Гибель язычества 11 страница

з) Лесной заявляет, что невозможно подделать исторические события. Однако он сам далее говорит, что об описываемом в В.К. периоде истории никто ничего не знает. Думаю, комментарии излишни;

и) Лесной утверждает, что вряд ли фальсификатору была настолько доступна древняя история, и что (по сути формулировки) поддельщик не мог ничего додумать сам. Комментарии излишни;

к) Лесной считает, что невозможно придумать целую историю. Это действительно смешно, если вспомнить, что сотни авторов, пишущих в популярном жанре fantasy, грешат именно такими выдумками;

л) Лесной заявляет, что фальсификатор не мог знать всех обрядов и религиозных особенностей, указанных в В.К. Простите, но как это не мог, если он ее и создал? К слову говоря, о большинстве этих обрядов не знает ни один человек, кроме изучающих В.К. Это никому ни о чем не говорит?;

м) Лесной утверждает, что В.К. было рискованно подделывать, поскольку она противопоставляла себя христианству. Однако,в это же самое время писались и научные труды, и художественные произведения, посвященные славянскому язычеству, что иной раз и навлекало на голову автора гнев церкви, как это случилось с Афанасьевым, но не останавливало прогресса науки в области истории славян. Да что там язычество! В восемнадцатом-девятнадцатом, и даже начале двадцатого века в моде было «кокетничанье с Сатаной»! А Лесной так высоко ставит опасность какой-то спорной языческой рукописи;

н) Лесной полагает, что невозможно изобрести новых персонажей. Комментарии излишни, хотя очень хочется;

о) Лесной заявляет, что невозможно подделать различными стилями с тремя различными видами орфографии. Как раз можно, если поддельщик является мастером своего дела (или, что еще проще и вероятнее, если фальсификаторов было несколько);

п) Лесной ставит аргументом подлинности отсутствие у автора В.К. интереса к истории Севера. Однако, это ни о чем не говорит, кроме того, что у автора или фальсификатора были причины не хвастаться знанием истории северной Руси;

р) Лесной также ставит аргументом о подлинности малое количество событий и большое количество жалоб в В.К.. однако это легко объяснимо: фальсификатор понимал, что чем больше он рассказывает о событиях, тем больше у него шансов быть выведенным на чистую воду;

с) Лесной настаивает натом, что скупая безличная форма повествования свойственна только подлинникам. Комментарии излишни, а причиной безличной формы может быть факт, объясненный в предыдущем пункте.

12) Академия Наук СССР указала, что черты языка, которым написана В.К., более характерны для более позднего времени, чем 9-10 век. Лесной высказал целых пять контраргументов. Их я привожу ниже:

а) «Отзыв Академии меня совершенно не убедил». Комментарии излишни;

б) Отзыв Академии Наук «по сути бессодержателен». Комментарий: ну, если уж по содержательности сравнить его и В.К., то сравнение будет не в пользу последней;

в) Образцов исторических источников ранее 9 века нет, и о языке В.К. эксперты судят по современным его формам. Комментарии: ну, если исторических источников ранее 9 века нет, то с чем же Лесной сравнивал В.К., притом еще убедившись в ее подлинности?;

г) «Эксперт этого языка не знает», поскольку «не имел нескольких лет практики в чтении на этом языке». Браво! Шикарный контраргумент! А если этого языка никто, кроме Миролюбова, Куренкова, Парамонова и Барашкова не знает, то на что, собственно, надеялся Парамонов, отсылая фотокопию дощечки на экспертизу?;

д) Сулакадзев не мог подделать В.К. (далее по тому, что подразумевалось формулировкой) просто потому, что не мог. Ладно, может быть, и не Сулакадзев (хотя А. Асов утверждает, что он имел к источникам отношение и характеризует его (с восторгом) как хранителя древних тайн), может быть, что дощечки (вернее, их переписанные копии) подделал сам Миролюбов, благо у него были на то причины.

Очень интересны и такие моменты в статьях Лесного. Он предъявляет Миролюбову следующие претензии:

а) Миролюбов не сделал фотокопий всех дощечек;

б) Миролюбов не оповестил общественность;

в) Миролюбов не разослал копии в музеи и библиотеки;

г) Миролюбов не дал сведений в зарубежную прессу;

д) наконец, Миролюбов не обеспечил хранения дощечек.

