и тут мы без шума и пыли подомнем под себя весь рынок.

– Не будь наивным, Игорь. Ты хоть представляешь себе, сколько таких же, как мы, желающих оттяпать кусочек пожирнее? – психует Сергей, отпивая воду из стакана.

– Сергей Петрович, – устало говорю я, потирая двумя пальцами переносицу, – вот именно поэтому и нужно действовать как можно быстрее. Новость о разорении самой крупной строительной компании на территории этого города разлетится очень быстро, глазом не успеем моргнуть.

– Глеб, с чего ты вообще взял, что в этом есть перспектива? – злится Васнецов, негласно признавая мою правоту.

– Сереж, если бы ты потрудился дочитать бизнес-проект до конца, то этот вопрос у тебя бы не возник, – холодно осаживаю его я. – Да потому, что инфраструктура города расширяется. Территория вокруг обширная. Земля там под сельхоз-назначения негодная, поэтому областная мэрия готова отдать ее под застройку.

– Я согласен с Глебом, – молчавший до этого Александр решает высказать свое мнение, – в этом есть резон.

– Да, безусловно, – понимающий взгляд на Васнецова, – это своеобразный риск. Придется делиться с местной властью, чтоб пустили на рынок без геморроя и проволочек, но, как говорится, кто не рискует, тот не зарабатывает миллионы, – заканчивает он своей собственной интерпретацией известной пословицы.

– Когда ты планируешь приступить к реализации проекта? – с обреченным вздохом спрашивает Сергей.

– Чем раньше, тем лучше, – отвечаю я. – Сегодня же хочу отправить Вадима в этот город, пусть подыщет здание под офис, соберет необходимую документацию, пообщается с нужными людьми, а ты, Игорь, отправь туда же своих аналитиков, пусть погуляют, промониторят рынок, на людей посмотрят... Короче, что я тебе рассказываю, ты и сам всё знаешь. – Мой финансовый директор согласно кивает.

– Итак, господа, как я понимаю, решение вынесено единогласно? – обвожу взглядом собравшихся мужчин, дожидаюсь их короткого "да", продолжаю: – Прекрасно. Тогда предлагаю по этому случаю выпить...

Распрощавшись с акционерами, возвращаюсь в свой кабинет. Подхожу к большому панорамному окну и застываю около него, тупо глядя на суету города. Час дня, а на улице темно, словно уже вечер. Из мелкого дождь перешел в сильный, заставляя водителей включить фары, а пешеходов - поплотнее натянуть шапки и шарфы, вооружившись зонтиками, бежать, не разбирая дороги. Не люблю осень, особенно в моем городе. Сырость, слякоть, серость и тоска.

Отворачиваюсь от созерцания пейзажа и тут же наталкиваюсь взглядом на только что вошедшего Вадима.

– Привет, вызывал? – с порога спрашивает мужчина тридцати девяти лет.

– Да, проходи, – жестом разрешаю сесть. Со всеми своими подчиненными отношения стараюсь выстраивать на сугубо деловом фундаменте общения, исключив из них любой намек на панибратство.

– Вадик, перед тобой папка, – прерываюсь, жду, когда мой зам откроет ее. – Здесь вся информация по новому проекту, который мы начинаем. – Смотрю ему прямо в глаза и добавляю: – Всё, что ты видишь, строго конфиденциально. Это понятно?

– Абсолютно, – сдержанно отзывается Вадим.

– Завтра первым же рейсом вылетай на «объект» и максимально ответственно отнесись к организации и подготовке проекта. У меня физически нет сил взваливать на себя еще и это, а тебе я доверяю. Это всё.

– Как долго продлится командировка? – уже стоя в дверях, спрашивает Вадим.

– Всё зависит от твоей расторопности. Чем быстрее ты всё сделаешь, тем быстрее вернешься, – улыбаюсь я. – Но результаты мне нужны уже к концу недели.

– Я понял тебя, Глеб, – кивает он и на выходе бросает: – буду держать в курсе.

Сажусь в кресло и устало откидываюсь на спинку. Да что ж это такое, еще даже не середина дня, а я уже чувствую себя как выжатый лимон. М-да, вчерашний активный отдых на свежем воздухе не прошел для меня даром. Старею...

