Свет и крылья

Соня вернулась из Колорадо‑Спрингс в субботу вечером, и когда мы уютно устроились в гостиной со стаканами «Пепси» в руках, я выложил ей остальную часть сведений, сообщенных Колтоном.

– О чем бы таком еще его спросить? – вслух рассуждал я.

– Не знаю, – сказала Соня. – Похоже на то, что новую информацию он выдает совершенно спонтанно.

– Мне хочется знать гораздо больше, но я не знаю, о чем его спросить.

Соня и я – мы оба учителя, но если Соня учитель официальный, то я выступаю в этой роли только как пастор. Мы сошлись на том, что лучший способ получения новой информации – продолжать задавать прямые, честные вопросы, исходя из ситуации и не пытаясь при этом давать подсказки или наводить Колтона на ответ, как это сделал я – правда, чисто неумышленно, когда «подсунул» ему словечко «корона» при описании им «такой золотой штуки» на голове Иисуса. В последующие годы мы тщательно и скрупулезно придерживались выбранного курса, так что Колтон лет до десяти не знал слова «перевязь».

Прошло несколько дней после нашего разговора о «маркерах». На этот раз я сидел за кухонным столом, готовясь к проповеди, а Колтон играл рядом. Помню, я оторвался от своих книг и бросил рассеянный взгляд на сына, который, обвесившись двумя пластмассовыми мечами, пытался завязать в узел концы полотенца, переброшенного через шею. Ну еще бы! Ведь у каждого супергероя должен быть свой шейный платок.

И вдруг мне вновь захотелось спросить его о небесах, и я тут же начал перебирать в уме всевозможные вопросы, подходящие случаю. Прежде я никогда не заводил с Колтоном разговоры на подобные темы, поэтому не знал, с чего начать, и немного нервничал. Собственно говоря, я вообще ни с кем не заводил до этого подобные разговоры.

Поняв, что нужно привлечь его внимание до того, как он с головой окунется в битву, я подозвал Колтона к себе и жестом пригласил его сесть. Он с ногами взобрался на стул на противоположном от меня конце кухонного стола.

– Да? – начал он.

– Помнишь, ты рассказывал мне, как выглядит Иисус? И про коня?

Он кивнул; глаза широко открыты и смотрят серьезно.

– Ты был на небесах?

Он опять кивнул.

Я понял, что начинаю понемногу привыкать к тому факту, что Колтон – возможно! – побывал на небесах или в раю. До этого момента мной владело примерно такое же чувство, какое владеет главой семьи, который, получив от посыльного коробку с подарком и сняв с него верхний слой бумаги, имеет лишь самое общее представление о его форме и содержании. Теперь же мне захотелось узнать, что именно лежит в коробке.

– Хорошо. И что же ты делал на небесах? – наконец спросил я.

– Домашние задания.

Домашние задания? Вот уж чего я не ожидал услышать! Ладно еще урок пения или хоровые занятия, но домашняя работа…

– Что ты имеешь в виду?

Колтон улыбнулся:

– Иисус был моим учителем.

– Как в школе?

Колтон кивнул.

– Иисус давал мне задания, папа. Это происходило в той части неба, которая мне нравилась больше всего. Там было много детей.

С этой фразы мог бы начаться новый период в нашем общении с Колтоном, когда все сказанное им следовало бы тут же записывать. Жаль, что мы этого не сделали. Ведь и в этом разговоре, и в других, которые мы вели весь следующий год, Колтон называл имена многих детей, которые были вместе с ним на небе. Теперь он уже не помнит этих имен, как не помним их и мы с Соней.

В ходе этого разговора Колтон впервые упомянул о том, что на небесах, кроме него, были еще и другие люди. Я хочу сказать, люди, отличающиеся от таких библейских титанов, как Иоанн Креститель, которого, должен признаться, я скорее воспринимаю как… как некий «персонаж», нежели как обычного человека вроде вас или меня. Это, конечно же, глупо, поскольку христианство постоянно говорит о том, что мы после смерти попадем на небеса. Почему бы заранее не догадаться о том, что Колтон увидит там обычных людей?

– А как выглядели эти дети? И как вообще выглядят там люди? – наконец спросил я. Это все, что на тот момент пришло мне в голову.

– Там у всех крылья, – сказал Колтон.

Крылья? Хм.

– И у тебя были крылья? – спросил я.

– Да, но мои были не очень большими.

Сказав это, Колин почему‑то чуть насупился.

– Хорошо… А ты там гулял или летал?

– Мы летали. Все, кроме Иисуса. Только у Него на небесах не было крыльев. Иисус просто поднимался и опускался, как в лифте.

Мне на память тут же пришла Книга Деяний святых апостолов, а именно – сцена вознесения Иисуса, где Он говорит ученикам, что они будут Ему свидетелями и будут рассказывать о Нем людям до самого края земли. «Сказав сие, – говорится в Святом Писании, – Он поднялся в глазах их, и облако взяло Его из вида их. И когда они смотрели на небо, во время восхождения Его, вдруг предстали им два мужа в белой одежде. И сказали: мужи Галилейские! что вы стоите и смотрите на небо? Сей Иисус, вознесшийся от вас на небо, приидет таким же образом, как вы видели Его восходящим на небо» (Деян. 1:9‑11).

Как Иисус вознесся, так и приидет. Поднялся и опустился. Без крыльев. Ребенком это воспринимается, как езда в лифте.

Ход моих мыслей прервал Колтон.

– Все люди на небе, папа, выглядят как ангелы, – сказал он.