Куренкову от Лесного тоже достается: «первый был ассирологом, а не славистом, вот и искал индийские корни в В.К.».

Далее следует еще одна претензия («ни Миролюбов, ни Куренков почти ничего не говорят о черновой работе») и вывод-приговор: Миролюбов и Кур – дилетанты.

Н-да… Если вспомнить сколько в переводе Лесного было «неясных» слов и «темных» фраз, то свой приговор он вполне может разделить с вышеуказанными людьми. И вообще, такие претензии очень здорово смахивают на поиск виноватых, благо всех «исследователей» В.К. есть на чем поймать – и на отсутствии оригинала, и на плохом переводе, и на алогичности текста, и на индийских богах, непонятно откуда появившихся у русов. Среди сторонников В.К., как мне кажется, нет ни «левых», ни «правых», а одни лишь виноватые.

Мне хотелось бы рассмотреть тему индийских богов из В.К.

Во-первых, откуда они могли взяться в славянском пантеоне, если между обособлением славян (2800 лет до н.э.) и зарождением ведизма (между 2 и 1 тыс. лет до н.э.) промежуток времени в тысячу, а то и полторы тысячи лет?

Во-вторых, откуда в славянском пантеоне мог оказаться Крышень (Кришна), если его образ сложился в Индии уже в послеведические времена?

И, в третьих, если индийские боги каким-то чудом затесались в славянский пантеон, то почему ни в каких других источниках (включая этнические произведения), кроме В.К. об этом ничего не говорится?

В своем приложении к «Влесовой книге» Лесного, Д. Гаврилов (как оказалось спустя четыре года – «волхв» Иггельд) тоже умудрился наворотить такого, что стоит отдельного разбирательства:

I. «Язык берестяных грамот Новгорода, найденных А. В. Арциховским, имеет некоторые особенности — например, цоканье— неразличимость Ц и Ч, на что объективно указала Л. П. Жуковская до ее знакомства с одной единственной фотографией дощечки из Велесовой Книги в 1960 г. Действительно, как оказалось, ряд грамматических и фонетических особенностей текстов Велесовой книги, в том числе и упомянутое цоканье— совпадают с языком берестяных грамот Древнего Новгорода. Для тех же берестяных грамот характерно «совпадение дательного и родительного падежа для а-форм»⁹. Эта морфологическая особенность склонения наблюдается и в текстах волхвов. Велесова книга IX века древнее известных ныне грамот (XII в.) на два столетия, за это время новгородский диалект еще не претерпел столь уж существенных изменений. Поскольку упомянутые грамоты признаны подлинниками, а открыты они через несколько десятилетий после обретения самой Велесовой книги, значит использовать их для подделки никто не мог».

В.К. повествует о событиях, произошедших на юге славянского мира (по ее же собственным ориентирам – в Киеве, на Карпатах, на границе с Римом, в Крыму и землях, расположенных еще южнее – в Семиречье и Месопотамии). Автор «дощечек» (предположим на время, что языческий волхв, а не современный фальсификатор) как бы подчеркивает, что события русского севера ему не интересны, что, согласитесь, было бы нетипично для летописца, проживающего, к примеру в Изборске. Поэтому попытка Иггельда привязать В.К. к Новгороду выглядит наивно. А вот ссылка на Жуковскую – грубый и подлый ход, рассчитанный на непосвященного читателя. В самом деле, что увидит сторонний человек в его статье? Есть аргумент (хоть и мало о чем говорящий) и ссылка на некого авторитета. Все, в подсознании ставится «галочка» в графе «убедительно». И проверять сведения никому не придет в голову. А вот о том, что Жуковская, детально изучавшая «фотокопию» В.К. и новгородские берестяные грамоты, вынесла в пользу первой вердикт «подделка» (см. ниже), Иггельд смолчал. Даже ссылок на ее работы не дал, я уж молчу о подробном изложении.