О том, что происходит между нами с Аликом, и о том, что я к нему чувствую, подумать просто не хватает времени. Но одно я знаю точно, ни от кого раньше у меня так не сносило башню, как от него. Его красота, молодость, доброта и искренность вынимают душу, порабощают, делают слабым и податливым. Пугает ли меня это?

О да, еще как. Но с другой стороны...

– Глеб Маркович, – додумать мне не дает голос секретаря, раздавшийся по внутренней связи, – к Вам Альберт Валевский. – Ха, легок на помине, расплываюсь я в довольной ухмылке, потирая руки.

– Пусть заходит. – Даю добро и встаю из-за стола.

Как только парнишка переступает порог моего кабинета, и дверь с тихим щелчком закрывается, притягиваю его к себе и жадно целую.

– Привет, – шепчу я, оторвавшись от его губ.

– Привет, – растерянно откликается Алик, внимательно рассматривая мое лицо. – Всё в порядке?

– В полном, – отвечаю я и снова его целую.

– Кхм, Глеб, – тушуется парень, отстраняясь от меня, – давай не здесь, ладно?

– А чем тебе не нравится мой кабинет? – дразню его я, но отхожу на пару шагов назад. Его близость слишком сильно меня волнует, заставляя кровь бежать быстрее.

– Потому что это работа, а ты Большой Босс и мой клиент. Да и вообще, я не за этим сюда пришел. – Почему-то злится Алик. Не понимаю этого, отчего и сам начинаю заводиться. Бесит его серьезность...

– Что ж, тогда к делу, – замыкаюсь в себе, нацепив привычную маску безразличия и холода. – Слушаю тебя.

Парень хмурится и говорит:

– Глеб, проект готов, нужно начинать отделку.

– И? – спрашиваю я, приподняв бровь.

– Что «и»? – удивляется Алик.

– От меня-то что нужно? – задаю я вопрос, положив перед собой руки, скрепленные в замок.

– Как «что»? – ошарашено смотрит на меня парень, хлопая своими длинными черными ресницами. Блин, как же он красив с этой новой прической. Прошлая мне не нравилась тем, что закрывала так полюбившиеся мне глаза, а сейчас эти дерзкие нотки придают ему схожести с чертенком.

– Я не могу делать всё сам. Это же твой дом, Глеб. Проект проектом, но выбор отделочных материалов, мебели и декора лежит полностью на клиенте.

– В общем так, Алик, – заявляю я, негромко хлопнув в ладоши. – У меня нет времени этим заниматься. Поэтому я даю тебе полную свободу и право выбора довести свой проект до логического конца. Как ты решишь, так и будет, – видя, что он собирается мне возразить, жестом пресекаю этот порыв. – Тем более у тебя есть, на что опираться. А в твоем вкусе я не сомневаюсь.

– Но, Глеб, это же такая ответственность, – причитает Алик, заглядывая мне в глаза с каким-то щенячьим восторгом. Восторгом?...

– Я доверяю твоему профессионализму, – безапелляционно говорю я, вынимая из своей кожаной сумки кредитку и протягиваю ее парню. – Держи, на первое время должно хватить.

– Ты действительно мне доверяешь? – спрашивает Алик, делая акцентируя на слове «мне».

Задумываюсь над его вопросом буквально на пару секунд:

– Да, – отвечаю я и вижу, как расплывается в ясной улыбке лицо парня. Невольно и сам начинаю улыбаться. – Что-то еще?

– Нет, – тут же отвечает он, подскакивая на ноги.

– Тогда до вечера, – говорю я и заглядываю ему в глаза. – Поужинаем где-нибудь?

– Конечно, только место выбираешь ты. – Радостно отзывает Алик, продолжая светиться.

– Как насчет «Акварели»? – Хотел же его туда сводить, так почему бы не сегодня?

– Не знаю, я там не был, но говорят, что там очень круто, – бойко откликается парнишка.

– Отлично, тогда решено, в восемь я за тобой заеду, – говорю голосом, не терпящим возражений. Темноволосый чертик напротив меня стоит и хихикает. – Что?

– Ничего, – ухмыляется он. – Просто ты как всегда в своем репертуаре. Ладно, я пошел.

Поднимаюсь из-за стола и иду его провожать.

Не дойдя до двери, Алик замирает, разворачивается и в несколько шагов сокращает между нами дистанцию. Обхватывает мою шею руками и целует, напористо раздвигая языком мои губы. Затем отстраняется и шепчет:

– Я очень ценю твое доверие, Глеб.