– Что ты имеешь в виду?

– У всех людей над головами свет.

Я начал вспоминать, что мне известно об ангелах и свете. В Библии сказано, что, когда появляются ангелы, от них исходит невероятно мощный, яркий свет, который слепит глаза. Когда на третий день после погребения Иисуса Мария Магдалина и другие женщины пришли посмотреть Его гроб, говорится в Евангелии от Матфея, их встретил сошедший с небес ангел, который отвалил камень от двери гроба и сидел на нем: «Вид его был как молния, и одежда его бела как снег». (Мат. 28:3).

Я вспомнил, что в Деяниях апостолов говорится об одном ученике, по имени Стефан. Когда его обвинили в ереси и привели в синедрион, все сидящие там увидели, что «лице его, как лице Ангела» (Деян. 6:15). После синедриона его начали забрасывать камнями, пока не забили насмерть.

Апостол Иоанн в Книге Откровений писал, что он видел «Ангела сильного, сходящего с неба, облеченного облаком; над головою его была радуга» и что «лице его как солнце» (Отк. 10:1).

Я не помнил, был ли у этих ангелов над головою свет – или нимб, как его многие называют, – но точно знал, что те познания об ангелах, которые Колтон почерпнул из детских книжек и пересказов Святого Писания, не содержали сведений о свете над их головами. Ведь он даже не знал этого слова – нимб. Не думаю, что он вообще когда‑либо видел этот нимб, да и узнать о нем откуда‑либо тоже не мог, ибо библейские истории, которые мы читали ему на ночь, и уроки в воскресной школе опираются только на Святое Писание, в котором нимб не прописан.

Но то, что он мне рассказал, меня заинтриговало, хотя и по другой причине. Одна наша знакомая, жена пастора из церкви в Колорадо, как‑то поведала мне, что однажды сказала ее дочь Ханна, когда ей было всего три года. После окончания воскресной заутрени Ханна потянула мать за юбку и спросила: «Мама, почему у одних людей в церкви есть свет над головами, а у других нет?»

Помню, это воспоминание навело меня сразу на две мысли. Во‑первых, подумал я, было бы неплохо встретиться с Ханной и, наклонившись, тихо спросить ее: «А у меня есть свет над головой? Пожалуйста, скажи, что есть!» А во‑вторых, мне было интересно: почему Ханна видела свет над головами людей. Не потому ли, что она, как и мой сын, обладала детски‑наивной верой?

Когда ученики спросили Иисуса, кто больше в Царстве Небесном, Он, призвав дитя из толпы, поставил его посреди них и сказал: «Истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное. Итак, кто умалится, как это дитя, тот и больше в Царстве Небесном» (Мат. 3–4).

Кто умалится, как это дитя…

Что такое детское умаление? Неразумие? Нет, прежде всего бесхитростность и непредумышленность. Это то невероятно драгоценное, но быстро ускользающее время, когда мы еще лишены гордыни, когда еще не достигли тех или иных высот в общественной иерархии, а потому совершенно не заботимся о том, что могут о нас подумать другие люди. Именно эта неосознаваемая природная естественность и искренность, под влиянием которой трехлетний ребенок радостно плещется в оставшейся после дождя луже, или смеясь кувыркается вместе с щенком в высокой траве, или, указывая на вас пальцем, громко говорит, что из вашего носа течет, – вот что требуется, чтобы попасть на небо. Это качество, противоположное невежеству, есть интеллектуальная честность, то есть умение воспринимать реальность такой, какая она есть, и называть вещи своими именами, даже если это кому‑то неприятно.

Все эти мысли мгновенно пронеслись в моей голове, хотя внешне я оставался спокоен.

– Вот как? Свет, говоришь? – отреагировал я на сообщение Колтона.

– Да, и у них желтое отсюда и досюда, – сказал Колтон, вновь делая движение рукой от левого плеча до правого бедра и, видимо, имея в виду перевязь. – И белое отсюда и досюда. – Он положил руки себе на плечи, а затем нагнулся и коснулся поверхности своих ступней.

Я вспомнил «мужа», представшего перед пророком Даниилом: «В двадцать четвертый день первого месяца был я на берегу большой реки, Тигра, и поднял глаза мои, и увидел: вот один муж, облеченный в льняную одежду, и чресла его опоясаны золотом из Уфаза. Тело его – как топаз, лице его – как вид молнии; очи его – как горящие светильники, руки его и ноги его по виду – как блестящая медь» (Дан. 10:4–6).

Тут Колтон еще раз сделал движение, указывающее на перевязь, и сказал, что на небесах люди, в отличие от ангелов, имеют на себе больше разных цветов.

Хотя к этому времени мой инфометр, то есть датчик новой информации, был на пределе, все же оставалась одна вещь, которую я хотел узнать. Если Колтон в самом деле побывал на небесах и видел все своими глазами – и Иисуса, и коня, и ангелов, и других детей, причем был там, наверху (было ли это верхом?), так долго, что даже выполнял домашние задания, то на какое время он «покинул» свое тело, как он сам это называет?

Я посмотрел на сына: он все так же сидел с ногами на кухонном стуле, обмотав вокруг шеи полотенце на манер шейного платка.

– Колтон, ты сказал, что был на небесах и делал… много чего делал. Сколько же времени ты там был?

Сын посмотрел мне прямо в глаза и не колеблясь ответил:

– Три минуты.

Сказав это, он спрыгнул со стула и вприпрыжку побежал играть.

Глава 14

Дата добавления: 2015-10-28