К тому же, сама аргументация (о совпадении падежа, о сходстве написания букв) убедительна лишь до тех пор, пока не даешь себе труда задуматься. А только ли в берестяных грамотах встречается совпадение родительного и дательного падежей? Если мы обратимся к анализу современных русских диалектов, то с удивлением обнаружим такую особенность… в ряде южнорусских говоров, дошедших до наших дней («(пойти)к куме» и «(быть) у куме»). Учитывая происхождение самого Миролюбова (детство и юность его прошли на Украине и Кубани), нет ничего удивительного в том, что такая словоформа могла быть ему хорошо известна. Ну, а что касается букв «ч» и «ц», то небольшое количество элементарного здравого смысла напомнит нам, что указанные буквы вообще в принципе похожи по написанию, особенно когда царапаешь по дереву, мягко говоря, без претензий на каллиграфичность текста.

II. «В 1994 году в 39 томе архива Державина был найден полностью текст «Боянова гимна». Восстановлен и протограф, который чаще называют «Староладожским руническим документом», чтобы отличать его от частью фальсифицированного Сулакадзевым «Боянова Гимна». «Руника» и телеграфный, предельно сжатый стиль документа (а также упомянутого «Оракула») удивительно напоминает "велесовицу". Документ по одной из версий есть переписка между двумя волхвами-кобами (гадающими по полету птицы). Один из них — жрец Старой Ладоги, а второй волхв — из Новгорода.
Датировка документа исходит из того, что в нем есть такие строки согласно переводу В. Торопа¹³:

...гну кобе свит хрсти иде ворок лдогу
млм жертву орота рабом а граду сра
кб речи прупупе гну мму кби стр
мжу срока чаа лж грмту
м кимру руса и до кимра роду
врго руму и тебе стилху
блрв дор воине мком бу врву груку родом
отуарих до ижодрик до т лже еруеку воину
а клму алдорогу
мру дее и жгом свове бога мрчи грднику вчна
борус на костеху стау
сраде бус до дориу нобубсур...

...«Господину светлому коб:
Христиане идут, враги, к Ладоге-городу.
Молимся, жертвы приносим, чтобы не
поработили и не порушили бы город
Посылаю речи Перуна моему господину, коб-старец.
Мужу посылаю, заветного срока ожидая,
против лжеграмоты.
Русы были кимрами и до кимров жили.
Были врагами Риму и тебе, Стилихон;
Болорев;.Дир-воин был нам на муку, был
варваром, а родом — грек.
Отуарих. Затем Ижодрик, затем лживый
Эрик-воин;
проклятый Алдорг смерть сеяли, нашего бога
жгли, убивая горожан.
Вечна Борусь, на костях стоит.
Страждет от Буса до Дира....»

Таким образом «Ладожский рунический документ» подтверждает сведения Велесовой Книги, что Дир был родом грек. Но Сулакадзев, несмотря на многочисленные переделки протографа сам его не писал, как не писал он и Велесову Книгу.
Выше мы сказали о частичной фальсификации им текстов. Нет сомнений, что перлы типа:

«Ночь. Лунный блестящий свет,
Белый круг твой виден в тихой воде.
Я, Боян, Славенов потомок.
Сердце, вспоминая его, содрогается.
Очи, источая слезы, из под камня льются.»

— очевидный подлог. Но протограф-то от этого поддельным не становится».

Иггельд пытается утвердить следующую линию: В.К. очень похожа на «Боянов гимн», а, поскольку тот – (якобы) не подделка, то и В.К., соответственно, тоже. Аргументом схожести произведений является сходство «руники» Б.Г. и «велесовицы» В.К. Лично мне это сходство совсем не кажется таким уж выраженным: в «гимне» подобие рун, а в «книге» – уродливый гибрид кириллицы и девангари, но сейчас это не самый принципиальный вопрос.

А теперь самый интересный момент: Иггельд утверждает, что Сулакадзев не был автором-фальсификатором признанного подделкой «гимна», а всего лишь снабдил его дописками, и теперь нашему вниманию предоставляется текс Б.Г., найденный в архиве Державина. И этот текст, по словам Иггельда чист от всякого рода поздних вставок. Вся ирония заключается в том, что «волхв» круга Бера выложил… АБСОЛЮТНО ДРУГОЙ ТЕКСТ, НЕ ИМЕЮЩИЙ НИЧЕГО ОБЩЕГО С УЖЕ ИЗВЕСТНЫМ «БОЯНОВЫМ ГИМНОМ»! Сравните: текст Иггельда дан выше, а вот текст в известном переводе Сулакадзева:

1. Песнь, свидетельствующая бояновы прославления

2. престарелому Словену, и младому

3. Умилу, и злому волхву врагу.