Через несколько секунд в кабинете наступает тишина. Губы еще хранят вкус поцелуя, а легкий аромат парфюма, витающий в воздухе, не дает забыть о маленьком торнадо, ворвавшемся в мою жизнь и грозящимся изменить ее раз и навсегда.

Позволю ли я этому случиться? Хочу ли я этого? Нужно ли мне это? Поживем-увидим...

***

Как и ожидалось, от ресторана Алик приходит в полный восторг. Столик заказан в так называемом «синем зале», но он прогуливается по всем имеющимся, зачарованно подмечая все детали интерьера, не стесняясь восторгаться и высказывать все свои замечания рядом идущему метрдотелю.

Сразу видно, творческая личность, обожающая свою работу, получающая удовольствие от созерцания смелости и креативности, богатства и роскоши, изысканности и утонченности интерьера.

Ужин протекает в тихой и уютной атмосфере, под бутылочку коллекционного красного вина и изысканной французской кухни.

Сидящий напротив меня Алик увлеченно щебечет обо всём и сразу, а я смотрю на него и откровенно любуюсь им, впервые забыв о приличиях и рамках. В его присутствии мне комфортно и спокойно. Как ни странно, но меньше на свете я жду от него подвоха и предательства.

В какой-то момент в его синих глазах загорается озорство, а развязные шутки и двусмысленные намеки четко дают мне понять, что Алик захмелел:

– Ох, и нарываешься же ты, – парирую я на очередной его пошлый выпад в мою сторону. – Устрою тебе показательную порку, будешь знать, как дразнить меня.

– Фи, как это по-Глебовски, – продолжает ехидничать подвыпивший Алик. – Порки уже неактуальны и покрылись седою древностью, да и меня ими не напугаешь, потому что я тебя не боюсь, – заканчивает он и показывает мне язык. От этого ребячества и откровенного вызова захожусь громким смехом, едва сдерживаясь, чтобы не притянуть этого бесёнка за его поднятые кверху волосы и не поцеловать в эти откровенно выпрашивающие, бесстыжие губы.

– Поехали домой, радость моя, – с рычащими нотками в голосе говорю я, прищурив глаза. – Там и покажешь, как ты меня не боишься. – Улыбаюсь я, зная, что выгляжу сейчас хищником, почуявшим добычу.

– Ой, не могу, – ржет это маленькое недоразумение. – Ты еще зарычи на меня, мой тигр, ар-р-р... – прикалывается Алик, изображая из себя дикое животное, сопровождая пантомиму звуком и царапаньем воздуха руками.

– Ну всё, пиздец котенку, – констатирую я, давясь очередным приступом хохота. Жестом подзываю официанта, протягиваю ему кредитку для расчета и снова обращаюсь к Алику: – подъем и на выход.

– Не-е-е... Не хочу уходить, я еще не допил и не доел, – выделывается Алик, сверкая глазами, в которых так и плещется вызов вперемешку с желанием.

– Ты выпил полторы бутылки вина и съел целого теленка, думаю, с тебя хватит, – усмехаюсь я, откровенно наслаждаясь раскрепощённостью парня.

– Ах, вот как ты заговорил, – наигранно возмущается Алик, всплеснув руками, тем самым привлекая внимание других посетителей зала. – Уже подсчитываешь затраты на меня. И что же мне ждет дальше? Потребуешь расплатиться за ужин натурой?

– А вот это ты зря сказал! – вполне себе серьезно говорю я, выдергивая парня из-за стола. – Пошли.

Алик не сопротивляется, плетется рядом со мною с идиотской ухмылкой на лице. На выходе из зала услужливый официант возвращает мне кредитку, поэтому беспрепятственно идем к машине.

По вечернему городу доезжаем до моей квартиры за считанные минуты. Уже в лифте не выдерживаю, начинаю яростно его целовать, пошло и развязно, врываясь в его рот языком. Кусаю и прикусываю его губы, ласкаю нёбо. В квартире, сбросив с него и с себя верхнюю одежду, тащу в спальню.

– Ну что, мой хороший, – шепчу я, покрывая болезненными поцелуями его шею. – Допрыгался. Сегодня я не отступлюсь, Алик, – серьезно говорю я, едва касаясь губами его губ, – просто не смогу остановиться.

Дата добавления: 2015-11-04