4. Отмеченный самовидец сражений

5. Для ради престарелого Славена

6. и ты возлюбленный новопоселенец

7. подлаживай, без противности слушателям,

8. Отцов наших воспоём победы.

9. Как истина, помрачённая от корыстолюбия.

10. Но суды славились добродетелями.

11. эй, князь! поговорим о древности.

12. Самовидец Боян, бывая

13. Ну князь, не открывай сего старшинам.

14. Сон не поле битвы опасен привидениями

15. Я не младой, а старый воин Боян

16. Голос мой несётся по струям вод.

17. Звуки заливаются в быстрых волнах.

18. Не возмущая чувств слушателей

19. воспоёт Боян Сихеевы дела

20. Дальние народы едва не умертвили меня.

21. Олга река, и град Родня ростят заступы

22. Могильные бугры перескакивай...

23. Концы Словенска, не окинешь глядом,

24. Солнце жаркое, не пеки в лето красное

25. нощи Лунной блестящий свет

26. Белый круг твой виден в тихой воде

27. Я Боян Славенов потомок

28. Сердце воспоминая его, содрогнётся

29. Очи источая слёзы, как из под камня льются

30. Зимегола и нево к вам воспою

31. Вы питали и поили меня

32. За пение певцу гривной заплати

33. Старый Бус, Боянов отец,

34. Охранитель младого волхва,

35. Славься над врагами

36. Монеты златы там возделывают.

37. Как обруч согнутый, как ветвь круглы

38. Чары исчез путь. Не боюсь ничего.

39. привидения неопасны нам

40. Меч острый до Кия прославлен.

41. Злогор моего отца отец.

42. Древних повестей дольный певец.

43. Я Боян в ополчениях бывая,

44. Битвы лишили слуха меня

45. В великих водах тонул

46. Зверинные мехи греют меня

47. Гул предвозвестников изгону

48. Чёрные тучи воду мутят

49. враждуя путь к збивству

50. конец смерти обнажает дела

51. Словен видывал меня

52. Награди Летислав певца

53. Умолкни Боян снова воспой

54. Кому воспел тому добро

55. Суда Велесова не избегнуть

56. Славы Словену не умалить

57. Мечи бояновы на языке остались

58. Паметь Злогора волхвы истребили

59. Паметь Одина, скифа воспоём

60. Златым песком тризну усыпь.

а) В известном по Сулакадзевскому переводу «гимне» волхв Боян расхваливает себя и требует у князя заплатить ему за песню. В Иггельдовском варианте некий кобник предупреждает собрата о вражеском нашествии и сетует на военные поражения славян.

б) Сулакадзевский вариант содержит такие имена: Словен, Умил, Боян, Сихей, Бус, Кий, Злогор, Летислав, Один, Скиф. В Гавриловском упомянуты следующие: Стилихон, Болорев, Дир (упомянутый до Рюрика-Эрика),Отуарих, Ижодрик, (лживый) Эрик-воин, (проклятый) Алдорг, Бус. Совпадает только имя Бус! Даже две «родословные» Христа имеют шесть общих имен! В «Гимнах» – только одно. И, если различия в смыслах можно объяснить разными переводами, то имена, как раз должны остаться прежними!

в) Сулакадзевский вариант указывает на такие географические ориентиры, как Олга-река, град Родня, земгола и нево (финно-угорские и литовские племена). Иггельдовский – город Ладогу, Рим, Борусь, кимров (германское племя) и греков.

Грубо говоря, читателю вместо одного документа подсовывают другой! Ошибка исключена: совсем рядом Иггельд приводит отрывок из Сулакадзевского текста, как пример авторской дописки, что говорит о том, что «волх» прекрасно знал оба «гимна». Как это называется в Уголовном Кодексе? Подлог!

Забавно, что в той же статье вариант, найденный у Державина назван «Староладожским руническим документом», а «Бояновым гимном» его зовет только Иггельд. Выше объяснено почему исключается ошибка Гаврилова и имеет место быть умысел. Зачем? Про Сулакадзевский «Боянов гимн» ученые высказались однозначно – подделка. Про «Староладожский» так однозначно не выскажешься (текст более связный!!!). Почему бы Иггельду не попытаться сопоставить с В.К. именно его? Предположу что, этого не было сделано по причине того, что шрифт «Староладожского документа» отличался от «велесовицы» куда больше, чем «руника» «Боянова гимна». И Гаврилов выложил все в справедливом расчете на то, что рядовой читатель не кинется проверять сведения статьи. А дальше – линия понятна: «Староладожский документ», иначе – «Боянов гимн» написан шрифтом, схожим с «велесовицей», а коль скоро документ подлинный, то и В.К. автоматически становится подлинником.

III. «Упомяну издание оппонента Книги — О. В. Творогова. Это единственный из многих оппонентов подлинности Влесовой Книги, который, несмотря на свой подход, опубликовал часть ее текстов, чем и заслужил уважение. Что это за подход? А вот он! «Создатели «Влесовой книги» — носители и пропагандисты враждебной идеологической концепции».

Про критиков В.К. Иггельд выразился таким образом, что непосвященный человек может сделать вывод, будто противники «дощечек» не предоставили ни одного состоятельного аргумента в пользу своей позиции, но способны только обвинять защитников В.К. во враждебной идеологии. Выписки из критики «Велесовой книги» О. В. Твороговым приведены мною ниже.

Встречаются в статье Гаврилова и не столь глобальные попытки выставить В.К.подлинником:

а) он, по сути, поставил в достоинство тот факт, что никто из исследователей В.К. не имеет исторического образования;

б) он указал, что копии Миролюбова, Куренкова и Ребиндера имеют расхождения, но выставил это доказательством существования дощечек (комментарий: я бы сказал, что это является доказательством обратного);

в) он указал, что А. Асов ко многому подходил интуитивно (что, по видимому, он сам считает нормой научной работы);

г) он указал, что Асов попунктно (!) отвечал на критику В.К., проводимую Твороговым (Комментарий: как показано выше, «волхв» пытался намекнуть, что Творогов не привел никакой критики, кроме обвинения сторонников В.К. во враждебной идеологии. И становится непонятно: на ЧТО Асов должен был отвечать ПОПУНКТНО, если отвечать, по сути дела не на что? Проговорился Гаврилов о своей недоговорке, проговорился. Асовского ответа на критику, кстати, он не привел, что тоже наводит на определенные размышления).

Не знаю, добавят ли Велесовой книге привлекательности и научности «старания», подобные Иггельдовским. Но самому Гаврилову они точно не добавляют авторитета. Вы можете остаться о «волхве» своего мнения. Но, лично я, с момента обнаружения подлога, отказываюсь признавать состоятельными любые его утверждения.

Коснемся теперь работ других исследователей В.К.

Честно говоря, текст книги и маневр Лесного (он перенес вину за ляпы В.К. на предшествующих переводчиков) заставил меня усомниться в том, что я исследую подделку. Однако мои сомнения вновь были развеяны филологом Валентином Владимировичем Головиным, который указал на несостоятельность текста В.К. и порекомендовал работы О.В. Творогова. Я последовал этому совету, тем более, что после нападок Гаврилова у меня появился повод ознакомиться с работами упомянутого специалиста. И я не пожалел о потраченном времени: Творогов сумел доказать несостоятельность В.К. гораздо лучше, чем это мог сделать я. Ниже мной предоставлены выкладки из его статей с моими личными комментариями:

1) Творогову было поручено исследовать В.К., что подразумевает собой приказ о наиболее точном и полном анализе. Это исключает дилетантское отношение и предвзятость к исследуемому объекту (хотя бы из-за риска потерять профессиональную репутацию в своих кругах; Миролюбов, Куренков, Парамонов и Барашков по умолчанию были ограждены от такого риска, поскольку историком-славистом из них не был ни один). Также Творогов указал, что исследовал историю и текст В.К., публикации, архивные записи Миролюбова, искал первоисточники[95]. Согласитесь, что после этого было бы стыдно с ходу обвинить его в «неправильном подходе».

2) Творогов был одним из тех немногих, кто исследовал В.К., имея специальное образование, чего нельзя сказать о писателях Миролюбове и Асове, ассирологе Куренкове и докторе биологических наук – Парамонове (который испортил себе репутацию дилетантскими работами о Руси и «Слове о полку Игореве»).

3) Творогов отметил факт противоречивых сведений о наличии/отсутствии материалов по В.К., которые Кур и Миролюбов давали в журнале «Жар-птица».

4) Творогов указал, как проводили в Академии Наук СССР работы по анализу присланных материалов по В.К. По его словам, академик В. В. Виноградов поручил исследования палеографу и языковеду А.П. Жуковской. Она, в свою очередь, обнаружила, что:

а) фотокопия сделана не с дощечки, а с прориси набумаге;

б) языковые формы свойственны более поздним временам, нежели IX век;

в) «морфологические черты не только не характеризуют какой либо период истории определенного славянского языка или диалекта, но даже свидетельствуют о явлениях, существование которых, с точки зрения современного славянского языкознания, абсурдно».

В качестве яркого примера такого явления можно привести ситуацию с так называемыми «носовыми» гласными в В.К.:

«…писавший дощечки не имел в своем произношении носовых звуков, но слышал о них и потому употреблял сочетание ен, как если бы носовые были... В результате появились несочетающиеся между собой принципиально разные закономерности: 1) как будто уже начался процесс утраты носовых гласных, причем носовое о совпало с у, а носовое е с е, то есть как гораздо позднее будет в сербском языке; 2) как будто носовые были акустически очень близки (менж и гренде), как в некоторых позициях станет позднее в польском языке; 3) как будто процесс утраты носовых гласных проходил не как фонетический, а как лексический, то есть свойственный отдельным словам».

[Как отреагировал на это Лесной – указано выше. Еще вызывает удивление тот факт, что Лесной прислал только фотокопию, а в своих публикациях утверждал, что выслал все материалы. Наводит на размышления, не правда ли? – комментарий Лифантьева С.С. ]

5) Творогов вполне резонно указал, что В.К. (которую в оригинале не видел ни один специалист) не только не дополняет, но противоречит логичной исторической картине, которую составляли сотни историков, археологов, лингвистов и этнографов, и которую подтверждают множество фактов.

6) Личная заметка: Гаврилов утверждает, что базовой позицией Творогова в исследованиях на данную тему было: «создатели В.К. – носители и пропагандисты враждебной идеологической концепции». Единственная найденная мной в работах Творогова фраза, которую можно хоть как-то соотнести с тем, в чем обвинил его Гаврилов, говорит об антисоветской политике «евразийской школы». И если уж со стороны Гаврилова пошли такие выпады, то как не вспомнить поговорку «на воре шапка горит»…

7) Гаврилов просто настаивает, что один из авторитетнейших специалистов в области археологии Б.А. Рыбаков не высказался ни за, ни против В.К. Однако Творогов указал, что Борис Александрович был как раз в числе противников В.К. Честно говоря, лично для меня одного этого аргумента хватило бы, чтобы раз и навсегда записать В.К. в разряд подделок, поскольку в области исследований язычества славян мнение Рыбакова для меня имеет очень большое значение.

Далее выкладки из работ Творогова собственно по В.К.

8) Творогов указал, что при толщине 5 мм, за века своего существования, дощечки должны были бы стать необычайно хрупкими, а ведь, если верить истории Миролюбова, они выдержали топтание матросскими сапогами в имении Задонских (Донских, Куракиных… Миролюбов так и не определился) и путешествие в морском мешке аж до Брюсселя.

9) В публикациях В.К. нередко говорится что текст дощечек в таких-то местах стерт, в таких-то сколот и т.п. Но почему-то в ранних машинописных вариантах он совершенно цел и невредим.

10) Обнаружена произвольная правка текстов В.К.

11) У языка, которым написана В.К. отсутствует устойчивая фонетическая система и единые правила грамматики.

12) В В.К. даны несколько противоречащих друг другу легенд о происхождении славянских племен.

13) У создателя В.К. не хватило фантазии охватить своей историей весь указанный период, и он рассказал лишь о двух – с X – VIII в. до н.э. и с III в. н.э.(прихода готов) до времени Рюрика.

14) Согласно В.К., русы сотни лет практически без перерыва (!) бились с римлянами, греками, гуннами и готами; однако не назван ни один греческий или римский полководец или император. Оно и понятно: история этих стран хорошо известна, и подделка имела бы меньше шансов сойти за подлинник, если бы в ней фигурировали еще и известные личности в несуществующих эпизодах.

15) Творогов указал на то, что значительная часть сведений В.К. была почти дословно изложена в более ранних работах Миролюбова, таких, как, например, записанные им сказы и сказки, работы «Ригведа и язычество», «Русский языческий фольклор: Очерки быта и нравов» и др.

16) Фальсификатором В.К. (не в виде дощечек, которых никто не видел, а в виде письменных копий) Творогов называет Миролюбова. У последнего действительно были причины пойти на обман:

а) для начала, требовал выхода его патриотизм;

б) многие его произведения (довольно по-дилетантски написанные) требовали, чтобы появился на свет некий исторический памятник, который подтвердил бы их достоверность. К тому же, в указанных произведениях периодически проскальзывают намеки, что этот памятник просто должен быть [комментарий: ознакомившись с рядом творений Миролюбова, предшествующих В.К., я не могу не согласиться с утверждением Творогова – Примечание Лифантьева С.С.];

17) Творогов указал, что Миролюбов и Куренков не могли определиться – выжжен был текст на дощечках или нацарапан.

[Личный комментарий: мне непонятна вера такому авторитету, как Миролюбов, после того, как он свершил нижеперечисленные глупости:

а) приплел к славянским легендам Ригведу и ведическое письмо;

б) сопоставил Сварога, Перуна и Святовида (см. «Сварог», «Перун» и «Святовид») с христианской Троицей (Отцом, Сыном и Святым Духом);

в) указал в качестве первоисточников няню Варвару (которая «помнила» славянских богов, включая ведических), прабабку Захариху (знавшую праисторию славян) конюха Михайло и кобзаря Олексу[96].]

Обращаю ваше внимание также на замечание В. Ф. Петраковой: ряд сюжетов Миролюбов взял из представлений 40-50 гг. ХХ века, ныне опровергнутых[97].

Позже мне в руки попала книга Д. Дудко, посвященная данной теме. В ней, помимо критики В.К., был предоставлен ее полный текст в переводе, не содержащем «темных» мест, а также – все возможные первоисточники и прототипы. И лично у меня возникло много новых поводов для утверждения несостоятельности творения Миролюбова.

[Поверьте, моя личная критика В.К., приведенная выше и ниже, не является попыткой сравняться с более профессиональными исследователями, и она не обусловлена желанием поддержать противников В.К. путем поддакивания им. Я просто хотел показать те нелепости подделки, которые ясно видны даже дилетанту в таких областях, как история и религиоведение – Лифантьев С.С.]

Итак:

1) В. К. отводит Даждьбогу роль демиурга и создателя Мирового Яйца. Однако в фольклорных произведениях ни один герой, аналогичный Даждьбогу, на подобные функции не претендует. К тому же, в реконструкциях славянских мифов, проведенных более компетентными исследователями, Даждьбогу отведено место божества третьего поколения (первое поколение – создатель Вселенной, второе поколение – Небо и Земля, третье поколение – их дети, остальные боги), появившегося уже после создания Земли.

2) Согласно В.К., Орий приводит русов то с севера, то с Семиречья на юго-востоке.

3) Ильмерцы – жители области близ озера Ильмень – в В.К. указаны как народ, родственный славянам. На самом деле околоильменьские племена относились к финно-угорской группе.

4) Такой образ, как небесная корова Земун, славянам известен не был. Сходные персонажи, которые, впрочем, сложно назвать аналогами, встречаются лишь в скандинавских и индийских сказаниях.

5) В В.К. дважды сказано, что Велес учил людей пахать землю. Однако в известных славянских преданиях роль учителя-пахаря отводится богу-кузнецу, которого «Повесть временных лет» прямо именует Сварогом.

6) В.К. выводит название «славяне» от «слава», хотя современные исследователи давно доказали происхождение названия народа от звуковой формы «слово», «словене» (см. главу «Что такое язычество?»).

Дата добавления: 2015-10-24